"Конвейер смерти» в Следственном комитете РФ. Распознавание инсценировки самоповешения и последующего пресечения сокрытия преступления Часть 2. Продолжение.

Начало здесь.

Первый и самый важный ключевой свидетель — Зоя Александровна Никитина – жена литератора Михаила Козакова.

В трамвае, по дороге на работу, она услышала новость о смерти Есенина: повесился, а перед этим, со слов говорившего, вскрыл себе вены. Далее пешком до редакции журнала «Звезда».  Там эта новость подтверждается, причем второй свидетель, товарищ Майский радостно произносит первому свидетелю Зое Никитиной: «А Вы знаете, этот товарищ Ваш, пьяница, Есенин-повесился. Во всех трамваях объявления». Она, вместе с Рождественским и Медведевым, бежит в «Anglettere». В 11-00 они у парадного «Anglettere».

А теперь я предлагаю остановиться на времени. В 10-30 Устинова, Эрлих и Назаров узнают, что у Есенина якобы закрыта дверь в комнату и он не открывает её. Дверь при этом заперта изнутри: мало ли поэт почему не открывает — может он с женщиной, может он никого не хочет видеть, да мало ли. Но группа ОГПУ решается вломиться в комнату поэта. Надо обязательно туда попасть, попасть во что бы ни стало.

Со слов свидетеля Зои Никитиной и «товарища» Майского, уже до 10-30 во всех трамваях висят объявления о том, что Есенин повесился, и все пассажиры трамваев об этом говорят вслух! Еще не вскрыта комната Есенина, а информация о его повешении получила свое публичное распространение. 

Любопытными представляются два исторических факта по данному обстоятельству. Помимо выступления товарища Троцкого на похоронах Есенина, который озвучил дату смерти Есенина – 27 декабря 1925 года, а Троцкий знал, о чем говорил, 28 декабря в редакцию газеты «Бакинский рабочий» пришла телеграмма, которая была опубликована в траурной рамке:

«Редакция и сотрудники газ. «Бакинский рабочий» с чувством глубокой скорби извещают о трагической гибели поэта, сотрудника газеты Сергея Александровича ЕСЕНИНА, последовавшей 27 декабря в Ленинграде. Похороны состоятся в Москве».

И если Ленинград настаивал на «кончине» Есенина, то Москва говорила о «трагической гибели», последовавшей в Ленинграде. Москва знала о чем говорила.

А теперь буквально на минутку вернемся к показаниям гражданина Назарова. Он 28 декабря 1925 года прибыл на работу в 10-00. Согласно показаниям его жены, гражданин Назаров звонком дворника «дяди Васи» был вызван срочно на работу 27 декабря 1925 года в 22-00. Домой он вернулся вечером следующего дня. Гражданин Назаров всю ночь работал с группой «зачистки» ОГПУ в 5 номере гостиницы.

Согласно показаний свидетеля Зои Никитиной:

«Есенин лежал на полу в расхристанной рубахе, с закатанными в локтях рукавами, и плохо заправленной в штаны. Одна рука согнута и застыла, кажется, на ней порван мускул. Полоса вдоль одной стороны шеи. И лицо…. Боже, что сделали с его лицом. Это не его лицо: кошмарно, страшно изуродованное, в каком-то геле – наносили, чтобы скрыть побои? И глаза….любимые родные глаза. Их нет. Но я держусь».

Одежда на трупе С.А. Есенина (по рисунку В.С. Сварога), «разорвана в клочья» [25], хотя на фотографии М.С. Наппельбаума (труп С.А. Есенина на кушетке) отражено уже другое, безусловно, измененное состояние одежды.

В комнате находятся кремлевский фотограф-портретист Моисей Наппельбаум, художник Василий Сварог и (кажется это Бродский). Обратите внимание – уже в 11-00 внутри комнаты находится кремлевский фотограф Моисей Наппельбаум, которого там не должно быть по двум причинам.

Причина первая: на месте преступления должен работать судебный фотограф.

Причина вторая: Наппельбаум освещает для истории события XIV съезда Всесою́зной коммунисти́ческой па́ртии (большевико́в), который проходил в Москве с 18 декабря по 31 декабря 1925 года.Советую особо запомнить даты проведения съезда, которые имеют непосредственное отношение к причинам убийства Сергея Есенина.

