Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2013 № 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога"

Краткая суть дела. Моя подзащитная — цыганка, зарегистрированная в одном из субъектов РФ, расположенных в северо-кавказском федеральном округе, имеющая временную регистрацию по месте пребывания в Московской области, проживающая также в Московской области, но в совершенно другом районе, в цыганской деревне, которой наверняка и на карте нет. Подзащитная была задержана сотрудниками полиции совместно с малолетней дочерью на одном из вокзалов Москвы, занимающиеся попрошайничеством.

Опрос сотрудниками ПДН и оперуполномоченными моей подзащитной и ее малолетней дочери показал, что последняя была вовлечена в систематическое занятие попрошайничеством своей матерью. После этого и «родилось» на свет уголовное дело по ч.2 ст.151 УК РФ (средняя тяжесть), цыганка задержана в порядке ст.91 УПК РФ, а ее дочь помещена в одну из детских клинических больниц в г. Москве.

Ранее практика показывала, что бороться в таком случае за подписку о невыезде бесполезно и суд полностью согласится с доводами следствия. Не смотря на это все же совместно с подзащитной решили без боя не сдаваться.

Теперь маленькое отступление для того, чтобы рассказать, чем руководствовалось следствие и прокурор. Следствие сообщило суду, что моя подзащитная «не имеет постоянного места жительства, не проживает по месту регистрации, не имеет постоянного источника доходов,  ранее неоднократно привлекалась к административной ответственности, проверяется на причастность к аналогичным преступлениям, может продолжить заниматься преступной деятельностью и скрыться от органов предварительного расследования и суда». В общем, стандартный набор.

Прокурор, давая заключение, добавил к указанному, что моя подзащитная «не имеет регистрации на территории Москвы».

Понимая с одной стороны предвзятое отношение судебно-карательной системы к цыганам с одной стороны, и понимая необходимость надлежащим образом выполнить профессиональный долг с другой стороны, пришел к выводу, что просто сослаться на то, что половина обстоятельств не основана на законе, а вторая половина не подтверждена материалами дела, не получится. И вот тут пришло ко мне на помощь указанное выше постановление, которое и помогло «разбить» доводы следствия и прокурора. 

Итак, довод следствия — «может скрыться». На что ВС РФ разъясняет, что о наличии намерения скрыться может свидетельствовать подтвержденные факты продажи принадлежащего ему на праве собственности имущества на территории Российской Федерации, наличия за рубежом источника дохода, финансовых (имущественных) ресурсов, наличия гражданства (подданства) иностранного государства, отсутствия у такого лица в Российской Федерации постоянного места жительства, работы, семьи.

Довод следствия — «можте продолжить заниматься преступной деятельностью». Есть такое основание в Постановлении Пленума, только обосновываться оно должно, в частности, совершением лицом ранее умышленного преступления, судимость за которое не снята и не погашена.

Кроме изложенных обстоятельств пришлось обратить внимание суда на ничем не подтвержденный довод о наличии неоднократных привлечений к административной ответственности и доказать, что распечатка из полицейской базы данных не может являться надлежащим доказательством такого привлечения.

Довод следствия о том, что моя подзащитная проверяется на причастность к иным преступлениям, был опровергнут тем, что следствием не представлено ни копии поручения, ни рапорта оперативника, никакими другими документами. Следователь был крайне удивлен тем, что я на это обратил внимание, а судья сказала дословно следующее: «Ну наконец-то хоть кто-то обратил на это внимание». В протокол это, к сожалению, внесено не было.

Довод помощника прокурора опровергнуть также было не сложно. Достаточно было сказать, что этот довод не основан на законе, и юрист 2 класса обязан это знать.

Итог: моя подзащитная освобождена в зале суда, а Верховному Суду РФ спасибо за новое постановление.