Найти юриста / адвоката / эксперта
Татьяна Бурмистрова
Сегодня вице-директор нашей фирмы принес мне некий прокурорский документ. Назывался он «представлением». Вообще-то такая бумажка является мерой прокурорского реагирования. А сей любопытный документец назывался довольно длинно: «представление об устранении причин и условий, способствовавших совершению преступления».
Представление пришло из Следственного отдела прокуратуры нашего района. На самом деле сия структура сейчас обзывается очень длинно. А звучит бессмысленно, как масло масляное.
Мне, как юрисконсульту фирмы, было предложено дать правовую оценку сему образчику прокурорского эпистолярного жанра. Прочитав его, я посмеялась от души. Пришлось популярно объяснять весьма обеспокоенному «вице» причину появления на свет сего прокурорского опуса.
Просто нужна была галочка для отчета как показатель неутомимой работы прокурорского следствия.
Исходя из текста прокурорского представления, моего Генерального директора обвинили, ни много, ни мало, в создании причин и условий для организации покушения на убийство. Задумчивый «вице» меня спрашивает:
— Так я вот о чем. Генеральный спрашивает, он что, теперь пособник преступника?
— Почему пособник?
— Ну, мы все это представление читали. Раз представление ему – значит он пособник?
— Да в чем Генеральный-то виноватым себя считает?
— Ну, в совершении этого причинения, раз там написано об устранении его, этого «причинения». Господи, ну какие еще тут « причинения»? Мы что, теперь слежку за каждым сотрудником будем вести при увольнении его за прогул? А может, по собственному желанию кто уйдет?
Кого тогда сторожить прикажешь? Преступно-самонадеянного начальника отдела, который себе и нам всем безопасность не обеспечит?
Слушай, может, и я уже преступно самонадеянно тут расхаживаю? А меня кто-нибудь давно уже «замочить» из сотрудников хочет? Значит, я так понял, что если теперь кого «замочат», тот сам же и виноват в том, что его «замочили»?
Как они там, потерпевшие эти на блатной фене называются?
— «Терпилами».
— Точно, слышал про этих «терпил». Я так понял, что теперь, если не дай Бог, кто кого укокошит, то менты, значит, не убивцев ловить будут, а представления свои терпилам покойным или их родственничкам рассылать за их преступную самонадеянность?
— Выходит, что так.
— Не понял? А за что я тебе деньги плачу?
— Так что ты от меня хочешь? Чтобы я ответ на представление подготовила для Седственного отдела?
— Да, хочу. Но только не так, как ты вечно пишешь. У тебя, что ни строка — то статья!
— Так гражданского же кодекса!
— Все равно – СТАТЬЯ! Ты там помягше, помягше напиши, отбейся от этого идиотского представления. Это же надо, такую хрень написать! Кто писал-то?
— Не важно, кто писал! Важно, кто подписывал!
— И кто?
— Подпись видел? Девочка эта, теперь в «замшах» в Следственном отделе ходит. Она раньше была следачкой в прокуратуре. А ее всегда от процессуальной независимости распирало.
Но прокурор ее наставлял. А теперь вот она, как молодая кобылка, закусила удила и несет ее под парусом этой самой процессуальной независимости не в ту степь. Над ней уже посмеиваются.
— И что теперь?
— Да ничего. Завтра будет тебе готов ответ на сие представление.
А факты были таковы. Сотрудник отдела продаж нашей фирмы Твердов плохо работал. Скажем прямо, был нечист на руку.
Его начальник, а ныне потерпевший — Желудков, сказал Твердову, что он его уволит за плохую работу и воровство. Тогда Твердов подкараулил своего начальника Желудкова около его дома и выстрелил своему обидчику в живот.
Потерпевший, слава тебе Господи, не помер, а попал в больницу с диагнозом: «огнестрельное ранение живота, проникающее в брюшную полость с повреждением толстой кишки и воротной вены». Это ранение, как вред здоровью, квалифицируется как тяжкое телесное повреждение. И квалифицировали это преступление как покушение на убийство по ст.30 УК РФ по ст.105 УК РФ.
Обвиняемый, ясно дело, подался в бега. Следствие приостановлено за розыском обвиняемого. Но надо же что-то делать?
Пока еще этого убивца районный угрозыск найдет! Вот и решил следователь черкнуть небезызвестный прокурорский опус «об устранении причин и условий, способствовавших совершению преступления» и отчитаться о проделанной работе. А заодно и пресловутые галки в отчете сделать, чем улучшить свои показатели.
И вот они, прокурорские перлы из Следственного отдела, дословно: «органы предварительного следствия полагают, что причиной данного преступления стала недальновидная кадровая политика».
Однако, общеизвестно, что причиной преступления является, вообще-то, преступный умысел. А тут, за неимением преступника, причиной преступления явилась, оказывается, «недальновидная кадровая политика» нашего руководства. Дальше – больше!
Дословно.