Наппельбаум находится в Ленинграде в номере 5 гостиницы «Angleterre» по одной простой причине – он командирован туда ОГПУ для «подчистки» и «ретуширования». Нахождение Наппельбаума и  Сварога на месте происшествия в то время, в которое их там не должно быть – есть серьезный прокол ОГПУ и таких проколов допущено несусветное количество.

Ладно, можно сказать, что Есенина с веревки сняли без участия Моисеюшки, но вот он, Сергей Есенин, убиенный, лежит на полу, в присутствии уже кремлевского фотографа Моисея Наппельбаума, а фотографий лежащего на полу Есенина нет. Ну или для нас их нет.

Да, есть посмертные наброски художника Сварога, но это наброски и не более того. Не передадут наброски никогда тех посмертных увечий на лице и теле Есенина, как если бы их передала фотография профессионального фотографа.

Фото трупа Есенина появятся уже после того, как его самого и его одежды приведут в порядок. Подчистят, подмажут, подкрасят. Вы можете себе представить, друзья мои адвокаты и юристы, чтобы труп на месте происшествия приводили в порядок: мыли, красили, чистили? А если это делали с телом Есенина, то, видит Бог, боялись чего-то и скрывали, «подчищали» и «зачищали» следы преступлений. Сравните набросок Сварога тела Есенина, лежащего на полу номера, с фотографией Наппельбаума тела Есенина, лежащим на кушетке.

В акте нет упоминаний ни о пиджаке Есенина, ни о его паспорте. Не странно ли, что в гостинице Есенин живет без паспорта? Странно. А все потому, что после убийства Есенина, убийцы второпях, забрав из квартиры Эрлиха труп поэта, забыли захватить его вещи: пиджак, во внутреннем кармане которого находился паспорт Есенина, пальто с шапкой, чемоданы. Афишировать задним числом паспорт уже не получилось бы, ибо были такие свидетели как Николай Браун и Зоя Никитина, которые сразу бы раскрыли обман.

Никитина обращает внимание Николая Брауна на то, что Эрлих абсолютно не расстроен.

И когда эта мелкая тварь в минуту отъезда тела Есенина в морг подала сложенный лист со стихотворением поэта «До свиданья, друг мой, до свиданья…», то Николай Браун прямо его спросил, когда именно поэт отдал ему это стихотворение, ибо по сгибам на листе бумаги было видно, что этот листок затерт во времени. Эрлих ответил, что вчера днем и несуществующая Устинова может это подтвердить. И Зоя ему прямо в глаза сказала, что он ВРЕТ!

Потом окажется, что стихотворение Есенина тщательно обведено кровью, поэтому и текст такой жирный. Да и со слов матери Есенина, это стихотворение Есенин написал за два месяца до своей смерти и посвящено оно было его другу Алексею Алексеевичу Ганину, казненному палачами ОГПУ в застенках Лубянки во внесудебном порядке за его стремление избавить страну от поработивших ее захватчиков.

А по поводу Устиновой, так и ее показания поймали на лжи. Так она озвучила один эпизод накануне гибели Есенина. Якобы. Опять якобы. Якобы Сергей Есенин в галстуке (!) и с мочалкой (ну привычка, видно, такая, у честных русских людей мыться в галстуке) обратился к ней, что его чуть не убили, так как титан в его комнате раскаленный, а воды в нем нет. И если бы он включил холодную воду, то титан разорвало, а его убило бы. Однако, составители сего опуса, жили, судя по всему, в схожем номере выше – 130, 131, в которых были и ванна, и титан.  В 5 номере гостиницы ни ванны, ни титана не было.

И один очень важный момент был озвучен ключевым свидетелем Зоей Никитиной. «Почему все они не протянули ему руку помощи? Потому что все боялись. Знали чего. А сейчас-тем более. Сейчас в любую минуту к ним могут прийти».

Нам всем внушали, что большевистский террор был только в 1937-1938 годах. Но это неправда. Террор был всегда. И в 1917, и в 1925, и в 1937-1938 и до самой смерти палача народов Сталина – Сосо Бесовича Джугашвили – грузина по национальности.

