Найти юриста / адвоката / эксперта
Криминал приказа 151 Чеботарёва С. для Дорожкиной
Последствия преступного приказа № 151 зам. главы Тамбовской области Чеботарёва С.А., принятого ради Дорожкиной В.Т.
ЗАМЕЧАНИЯ НА ПРОТОКОЛ судьи Широковой Н.Ф. и Касаткиной Е.В., её секретаря.
НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО
К юбилею стихотворения,что в книге «Взгляд из волнующих лет», стр. 191.
О, Боже мой, как я любил,
На взводе был, хоть и не пил,
Забросил все свои дела,
Душа на подвиги звала.
В эмоциях не видел дна я,
Ты для меня была родная…
Мой ум за чувствами лишь гнался –
Не я в любви тебе сознался.
Прости, нездешняя любовь,
Что не делил с тобою новь.
Я благодарен встречи дню,
А гордость лишь в себе браню.
Уехал вдаль и не вернулся,
С судьбой своей я разминулся.
Душа лететь к тебе хотела,
Её держал я то и дело.
Я молод был, ты молода,
Нам не мешали холода.
Была пожаром у меня –
Осталась искра от огня.
В незатухающей надежде
Я ждать любви готов как прежде!
Признаньем душу обнажая,
Надеюсь, что ты не чужая…
19.02.2001 года
НИКОЛАЙ ЛАВРЕНТЬЕВ Тамбовский
В борьбе с судебным произволом обретём права!
В Ленинский районный суд города Тамбова
г. Тамбов, К. Маркса, 142
в делосудье Широковой Н.Ф.,
от Лаврентьева Николая Петровича
ответчик: «Научный» совет управления культа Дорожкиной.
замечания на протокол.
h.ua/story/314103/
Согласно стать е 231 ГПК приношу замечания на протокол судебного заседания от 24 января 2011 года. В протоколе я нашёл множество неточностей. Прошу его изменить и дополнить указанными фактами.
В протоколе не указано, что судом удовлетворено моё ходатайство по приобщению к делу документа из Правового управления Тамбовской областной администрации о выявлении нарушений управлением культуры Целевой программы «Культура Тамбовской области» в последней её редакции от 24 марта 2009 г. за № 305 и Норм Федерального закона от 21.07. 2005 № 94-ФЗ «О размещении заказов заказа путем проведения открытого конкурса на право заключать государственный или муниципальный контракт на создание произведений литературы или искусства.
Общее мнение по составлению протокола: создаётся впечатление, что судье Широковой Н.Ф. было кем-то запрещено приводить мои доводы, чтобы не показать заведомо неправосудное содержание судебных актов. Однако судья перестаралась в своём угодничестве: в протоколе нет даже содержания моих вопросов. Так как вопросы истца являются фундаментом в содержании судебных прений, то к данному нарушению ГПК, по-видимому, было обещано отнестись лояльно. Отсюда вывод: нарушение инициализировано кем-то из судей Тамбовского областного суда. Нет и комментариев к ответам на мои вопросы, нет и описания сути дополнительных вопросов, многие из которых судья Широкова Н.Ф. просто снимала или отводила.
Содержание протокола главной части судебного заседания:
«По существу заявленных исковых требований ответчик Дорошина М.М. пояснила: Исковые требования не признаю. Я не вижу ничего оскорбительного в решении Научного совета. Мы выполнили свою обязанность. Никакого анализа мы делать не должны. Никакого влияния на меня никто не оказывал, в том числе и Ивлиева В.И. Наседкин является прозаиком и экспертом, и для нас он авторитет. По специальности я историк.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Дорошина М.М. ответила «Я не считаю ваши стихи поэзией, это просто рифмование. Есть чувство собственного восприятия. Это моё личное мнение. Я считаю, что стихи надо чувствовать. Я ознакомилась с вашими стихотворениями до заседания Научного совета. Ваши стихотворения я не разбирала, и никто не разбирал. Настоящая поэзия трогает душу, а ваши стихи такого впечатления не производят. На Научном совете разбираются произведения искусства, и к моему мнению прислушиваются. Я не обязана разбираться в поэзии. Это наше субъективное мнение.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моего первого вопроса: «На каком основании Вы посчитали мои стихи слабыми, отказавшись от анализа?»
Слова «Вопросов нет» требую поменять на мои слова: «Докажите своё мнение примерами, приведите стихи, которые вы не смогли почувствовать?» и слова судьи: «Снимаю вопрос, не относится к делу».
«По существу заявленных исковых требований ответчик Патрина Л.Н. пояснила:
Исковые требования не признаю. Я работник библиотеки. Я работаю в библиотеке им. А.С. Пушкина, в которой имеются 3 книги Лаврентьев Н.П. «Взгляд из волнующих лет». Данное издание не востребовано читателями, возникает вопрос, для кого тогда ее переиздавать. Мне стихи истца не показались профессиональными, чтобы их издавать за счет бюджетных средств.
Истец трудолюбивый гражданин, но его произведения лежат на полке мёртвым грузом, и спросом не пользуются. Наше решение было единогласным, это наше субъективное мнение.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Патрина Л.Н. ответила: В ваших стихах нет глубины. Настоящая поэзия заставляет мыслить. Это моё личное мнение.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Как может пользоваться спросом книга, если её нет на полках, а в Интернете кроме её названия нет ничего из описания содержания? Вы же сами отвечали мне, что реклама моей книги нецелесообразна, так как я не являюсь членом Союза писателей. Как может пользоваться спросом лишь название книги? Почему у Вас такое отношение к моим стихам?»
Слова «Вопросов нет» требую заменить моими словами, отведёнными судом: «Докажите своё мнение примерами, приведите стихи, в которых нет глубины? Как вы понимаете слово «Глубина»? Прошу занести в протокол и слова судьи: «Снимаю вопросы, не относятся к делу, так как были заявлены требования по клевете». Прошу занести мой ответ суду: «Клевета заключается в том, что мои стихи голословно, то есть, без объяснения причин называют плохими, а меня плохим в поэзии. Пусть докажут это». Пропущен и вопрос: «На суде 10 августа Патрина сказала, что у меня много шаблонов, но не смогла найти ни одного. Нашла ли она хоть один?», пропущен и ответ судьи: «Снимаю вопрос, не относится к делу».
«По существу заявленных исковых требований ответчик Киселёва Т.В. пояснила:
Исковые требования не признаю. По образованию я историк-архивист. До заседания Научного совета, я ознакомилась с его стихами, которые мне не понравились. Ивлиева В.И. никакого давления на меня не оказывала, а имею свою точку зрения и не боюсь её выражать. Кроме того, члены Научного совета не обязаны знать правила стихосложения. Наше решение было единогласным, это наше субъективное мнение.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Киселёва Т.В. ответила: Я завишу от начальника Кузнецова. Ивлиева В.И. его заместитель. Все решения принимает начальник. Стихотворения истец пишет для всех граждан, независимо от расы, и не всем они нравятся. В поэзии я разбираться не обязана, так должностным положением это не предусмотрено. Я обязана знать то, что мне положено по служебной инструкции. В положении не сказано, что члены совета обязаны знать правила стихосложения. Для этого в состав совета введён поэт Дорожкина В.Т. и был запрошен отзыв председателя правления Тамбовской писательской организации НаседкинаН.Н., который для нас является авторитетом в литературном творчестве».
