Памяти Кононенко Виктора Алексеевича

«ПРАВДА» жизни, к сожалению, такова, что «Егорвых» от юриспруденции, будут вспоминать чаще, и дольше, но слова воспоминаний, добрыми не будут.
СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ. Надо, хотя бы иногда, вспоминать добрым словом, ЛИЧНОСТИ-служившие ПРАВУ, но не чувству самосохранения.

Ищу его в ГУГЛе, чтобы посоветоваться как с опытнейшим специалистом по ДТП-шным делам… а он умер… Внезапная и тяжелая потеря. В феврале 1991 года мы с Виктором Алексеевичем были избраны Мосгордумой в народные судьи. Он стал судьей Мещанского, я Кировского (ныне Бутырского) судов. Потом я ушел в адвокаты, он в Мосгорсуд — слушал уголовные дела по первой инстанции. Никогда не кичился своим высоким положением. Всегда доступен и готов помочь — чаще советом. Профессионал с большой буквы и просто порядочный человек. Память о нем будет жить в сердцах людей его знавших.

Я  Жук  Анатолий  Куприянович. Думаю,  что  мой  отзыв  об  Викторе  Алексеевиче  будет  небызинтересен  для  всех  читающих.  Я  бывший  следователь  Таганской  прокуратуры  Москвы. В 1997 г.  опубликовал  открытое  письмо  в  адрес  Генпрокурора  Скуратова  в №31  «Завтра»  и  после  отказа  уволиться  я  был  арестован  и  обвинен  по ст. 290 ч.4, 133  и  фальсификации  материалов  дела  об  убийстве,  за  которое  я  якобы  получил  взятку.  Начинала  прокуратура  Москвы,  заканчивала  прокуратура  Мос.  области  с  прекращением  дела.  Суд  восстановил  меня  на  работе. Вынужден  был  написать  рапорт  на  уволдьнение  с  подробным  изложением  причин  увольнения  и в  конце  указал,  что  прокуор Москвы  Герасимов  использует  фашистские  методы  работы.  После  того  как  я  на  следующий  день  отказался  переписать  рапорт,  зам.  Генпрокурора РФ Катышев  по  личной  просьбе  Герасимова,  как  он  сам  откровенно  признался  на  заслушивании  дела,  отменил  прекращение  и  дело  было  направлено  в  прокуратуру Тверской (!!!)  области,  где  после  полуторагодично  открытой  фальсификации  направили  дело  в Мосгорсуд и  снова  меня  арестовали. Дело  передали  в  производство  Виктора  Алексеевича.  Я  сам  профессионал  и  должен  отметить,  первым  делом,  высочайшую  порядочность  и  истинный  профессионализм  Виктора  Алексеевича,  но  больше  всего  его  человечность  ибо  истинный  человек  всегда  будет  порядочным  и  всегда  будет  профессионалом,  так как  эти  качества  теснейшим  образом  взаимосвязаны  и  взаимообусловлены.  Мое  дело  носило  чисто  заказной  характер  и  Виктор  Алексеевич  не  пошел  на  поводу  у прокурорских шакалов. 25  мая 2001 г.  он  изменил  мне  меру  пресечения  и  дней 10  не  было  заседаний,  так как  Виктор  Алексеевич  болел. На  очередном  заседании  он  зачитал  самоотвод  по  моему  делу,  дословно  указав,  что  в  связи  с  давлением  на  суд  со  стороны  Егоровой,  чем  был  нарушен  принцип  независимости  суда  и  в  этой  связи  он заканчивать  дело  не  может.  Дело  фактически  было  производством  полностью  закончено  и  нужно  было  выносить  приговор,  но  обвинительный  -  ему  не  позволяла  совесть,  а  олправдательный  -  не  давала  вся  наша  бандитская  правоохранительная  система  в  лице  руководителей  всех  уровней  системы  прокуратуры  Москвы  и  Генеральной  и  руководства  суда.  Заседатели  по  моей  просьбе  отказали  в  самоотводе  Виктору  Алексеевичу,  но  он  обратился  в  квалификационную  коллегию  судей  с  просьбой  ухода  на  пенсию.  От  него  потребовали  вынести  приговор  по  моему  делу.  Он  отказался  и обратился  в  Высшую  Квалификационную  Коллегию  Судей ВС РФ,  где  его  просьбу  удовлетворили  и  он  ушел  на  пенсию  Примерно  за  10  дней  до  измене6ния мне меры  пресечения  в  конце  судебного  заседания,  когда  за  мной  пришел  конвой,  Виктор  Алексеевич  собирал  материалы  дела,  чтоб  уйти  в  свой  кабинет  и  обращаясь  ко  мне  сказал  дословно: «Да,  что  написано  в  обвинительном  и  что  мы  установили  в  суде  -  это  небо  и  земля!»  Я  ему  ответил:  «Спасибо  и  за  оценку,  за  прямоту  и  откровенность.» Я  понимал,  что  в  соответствии  с  законом  он  не  имел  права  этого  говорить,  но  это  был  крик  души  от  произвола  в  отношении фактического  пенсионера  за  то,  что  я  выступил  в  защиту  интересов  потерпевших  и  против  бандитизма  в  системе  прокуратуры  и  милиции.  Не  буду  утомлять  читающих. Сегодня  я  решил  в  интернете  набрать ФИО  Виктора  Алексеевича  и  был  шокирован  информацией  о  его  смерти.  Пишу  все это  со  слезами  на  глазах.  Мне  71  год  из  которых 30  лет  я  проработал  в  прокуратуре  и  познал  всю  правоохранительную  систему  государства  собственной  шкурой  и  каждой  клеточкой  своей  души  и  я  по  собственному  опыту  знаю,  что  с  такими  качествами,  как  у  Виктора  Алекссевича,  работать  в  этой  системе  нужно  было  иметь  крепкие  нервы,  железные  принципы  и  глубокое  уважение  к  людям,  в  противном  случае  ты  непременно  будешь  в  противоположном  лагере  шакалов. Так  ведь  намного  легше  жить.  Виктор  Алексеевич  сохранил  самого  себя  и  как  человек  и  как  профессионал.  Это  очень  трудный  жизненный  путь.Царство  ему  небесное.  Все  эти  годы  я  часто  вспоминаю  о  неи  с  самыми  теплыми  чувствами.  Моя  семья  так  же  благодарна  ему  и  мы  будем  хранить  память  о  нем  до  конца  дней  своих.  Таких  людей  без  преувеличения  мало  на  свете.  Уверен,  что  до конца  меня  смогут  понять  только  самые  близкие  родные  Виктора  Алексеевича.  Мне  сложно  передать  все  чувства  горечи,  котрые  я  испытываю  от  этой  тяжелой  информации.  Хороших и  добрых людей  терять  всегда  очень  тяжело,  а  тех,  кто  вошел  в  твою  душу  с  искренними  и  добрыми  намерениями  и  искренним  пониманием  твоей  души  в  трудную  минуту  для  тебя  -  особенно.
↓ Читать полностью ↓
Огромное  спасибо  Сергею  Николаевичу  за  информацию  и  фото  Виктора  Алексеевича.  Низкий  поклон.  С  глубоким  уважением.