Начало истории здесь.
Председатель СНТ не решилась самостоятельно принимать решения по вопросу обжалования постановления территориальной комиссии. В принципе, это не стало для меня неожиданностью.
— Владимир Борисович, давайте соберем правление, — сказала мне она, после того, как я озвучил ей свое мнение о целесообразности этого процессуального действия, — Вы скажите, в какой день сможете к нам подъехать, а я всех извещу. Этот вопрос, ведь, не только меня касается. Ну, вы понимаете!
Да, я ее прекрасно понимал. В своей профессиональной жизни мне уже приходилось наблюдать подобную реакцию руководителей и у этого поведения есть вполне разумное объяснение. С одной стороны, состоявшееся решение не повлекло никаких более или менее значимых последствий для СНТ. И если начать какие-то агрессивные действия в таких условиях, появляются опасения соответствующей агрессивной реакции со стороны уполномоченных органов в ответ в виде новых проверок, предписаний, требований и так далее. С другой стороны, согласиться с тем, что СНТ виновно в совершении каких-то противоправных действий и в наступлении последствий этих действий, значит принять на себя ответственность за них. В свою очередь, это повлечет в перспективе новое требование об устранении этих последствий, а в случае неисполнения требований, соответственно, новый акт о привлечении к административной ответственности. И уж тогда «малой кровью» точно не обойтись! Штрафы, расходы, связанные с исполнением требований, в общем, деньги, которых нет. А главное, что взять их негде на этой стадии формирования СТН, кроме как в виде целевого взноса у потенциальных членов, которые, в свое распоряжение еще ничего не получили, кроме формального членства, а текущие расходы итак несут немалые. Как им объяснить, почему они должны платить за уборку территории, которую загадили, по недосмотру ЖКХ района, проезжающие мимо автотуристы и землепользователи смежных участков? Да никак им этого не объяснить!
Лично я для себя уже давно сделал вывод о том, что считаются в этой жизни только с теми, у кого есть «зубы» и кто не боится их показать. Как говорили мне мои наставники, как только перестаешь испытывать страх перед неопределенностью, жизнь становится на много комфортнее. Проще говоря, решительность, компетентность и умение отстаивать свою точку зрения, помноженные на разумность и здравый смысл, приносят больше положительных результатов, чем необоснованный страх перед предполагаемыми проблемами. Опять же, никто не отменял допустимые риски!
Как вы понимаете, исходя из таких вот суждений, мне, как юристу, на которого возложена ответственность за правовую безопасность проекта, вариант вступления в законную силу обстоятельства виновности вверенного СНТ в административном правонарушении, которого оно не совершало, не улыбался от слова «совсем». Тем более, что все предписания и представления СНТ получил еще до того, как состоялась административная комиссия. Конечно, я на них ответил в том же духе, что и оппонировал территориальной административной комиссии, то есть, деликатно возразил по тем же основаниям. Но в случае вступления в законную силу постановления по делу об административном правонарушении, которым СНТ признавалось виновным, все мои возражения умножались на ноль.
К заседанию правления я подготовился основательно, обоснованно предполагая, какова будет реакция ее членов и что придется преодолеть. Первая реакция собрания на предложение конструктивно обсудить целесообразность обжалования постановления комиссии в арбитражном суде была предсказуемой. Как и следовало ожидать, суть ее сводилась к тому, что лучше синица в руках, чем журавль в небе. Отстали, и слава Богу! Сиди тихо, не буди лихо! И тому подобное. Причем, как мы понимаем, конструктивного обсуждения никак не получалось. Любая моя попытка склонить высказавшегося члена правления к какому-нибудь обоснованию своей точки зрения, сводилась к «еврейскому» варианту – ответу вопросом на вопрос типа, а вы, Владимир Борисович, сможете свою точку зрения обосновать? А вот не стоило этого делать! Потому, что я-то, как раз смогу! Осталось только придумать, как…
— Так, стоп! – я слегка повысил голос, прерывая очередное бессмысленное выступление, — Обосновать? Пожалуйста!