Также художник Сварог обратил внимание на такую важную деталь, как то, что труп Сергея Есенина был весь с ног до головы в тонкой пыли,и, по его предположению, труп поэта чекисты принесли с допроса, завернутым в ковёр. Убийцы действительно  принесли убитого Есенина в номер 5 завернутым в ковер, ибо их, заносящими труп в ковре в номер пять вечером 27 декабря видела Варвара Васильева, сотрудница гостиницы «Angleterre».

Со слов свидетелей, рубашка поэта была в крови, на шее не было странгуляционной борозды, а кроме того, как заметил свидетель Николай Браун, работавший в 1919-1920 годах санитаром, лицо Есенина было бледным, в то время как у висельников оно синюшное.

 «Мне приходилось видеть сотни висельников, но ни разу не видел трупа с таким цветом лица. Оно, как правило, имело багрово-синюшный цвет, с признаками, прямо свидетельствующими о наступлении смерти от асфиксии. Ни на рисунке художника В. С. Сварога, ни на посмертных фотографиях этих признаков (высунутый язык и т. п.) не видно, — пишет Хлысталов. — Кстати, А. Г. Гиляревский (судмедэксперт) также не констатировал самоубийство. Он написал, что «смерть Есенина последовала от асфиксии, произведенной сдавливанием дыхательных путей через повешение».

«На эти и другие вопросы ответ можно будет дать, когда для исследователей откроются архивы ЦК КПСС и КГБ СССР, где, несомненно, имеются тысячи документов, проливающих свет на заговор против Есенина», — пишет Хлысталов.

На фотографии Сергей Есенин в новой рубашке, вымытый и приведённый, насколько это возможно, в порядок, без странгуляционной борозды, с выбитым левым глазом и разбитым правым надбровьем рукояткой револьвера типа наган с ушкой и дыркой от пули.  Наппельбаум все-таки запечатлел следы преступления, которые не отражены в Акте «Горбова».

Над переносицей имеется отверстие, указывающее на вхождение в череп и выход обратно предмета цилиндрической формы – «ушко» нагана. Загнутые наружу края кожи – есть неопровержимое свидетельство данному утверждению. Загнутые внутрь края обшивки АПЛ «Курск» свидетельствовали об обратном – внутрь лодки вошел предмет цилиндрической формы – торпеда либо ракета, что свидетельствовало о ее уничтожении извне, как бы продажная власть России не убеждала нас в обратном.

Второе отверстие над правым глазом – след от вхождения предмета цилиндрической формы – пули – свинцовой смерти поэта, если вспомнить стих Ахматовой, посвященной гибели поэта!

«Но не дано Российскому поэту

Такою светлой смертью умереть.

Всего верней свинец душе крылатой

Небесные откроет рубежи,»

Судебная практика наших дней.

В славном российском городе Тольятти в обоих приводимых мной в качестве судебной практики случаях, со слов потерпевших, да и на мой взгляд после изучения протокола ОМП, следователем были допущены существенные нарушения в части организации и проведения осмотра места происшествия. В протоколах ОМП по делам потерпевших Новосельцевой О. В. и Ивановой В. И. в качестве судебно-медицинского эксперта фигурирует один и тот же судебно-медицинский эксперт Е. Татьяна Ивановна.

Г. Тольятти. 

В случае с самоповешением супруга гр. Новосельцевой О. В. в лесопосадке на суку дерева, следователь указывает, что петля сделана из бельевой веревки, сам ее упаковывает, опечатывает, и производит изъятие с отражением указанного следственного действия в протоколе ОМП, без указания, правда, номера печати, но…., в дальнейшем не направляет петлю на экспертное исследование и петля бесследно исчезает. Напомню, что петля – есть ни что иное как орудие преступления и одно из главных вещественных доказательств по делу. 

В протоколе ОМП петля никак не описана, кроме указания на то, что это бельевая веревка. На шее погибшего имеется странгуляционная борозда. Больше никакого описания. В том числе не описаны кровоподтек и ссадины на лице погибшего, ни слова о наличии либо отсутствии выделений из трупа. Температура трупа и окружающего воздуха не замерены для установления времени смерти, трупные пятна не описаны.