Пропущено содержание моего первого вопроса: «Согласны ли вы, члены совета, что не знаете правила стихосложения и не умеете производить анализ стихотворных произведений»?
Отведены судом заключительные вопросы: «Почему приняли во внимание отзыв прозаика Н.Н. Наседкина, да ещё назвали его экспертом поэзии, когда он ничего не понимает в стихах? Не записаны слова судьи: «Не относится к делу» и мои слова о том, что совет изначально был настроен его начальником Ивлиевой на то, чтобы мне отказали?
«По существу заявленных исковых требований ответчик Кротова Т.А. пояснила:
Исковые требования не признаю. Достоинство и деловая репутация Лаврентьева Н.П. не были опорочены. Решение, адресовано только ему, достаточно корректно, спокойно и без выражений. Данное решение не было размещено в СМИ, сети Интернет, не объявлено на площади им. Ленина г.Тамбова. Кроме того, я прочитала стихи истца и пришла в ужас, особенно, где Лаврентьев Н.П. оскорбил свою жену. Это мое мнение. В мои обязанности не входит принимать материал произведений Лаврентьева Н.П. Наше решение было единогласным, это наше субъективное мнение. Для этого в состав совета введен поэт Дорожкина В.Т. и был запрошен отзыв председателя правления Тамбовской писательской организации Наседкина И.П., который является для нас авторитетом. Наше решение было единогласным, это наше субъективное мнение.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Кротова Т.А. ответила: Я читала стихи многих поэтов и талантливых людей, и прочитав ваши стихи, я пришла в ужас. Я целый вечер потратила на чтение ваших стихов, я их не запомнила и запоминать их не хочу. Стихи Дорожкиной В.Т. я читала, и мне они очень понравились. Ивлиева В.И. на нас никакого давления оказать не могла.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Не приведёте ли Вы слова, которыми я, якобы, оскорбил свою жену?». Не запомнили? Вот Вам эта книга. Прочитайте, пожалуйста, и другие ужасные стихи. Докажите на деле справедливость Ваших слов, иначе есть основания полагать, что Вы доказали, что находитесь под давлением Ивлиевой. Для чего потребовался отзыв прозаика Наседкина, когда в моей книге «Взгляд из волнующих лет» на страницах с 4 по 7 есть отзывы по рукописи членов Союза писателей поэтов Валерия Хворова и члена правления поэтессы Людмилы Котовой. Обращаюсь как к секретарю «Научного» в кавычках совета?».
Слова «Вопросов нет» требую заменить отведёнными судом моими словами: «Если «Научный совет констатирует, что стихи не выходят за рамки любительского уровня, и воздерживается от рекомендации их к изданию», то должно ли это мнение быть логично доказано на примерах, или достаточно голословного утверждения кого либо? Должно ли в протокол «Научного» совета заноситься всё, о чём говорилось на заседании, как положено в суде, например? Мы вместе посещали литературное объединение «Радуга». Методом анализа опровергните ли доказательства в том, что эти мои стихи лучше Дорожкинских, или признаете, что они лучше? Если никем из вас ответчиков не было доказано, что меня не публикуют якобы из-за недостатков в стихах, остаётся считать их действия дискриминацией, не так ли?».
Все эти вопросы последовательно отведены и прерваны судьёй Широковой Н.Ф. без объяснений.
«По существу заявленных исковых требований ответчик Дорожкиа В.Т. пояснила: Исковые требования не признаю. Я член Союза писателей России, заслуженный работник культуры, почетный гражданин г. Тамбова. Я написала огромное количество книг и статей, стихов. Ранее с Лаврентьевым Н.П. я знакома не была, я его видела только в суде. Никаких отношений с ним не имею, тем не менее, он оскорбляет меня без всяких оснований. Я считаю решение Научного совета правильным, так как его стихи публиковать преждевременно, они требуют огромной доработки, так как имеют нарушения стихосложения и стилистики.
Ходатайство заявил истец Лаврентьев Н.П.: Прошу ответчика Дорожкину В.Т. проанализировать мои стихотворения — Панорама» (стр.114),
Дорожкина В.Т.:
«Надменны дворцы и коттеджи,
Приветливы просто дома, -
Здесь с очарованием надежды
Живет справедливость сама»...
Возникает вопрос: где живет справедливость во дворцах, коттеджах, или просто домах? Так писать стихи нельзя. Нарушается стилистика и смысл.
— стих «Не хрусталь» (стр. 116): «Почему же не достойна ни цента»
Цента может стоить или не стоить, слово «достойна» в данном случае не допустимо. Рифмованные строки должны быть произведением искусства. Стихи истца требуют огромной доработки, над рукописью необходимо работать.
Лаврентьеву Н.П. необходимо было бы вести себя по-другому. Он мог обратиться к коллегам, и они бы ему помогли и дали совет, но истец этого не сделал. Решение совета – это наше субъективное мнение».
Суд, повторяю, неполно и неверно описал происходящее. Не записаны мои слова: «Если я Вас оскорбил, то подайте в суд, и я докажу, что мои критические разборы Ваших виршей не являются оскорблением. Почему Вы до сих пор не ответили ни на одну из моих эпиграмм, если одна из них уже стала поэмой? Отсутствие ответных эпиграмм от объекта, не говорит ли об отсутствии у него способностей? Почему Ваши ученики из «Тропинки», кроме оскорблений под псевдонимами, также не разобрали ни одно из моих стихотворений, не опровергли ни один мой довод, хотя я просил их об этом? Почему «Научный» совет также не опроверг мои доказательства?
Ссылки на неуча в поэзии Наседкина являются ли доказательством того, что Вы не оклеветали меня? Помните, как в этом зале суда Наседкин краснел молча, когда после его самовосхвалений спросил его, чем отличаются амфибрахий от анапеста? Он впервые услышал эти слова?». Не записано в протоколе, что суд отвёл эти вопросы, так как они не по существу дела.
Моё ходатайство выразилось в том, что я попросил Дорожкину в доказательство её утверждений выбрать любые стихи и доказать справедливость её слов
Слова Дорожкиной записаны не точно. Не записаны мои комментарии вообще:
Дорожкина сама выбрала для разбора стихотворение «Панорамы», она сказала судье, что у меня здесь ошибка, так как ей не понятно, где живёт справедливость. По её мнению, слово «справедливость» относится и к дворцам с коттеджами, так как это перечисления впереди. Мои объяснения, что запятая отделяет самостоятельные предложения, которые противопоставляются, а тире указывает именно на дома, ни к чему не привели, так как Дорожкина не знает для чего оно, а судья со своим секретарём Касаткиной Е.В. выдали желаемое за действительное, проигнорировав мои объяснения.