Мой категорический тон привлек на некоторое время внимание членов правления, и они притихли, сосредоточив свое внимание на мне. «Нужно прямо сейчас, быстро их как-то увлечь, иначе через минуту этот базар продолжится и привлечь их внимание второй раз может не получиться», — подумал я, лихорадочно перебирая в голове известные мне варианты контроля коммуникации с группой собеседников.
— Наталья Валерьевна, — обратился я к председателю, — Вы помните, сколько раз наше СНТ подвергалось проверкам со стороны прокуратуры?
— Помню, трижды.
Наталья была наиболее лояльной ко мне фигурой в руководстве СНТ и легко втянулась в разговор, а все остальные сосредоточились, прислушиваясь к нашему диалогу. Привлечь внимание членов правления получилось благодаря двум аргументам. Во-первых, прокурорские проверки для них были новостью, они об этом не знали. Требования о предоставлении сведений для них направлялись по адресу председателя, туда же приходили и все постановления. Естественно, всем стало интересно узнать подробности этих событий. Во-вторых, диалог двух участников сделал обсуждение проблемного вопроса более сконцентрированным, а по своему содержанию был источником удовлетворения возникшего всеобщего любопытства.
— А когда они закончились? – продолжал я.
— Ну, года полтора уже, точно, не беспокоят, — ответила Наталья, еще не понимая, для чего я все это выясняю.
— У вас есть предположения, по какой причине прокуратура от нас отстала? Помните наш с вами последний визит к ним?
— Нет, честно говоря, подробности того посещения прокуратуры я уже не помню, — призналась Наталья, глядя на меня.
— Ну, тогда, с вашего позволения, я расскажу присутствующим некоторые подробности из жизни СНТ.
И я поведал правлению о том, что все проверки со стороны прокуратуры проводились под предлогом соблюдения товариществом земельного законодательства, в порядке общего надзора. Однако, информация запрашивалась о том, сколько членов СНТ участвует в проекте, являются ли они родственниками между собой, какой размер членских взносов установлен, как взносы собираются, как расходуются. Вторая проверка пыталась выяснить, на какие средства СНТ осуществляет подготовку сведений для разработки документации территориального планирования, какие организации осуществляют проектные работы, кто за это платит, какие суммы и прочие вопросы, имеющие сомнительное отношение к заявленной цели проверок. Всякий раз я предлагал Наталье процессуально пресечь это прокурорское любопытство, но под предлогом «давайте не будем с ними ссориться», Наталья всякий раз настаивала на предоставлении запрашиваемых сведений.
Я, конечно, подготавливая ответы на прокурорские запросы, лукавил как мог! Где-то давал завуалированные ответы на вопросы, где-то их незаметно игнорировал, старался, чтобы мой ответ по своему содержанию имел более разъяснительный характер, чем информативный. Каких-либо последствий эти проверки для СНТ не повлекли, поскольку, как мы понимаем, заявленной цели они в реальности не соответствовали и, как следствие, нарушений земельного законодательства не выявили. Однако, назначались такие проверки с завидным постоянством и сильно смахивали на оперативный сбор информации.
И вот, когда в очередной раз пришло постановление о проведении новой проверки соблюдения земельного законодательства из содержания которого следовало, что мы должны предоставить сведения о порядке предоставления земельных участков членам СНТ, об их отчуждении и т.д., Я предложил Наталье созвониться с должностным лицом, проводившим проверку и договориться с ним о нашей личной явке для дачи объяснений по поставленным вопросам, поскольку нам не совсем понятно (А, точнее, совсем не понятно!) их содержание.
Помощник прокурора с восторгом встретила наше предложение о встрече, полагая, видимо, что в разговоре сможет выяснить больше, чем посредством переписки (Наивная!).
— Так вот, — начал я подводить итог своего пятнадцатиминутного монолога, — Когда помощник прокурора стала задавать нам свои вопросы, я ее прервал и попросил вначале официально разъяснить председателю, как соотносятся эти вопросы с заявленной целью проверки в порядке общего надзора и какое отношение внутренние дела СНТ имеют к соблюдения земельного законодательства. А когда мы не получили внятного разъяснения, я предложил со слов Натальи Валерьевны записать в объяснение то, что на данной стадии формирования имущества СНТ, оно, как предмет гражданского оборота еще не образовано и, соответственно, не может быть ни распределено, ни отчуждено. На том и расстались.