В протоколе ОМП указано на участие судебно-медицинского эксперта Е… Вместе с тем Оксане Владимировне (!) удалось доказать, что при осмотре места происшествия судебно-медицинского эксперта Е. Т. И.  не было. Судебная почерковедческая экспертиза подтвердила, что подпись в протоколе ОМП не принадлежит судебно-медицинскому эксперту Е.Т. И. Но тем не менее, лично у меня имеются веские основания предполагать, что подпись за Е. Т. И. ставилась следователем Г. Э. Э. неоднократно и, не исключено, что с ее молчаливого согласия и с согласия ее руководства. Иначе чем объяснить, что при проведении исследования трупов Тольяттинское бюро судебно-медицинской экспертизы не обратило внимание на то, что в протоколах ОМП стоит (возможно стоят) подписи не их экспертов.

В отношении следователя — фальсификатора Следственным комитетом РФ долгое время не возбуждалось уголовное дело (!). Наконец-то, в этом году Новосельцевой Оксане Владимировне удалось добиться почти невозможного – возбуждено уголовное дело в отношении следователя Г.Э.Э. по факту фальсификации им протокола ОМП.

Для справки. После увольнения из Следственного Комитета РФ, следователь — фальсификатор стал работать…где бы вы думали? Правильно! Он стал работать адвокатом. Друзья — адвокаты, но вот хоть убей меня, может быть, прежде чем решать вопрос об адвокатской монополии, стоило бы задуматься о том, чтобы в ряды адвокатуры не попадало вот такое преступное оно?

На месте происшествия отсутствует подставка, а труп повешенного находится в подвешенном вертикальном положении, что свидетельствует о том, что погибшему кто-то «помог» уйти из жизни помимо его воли. Срезы ногтей с подногтевым содержимым не отобраны и не направлены на экспертное исследование. А ведь для того, чтобы закрепить веревку на суку в отсутствии подставки, необходимо взобраться на дерево. Взобраться на дерево, не оставив следов в подногтевом содержимом, на руках и на одежде, невозможно. Но ничего из того, что должно было бы быть сделано в таком случае на МП, следователем не сделано.

Одежда детально не описывается, не исследуется. Указывается на наличие при погибшем документов, но не указывается, что это за документы. Найденный телефон записан только по марке. Задним числом следователь по требованию потерпевшей возвращает ключи от квартиры, которые были при убитом, но на наличие которых не указано в протоколе ОМП (!).

К протоколу не оформлена схема места происшествия, а исходя из записей протокола невозможно определить место происшествия.

В наличии имеется три снимка (!) с места происшествия с некачественными изображениями. Это практически вся работа эксперта-криминалиста, а со слов потерпевшей Новосельцевой О. В. – эти снимки – работа следователя, который за эксперта-криминалиста  представил еще два замера на месте происшествия: первый замер – около 22 см. от земли до подошв, 110 см. от земли до кончиков пальцев повешенного.

С места происшествия не изымаются бутылки и стаканы и не направляются на экспертное исследование на наличие отпечатков пальцев и потожировых следов.

Частично восполнить обстоятельства на месте происшествия помогла видеозапись, которую произвело во время осмотра места происшествия местное телевидение и которая приобщена к материалам дела по настоянию потерпевшей Новосельцевой О. В.

Лишний раз я обращаю внимание пострадавших от такого рода преступлений – только Ваша активная позиция по делу способна предотвратить сокрытие преступлений, осуществляемое Следственным комитетом России, наказать преступников и, самое важное, восстановить доброе имя самого близкого и самого дорого для себя человека.

Г. Тольятти.

Случай «самоповешания» в квартире И. Алексея Ивановича, брата И. Валентины Ивановны.

Заслуживает внимания в этом деле один интересный факт — появление следователя на месте происшествия до того, как было передано сообщение в полицию. Со слов потерпевших, он появился сразу после обнаружения трупа; было такое ощущение, что он ждал обнаружения трупа тут же за углом.

Согласно Протоколу ОМП, следователь прибывает на место происшествия в связи с поступлением из ОВД-2 сообщения об обнаружении суицида И. А. И.(!). Прямо как по делу Сергея Есенина.

