
Несколько дней назад на мою рабочую электронную почту пришло письмо от незнакомой мне женщины с просьбой ответить на правовой вопрос.
Прошлый год, как говорится, не задался, поэтому я эту клиентку сходу в памяти воспроизвести не смог. Покопался в своей почту и по ее электронному адресу отыскал в архиве несколько писем из содержания которых стало понятно, что она, вроде как, была у меня на консультации, потом таким же образом через электронную почту задавала мне еще несколько вопросов. Все вопросы были связаны с разделом имущества. С моей стороны они не остались без ответа, я даже запросил у нее судебный акт для изучения. То есть, наш диалог носил, как мне показалось, конструктивный характер. Очную консультацию, скорее всего, она оплачивала, потому как иного и не могло быть, а заочные, честно говоря, не помню.
Поскольку, как мне показалось, в прошлый раз мы остались друг другом довольны, я решил ее письмо не оставлять без ответа и заявил о готовности проконсультировать ее, если она, в свою очередь, готова оплатить мой труд. Но… В этот раз наша переписка на этом и завершилась!
Ну, на нет, как говорится, и суда нет!
Однако, последние пару дней преследует меня необъяснимое чувство внутреннего дискомфорта. С одной стороны, вроде и упрекнуть себя не в чем, поскольку я искренне убежден, что бесплатный труд делает из человека обезьяну, с другой стороны…
Короче, я решил договориться со своей совестью и предложить ей (совести) компромисс, — изложить свое мнение по поднятому вопросу на Праворубе, а инициатору запроса направить ссылку на эту публикацию. Поскольку вопрос более, чем актуальный и, я думаю, не у нее одной он возник. Может быть, мое мнение окажется полезным еще кому-нибудь. Опять же, если я окажусь не прав, коллеги подключатся к дискуссии, поправят меня и истина восторжествует. Ну, а барышне достанется бонус за то, что подняла актуальный вопрос!
Суть ситуации в том, что по решению суда между бывшими супругами, имеющими общих детей, решением суда было разделено совместно нажитое в браке имущество в виде квартиры. Раздел произведен таким образом, что бо́льшая доля в праве, с учетом интересов детей, была предоставлена супруге, меньшая, соответственно, супругу. Вопрос состоит в следующем — может ли супруга выкупить долю в праве собственности на квартиру у бывшего мужа с использованием материнского капитала.
Преимущественное право покупки (ст. 250 Гражданского кодекса РФ) оставляем в покое, поскольку и так понятно, супруга – сособственник.
Мнение консультирующих супругу специалистов, с ее слов, сводится к тому, что она не может таким образом распорядиться материнским капиталом, поскольку бывший супруг после расторжения брака, хоть и не член ее семьи, но детям отец и вследствие этого произвести выкуп доли за счет средств материнского капитала нельзя.
Вопрос мной до этого плотно не был охвачен, но, поскольку пересекается в данном случае с правами на недвижимое имущество, заинтересовал.
Регулируется он в целом положениями Федерального закона от 29.12.2006 № 256-ФЗ (в редакции от 22.12.2020) «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» (далее — Закон).
Частью 1 статьи 3 этого Закона установлено, что
право на дополнительные меры государственной поддержки возникает при рождении (усыновлении) ребенка (детей), имеющего гражданство Российской Федерации, у следующих граждан Российской Федерации независимо от места их жительства:
1) женщин, родивших (усыновивших) второго ребенка начиная с 1 января 2007 года;
2) женщин, родивших (усыновивших) третьего ребенка или последующих детей начиная с 1 января 2007 года, если ранее они не воспользовались правом на дополнительные меры государственной поддержки;
3) мужчин, являющихся единственными усыновителями второго, третьего ребенка или последующих детей, ранее не воспользовавшихся правом на дополнительные меры государственной поддержки, если решение суда об усыновлении вступило в законную силу начиная с 1 января 2007 года;
4) женщин, родивших (усыновивших) первого ребенка начиная с 1 января 2020 года;
5) мужчин, являющихся единственными усыновителями первого ребенка, ранее не воспользовавшихся правом на дополнительные меры государственной поддержки, если решение суда об усыновлении вступило в законную силу начиная с 1 января 2020 года.
