Итак, в означенное время мы с председателем товарищества прибыли в означенное нам место. Убогость офиса МУБ «ЖКХ Советского района Волгограда» полностью соответствовала его бюджетному происхождению. Первый этаж здания, который занимало учреждение, имел выкрашенные зеленой краской до половины высоты стены, коридоры местами завалены старой мебелью. Однако, признаков ремонта не обнаруживалось.
В общем, все указывало на то, что структура, которая в силу своей функциональности, предназначена для создания комфорта в жизни населения района, не в состоянии была его обеспечить даже для себя самой. Нас встретил молодой человек примерно тридцати лет, невысокого роста, в джинсах в «облипунчик», мокасинах-лодочках (благо осень в этом году в Волгограде была на удивление теплой) и в «худи» со спущенными до локтей плечами. В общем, типичный представитель молодежи на муниципальной службе, с присущим для этой категории служащих взглядом лица, обличенного законом властью.
Познакомились-представились, чиновник показательно сверил наши физиономии с портретами из документов личности, возвращая мне удостоверение адвоката, изобразил в адрес председателя гримасу, выражающую молчаливое: «А этот нам здесь для чего?». Не получив никакой реакции от председателя, он приступил к исполнению своих обязанностей и протянул ей отпечатанный на желтой бумаге протокол об административном правонарушении. Протокол, как мы понимаем, тут же перекочевал ко мне и…
— А вы юрист? – бархатным голосом подонка поинтересовался я у лица, руководящего происходящим процессуальным действом.
— Юрист, — последовал незамедлительный ответ, сопровождаемый колючим взглядом бешено заблестевших глаз. Сцена – та еще, скажу я вам! Мы здесь практически все юристы. Так вот представьте, что вы юрист, а к вам пришел другой юрист и демонстративно усомнился в вашей компетентности. Знакомые эмоции по отношению к тому, кто пришел? То-то же! Была бы у этого парня шерсть на спине, наверно, она поднялась бы дыбом.
Зато я в моменте понял, как я буду дальше себя вести в этом деле в интересах своего доверителя. И поводом для этого послужил, собственно, протокол, из первых же строк которого я мне стало понятно, с кем я имею дело.
Автором протокола, вне всяких сомнений, был, сидящий передо мной (Или я перед ним? Не важно!) молодой человек. А из самого протокола следовало, что организационно-правовая форма привлекаемого к административной ответственности юридического лица, не поверите, «общество с ограниченной ответственностью», а наименование этого юридического лица – «садоводческое некоммерческое товарищество «Метод».
Ну как так-то? Было самое время развернуться к оппоненту широким фронтом, напялить на голову юридическую «корону» и превратить весь его профессиональный и чиновничий «понт» в дым, или в пар, кому как угодно. Однако, моя профессиональная деликатность и природная скромность (Сам себя не похвалишь, ни от кого не дождешься!) не позволили мне поступить так бездарно и ради минутного удовлетворения собственных амбиций, разменять козырную карту, которая практически предопределила всю дальнейшую тактику защиты в этом проекте. «Ладно, парень, этот «гвоздь» я тебе при удобном случае все равно в темечко вобью», — подумал я, сдерживая дьявольскую улыбку, а вслух смиренно, как и подобает представителю провинившегося юридического лица, произнес:
— Тогда давайте кое-что уточним. Мне кажется, не все нарушения Правил благоустройства для нас подходят.
— Что конкретно вызывает у вас сомнения? — чиновник тут же принял новые правила игры, взял в руки второй экземпляр протокола и сосредоточил свое внимание на мне.
— Давайте посмотрим, пункты 3.1.1 и 3.1.1.1 Правил. Мне кажется, что они более применимы в отношении тех землепользователей, на участках которых расположены какие-то объекты. Это же очевидно и из самого наименования третьего раздела Правил. Разве нет? – я замолчал и сделал должностному лицу «глазки», полные надежды, что он прямо сейчас пренепременно во всем разберется.