Согласно докладу дежурного по разбору ОМ-2 УВД по Автозаводскому району городского округа Тольятти лейтенанта милиции Я. В. К. из АРУВД по ОВД-2  в 14-00 поступило сообщение об обнаружении трупа И. А. И. Труп направлен в морг. А согласно протоколу ОМП, осмотр места происшествия начат в 13-50, окончен в 14-50. Каким образом труп направлен в морг до окончания осмотра МП, непонятно.

Не менее интересный факт запечатлен на одной из страниц материалов уголовного дела, где время вызова обозначено как 12:40 (!!!).

А сестра погибшего обнаружила его в 12:50 (?).

Труп срезан с петли и лежит на полу. Следователь описывает частично внешние признаки обрезанной части веревки, лежащей возле ног трупа. Не описана ни общая длина петли, ни ее толщина, ни протяженность свободного конца петли, не описаны узлы, которые имеются на самой петле и ее свободном конце, который остался обрезанным и завязанным на спортивном уголке. А теперь самое главное: петля не изымается, о чем имеется отметка в протоколе ОМП, следователь вообще ничего не изымает с места происшествия (!). Петля – орудие убийства, скрывается следователем.

И снова грубейшая нестыковка. Из материалов уголовного дела – выписка из «Журнала», где специалист-криминалист, которого не было на месте происшествия, и следователь Л. В. Г. указывают, что изъято вещественное доказательство «верёвка с узлом» и берут на себя ответственность тут же написать «Обнар-е трупа И. А. И. без признаков насильственной смерти (суицид). Смелые ребята!

Следователь утверждает, что на месте происшествия присутствует знакомая нам судебно-медицинский эксперт Е. Татьяна Ивановна. Но ее не видят на месте происшествия потерпевшие. Более того, изучив протокол ОМП я могу обоснованно утверждать, что судебно-медицинского эксперта не было на месте происшествия. Протокол ОМП составлен таким образом, что в нем нет ни одного намека на присутствие работы, которую обязан выполнять судебно-медицинский эксперт. Так в протоколе указано на наличие типичной (!) странгуляционной борозды на шее трупа. Всё.

Больше никаких описаний. Ни направления странгуляционной борозды, ее протяженности, ширины,  цвета, ни вопроса о замкнутости, ни наличие признаков прижизненности либо посмертного образования, ничего, ни одного слова. Описание температуры трупа более чем странно. В протоколе указано, что открытые участки тела прохладные (!), под одеждой теплые (температура воздуха в квартире+20С, время прошло не более 3 часов с момента смерти). Трупные явления осмотрены в 14-10. Рана на лобной части головы описана как ссадина кожи. Ни слова о выделениях на трупе.

И это пишет судебно-медицинский эксперт со стажем работы с 2002 года. Да и как в деле Н. С. И. в протоколе ОМП И. А. И. стоит явно не подпись судебно-медицинского эксперта Е. Т. И., но Следственный комитет РФ почему-то не пытается даже увидеть то обстоятельство, которое «режет глаз»! Вопиюще «режет глаз»!

Детально описано расположение трупа, в общих чертах одежда на трупе и под трупом. Одежда детально не исследована, не изъята, на экспертное исследование  не отправлена. Единственный плюс – отличного качества фотографии с места происшествия, которые позволяют в том числе детально осмотреть не только само место происшествия, но рану лобной части головы и всю петлю. Несмотря на указание в протоколе ОМП работы эксперта – криминалиста, потерпевшие отрицают его участие.

Со слов потерпевших и множества свидетелей, никто на месте происшествия к ране на голове трупа масштабную линейку не прикладывал, точно так же, как и никаких других измерений никто не производил. Труп никто не осматривал. Не было на месте происшествия ни эксперта-криминалиста Р. А. В., ни судмедэксперта Е. Т. И. Следователь единолично прямо на месте происшествия вынес вердикт «суицид». Обратим внимание на фотографию: если на голове трупа чётко просматривается каждый волос, то изображение  самой линейки, несмотря на то, что она (линейка) находится на переднем плане, достаточно расплывчато. Потерпевшие уверены, что это не что иное, как фотомонтаж.