Не записали они и слова, что слово «стилистика» не что иное, как наука о стиле языка в художественной речи. Стиль – это совокупность приёмов языковых средств для выражения любых мыслей автора. Нарушить стиль, тем более науку нельзя, так как у каждого человека он оригинален, то есть свой, сравним с почерком человека. Как стиль, так и смысл можно только не понять. Дорожкина не поняла смысла строфы, так как не знает смысл знаков препинания. То есть, она не совсем грамотна, а звания получила по блату.
Не записано в протоколе, что я говорил: «Дорожкина также сама выбрала для разбора и второе стихотворение «Не хрусталь».
В стихотворении «Не хрусталь» (стр. 116) Дорожкина придралась к предложению «Почему ж не достойна ни цента Жизнь направленных к смерти детей»? Вырвав из контекста одну строку, она нашла якобы ошибку в словах «не достойна ни цента». Только что перечислявшая свои звания, что она заслуженный работник культуры, является «Почётным» профессором Державинского университета, таким же гражданином Тамбова, лауреатом премий и до бесконечности, «сумничала», дескать, не по-русски так говорить, надо – «жизнь не удостоена». В её избалованном премиями понимании жизнь награждается, что действительно неграмотно с точки зрения нормального человека, а в моём – жизнь оценивается, заслуживает ли она чего-либо, что грамотно (Толковый словарь Ожегова).
Кроме того, Дорожкина вырвала из контекста не только строку, но и предложение, изменив смысл, как будто впереди не было двух строф. За этим предложением следует ещё полторы строфы. В них образно было сказано, что некоторыми презирается гранёный стакан, хотя от которого больше практической пользы, чем от хрусталя. Тем не менее, эти люди хранят хрусталь, но презирают прозрачность простого стекла, то есть, простых людей, как и в судебном деле. В обществе с ценным хрусталём можно сравнить детей.
Стихотворение было написано под впечатлением, когда в Чечню владельцы хрусталя направили на смерть необученных новобранцев со школьной скамьи, детей тех, кто имел только гранёные стаканы. При таких обстоятельствах вполне закономерен вопрос: «Почему ж не достойна ни цента Жизнь направленных к смерти детей?». В девяностые годы прошлого века люди, посылающие в бой не своих детей, мерили всё долларами, так что упоминание о копейках было бы неуместно.
В этом стихотворении тема – сравнение гранёного стакана с хрустальным изделием, а идея – неравноправие. Дорожкина не умеет читать стихи, она не видит в них образа и глубины, как впрочем, и остальные члены Совета и администрации. Если она не умеет читать, то и не умеет и писать. Она берётся учить детей. Чему она их научила, я уже писал в статьях «Критика виршей в Тамбовских альманахах…» и «Позорный итог 25-летия «Тропинки». Теперь понятно, почему в книгах членов её «Тропинки», корректированных ею, так много логических ошибок. www.litprichal.ru/work/61496/ КРИТИКА ВИРШЕЙ, что в № 9 и в № 10 «Тамбовского альманаха»23.10. 2010 г.
www.litprichal.ru/work/62086/ ПОЗОРНЫЙ ИТОГ 25-летия «Тропинки» или РАЗОБЛАЧЕНИЕ Дорожкинцев ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКОЙ. 28.10. 2010 г.
Её стихи ни о чём, часто не имеют идеи, что я доказал ранее. То же самое и у членов «Тропинки», дорожкинских учеников, на которых не жалеют бюджетные деньги. А «Научный» совет состоит вообще из неучей в этом вопросе. Как будто специально выбирали таких, чтоб не прекословили коррупционерам от культуры. И эти члены, совершенно не понимая мои стихи, хают их и меня. Судья Широкова Н.Ф. как бы под гипнозом от обилия дорожкинских званий, тем более, что это был единственный факт попытки анализа моих стихов, хоть и неудавшийся, наверное посчитает, что Совет доказал, что это я неуч. На этом неграмотном абсурдном обосновании суд, должно быть, и откажет мне в удовлетворении иска о защите моего достоинства. Прошу не ошибиться!
Так как свои доводы, в отличие от оппонентов, я всегда подкрепляю примерами, то вынужден прочитать это стихотворение. Тем более, что его суть я раскрыл не полностью, может быть, она заставит мыслить Патрину и других членов, у кого от недопонимания спят душа и совесть.
НЕ ХРУСТАЛЬ
Уважаются злейшие яды –
Презираются правды дела,
Равнодушно бросаются взгляды
На простую прозрачность стекла.
А простое не враз разобьётся,
И не лопнет в крутом кипятке,
Тем не менее, ценным зовётся
То, что хрупко в богатой руке.
Почему ж не достойна ни цента
Жизнь, направленных к смерти детей?
Отчего же армейская рента
Драгоценней рабочих людей?
Оттого, что живём терпеливо
Как крепчайший гранёный стакан!
…А судьба извивается криво,
Обстоятельства, как ураган…
Что мои стихи не понимает даже Дорожкина, это не моя вина, а проблема её и «Научного» в кавычках совета, который нелегитимен, так как он изначально создан вопреки законам об обязательных конкурсах или сравнительных анализах литературных произведений. Об этом указывается в документе из областной администрации, поданном в начале судебного заседания в качестве приложения к моему устному ходатайству. Суд Широковой принял данный документ».
«По существу заявленных исковых требований ответчик Громова Н.Д. пояснила: В архивном деле я уже работаю 16 лет, голосовала своим собственном мнением.Стихи с Лаврентьевым Н.П. непрофессиональные и не производят впечатления на читателей. Честь достоинство и деловая репутация Лаврентьева Н.П. не были опорочены. Решение Научного совета нигде не было опубликовано. Мы голосовали на основе своих внутренних убеждений. Воздействия на меня не было. Выносить решения, обязанность Научного совета
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Громова Н.Д. ответила: «Истец предлагал мне взять его дискету с произведениями, срочно опубликовать и отредактировать. Научный совет не занимается редактированием, поэтому я ему отказала. Книгу истца со стихами я передала секретарю Научного совета. У истца не спрашивала, кому именно необходимо передать его книгу. О том чтобы не передавать его книгу Наседкину Н.Н., речи не было. Наше решение корректное, никаких оскорблений не содержит, и направлялось только в адрес истца.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Докажите на примерах или путём других доводов, что мои стихи непрофессиональные и не производят впечатления на читателей? Почему у меня не приняли дискету с новыми стихами и не пригласили меня на заседание? Помните, что Вы спрашивали меня: «Кому из членов Союза писателей передать мою книгу для рецензирования? Помните мой ответ, что в книге уже есть две рецензии двух профессиональных поэтов? Помните, что я зачитывал Вам мои заявления, о том, что не доверяю Наседкину, так как он грубо отказался знакомиться с моей книгой и о недоверии к Ивлиевой и к Дорожкиной, как к членам Совета?
Считаете ли Вы, что направление Вашего необоснованного протокола руководству Управления, своему начальству, не является распространением заведомо порочащих меня сведений»?
Слова «Вопросов нет» требую заменить моими словами, отведёнными судом: «Вам не стыдно так бессовестно врать?
Или Вы из-за работы готовы на любую подлость?»
.
