Как такое могло произойти? Это был первый вопрос, которым я себя озадачил. Ведь на пустом месте дело возбуждать не стали, а значит, мама мне явно что-то не договаривает. Что бы выяснить правду пришлось провести собственное расследование.
Поскольку дознание от меня всю информацию скрывало, то пришлось самому опросить более 30 человек. Большинство из них были несовершеннолетние, поэтому каждый опрос пришлось проводить в присутствии их родителей.
В результате мне удалось выяснить не только то, что моя доверительница не наносила потерпевшему мальчику каких либо ударов, но и то, что этот мальчик вынужден был лгать против мой доверительницы по требованию своего отца.
Оказывается, моя доверительница подала в ОВД заявление по факту причинения травмы своей дочери. В возбуждении уголовного дело было отказано, т.к. виновник травмы не достиг возраста уголовной ответственности.
Но отец этого мальчика, будучи ранее судимым, прекрасно понимал, что к нему будет предъявлен гражданский иск за действия сына. Поэтому он решил подать встречное заявление и затем поторговаться о взаимном примирении. Он даже провел СМЭ, но сделал это спустя 10 дней после конфликта в школе.
Надо заметить, что к примирению мою доверительницу склоняли дознаватели неоднократно, разъясняя, что так будет лучше для нее, а в противном случае дело окончится обвинительным приговором.
Это давление моя доверительница смело выдержала, поскольку видела результаты моего расследования, из которого следовало, что кроме слов мальчика и заключения СМЭ против нее ничего нет. Зато в ее пользу более 30 свидетелей.
Кроме того, мне удалось установить откуда на теле мальчика следы побоев, которые были зафиксированы в заключении СМЭ. Оказалось, что этот мальчик и дня не мог провести, что бы с кем-нибудь не подраться в школе или во дворе. Более того, и его отец тоже неоднократно был уличен в рукоприкладстве.
Убедить начальника дознания и надзирающего прокурора прекратить дело оказалось совсем не просто. Несмотря на то, что мои доводы и доказательства не вызывали у них сомнений, они упорно твердили что прекращение дела отрицательно скажется на статистических показателях! Вот где собака зарыта…
Выяснив их мотивы, мне пришлось им подробно рассказать, как я им испорчу все статистические показатели, если они не будут следовать закону. Голос разума возобладал, дознание согласилось допросить моих свидетелей и даже согласилось провести очную ставку между потерпевшим и подозреваемой.
На очной ставке, отвечая на мои вопросы, мальчик был полностью изобличен во лжи. Его показания о взаимном расположении в момент нанесения ударов, о количестве и характере ударов, об их локализации, полностью противоречили как его собственным первоначальным показаниям, так и заключению СМЭ.
В итоге мальчик признался, что оговорил маму своей одноклассницы, однако своего папу, который научил его лгать и который присутствовал на очной ставке он так и не сдал. Пока не сдал…
P.S.: Несмотря на то, что дело в отношении моей доверительницы было прекращено, полного удовлетворения я так и не испытал. Ведь на следующий день мальчик в школу пришел с новыми синяками. Видимо папа опять не сдержал своих эмоций…