Судебная практика по ст. 5.39 коап рф

Уважаемые читатели, предлагаю вашему вниманию свою статью опубликованную в майском номере журнала «Уголовный процесс». Здесь я публикую свой авторский вариант, т.е. без редакционной правки.

Обращения граждан в органы власти имеют важнейшее значение для страны и общества, являются неотъемлемым конституционным правом, закрепленным статьей 33 Конституции России, одним из способов управления делами государства (ч. 1 ст. 32) и элементом народовластия (ст. 3).

Данную публикацию я хочу предварить пояснением – почему она не размещена в разделе «Кулуары», где, казалось бы, ей самое место, а предложена вниманию всем посетителям нашего ресурса.
Как мне представляется, во-первых, тема публикации не носит исключительно прикладной характер, поскольку касается не только адвокатов, но, не в меньшей степени, и их доверителей; во-вторых, автор считает, что в складывающихся условиях практической реализации конституционного права гражданина на получение квалифицированной юридической помощи, все более актуальным становится необходимость более тесных согласованных действий между адвокатом и его доверителем при сборе информации, необходимой для оказания юридической помощи.

Ответственность за неисполнение адвокатского запроса

Институт профессиональных прав адвоката формируется на основе совокупности специальных, межотраслевых, регулятивно-охранительных, процессуально-процедурных юридических норм, устанавливающих правовые возможности адвоката по оказанию квалифицированной юридической помощи физическим и юридическим лицам, в целях защиты их прав, свобод и интересов в юрисдикционных производствах и обеспечению доступа к правосудию.
Полномочия адвоката, установленные законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре (ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" далее - ФЗ "Об адвокатской деятельности") и полномочия, установленные нормами процессуального законодательства, являются составными элементами института профессиональных прав адвоката.