«По существу заявленных исковых требований ответчик Земцова ГА. пояснила:
Исковые требования не признаю. Честь, достоинство и деловая репутация Лаврентьева Н.П. не были опорочены решением Научного совета, которое и нигде не было опубликовано и не распространено другим лицам. Я голосовала, согласно своему внутреннему убеждению. Ивлиева В.И. мой начальник, и никакого давления она на меня не оказывала. Я считаю, что стихи истца – самодеятельное творчество.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Земцова Г.А. ответила: Для написания стихов не достаточно просто рифмования, необходим талант. В стихах истца этого не наблюдается. Это мое личное мнение и оно обоснованно. Стихи истца требуют доработки, и его честь никто не опорочил. У меня нет задачи сравнивать стихотворения. На научном совете я высказала свое мнение. На мой взгляд, стихи Дорожкиной В.Т. более талантливы и профессиональны. Давления со стороны Ивлиевой В.И. на меня не было. Задача совета выносить решения, они могут кому-то и не нравиться».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Чем отличается ямб от хорея?» и описание реакции ответчика – всего «Научного» совета, то есть, смеха при молчаливой поддержке судьи Широковой Н.Ф. Смеялась ли она также, не знаю, так как моё внимание было отвлечено цинизмом приспособленцев от культуры. Не записаны вопросы: «Что Вы скажете о стихотворении «Дерево произведения» и Признание Тамбову, которые я сравнивал с дорожкинскими «Поэт» и «Июньский день в Тамбове? Что справедливей и законней, выполнить приказ руководителя, или поступить честно, но вопреки приказу?»
Слова «Вопросов нет» требую заменить снятыми судом моими словами: «Что такое талант, как Вы его представляете? Докажите логично и с примерами из моей книги, где нужны доработки? Покажите, какие стихи Дорожкиной В.Т. более талантливы и профессиональны? Чем стихи Дорожкиной талантливы и профессиональны? Не приближённостью ли к Вашему начальству? Как можно утверждать, что мою честь никто не опорочил, если обо мне, как о поэте, Вы бездоказательно отзываетесь плохо перед своим начальством даже письменно?» Земцова не смогла ответить на неожиданные для неё вопросы, поэтому судья Широкова Н.Ф. поспешила прийти ей на помощь снятием их с формулировкой: «Вопросы к делу не относятся».
«По существу заявленных исковых требований ответчик Ивлиева В.И. пояснила:
Исковые требования не признаю. Решение Научного совета не является клеветническим, стихи Лаврентьева Н.П. не востребованы. Его стихи доступны » сети Интернет, однако, не пользуются спросом. Кроме того, мнение Наседкина Н.Н. для меня является авторитетным в литературном творчестве. Считаю, что стихи Лаврентьева Н.Н. публиковать преждевременно. По принятому решению, проводилась прокурорская проверка, и решение не было поставлено под сомнение.|
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Ивлиева: На научном совете голословных утверждений не было. Для принятия решения привлекался Наседкин Н.Н., человек с высшим образованием, его мнение обоснованное и является веским аргументом. Наседкни Н.Н. для меня авторитет в области поэзии и литературы. У него высшее литературное образование. Научный совет обязан выносить решение. Наше решение – это наше субъективное мнение.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Чем руководствовались Вы, написав: «Мое мнение в отношении стихов Н.П.Лаврентьева является оценочной категорией, если, пусть и незаконном приказе № 151 от 29.11.2007 г. С.А.Чеботарёва было написано: «Проводить Анализ»? Почему представление не основанного ни на чём клеветнического протокола «Научного» совета руководству Управления не считается распространение заведомо ложных клеветнических сведений, как полагали Вы в своих заявлениях? Почему Вам, руководителю, как председателю «Научного» совета дали два голоса, если Вы вообще не разбираетесь в поэзии? Каким образом «Научный» совет определяет высококачественные литературные произведения?
Почему Управление назначило прозаика Н.Н. Наседкина экспертом поэзии, когда он ничего не понимает в стихах? Как Вы можете вместе со всеми членами Научного совета, оправдываясь на суде, ссылаться именно на его голословное заключение, называя «экспертом», если прекрасно знаете. Что Вы не правы? Если «Научный» совет в своём решении полагается не на анализ произведений, а на отзыв прозаика, пусть и председателя правления Тамбовской писательской организации, секретаря правления Союза писателей России Н.Н.Наседкина, то для чего нужен Научный совет Управления? Для проформы?
Законно ли назначение некомпетентных лиц из числа своих сотрудников в состав Научного совета приказом Управления? Почему члены совета во главе с Вами не признали мой иск, если на всех судебных заседаниях вы все не можете внятно объяснить, почему мои стихи считают недостойными публикации? Если на членов Научного совета не возложена обязанность проводить сравнительный анализ произведений различных авторов, то каким образом планировалось выбирать достойные произведения?
Знали ли Вы, что, отказываясь от сравнительного анализа литературных произведений, Вы нарушаете Целевую программу «Культура Тамбовской области» в последней её редакции от 24 марта 2009 г. за № 305 и поступаете вопреки Нормам Федерального закона от 21.07. 2005 № 94-ФЗ «О размещении заказов заказа путем проведения открытого конкурса на право заключить государственный или муниципальный контракт на создание произведений литературы или искусства?»
Слова «Вопросов нет» требую заменить отведёнными судом моими словами: «Почему Вы полагаете, что мои стихи не востребованы в Интернете? А Дорожкиной – востребованы? Знаете ли Вы, что большинство великих поэтов без специального образования, ибо поэзия – это состояние души, а не профессия. В филологической высшей школе готовят лишь корректоров, редакторов прозы, журналистов, но отнюдь не поэтов? При таком отношении вы Лермонтову и Есенину бы отказали. Не так ли? Выдавали ли Вы прозаику Н.Н.Наседкину документ, что он является «Экспертом поэзии? Почему Вы ему присвоили такое звание, если он не поэт и в стихах ничего не понимает, что было доказано в судах?
Ваше утверждение «Учитывая, что надлежащими ответчиками по искам о защите чести, достоинства и деловой репутации являются авторы не соответствующих действительности порочащих сведений, а также лица, распространившие эти сведения, в сложившейся ситуации нельзя утверждать, что я являюсь надлежащим ответчиком» надо понимать так, что виновна одна секретарь Кротова или ещё кто?
Вопросы судом не были сняты, так как суд их просто проигнорировал и перешёл к оглашению документов в деле.
Судя данным протокола, в деле не оказалось:
1. Возражений на «Отзыв на исковое заявление Н.П.Лаврентьева от ответчика Ивлиевой В.И. от 13.07.2010 г., поданных мной в суд 16.08.2010 г., где опровергаются доводы Ивлиевой В.И.;
2. документа из Правового управления Тамбовской областной администрации о выявлении нарушений в управлении культуры: Целевой программы «Культура Тамбовской области» в последней её редакции от 24 марта 2009 г. за № 305 и Норм Федерального закона от 21.07. 2005 № 94-ФЗ «О размещении заказов заказа путем проведения открытого конкурса на право заключать государственный или муниципальный контракт на создание произведений литературы или искусства.
Прошу изменить и дополнить протокол согласно моим замечаниям.