«Предварительным следствием установлено, что потерпевший, САМОНАДЕЯННО ПОЛАГАЯ, что от обвиняемого не последует никакой ответной реакции на предполагаемое увольнение, не принял мер по обеспечению личной безопасности»!
Другой причиной совершения данного преступления, по мнению следствия, была «низкая эффективность работы службы безопасности предприятия». По мнению следствия, отдел кадров и служба безопасности не приняли должных мер «по обеспечению контроля за действиями обвиняемого с целью предотвращения совершения им общественно опасных деяний».
В смысле, не спросили этого подозреваемого Твердова: «А ты убивать не надумал начальника? Нет? Смотри у нас, не балуй! Даже думать об этом не моги!»
Так называемое бездействие кадровиков и службы безопасности и стало, по мнению следствия, причиной совершения преступления в нашей фирме. Что требовало в этом опусе следствие? Устранить, не допущать, и, как водится, наказать! А об исполнении, естественно, — доложить!
Какие выводы должен сделать уважаемый читатель? Теперь, если кто кого из своих подчиненных в наших российских ООО «Рога и копыта» будет «преступно-самонадеянно увольнять», хоша бы и по собственному желанию, то будущему терпиле надобно писать служебные записки в отдел кадров и службу безопасности по данному факту. А службе безопасности надо обеспечить, на всякий случай, охрану всему руководству. И, от греха подальше, бронежилеты и прочие средства спецзащиты обеспечить. Еще желательно водить все руководство фирмы под конвоем охраны с работы и на работу, а может и не только.
А самое-то главное! Если, не дай Бог, на тебя, читатель, кто, где нападет с преступным умыслом на разбой или, к примеру, на грабеж, то я не удивлюсь, если Следственный комитет пришлет тебе — читатель, очередной изящный опус в таком ключе: «Предварительное следствие установило, что ты, наивный терпила, преступно-самонадеянно и очень недальновидно шел по улице, не приняв мер по укреплению личной безопасности, не обеспечил контроля за действиями обвиняемого с целью предотвращения совершения им разбоя или грабежа, тем самым и спровоцировал обвиняемого на грабеж». Вот в чем была глубинная мысль сего прокурорско-следственного опуса в виде полученного моей фирмой представления.
Так что мой совет читателю: не ходите в белые ночи по любимому родному городу этак преступно-самонадеянно. А то, как бы чего не вышло!
© Copyright: Татьяна Бурмистрова, 2010
Свидетельство о публикации №21001080149
www.proza.ru/2010/01/08/149
Сегодня вице-директор нашей фирмы принес мне некий прокурорский документ. Назывался он «представлением». Вообще-то такая бумажка является мерой прокурорского реагирования. А сей любопытный документец назывался довольно длинно: «представление об устранении причин и условий, способствовавших совершению преступления».
Представление пришло из Следственного отдела прокуратуры нашего района. На самом деле сия структура сейчас обзывается очень длинно. А звучит бессмысленно, как масло масляное.
Мне, как юрисконсульту фирмы, было предложено дать правовую оценку сему образчику прокурорского эпистолярного жанра. Прочитав его, я посмеялась от души. Пришлось популярно объяснять весьма обеспокоенному «вице» причину появления на свет сего прокурорского опуса.
Просто нужна была галочка для отчета как показатель неутомимой работы прокурорского следствия.
Исходя из текста прокурорского представления, моего Генерального директора обвинили, ни много, ни мало, в создании причин и условий для организации покушения на убийство. Задумчивый «вице» меня спрашивает:
— Так я вот о чем. Генеральный спрашивает, он что, теперь пособник преступника?
— Почему пособник?
— Ну, мы все это представление читали. Раз представление ему – значит он пособник?
— Да в чем Генеральный-то виноватым себя считает?
— Ну, в совершении этого причинения, раз там написано об устранении его, этого «причинения». Господи, ну какие еще тут « причинения»? Мы что, теперь слежку за каждым сотрудником будем вести при увольнении его за прогул? А может, по собственному желанию кто уйдет?
Кого тогда сторожить прикажешь? Преступно-самонадеянного начальника отдела, который себе и нам всем безопасность не обеспечит?
Слушай, может, и я уже преступно самонадеянно тут расхаживаю? А меня кто-нибудь давно уже «замочить» из сотрудников хочет? Значит, я так понял, что если теперь кого «замочат», тот сам же и виноват в том, что его «замочили»?
Как они там, потерпевшие эти на блатной фене называются?
— «Терпилами».
— Точно, слышал про этих «терпил». Я так понял, что теперь, если не дай Бог, кто кого укокошит, то менты, значит, не убивцев ловить будут, а представления свои терпилам покойным или их родственничкам рассылать за их преступную самонадеянность?
— Выходит, что так.
— Не понял? А за что я тебе деньги плачу?
— Так что ты от меня хочешь? Чтобы я ответ на представление подготовила для Седственного отдела?