Расчет был не сложным. Сначала следовало слегка зацепить профессиональное самолюбие дилетанта, создать, так сказать, вибрацию, а затем погасить ее, не позволив превратиться в волну негатива по отношению к себе, и деликатно поставить его перед необходимостью принимать решение по конкретному, интересующему нас, вопросу.
В этом случае выбор у него не велик, — принять это решение самому и исключить лишнее из описания правонарушения, или «съехать» с ситуации по типу «пусть административная комиссия сама разбирается». Во втором случае, это было бы для него полное фиаско как юриста!
И, о чудо, сработало! Пацан полез в Интернет. Естественно, там он нашел все, что мне хотелось, чтобы он нашел. Текст Правил полностью исключает какое-либо иное его толкование, кроме буквального. В итоге:
— Да, пожалуй, вы правы, — задумчиво произнес молодой человек и через минуту у меня в руках был новый, еще теплый от принтера, экземпляр протокола, полностью совпадающий по тексту с предыдущим, за исключением того, что из него «ушли» ненужные пункты Правил. Это обстоятельство никак не изменяло квалификацию административного правонарушения, к ответственности за которое было привлечено товарищество, однако, существенно сужало пространство для дискуссии в части обстоятельств его совершения, которая предстояла на административной комиссии.
— Ну вот, другое дело, — дружелюбно произнес я, ознакомившись с новой версией документа, — Прочтите, Наталья Валерьевна, — я протянул протокол председателю.
Пока председатель исполняла процессуальную формальность и знакомилась с протоколом, я делал вид, что общаюсь со своим смартфоном и краешком глаза наблюдал за чиновником. Его окончательно «отпустило», настроение у него явно улучшилось.
Терпеливо ожидая окончания нашего ознакомления с протоколом, он собирал на скрепки какие-то документы, откладывал их в сторону. Затем доставал новые, почти такие же, и раскладывал их перед собой, демонстративно делая вид, что вчитывается в их содержание. Было очевидно, парень рассчитывает на то, что дальше ситуация пойдет по привычному для него сценарию. «Кто-то еще придет после нас», — подумал я, но мои размышления прервала Наталья Валерьевна.
— Где подписать? – обратилась она ко мне и положила протокол перед собой. Я поставил указательный палец на протокол в то место, где должно быть объяснение представителя юридического лица и безапелляционно потребовал от нее:
— Нужно вот здесь сначала написать «С протоколом не согласна», а затем расписаться.
Чиновник замер с широко открытыми глазами. Он молчал и только переводил взгляд с меня на председателя и обратно, не понимая, что пошло не так. В его программе этого момента явно не было. Продолжая наблюдать за реакцией чиновника, я давал председателю четкие и быстрые указания, как дооформить протокол, после чего протянул документ ему. Все, занавес! Этот раунд за нами и сегодня большего мы все равно уже не добьемся.
— Мы можем идти? – поинтересовался я у должностного лица, улыбаясь одними губами и, не дождавшись ответа, предложил председателю пройти на выход.
Рейтинг публикации:
«
Чиновник замер с широко открытыми глазамиУважаемый Владимир Борисович, некоторые чиновники настолько привыкли к состоянию административного восторга, что буквально впадают в ступор, как только «что-то пошло не так» — у них происходит разрыв шаблона, и требуется много времени для выхода из такого нокдауна
Хороший ход — вначале немного сузить поляну, дать возможность проявить незначительную уступчивость, а потом ничего не признать
Уважаемый Иван Николаевич, спасибо! Мне видится, что нужно, в целом, брать на вооружение эту технологию и использовать пороки образования отдельных должностных лиц в интересах своих доверителей.
Уважаемый Владимир Борисович, да, конечно, это рабочая методика
Уважаемый Владимир Борисович, ловко у Вас получилось указать на ошибку чиновника, тогда, когда он не ждал подвоха и был уверен, что все пройдет как и всегда, но не тут то было! Супер!!!