На месте происшествия следователь не обнаруживает посторонних следов, хотя в коридоре проводится ремонт – побелка, полы в коридоре в побелке и следы в квартире, следы в побелке видны даже на фотографиях с места происшествия. Что это — обычная халатность следователя или злой умысел? Лично я склонен придерживаться злого умысла со стороны следователя и этому есть обоснованные данные, о которых будет сказано в другой части статьи.

Но в этой части я бы обратил внимание на такой факт. В протоколе ОМП он не получил своего отражения, но следователь ГСУ СК РФ, спустя более 5 лет, сослался на фотографию с места происшествия, на которой видна часть коридора с зеркалом, а в зеркале небольшой белый листок. Вот этот листок старший следователь по особо важным делам при Председателе Следственного комитета Российской Федерации генерал-майор юстиции К. В. В. со своей необъяснимой буйной шизофреничной фантазией  представит в дальнейшем  как предсмертную записку.

 Несмотря на то, что эксперт не смог прочитать с представленной на исследование следователем фотографии текст на клочке бумаги, старший следователь по особо важным делам при Председателе Следственного комитета Российской Федерации генерал-майор юстиции К. В. В. пришел к твердому убеждению, что это была точно предсмертная записка. Нострадамус и Фольф Мессинг с их талантами отдыхают. И если подобные выкрутасы, подобную отсебятину при расследовании уголовных дел позволяют себе следователи такого уровня, то чего можно ожидать от следователей низшего звена?

В Курганской области исчезает один из двух ремней, на которых был повешен племянник гр. Л. (!). Напомню еще раз, что из дела исчезает орудие убийства, как и в делах потерпевших Новосельцевой Оксаны Владимировны и И. Валентины Ивановны, как и в деле, описанном ниже.

Эксперт — криминалист присутствует при осмотре обоих мест происшествия, но работает халатно и, более того, не фиксирует и скрывает часть улик. Не всё сфотографировано и не всё описано на месте убийства племянника гр. Л. в номере гостиницы.

С целью инсценировки самоубийства, как и в деле Есенина, только что убитому, а возможно еще находящемуся на волоске от смерти в бессознательном состоянии, убийца (убийцы) перерезают вены на обеих руках и на обеих ногах. Весь номер, вся постель улиты и забрызганы кровью убитого. Размеры кровяных пятен составляют и 60 и 70 и даже 120 см. Чтобы скрыть следы крови, оставленные от кровотечения из головы погибшего, эксперт-криминалист фотографирует толстовку, которая во время убийства была надета на племянника гр. Л. таким образом, что в кадр практически не попадает капюшон, залитой кровью, что наглядно можно обозреть на представленном снимке.

В дальнейшем следствие не станет выяснять источник кровотечения на капюшоне, ибо ответ на данный вопрос явно спутает следствию версию о самоубийстве. Далее, согласно официальной версии, племянник гр. Л. выходит из гостиницы и направляется к близлежащей речке, где и принимает решение повеситься на ремнях.

При том, что за дверью номера и на протяжении всего коридора, включая выход из гостиницы, на полу нет ни единой капли крови.

Даже если допустить шальную мысль, что племянник гр. Л., проломив себе голову (у него как и в случае с И. Алексеем Ивановичем проломлена голова), порезав себе вены на руках и ногах, то он в любом случае не мог выйти из гостиницы не оставив следов крови на полу, не мог физически переместиться на подобное расстояние, а в конце своего пути еще приложить усилия, связать два ремня, закрепить их за ветку и на них повеситься.

Но российских пинкертонов в подобной версии ничего не смущает. Следователь выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела со ссылкой на установленный суицид, а его руководитель без зазрения совести утверждает это постановление, а «птенцы» Юрия Чайки признают это постановление законным (!). 

Осмотры места происшествия в гостинице и возле речки позволяют сделать однозначный вывод: имело место убийство с инсценировкой на попытку самоубийства с последующей инсценировкой самоповешения. Убитого или почти убитого убийцы вынесли, скорее всего,  завернутым в какой-либо материал и на машине довезли до речки, где и повесили на ветке.