— Да, хочу. Но только не так, как ты вечно пишешь. У тебя, что ни строка — то статья!
— Так гражданского же кодекса!
— Все равно – СТАТЬЯ! Ты там помягше, помягше напиши, отбейся от этого идиотского представления. Это же надо, такую хрень написать! Кто писал-то?
— Не важно, кто писал! Важно, кто подписывал!
— И кто?
— Подпись видел? Девочка эта, теперь в «замшах» в Следственном отделе ходит. Она раньше была следачкой в прокуратуре. А ее всегда от процессуальной независимости распирало.
Но прокурор ее наставлял. А теперь вот она, как молодая кобылка, закусила удила и несет ее под парусом этой самой процессуальной независимости не в ту степь. Над ней уже посмеиваются.
— И что теперь?
— Да ничего. Завтра будет тебе готов ответ на сие представление.
А факты были таковы. Сотрудник отдела продаж нашей фирмы Твердов плохо работал. Скажем прямо, был нечист на руку.
Его начальник, а ныне потерпевший — Желудков, сказал Твердову, что он его уволит за плохую работу и воровство. Тогда Твердов подкараулил своего начальника Желудкова около его дома и выстрелил своему обидчику в живот.
Потерпевший, слава тебе Господи, не помер, а попал в больницу с диагнозом: «огнестрельное ранение живота, проникающее в брюшную полость с повреждением толстой кишки и воротной вены». Это ранение, как вред здоровью, квалифицируется как тяжкое телесное повреждение. И квалифицировали это преступление как покушение на убийство по ст.30 УК РФ по ст.105 УК РФ.
Обвиняемый, ясно дело, подался в бега. Следствие приостановлено за розыском обвиняемого. Но надо же что-то делать?
Пока еще этого убивца районный угрозыск найдет! Вот и решил следователь черкнуть небезызвестный прокурорский опус «об устранении причин и условий, способствовавших совершению преступления» и отчитаться о проделанной работе. А заодно и пресловутые галки в отчете сделать, чем улучшить свои показатели.
И вот они, прокурорские перлы из Следственного отдела, дословно: «органы предварительного следствия полагают, что причиной данного преступления стала недальновидная кадровая политика».
Однако, общеизвестно, что причиной преступления является, вообще-то, преступный умысел. А тут, за неимением преступника, причиной преступления явилась, оказывается, «недальновидная кадровая политика» нашего руководства. Дальше – больше!
Дословно.
«Предварительным следствием установлено, что потерпевший, САМОНАДЕЯННО ПОЛАГАЯ, что от обвиняемого не последует никакой ответной реакции на предполагаемое увольнение, не принял мер по обеспечению личной безопасности»!
Другой причиной совершения данного преступления, по мнению следствия, была «низкая эффективность работы службы безопасности предприятия». По мнению следствия, отдел кадров и служба безопасности не приняли должных мер «по обеспечению контроля за действиями обвиняемого с целью предотвращения совершения им общественно опасных деяний».
В смысле, не спросили этого подозреваемого Твердова: «А ты убивать не надумал начальника? Нет? Смотри у нас, не балуй! Даже думать об этом не моги!»
Так называемое бездействие кадровиков и службы безопасности и стало, по мнению следствия, причиной совершения преступления в нашей фирме. Что требовало в этом опусе следствие? Устранить, не допущать, и, как водится, наказать! А об исполнении, естественно, — доложить!
Какие выводы должен сделать уважаемый читатель? Теперь, если кто кого из своих подчиненных в наших российских ООО «Рога и копыта» будет «преступно-самонадеянно увольнять», хоша бы и по собственному желанию, то будущему терпиле надобно писать служебные записки в отдел кадров и службу безопасности по данному факту. А службе безопасности надо обеспечить, на всякий случай, охрану всему руководству. И, от греха подальше, бронежилеты и прочие средства спецзащиты обеспечить. Еще желательно водить все руководство фирмы под конвоем охраны с работы и на работу, а может и не только.
А самое-то главное! Если, не дай Бог, на тебя, читатель, кто, где нападет с преступным умыслом на разбой или, к примеру, на грабеж, то я не удивлюсь, если Следственный комитет пришлет тебе — читатель, очередной изящный опус в таком ключе: «Предварительное следствие установило, что ты, наивный терпила, преступно-самонадеянно и очень недальновидно шел по улице, не приняв мер по укреплению личной безопасности, не обеспечил контроля за действиями обвиняемого с целью предотвращения совершения им разбоя или грабежа, тем самым и спровоцировал обвиняемого на грабеж». Вот в чем была глубинная мысль сего прокурорско-следственного опуса в виде полученного моей фирмой представления.
Так что мой совет читателю: не ходите в белые ночи по любимому родному городу этак преступно-самонадеянно. А то, как бы чего не вышло!
© Copyright: Татьяна Бурмистрова, 2010
Свидетельство о публикации №21001080149
www.proza.ru/2010/01/08/149