НИКОЛАЙЛАВРЕНТЬЕВТамбовский
Последствия преступного приказа № 151 зам. главы Тамбовской области Чеботарёва С.А., принятого ради Дорожкиной В.Т.
ЗАМЕЧАНИЯ НА ПРОТОКОЛ судьи Широковой Н.Ф. и Касаткиной Е.В., её секретаря.
НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО
К юбилею стихотворения,что в книге «Взгляд из волнующих лет», стр. 191.
О, Боже мой, как я любил,
На взводе был, хоть и не пил,
Забросил все свои дела,
Душа на подвиги звала.
В эмоциях не видел дна я,
Ты для меня была родная…
Мой ум за чувствами лишь гнался –
Не я в любви тебе сознался.
Прости, нездешняя любовь,
Что не делил с тобою новь.
Я благодарен встречи дню,
А гордость лишь в себе браню.
Уехал вдаль и не вернулся,
С судьбой своей я разминулся.
Душа лететь к тебе хотела,
Её держал я то и дело.
Я молод был, ты молода,
Нам не мешали холода.
Была пожаром у меня –
Осталась искра от огня.
В незатухающей надежде
Я ждать любви готов как прежде!
Признаньем душу обнажая,
Надеюсь, что ты не чужая…
19.02.2001 года
НИКОЛАЙ ЛАВРЕНТЬЕВ Тамбовский
В борьбе с судебным произволом обретём права!
В Ленинский районный суд города Тамбова
г. Тамбов, К. Маркса, 142
в делосудье Широковой Н.Ф.,
от Лаврентьева Николая Петровича
ответчик: «Научный» совет управления культа Дорожкиной.
замечания на протокол.
h.ua/story/314103/
Согласно стать е 231 ГПК приношу замечания на протокол судебного заседания от 24 января 2011 года. В протоколе я нашёл множество неточностей. Прошу его изменить и дополнить указанными фактами.
В протоколе не указано, что судом удовлетворено моё ходатайство по приобщению к делу документа из Правового управления Тамбовской областной администрации о выявлении нарушений управлением культуры Целевой программы «Культура Тамбовской области» в последней её редакции от 24 марта 2009 г. за № 305 и Норм Федерального закона от 21.07. 2005 № 94-ФЗ «О размещении заказов заказа путем проведения открытого конкурса на право заключать государственный или муниципальный контракт на создание произведений литературы или искусства.
Общее мнение по составлению протокола: создаётся впечатление, что судье Широковой Н.Ф. было кем-то запрещено приводить мои доводы, чтобы не показать заведомо неправосудное содержание судебных актов. Однако судья перестаралась в своём угодничестве: в протоколе нет даже содержания моих вопросов. Так как вопросы истца являются фундаментом в содержании судебных прений, то к данному нарушению ГПК, по-видимому, было обещано отнестись лояльно. Отсюда вывод: нарушение инициализировано кем-то из судей Тамбовского областного суда. Нет и комментариев к ответам на мои вопросы, нет и описания сути дополнительных вопросов, многие из которых судья Широкова Н.Ф. просто снимала или отводила.
Содержание протокола главной части судебного заседания:
«По существу заявленных исковых требований ответчик Дорошина М.М. пояснила: Исковые требования не признаю. Я не вижу ничего оскорбительного в решении Научного совета. Мы выполнили свою обязанность. Никакого анализа мы делать не должны. Никакого влияния на меня никто не оказывал, в том числе и Ивлиева В.И. Наседкин является прозаиком и экспертом, и для нас он авторитет. По специальности я историк.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Дорошина М.М. ответила «Я не считаю ваши стихи поэзией, это просто рифмование. Есть чувство собственного восприятия. Это моё личное мнение. Я считаю, что стихи надо чувствовать. Я ознакомилась с вашими стихотворениями до заседания Научного совета. Ваши стихотворения я не разбирала, и никто не разбирал. Настоящая поэзия трогает душу, а ваши стихи такого впечатления не производят. На Научном совете разбираются произведения искусства, и к моему мнению прислушиваются. Я не обязана разбираться в поэзии. Это наше субъективное мнение.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моего первого вопроса: «На каком основании Вы посчитали мои стихи слабыми, отказавшись от анализа?»
Слова «Вопросов нет» требую поменять на мои слова: «Докажите своё мнение примерами, приведите стихи, которые вы не смогли почувствовать?» и слова судьи: «Снимаю вопрос, не относится к делу».
«По существу заявленных исковых требований ответчик Патрина Л.Н. пояснила:
Исковые требования не признаю. Я работник библиотеки. Я работаю в библиотеке им. А.С. Пушкина, в которой имеются 3 книги Лаврентьев Н.П. «Взгляд из волнующих лет». Данное издание не востребовано читателями, возникает вопрос, для кого тогда ее переиздавать. Мне стихи истца не показались профессиональными, чтобы их издавать за счет бюджетных средств.
Истец трудолюбивый гражданин, но его произведения лежат на полке мёртвым грузом, и спросом не пользуются. Наше решение было единогласным, это наше субъективное мнение.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Патрина Л.Н. ответила: В ваших стихах нет глубины. Настоящая поэзия заставляет мыслить. Это моё личное мнение.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Как может пользоваться спросом книга, если её нет на полках, а в Интернете кроме её названия нет ничего из описания содержания? Вы же сами отвечали мне, что реклама моей книги нецелесообразна, так как я не являюсь членом Союза писателей. Как может пользоваться спросом лишь название книги? Почему у Вас такое отношение к моим стихам?»
Слова «Вопросов нет» требую заменить моими словами, отведёнными судом: «Докажите своё мнение примерами, приведите стихи, в которых нет глубины? Как вы понимаете слово «Глубина»? Прошу занести в протокол и слова судьи: «Снимаю вопросы, не относятся к делу, так как были заявлены требования по клевете». Прошу занести мой ответ суду: «Клевета заключается в том, что мои стихи голословно, то есть, без объяснения причин называют плохими, а меня плохим в поэзии. Пусть докажут это». Пропущен и вопрос: «На суде 10 августа Патрина сказала, что у меня много шаблонов, но не смогла найти ни одного. Нашла ли она хоть один?», пропущен и ответ судьи: «Снимаю вопрос, не относится к делу».
«По существу заявленных исковых требований ответчик Киселёва Т.В. пояснила:
Исковые требования не признаю. По образованию я историк-архивист. До заседания Научного совета, я ознакомилась с его стихами, которые мне не понравились. Ивлиева В.И. никакого давления на меня не оказывала, а имею свою точку зрения и не боюсь её выражать. Кроме того, члены Научного совета не обязаны знать правила стихосложения. Наше решение было единогласным, это наше субъективное мнение.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Киселёва Т.В. ответила: Я завишу от начальника Кузнецова. Ивлиева В.И. его заместитель. Все решения принимает начальник. Стихотворения истец пишет для всех граждан, независимо от расы, и не всем они нравятся. В поэзии я разбираться не обязана, так должностным положением это не предусмотрено. Я обязана знать то, что мне положено по служебной инструкции. В положении не сказано, что члены совета обязаны знать правила стихосложения. Для этого в состав совета введён поэт Дорожкина В.Т. и был запрошен отзыв председателя правления Тамбовской писательской организации НаседкинаН.Н., который для нас является авторитетом в литературном творчестве».