Часть 3 этой же статьи определяет, что право женщин, указанных в части 1 настоящей статьи, на дополнительные меры государственной поддержки прекращается и возникает у отца (усыновителя) ребенка независимо от наличия гражданства Российской Федерации или статуса лица без гражданства в случаях смерти женщины, объявления ее умершей, лишения родительских прав в отношении ребенка, в связи с рождением которого возникло право на дополнительные меры государственной поддержки, совершения в отношении своего ребенка (детей) умышленного преступления, относящегося к преступлениям против личности и повлекшего за собой лишение родительских прав или ограничение родительских прав в отношении ребенка (детей), а также в случае отмены усыновления ребенка, в связи с усыновлением которого возникло право на дополнительные меры государственной поддержки. Право на дополнительные меры государственной поддержки у указанного лица не возникает, если оно является отчимом в отношении предыдущего ребенка, очередность рождения (усыновления) которого была учтена при возникновении права на дополнительные меры государственной поддержки, а также если ребенок, в связи с рождением (усыновлением) которого возникло право на дополнительные меры государственной поддержки, признан в порядке, предусмотренном Семейным кодексом Российской Федерации, после смерти матери (усыновительницы) оставшимся без попечения родителей.
Извиняюсь, что привожу положения закона в полном объеме, понимаю, что это делает материал более сложным для восприятия, но на мой взгляд, это важно, поскольку именно эти две нормы формируют исчерпывающее представление о субъектах, имеющих право распорядиться материнским капиталом. Закон предусматривает и иные субъекты, но они — производное от главного.
Здесь важно отметить, что доминирующим субъектом закон определяет женщину. Мужчины становятся правообладателями только под условием или в случае прекращения права женщины.
Далее, в соответствии с ч. 1 ст. 7 Закона, право распоряжения средствами материнского капитала предоставлено именно указанным выше лицам, а часть 3 этой же статьи устанавливает направления распоряжения материнским капиталом, в том числе – улучшение жилищных условий, то есть, интересующее нас для разрешения поставленного вопроса.
Для того, чтобы окончательно его разрешить, следует обратиться к Постановлению Правительства РФ от 12.12.2007 № 862 (в редакции от 16.04.2021) «О правилах направления средств (части средств) материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий». Конкретно, к его пункту 15(1), в соответствии с которым лицо, получившее сертификат, или супруг лица, получившего сертификат, обязаны оформить жилое помещение, приобретенное (построенное, реконструированное) с использованием средств (части средств) материнского (семейного) капитала, в общую собственность лица, получившего сертификат, его супруга и детей (в том числе первого, второго, третьего ребенка и последующих детей) с определением размера долей по соглашению в течение 6 месяцев. Далее следуют пункты, определяющие моменты от которых следует отсчитывать эти шесть месяцев, но в данном случае не это главное.
Главное – это на кого должно быть оформлено это жилое помещение (в нашем случае доли в праве на это помещение). Еще раз, — это лицо, получившее сертификат, его супруг и дети (в том числе первой, второй, третий ребенок и последующие дети).
Как видим, нет в Законе и в Постановлении Правительства РФ никаких «отцов детей»! Соответственно, нет никаких препятствий для моей не состоявшейся клиентки приобрести доли в праве собственности на квартиру у бывшего супруга. И он при этом не сможет претендовать на долю в приобретенном за счет средств материнского капитала недвижимом имуществе, поскольку он уже «бывший» супруг.
Буквальное толкование указанных выше нормативных актов говорит о том, если бы наша барышня вновь зарегистрировала брак с другим мужчиной, не отцом ее детей, то у него было бы больше прав претендовать на долю в таком имуществе, чем у отца детей.