Уважаемая Елена Анатольевна, спасибо! Таких правоприменителей, как правило, и губит самоуверенность, а точнее, уверенность в своем статусе лица, наделенного властными полномочиями. Они полагают, что должность заменит им знания, от того и попадают в неловкие ситуации.
Уважаемый Владимир Борисович, для начала прошу разъяснить права. Не зачитать а разъяснить как того требует закон. Разъяснить не может (разговор открыто пишется на диктофон, чиновник предупрежден). В протоколе пишу «Права не разъяснены».
Уважаемый Сергей Николаевич, Спасибо! Я когда протокол увидел, сразу понял, что нам никто ничего разъяснить не сможет. О чем Вы говорите, человек в двух организационно-правовых формах юридического лица запутался!
Уважаемый Владимир Борисович, не разъяснение Прав это 100% отмена
Уважаемый Сергей Николаевич, спасибо! Буду иметь ввиду.
Уважаемый Владимир Борисович,
это Вы еще с чиновниками МАДИ не сталкивались! Я, как то пришел к ним по делу об АП с доверенностью от супруги, молодой человек внимательно ее прочитал и, радостно, вернул с комментарием, что там не прописана их организация. Предвидя такое развитие событий, я вручил ему, заранее выписанный, ордер. Это действие ввело его в ступор, он пять минут повторял, что доверенность недействительна, не понимая, что я ему передал.
Мне пришлось открыть КоАП и провести небольшой «ликбез». Это подействовало, но не сразу. Сначала он позвал более старшего коллегу и мне, пришлось повторить все действия заново уже со старшим коллегой. Затем они по телефону связались с руководством, и только после этого, ордер был принят и мы смогли продолжить разбирательство по делу. Причем, я заставил их принять ордер под расписку, для чего, также пришлось приложить некоторые усилия.
При дальнейшем разбирательстве, я пытался юридическим языком, со ссылками на нормы КоАП, объяснить, что оснований для составления протокола нет, но это не вызывало никакой реакции с их стороны. По их виду, я понял, что озвученные нормы КоАП они слышат впервые, а протоколы составляют по, некоему алгоритму (инструкции), не понимая сути своих действий.
Поняв это, я не стал препятствовать составлению протокола, а позволил мировому судье вернуть обратно всю, напрасно проделанную ими, работу.
Уважаемый Алексей Николаевич, по моим последним наблюдениям, уже не принципиально в какой из структур приходится общаться. Есть случаи, когда и судьям не всегда удается донести прописные истины. Чего говорить о муниципальных служащих!
А вообще, все более убеждаюсь, что деятельность структур официальной власти на местах с объективной реальностью не имеет ничего общего. Она как-то живет своей жизнью, решает какие-то свои задачи...
Уважаемый Владимир Борисович,
по-видимому, Вы правы!
Уважаемый Владимир Борисович, независимо от занимаемой должности, тот кто привык действовать по шаблону, в момент когда какие-то действия выходят за его рамки — не знают что делать, начинают совершать ошибки, так как к такому развитию событий не готовы.
Элементарный вопрос — почему я должен поступить так как Вы хотите (подписать что-то, не взять копию, не задавать неудобных вопросов) - а мы всегда так делаем…
Уважаемый Сергей Валерьевич, ну, скажем, мы года с 20-го, как вернулись в криминальную среду, так не делаем. Было два-три случая, чего греха таить, когда я ошибся. Не критично, но обидно, можно было лучше сработать.
Но мои ошибки были совершены на почве таких понятий как офицерская честь, «слово мужика»…
Потом, когда стало понятно, что все это кануло в лету, и я поменял правила игры.
В этой истории «отыграть» пару пунктов было не критично. Больше хотелось завуалировать основной «косяк». Не пропадайте, дальше будет интересней.
Уважаемый Владимир Борисович, я ошибки противной стороны имел в виду!
Уважаемый Сергей Валерьевич, я Вас понял!
Уважаемый Владимир Борисович, это надо в разделе «юридический юмор» продублировать.