Пропущено содержание моего первого вопроса: «Согласны ли вы, члены совета, что не знаете правила стихосложения и не умеете производить анализ стихотворных произведений»?
Отведены судом заключительные вопросы: «Почему приняли во внимание отзыв прозаика Н.Н. Наседкина, да ещё назвали его экспертом поэзии, когда он ничего не понимает в стихах? Не записаны слова судьи: «Не относится к делу» и мои слова о том, что совет изначально был настроен его начальником Ивлиевой на то, чтобы мне отказали?
«По существу заявленных исковых требований ответчик Кротова Т.А. пояснила:
Исковые требования не признаю. Достоинство и деловая репутация Лаврентьева Н.П. не были опорочены. Решение, адресовано только ему, достаточно корректно, спокойно и без выражений. Данное решение не было размещено в СМИ, сети Интернет, не объявлено на площади им. Ленина г.Тамбова. Кроме того, я прочитала стихи истца и пришла в ужас, особенно, где Лаврентьев Н.П. оскорбил свою жену. Это мое мнение. В мои обязанности не входит принимать материал произведений Лаврентьева Н.П. Наше решение было единогласным, это наше субъективное мнение. Для этого в состав совета введен поэт Дорожкина В.Т. и был запрошен отзыв председателя правления Тамбовской писательской организации Наседкина И.П., который является для нас авторитетом. Наше решение было единогласным, это наше субъективное мнение.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Кротова Т.А. ответила: Я читала стихи многих поэтов и талантливых людей, и прочитав ваши стихи, я пришла в ужас. Я целый вечер потратила на чтение ваших стихов, я их не запомнила и запоминать их не хочу. Стихи Дорожкиной В.Т. я читала, и мне они очень понравились. Ивлиева В.И. на нас никакого давления оказать не могла.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Не приведёте ли Вы слова, которыми я, якобы, оскорбил свою жену?». Не запомнили? Вот Вам эта книга. Прочитайте, пожалуйста, и другие ужасные стихи. Докажите на деле справедливость Ваших слов, иначе есть основания полагать, что Вы доказали, что находитесь под давлением Ивлиевой. Для чего потребовался отзыв прозаика Наседкина, когда в моей книге «Взгляд из волнующих лет» на страницах с 4 по 7 есть отзывы по рукописи членов Союза писателей поэтов Валерия Хворова и члена правления поэтессы Людмилы Котовой. Обращаюсь как к секретарю «Научного» в кавычках совета?».
Слова «Вопросов нет» требую заменить отведёнными судом моими словами: «Если «Научный совет констатирует, что стихи не выходят за рамки любительского уровня, и воздерживается от рекомендации их к изданию», то должно ли это мнение быть логично доказано на примерах, или достаточно голословного утверждения кого либо? Должно ли в протокол «Научного» совета заноситься всё, о чём говорилось на заседании, как положено в суде, например? Мы вместе посещали литературное объединение «Радуга». Методом анализа опровергните ли доказательства в том, что эти мои стихи лучше Дорожкинских, или признаете, что они лучше? Если никем из вас ответчиков не было доказано, что меня не публикуют якобы из-за недостатков в стихах, остаётся считать их действия дискриминацией, не так ли?».
Все эти вопросы последовательно отведены и прерваны судьёй Широковой Н.Ф. без объяснений.
«По существу заявленных исковых требований ответчик Дорожкиа В.Т. пояснила: Исковые требования не признаю. Я член Союза писателей России, заслуженный работник культуры, почетный гражданин г. Тамбова. Я написала огромное количество книг и статей, стихов. Ранее с Лаврентьевым Н.П. я знакома не была, я его видела только в суде. Никаких отношений с ним не имею, тем не менее, он оскорбляет меня без всяких оснований. Я считаю решение Научного совета правильным, так как его стихи публиковать преждевременно, они требуют огромной доработки, так как имеют нарушения стихосложения и стилистики.
Ходатайство заявил истец Лаврентьев Н.П.: Прошу ответчика Дорожкину В.Т. проанализировать мои стихотворения — Панорама» (стр.114),
Дорожкина В.Т.:
«Надменны дворцы и коттеджи,
Приветливы просто дома, -
Здесь с очарованием надежды
Живет справедливость сама»...
Возникает вопрос: где живет справедливость во дворцах, коттеджах, или просто домах? Так писать стихи нельзя. Нарушается стилистика и смысл.
— стих «Не хрусталь» (стр. 116): «Почему же не достойна ни цента»
Цента может стоить или не стоить, слово «достойна» в данном случае не допустимо. Рифмованные строки должны быть произведением искусства. Стихи истца требуют огромной доработки, над рукописью необходимо работать.
Лаврентьеву Н.П. необходимо было бы вести себя по-другому. Он мог обратиться к коллегам, и они бы ему помогли и дали совет, но истец этого не сделал. Решение совета – это наше субъективное мнение».
Суд, повторяю, неполно и неверно описал происходящее. Не записаны мои слова: «Если я Вас оскорбил, то подайте в суд, и я докажу, что мои критические разборы Ваших виршей не являются оскорблением. Почему Вы до сих пор не ответили ни на одну из моих эпиграмм, если одна из них уже стала поэмой? Отсутствие ответных эпиграмм от объекта, не говорит ли об отсутствии у него способностей? Почему Ваши ученики из «Тропинки», кроме оскорблений под псевдонимами, также не разобрали ни одно из моих стихотворений, не опровергли ни один мой довод, хотя я просил их об этом? Почему «Научный» совет также не опроверг мои доказательства?
Ссылки на неуча в поэзии Наседкина являются ли доказательством того, что Вы не оклеветали меня? Помните, как в этом зале суда Наседкин краснел молча, когда после его самовосхвалений спросил его, чем отличаются амфибрахий от анапеста? Он впервые услышал эти слова?». Не записано в протоколе, что суд отвёл эти вопросы, так как они не по существу дела.
Моё ходатайство выразилось в том, что я попросил Дорожкину в доказательство её утверждений выбрать любые стихи и доказать справедливость её слов
Слова Дорожкиной записаны не точно. Не записаны мои комментарии вообще:
Дорожкина сама выбрала для разбора стихотворение «Панорамы», она сказала судье, что у меня здесь ошибка, так как ей не понятно, где живёт справедливость. По её мнению, слово «справедливость» относится и к дворцам с коттеджами, так как это перечисления впереди. Мои объяснения, что запятая отделяет самостоятельные предложения, которые противопоставляются, а тире указывает именно на дома, ни к чему не привели, так как Дорожкина не знает для чего оно, а судья со своим секретарём Касаткиной Е.В. выдали желаемое за действительное, проигнорировав мои объяснения.
Не записали они и слова, что слово «стилистика» не что иное, как наука о стиле языка в художественной речи. Стиль – это совокупность приёмов языковых средств для выражения любых мыслей автора. Нарушить стиль, тем более науку нельзя, так как у каждого человека он оригинален, то есть свой, сравним с почерком человека. Как стиль, так и смысл можно только не понять. Дорожкина не поняла смысла строфы, так как не знает смысл знаков препинания. То есть, она не совсем грамотна, а звания получила по блату.