— Точно, помню, — подтвердила мой рассказ Наталья и рассмеялась, — Сотрудница еще сильно переменилась в лице после этого.
— С этой самой встречи прокуратура от нас отвалила, как минимум до того момента, пока нам не утвердят проект планировки и проект межевания территории, то есть, пока не появятся земельные участки и не встанут на кадастровый учет как предмет гражданского оборота, — подвел я итог своему выступлению.
Правление молчало, а я продолжал:
— Даже если нам в арбитражном суде и откажут в удовлетворении нашей жалобы, эффект от этой деятельности все равно останется. Администрация района хотя бы будет понимать, что мы не овцы и просто так, ради показателей и денег в бюджеты, стричь нас не получится!
Видимо, с моей стороны завершение этого повествования не совсем в юридическом тоне, стало последним «гвоздем» на этом собрании потенциальных дачников.
— Подавайте жалобу, — заявил основной бенефициар проекта, поднимаясь из-за стола, — Думаю, хуже не будет.
Остальные члены правления возражать не стали.
Уважаемый Владимир Борисович, «проверяющие и надзирающие» просто имитируют бурную деятельность, чтобы показать и оправдать собственную «работу», в которой обычно нет никакого практического смысла, кроме как отчитаться о своей «работе» и содрать с кого-нибудь штраф...
Надеюсь, что в ходе обжалования бессмысленных решений администрации, Вам удастся поставить на место этих бюрократов!
Уважаемый Иван Николаевич, спасибо за поддержку!
На самом деле периодически удается ставить брократов и на место, и в неловкое положение. Проблема только в том, что это локальные успехи. А проблема, как Вы понимаете, системная и без опреденной политической воли не разрешается. К сожалению.
Уважаемый Владимир Борисович, надеюсь одержите победу в суде!
А вот такой вопрос возник — землю все равно от мусора очищать придется?
И все равно за счёт Товарищества, кто бы там не намусорил?
Уважаемый Сергей Валерьевич, я тоже полагаюсь в определенной степени на арбитражный суд. Ну, а как оно будет на самом деле… Сами понимаете!
Что касается мусора на участке, так это не проблема. Естественно, уберет его товарищество, но только после того, как будет образовано его имущество и будет возможность материализовать интересы его членов.
В этом случае и возможности администрировать территорию, и финансирование станут другими.
Уважаемый Владимир Борисович, в моем случае лесники лет 5 взад прислали нам запрос о предоставлении им сведений о ВСЕХ(!) членах СНТ, а именно: паспортные данные, свидетельство о праве на ЗУ, № ЗУ в СНТ, номер телефона. Были посланы… Пытались продавить нас через суд и судом были посланы, потом начались мелкие (и крупные) пакости. В апелл. и касс. арбитража, судьи не скрывая своего возмущения, открыто говорили юристу лесного Комитета о том, что они занимаются ерундой.
Уважаемый Сергей Николаевич, нас пока такие проблемы миновали. Но я, собственно, никого никогда не «посылал», отписываться стараюсь деликатно, но не понятно.
Уважаемый Владимир Борисович, примерно также от моей управляшки отстала жилинспекция со своими штрафами за каждый чих, после того, как они в суде пару раз были выставлены идиотами. Но больше всего времени у меня ушло убедить руководство управляшки, которое не хотела «портить отношения», простым аргументом «какие отношения, кроме гастрономического, могут быть между волком и ягненком? „
Уважаемый Дмитрий Борисович, вот полностью с Вами согласен! Ни разу еще заискивания перед контролирующими и надзирающими структурами не принесло положительного результата.
Даже когда включается коррупционная составляющая, положительный эффект сохраняется временно, поскольку получатели коррупции, как правило, через некоторое время начинают борзеть и дело заканчивается прекращением отношений, в лучшем случае. А в худшем — тюрьмой для кого-то!
Уважаемый Дмитрий Борисович, аргумент один: МЫ КРЕПЧАЕМ !
Уважаемый Сергей Николаевич, это точно! Уважают тех кто может создать проблемы.