Позвонил доверитель, сообщил, что сделка купли-продажи недвижимости прошла. Информация принята. И вот на подходе приятное ощущение от успешно завершенного в интересах доверителя дела, без пары-тройки недель занявшего два года.
Осенью 2018 года, когда будущий доверитель плотно занимался продажей своей недвижимости, часть которой была приобретена в ипотеку, у него на горизонте появился конкурсный управляющий фирмы-банкрота с нетривиальным заявлением о взыскании убытков под сотню миллионов, подкреплённым принятыми обеспечительными мерами в виде запрета на отчуждение имущества. Осознание доверителем факта, что он не является единственным ответчиком, оптимизма не добавляло.
Поскольку основным кредитором являлся уполномоченный орган, его представительницы были многочисленны, весьма активны и компетентны; при этом от них явственно исходила и чувствовалась «классовая ненависть» как к ответчикам, так и к их представителям. Конкурсный управляющий был упорный — ничто не могло поколебать его единственно верную прямую, выстроенную с самого начала стратегию.
Суд первой инстанции обладал чувством юмора и достаточно регулярно ставил КУ в ступор, с очень серьёзным видом интересуясь, каким образом взыскиваемые убытки могут в три раза превышать требования кредиторов? Ну и как разницу делить будем, если реально взыщем?
С октября 2018 пройдено два круга: суд первой инстанции-17ААС-ФАС Уральского округа. Во взыскании с доверителя 96 млн.руб. убытков отказано, обеспечительные меры отменены.
Отношения с банком-кредитором урегулированы, задолженность погашена из продажной цены проданной сегодня доверителем недвижимости, а сама недвижимость обрела новых хозяев. Доверитель доволен.