Не записано в протоколе, что я говорил: «Дорожкина также сама выбрала для разбора и второе стихотворение «Не хрусталь».
В стихотворении «Не хрусталь» (стр. 116) Дорожкина придралась к предложению «Почему ж не достойна ни цента Жизнь направленных к смерти детей»? Вырвав из контекста одну строку, она нашла якобы ошибку в словах «не достойна ни цента». Только что перечислявшая свои звания, что она заслуженный работник культуры, является «Почётным» профессором Державинского университета, таким же гражданином Тамбова, лауреатом премий и до бесконечности, «сумничала», дескать, не по-русски так говорить, надо – «жизнь не удостоена». В её избалованном премиями понимании жизнь награждается, что действительно неграмотно с точки зрения нормального человека, а в моём – жизнь оценивается, заслуживает ли она чего-либо, что грамотно (Толковый словарь Ожегова).
Кроме того, Дорожкина вырвала из контекста не только строку, но и предложение, изменив смысл, как будто впереди не было двух строф. За этим предложением следует ещё полторы строфы. В них образно было сказано, что некоторыми презирается гранёный стакан, хотя от которого больше практической пользы, чем от хрусталя. Тем не менее, эти люди хранят хрусталь, но презирают прозрачность простого стекла, то есть, простых людей, как и в судебном деле. В обществе с ценным хрусталём можно сравнить детей.
Стихотворение было написано под впечатлением, когда в Чечню владельцы хрусталя направили на смерть необученных новобранцев со школьной скамьи, детей тех, кто имел только гранёные стаканы. При таких обстоятельствах вполне закономерен вопрос: «Почему ж не достойна ни цента Жизнь направленных к смерти детей?». В девяностые годы прошлого века люди, посылающие в бой не своих детей, мерили всё долларами, так что упоминание о копейках было бы неуместно.
В этом стихотворении тема – сравнение гранёного стакана с хрустальным изделием, а идея – неравноправие. Дорожкина не умеет читать стихи, она не видит в них образа и глубины, как впрочем, и остальные члены Совета и администрации. Если она не умеет читать, то и не умеет и писать. Она берётся учить детей. Чему она их научила, я уже писал в статьях «Критика виршей в Тамбовских альманахах…» и «Позорный итог 25-летия «Тропинки». Теперь понятно, почему в книгах членов её «Тропинки», корректированных ею, так много логических ошибок. www.litprichal.ru/work/61496/ КРИТИКА ВИРШЕЙ, что в № 9 и в № 10 «Тамбовского альманаха»23.10. 2010 г.
www.litprichal.ru/work/62086/ ПОЗОРНЫЙ ИТОГ 25-летия «Тропинки» или РАЗОБЛАЧЕНИЕ Дорожкинцев ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКОЙ. 28.10. 2010 г.
Её стихи ни о чём, часто не имеют идеи, что я доказал ранее. То же самое и у членов «Тропинки», дорожкинских учеников, на которых не жалеют бюджетные деньги. А «Научный» совет состоит вообще из неучей в этом вопросе. Как будто специально выбирали таких, чтоб не прекословили коррупционерам от культуры. И эти члены, совершенно не понимая мои стихи, хают их и меня. Судья Широкова Н.Ф. как бы под гипнозом от обилия дорожкинских званий, тем более, что это был единственный факт попытки анализа моих стихов, хоть и неудавшийся, наверное посчитает, что Совет доказал, что это я неуч. На этом неграмотном абсурдном обосновании суд, должно быть, и откажет мне в удовлетворении иска о защите моего достоинства. Прошу не ошибиться!
Так как свои доводы, в отличие от оппонентов, я всегда подкрепляю примерами, то вынужден прочитать это стихотворение. Тем более, что его суть я раскрыл не полностью, может быть, она заставит мыслить Патрину и других членов, у кого от недопонимания спят душа и совесть.
НЕ ХРУСТАЛЬ
Уважаются злейшие яды –
Презираются правды дела,
Равнодушно бросаются взгляды
На простую прозрачность стекла.
А простое не враз разобьётся,
И не лопнет в крутом кипятке,
Тем не менее, ценным зовётся
То, что хрупко в богатой руке.
Почему ж не достойна ни цента
Жизнь, направленных к смерти детей?
Отчего же армейская рента
Драгоценней рабочих людей?
Оттого, что живём терпеливо
Как крепчайший гранёный стакан!
…А судьба извивается криво,
Обстоятельства, как ураган…
Что мои стихи не понимает даже Дорожкина, это не моя вина, а проблема её и «Научного» в кавычках совета, который нелегитимен, так как он изначально создан вопреки законам об обязательных конкурсах или сравнительных анализах литературных произведений. Об этом указывается в документе из областной администрации, поданном в начале судебного заседания в качестве приложения к моему устному ходатайству. Суд Широковой принял данный документ».
«По существу заявленных исковых требований ответчик Громова Н.Д. пояснила: В архивном деле я уже работаю 16 лет, голосовала своим собственном мнением.Стихи с Лаврентьевым Н.П. непрофессиональные и не производят впечатления на читателей. Честь достоинство и деловая репутация Лаврентьева Н.П. не были опорочены. Решение Научного совета нигде не было опубликовано. Мы голосовали на основе своих внутренних убеждений. Воздействия на меня не было. Выносить решения, обязанность Научного совета
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Громова Н.Д. ответила: «Истец предлагал мне взять его дискету с произведениями, срочно опубликовать и отредактировать. Научный совет не занимается редактированием, поэтому я ему отказала. Книгу истца со стихами я передала секретарю Научного совета. У истца не спрашивала, кому именно необходимо передать его книгу. О том чтобы не передавать его книгу Наседкину Н.Н., речи не было. Наше решение корректное, никаких оскорблений не содержит, и направлялось только в адрес истца.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Докажите на примерах или путём других доводов, что мои стихи непрофессиональные и не производят впечатления на читателей? Почему у меня не приняли дискету с новыми стихами и не пригласили меня на заседание? Помните, что Вы спрашивали меня: «Кому из членов Союза писателей передать мою книгу для рецензирования? Помните мой ответ, что в книге уже есть две рецензии двух профессиональных поэтов? Помните, что я зачитывал Вам мои заявления, о том, что не доверяю Наседкину, так как он грубо отказался знакомиться с моей книгой и о недоверии к Ивлиевой и к Дорожкиной, как к членам Совета?
Считаете ли Вы, что направление Вашего необоснованного протокола руководству Управления, своему начальству, не является распространением заведомо порочащих меня сведений»?
Слова «Вопросов нет» требую заменить моими словами, отведёнными судом: «Вам не стыдно так бессовестно врать?
Или Вы из-за работы готовы на любую подлость?»
.
«По существу заявленных исковых требований ответчик Земцова ГА. пояснила:
Исковые требования не признаю. Честь, достоинство и деловая репутация Лаврентьева Н.П. не были опорочены решением Научного совета, которое и нигде не было опубликовано и не распространено другим лицам. Я голосовала, согласно своему внутреннему убеждению. Ивлиева В.И. мой начальник, и никакого давления она на меня не оказывала. Я считаю, что стихи истца – самодеятельное творчество.
