Когда сроки превыше всего, или Сон разума рождает чудовищ

Wanting people to listen, you can't just tap them on the shoulder anymore. You have to hit them with a sledgehammer, and then you'll notice you've got their strict attention.
John Doe, Se7en

Если хочешь, чтобы люди тебя слышали, ты уже не можешь просто вежливо похлопать их по плечу — тебе нужно ударить их молотом. Только так можно привлечь их пристальное внимание.
Джон Доу, фильм «Семь»

Процессуальные сроки — краеугольный камень современного уголовного процесса. Можно сказать, что любой правоприменитель буквально живёт сроками, начиная с момента регистрации сообщения о преступлении. 3, 10, 30 суток на проверку. После возбуждения дела — 2, 6, 12 месяцев срока следствия как вехи, определяющие тяжесть дисциплинарной ответственности за их превышение. Сроки uber alles, остальное вторично.

Не минула чаша сия и судей. В 2009м году их перестали назначать на трёхлетний «испытательный» срок с дальнейшим пожизненным назначением, и перешли к назначению «на постоянку» сразу. После этого председатель Верховного суда России Лебедев объявил, что судейское сообщество перейдёт к формированию судейского корпуса из состава секретарей, помощников и прочих судебных клерков. Дескать, будем брать к себе проверенные кадры, поскольку лишились возможность отсеять тех, кто за три года не продемонстрировал лояльность Императору профессиональную пригодность.

 В результате судьями массово становятся люди, которые эту должность банально «высидели», как заботливая курица или уточка высиживает хрупкое яйцо. Аналогия более чем уместна: перспектива надеть мантию после нескольких лет работы на низовых должностях настолько туманна, что в любой момент может треснуть, как яичная скорлупа. Тем не менее, играют в эту лотерею тысячи секретарей и помощников судей.

Опыта практического правоприменения у судебных клерков нет, только механические навыки отправления правосудия. Зачастую нет опыта общения с людьми, понимания того, как реально живёт народ, который эти люди собираются судить. Они с первых шагов в судебной системе приучаются служить трём вещам: соблюдению сроков, единообразию судебной практики и стабильности судебных актов. Остальное не суть важно, именно такой подход насаждается из Москвы. Хочешь удержаться в обойме — соблюдай сроки, обеспечивай стабильность, не отходи от генеральной линии партии.

Во что это выливается на практике, мы с коллегой Сергеем Геннадьевичем Черновым почуствовали на своей шкуре в ходе событий, которые разворачивались 28-29 июня этого года.

Мы вдвоём защищаем подсудимого в одном из районных судов Карелии. Избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, исполняется она в доме родственницы подзащитного в посёлке в полусотне километров от райцентра.

28 июня

Заболевает пожилая родственница подзащитного с подозрением на коронавирус, ей вызывают скорую. Пока ехала скорая, появилась температура у доверителя и его супруги — была уже вторая половина дня, близко к окончанию работы судов.

Бригада скорой осмотрела только родственницу, и только у неё взяли тест ПЦР — дескать, на кого вызывали, того и смотрим, оформляйте новый вызов. Больше тестов нет, но вы держитесь.

Вызвали ещё раз, визит участкового врача назначили на следующий день, то есть на 29 июня — осмотр и забор мазков на ПЦР.

Заседание назначено 10 утра 29 июня. Вместе с коллегой звоним в суд, объясняем ситуацию. Там делают лицо кирпичом и ворчат про отсутствие справок, если их не будет — судебное состоится при любой погоде. Вопрос о том, как человеку получить помощь врача одновременно с участием в судебном заседании за 50 километров от дома, остался без ответа.

Скорая помощь справок не даёт, визит участкового врача ещё не состоялся, откуда взять справки — суду всё равно. Инспектор УИИ говорит, что повезёт человека в суд даже с температурой, поскольку есть бумага от суда, остальное вторично.

Вечером с Сергеем Геннадьевичем пишем ходатайства судье со ссылкой на недопустимость доставки в суд контактного по ковиду, требуем исключить это безобразие, указываем, что копия ходатайства уходит председателю Верховного суда Республики Карелия. Ходатайства подали через ГАС Правосудие.

29 июня 

Подзащитный просыпается с температурой 38.5 и дублирует вызов «скорой». Утром к подзащитному приезжает инспектор уголовно-исполнительной инспекции с намерением непременно доставить в суд. На заявление о температуре 38.5, возможном контакте с ковидным больным, о предстоящем визите врача и повторном вызове скорой бубнит, что «у меня бумага от суда, поехали».

Потребовался звонок от Сергея Геннадьевича в дежурную часть УФСИН по Карелии, чтобы это безобразие прекратилось и человека оставили дома ждать врача.

Я тем временем доехал до суда. Садимся в судебное без подзащитного, «ваша честь» с недовольным видом оглашает наши ходатайства, особо отмечает, что они адресованы и председателю суда субъекта (от него просили принять меры организационного характера и не допустить в здание суда человека с симптомами ОРВИ и короны). Догадываюсь, что «свыше» успели позвонить с парой неудобных вопросов.

Председательствующий проговаривается, что от врачей есть только телефонограмма — дескать, на часах 10 утра, запросы отправить не успели. Отложились в рабочем порядке, разошлись. Спрашивается, к чему было накануне устраивать цирк на тему «нет документов» и выкручивать руки. Судя по всему, таково магическое влияние на судей шестимесячного срока рассмотрения дела.