Эксперт-криминалист на втором месте происшествия не производит масштабное и детальное фотографирование следов протекторов шин от автомобилей, непосредственно расположенных на месте происшествия. В результате чего в последствии эксперт дает заключение, что не представляется возможным по представленным фотографиям идентифицировать признаки тех транспортных средств, которым могли бы принадлежать следы от протекторов шин. Отпечатки протектора шины автомобиля могут позволить в определенных случаях не только установить марку и модель автомобиля, но и указать на конкретный автомобиль, который оставил свой след на месте происшествия.

Особенности места нахождения  и расположения трупа на втором месте происшествия — на  крутом склоне речки под ветвистым деревом, и нахождение трупа в воде, за исключением одной головы, не позволили его быстро обнаружить. Но это всего лишь временная задержка в месяц, а само дело длится уже третий год. Уголовное дело возбуждено. Но возбуждено оно благодаря усилиям потерпевшей гр. Л. – тёти погибшего. Об этом более подробно будет сказано в третьей части статьи.

Город Курск 

На месте происшествия, на окраине леса, повешенным на суку, найден труп молодого человека со всеми признаками, характерными для самоповешения. Уголовное дело не возбуждается на основании вывода следователя, что имел место суицид.

Можно было бы принять данное утверждение как аксиому, а не как версию, если бы на теле погибшего не было бы телесных повреждений, включая кровоподтек правового глаза, которого на погибшем не было за час до обнаружения трупа, а также в связи с отсутствием подставки под ногами повешенного. 

Наличие на теле погибшего следов физического воздействия, а попросту избиения, возникших непосредственно перед смертью, есть наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления и необходимость возбуждения уголовного дела (ч.2 ст. 140 УК РФ).

Петля не изымается ни на месте происшествия, ни в последующем в морге, а далее просто исчезает. Исчезает она, конечно, не запросто так, руки-то у наших следователей еще ой какие золотые. Не просто так ведь убийства скрывать под видом самоубийств.

Судебно-медицинский эксперт описывает на шее повешенного одиночную странгуляционную борозду, в то время как при исследовании трупа судебно-медицинский эксперт указывает на двойную странгуляционную борозду(?).

Государственный судебно-медицинский эксперт Андрей Вячеславович Щ., ОБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Комитета здравоохранения Курской области, имеющий высшее медицинское и юридическое образование, специальность врача судебно-медицинского эксперта, сертификат специалиста, высшую квалификационную категорию, экспертный стаж 24 года, произвел судебно-медицинскую экспертизу по данным акта судебно-медицинского исследования трупа.

Почему судебно-медицинский эксперт Щ. А. В. не изучил данные протокола осмотра места происшествия – непонятно. Юрист Коробов Е. А. в обязательном порядке по максимуму изучает все документы, имеющие отношение к делам данной категории преступлений, плюс дополнительно опрашивает заинтересованных по делу лиц, а вот эксперт с 24 летним экспертным стажем почему-то допускает грубейшую ошибку при судебно-медицинском исследовании трупа и следователь его не поправляет, а их в свою очередь не поправляют руководитель следственного органа и надзирающий за законностью прокурор.

 А может быть потому судебно-медицинский эксперт и не изучил протокол ОМП, что после его изучения у судебно-медицинского эксперта обязательно должен был возникнуть закономерный вопрос о расхождении сведений, содержащихся в протоколе ОМП со сведениями, содержащимися  в акте судебно-медицинского исследования трупа о следах странгуляционной борозды: одиночная или двойная странгуляционная борозда была на шее трупа?

 А следователю, руководителю следственного органа и надзирающему за законностью прокурору выгодно такое умолчание то ли в связи с откатом, то ли в связи с удобством в работе-не надо искать преступников. А ведь только сегодня, просматривая очередной старый и добрый советский фильм про работу советских следователей, я услышал такую фразу: «Не расследованное преступление порождает новое преступление». Применительно к настоящей реальности, эта фраза будет звучать следующим образом: «Своей работой российские судебно-медицинские эксперты в связке со следователями, их руководителями и прокурорами порождают новые преступления!» А должны их пресекать.

За прошедшее время исчезает ещё ряд вещественных доказательств, о которых я пока не могу сказать в силу того, что есть шанс их отыскать. По моему предположению, они содержат значимую информацию о событиях, предшествующих убийству и могут указать, как минимум,  на одного непосредственного участника убийства.

Продолжение следует.