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Земцова Г.А. ответила: Для написания стихов не достаточно просто рифмования, необходим талант. В стихах истца этого не наблюдается. Это мое личное мнение и оно обоснованно. Стихи истца требуют доработки, и его честь никто не опорочил. У меня нет задачи сравнивать стихотворения. На научном совете я высказала свое мнение. На мой взгляд, стихи Дорожкиной В.Т. более талантливы и профессиональны. Давления со стороны Ивлиевой В.И. на меня не было. Задача совета выносить решения, они могут кому-то и не нравиться».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Чем отличается ямб от хорея?» и описание реакции ответчика – всего «Научного» совета, то есть, смеха при молчаливой поддержке судьи Широковой Н.Ф. Смеялась ли она также, не знаю, так как моё внимание было отвлечено цинизмом приспособленцев от культуры. Не записаны вопросы: «Что Вы скажете о стихотворении «Дерево произведения» и Признание Тамбову, которые я сравнивал с дорожкинскими «Поэт» и «Июньский день в Тамбове? Что справедливей и законней, выполнить приказ руководителя, или поступить честно, но вопреки приказу?»
Слова «Вопросов нет» требую заменить снятыми судом моими словами: «Что такое талант, как Вы его представляете? Докажите логично и с примерами из моей книги, где нужны доработки? Покажите, какие стихи Дорожкиной В.Т. более талантливы и профессиональны? Чем стихи Дорожкиной талантливы и профессиональны? Не приближённостью ли к Вашему начальству? Как можно утверждать, что мою честь никто не опорочил, если обо мне, как о поэте, Вы бездоказательно отзываетесь плохо перед своим начальством даже письменно?» Земцова не смогла ответить на неожиданные для неё вопросы, поэтому судья Широкова Н.Ф. поспешила прийти ей на помощь снятием их с формулировкой: «Вопросы к делу не относятся».
«По существу заявленных исковых требований ответчик Ивлиева В.И. пояснила:
Исковые требования не признаю. Решение Научного совета не является клеветническим, стихи Лаврентьева Н.П. не востребованы. Его стихи доступны » сети Интернет, однако, не пользуются спросом. Кроме того, мнение Наседкина Н.Н. для меня является авторитетным в литературном творчестве. Считаю, что стихи Лаврентьева Н.Н. публиковать преждевременно. По принятому решению, проводилась прокурорская проверка, и решение не было поставлено под сомнение.|
На вопрос истца Лаврентьева Н.П. ответчик Ивлиева: На научном совете голословных утверждений не было. Для принятия решения привлекался Наседкин Н.Н., человек с высшим образованием, его мнение обоснованное и является веским аргументом. Наседкни Н.Н. для меня авторитет в области поэзии и литературы. У него высшее литературное образование. Научный совет обязан выносить решение. Наше решение – это наше субъективное мнение.
Вопросов нет».
Пропущено содержание моих первых вопросов: «Чем руководствовались Вы, написав: «Мое мнение в отношении стихов Н.П.Лаврентьева является оценочной категорией, если, пусть и незаконном приказе № 151 от 29.11.2007 г. С.А.Чеботарёва было написано: «Проводить Анализ»? Почему представление не основанного ни на чём клеветнического протокола «Научного» совета руководству Управления не считается распространение заведомо ложных клеветнических сведений, как полагали Вы в своих заявлениях? Почему Вам, руководителю, как председателю «Научного» совета дали два голоса, если Вы вообще не разбираетесь в поэзии? Каким образом «Научный» совет определяет высококачественные литературные произведения?
Почему Управление назначило прозаика Н.Н. Наседкина экспертом поэзии, когда он ничего не понимает в стихах? Как Вы можете вместе со всеми членами Научного совета, оправдываясь на суде, ссылаться именно на его голословное заключение, называя «экспертом», если прекрасно знаете. Что Вы не правы? Если «Научный» совет в своём решении полагается не на анализ произведений, а на отзыв прозаика, пусть и председателя правления Тамбовской писательской организации, секретаря правления Союза писателей России Н.Н.Наседкина, то для чего нужен Научный совет Управления? Для проформы?
Законно ли назначение некомпетентных лиц из числа своих сотрудников в состав Научного совета приказом Управления? Почему члены совета во главе с Вами не признали мой иск, если на всех судебных заседаниях вы все не можете внятно объяснить, почему мои стихи считают недостойными публикации? Если на членов Научного совета не возложена обязанность проводить сравнительный анализ произведений различных авторов, то каким образом планировалось выбирать достойные произведения?
Знали ли Вы, что, отказываясь от сравнительного анализа литературных произведений, Вы нарушаете Целевую программу «Культура Тамбовской области» в последней её редакции от 24 марта 2009 г. за № 305 и поступаете вопреки Нормам Федерального закона от 21.07. 2005 № 94-ФЗ «О размещении заказов заказа путем проведения открытого конкурса на право заключить государственный или муниципальный контракт на создание произведений литературы или искусства?»
Слова «Вопросов нет» требую заменить отведёнными судом моими словами: «Почему Вы полагаете, что мои стихи не востребованы в Интернете? А Дорожкиной – востребованы? Знаете ли Вы, что большинство великих поэтов без специального образования, ибо поэзия – это состояние души, а не профессия. В филологической высшей школе готовят лишь корректоров, редакторов прозы, журналистов, но отнюдь не поэтов? При таком отношении вы Лермонтову и Есенину бы отказали. Не так ли? Выдавали ли Вы прозаику Н.Н.Наседкину документ, что он является «Экспертом поэзии? Почему Вы ему присвоили такое звание, если он не поэт и в стихах ничего не понимает, что было доказано в судах?
Ваше утверждение «Учитывая, что надлежащими ответчиками по искам о защите чести, достоинства и деловой репутации являются авторы не соответствующих действительности порочащих сведений, а также лица, распространившие эти сведения, в сложившейся ситуации нельзя утверждать, что я являюсь надлежащим ответчиком» надо понимать так, что виновна одна секретарь Кротова или ещё кто?
Вопросы судом не были сняты, так как суд их просто проигнорировал и перешёл к оглашению документов в деле.
Судя данным протокола, в деле не оказалось:
1. Возражений на «Отзыв на исковое заявление Н.П.Лаврентьева от ответчика Ивлиевой В.И. от 13.07.2010 г., поданных мной в суд 16.08.2010 г., где опровергаются доводы Ивлиевой В.И.;
2. документа из Правового управления Тамбовской областной администрации о выявлении нарушений в управлении культуры: Целевой программы «Культура Тамбовской области» в последней её редакции от 24 марта 2009 г. за № 305 и Норм Федерального закона от 21.07. 2005 № 94-ФЗ «О размещении заказов заказа путем проведения открытого конкурса на право заключать государственный или муниципальный контракт на создание произведений литературы или искусства.
Прошу изменить и дополнить протокол согласно моим замечаниям.
НИКОЛАЙЛАВРЕНТЬЕВТамбовский
