Жалоба в ЕСПЧ (начало )

ЕΒРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАΒАМ ЧЕЛОΒЕКА
Страсбург, Франция
ЖАЛОБА
в соответствии со статьей 34 Европейской Конвенции по правам человека
и статьями 45 и 47 Регламента Суда
ЗАЯΒИТЕЛЬ
Иванов Леонид Дмитриевич Пол: мужской
РОССИЯ
4. Род занятий юрисконсульт ( до приговора суда — АДВОКАТ )
5.Дата и место рождения 03.06.1956 г. д. Глембочино, Себежский район, Псковская область, Россия
6.Постоянный адрес182108, Россия, Псковская область, Великие Луки, пр Гагарина дом 21, корп.2, кв.138.
7.Номер телефона +7 81153 52653, мобильный +7 911 361 09 09
8.не отличается
Адрес проживания в настоящее время (если отличается от п. 6)
9. Венедикт Иванович Доставалов
Имя и фамилия представителя*
10. координатор Псковского регионального правозащитного общественного движения «Вече»
Род занятий представителя
11. г. Псков, ул Кисилёва 15/24
Адрес представителя
12. Номер телефакса +7 8112 46 6195
B.
ΒЫСОКАЯ ДОГОΒАРИВАЮЩАЯСЯ СТОРОНА
(Укажите название государства, против которого направлена жалоба)
13. Российская Федерация
II ИЗЛОЖЕНИЕ ФАКТОВ
14.
Приговором от 03.09.2004 г. Великолукского городского суда Псковской области, я был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.309 УК РФ и приговорен к исправительным работам сроком на 1 год с удержанием 20% заработка с лишением заниматься адвокатской деятельностью сроком на 2 года.
Кассационным определением от 27 октября 2004 г. судебной коллегии по уголовным делам Псковского областного суда данный приговор был оставлен без изменения, а кассационная жалоба без удовлетворения.
Постановлением об отказе в удовлетворении надзорной жалобы от 26 января 2005 года.
Сообщением Председателя Псковского областного суда А.В. Боднарь об отказе отмены постановления судьи и возбуждении надзорного производства
Считаю указанные приговор, кассационное определение, постановление об отказе в удовлетворении надзорной жалобы, незаконными и необоснованными, с нарушениями, выразившимися, как в несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, так и в нарушении уголовно-процессуального закона. Так же считаю, ответ Председателя Псковского областного суда, на очевидные нарушения законности при проведении предварительного следствия, а также, в частности нарушений гл. 52 УПК РФ, не обоснованным и не мотивированным отказом отмены постановления судьи и возбуждения надзорного производства.
На протяжении всего времени следствие и судебное разбирательство проводилось незаконными методами, лично мне и моей семье, нанесена глубокая моральная и психологическая травма, в результате длительного психологического воздействия, что мне дает право и основания для обращения в Европейский суд.
1. Несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела.
Судом, как первой, так и кассационной инстанции, были нарушены правила оценки доказательств с точки зрения относимости и достоверности, без учета совокупности всех обстоятельств дела.
Так, суд счел показания свидетелей – Колыхан Н.В. (л.д.51-52), Шакаловой Н.Г. (л.д. 94-96), а также свидетелей Тимофеева и Мироновой достаточными доказательствами моей вины, при том, что данные показания, во многом, противоречивы, в них отсутствует единая логическая связь, без чего невозможно вынесения законного, обоснованного и справедливого приговора.
Так, в показаниях свидетеля Колыхан отсутствуют какие-либо факты, подтверждающие совершение именно мной подкупа свидетелей Мироновой и Тимофеева; свидетель Колыхан, как следует из ее показаний, узнала о факте подкупа от обвиняемых в совершении преступления Мироновой и Тимофеева, которые дали показания о том, что деньги, в сумме 500 руб., им предлагали адвокаты, которые пришли к ним 14 мая 2004 г., при том, что отсутствовала конкретизация того, кто именно из адвокатов предлагал Мироновой и Тимофееву указанную сумму.
Показания свидетеля Шакаловой, также не могут рассматриваться в качестве доказательства моей вины. Кроме того, в показаниях свидетеля Шакаловой, данных ею на предварительном следствии (л.д. 94-95), по отношению к показаниям, данным в судебном заседании 29 июля 2004 г., имеются существенные противоречии, которые требовали критического осмысления, и без устранения которых данные показания не могут быть признаны достоверными.
Так, на предварительном следствии, Шакалова показала, что Тимофеев и Миронова сами потребовали деньги за изменение показаний, однако, допрошенная в судебном заседании 29 июля 2004 г., она заявила, что деньги за изменение показаний предложил Иванов.
Также, Шакаловой отрицался тот факт, что объяснения, полученные от Тимофеева и Мироновой передавались ею следователю Калыхан, однако, допрошенная 07.07.2004 г. Калыхан показала, что именно Шакалова, вместе с заявлением о передопросе свидетелей, принесла ей объяснения Тимофеева и Мироновой, она же затребовала их назад из уголовного дела. Заявление о передопросе Тимофеева и Мироновой было исполнено Шакаловой, что, не смотря на ее явное желание скрыть данный факт, все же было установлено в ходе судебного следствия 09.07.2004 г. Т.е., Шакалова заранее зная о том, что ей удастся уговорить Тимофеева и Миронову дать объяснения нужного ей содержания, зачем-то уговорила Иванова проехать вместе с ней.
Однако, в отношении Шакаловой, не смотря на то, что представление о привлечении ее в качестве обвиняемой по ч.1 ст.309 УК РФ, уже находилось в Великолукском городском суде, следователем Великолукской прокуратуры, незаконно, без соответствующего в таком случае, решения районного суда, было вынесено постановление об отказе в возбуждении в отношении нее уголовного дела (л.д.96). Следовательно, уничтоженные Шакаловой объяснения Тимофеева и Мироновой, которые, якобы, были получены путем подкупа, на самом деле были получены законным путем.
Уничтожение объяснений Тимофеева и Мироновой, изъятые и переданные ей из уголовного дела, Шакалова объяснила тем, что она «…поняла, что пошла на поводу у старшего по возрасту и стажу коллеги…» (л.д.94). Однако, как выяснилось в процессе судебного следствия, Шакалова, вообще не знала, каков стаж работы Иванова в адвокатуре.
Как Колыхан, так и Шакалова скрывали тот факт, что Колыхан, накануне 14 мая 2003 г. передала Шакаловой заранее заготовленный текст постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Мироновой и Тимофеева. Лишь в ходе судебного разбирательства данный факт стал известен суду, который, в свою очередь, не придал этому факту значения, в частности, не сопоставив с моими показаниями, что при наличии такого документа, какие-либо действия, направленные на склонение Мироновой и Тимофеева к изменению показаний, теряли всякий смысл.
Таким образом, суд не дал должной оценки показаниям Шакаловой с точки зрения их достоверности, не разрешил причин противоречий в ее показаниях с показаниями других свидетелей, а также с моими показаниями, также суд не придал значения, незаконному прекращению уголовного преследования в отношении Шакаловой, которая в обмен на это, как заинтересованное лицо со стороны обвинения, дала нужные показания следователю прокуратуры, в отношении меня, возможно эти показания были получены путем шантажа со стороны следователя прокуратуры в обмен на прекращение уголовного преследование, т.к. я ещё раз повторяюсь, что в отношении Шакаловой также было представление прокуратуры в суд о даче разрешения о привлечении её к уголовной ответственности, которое по неизвестным причинам было не рассмотрено судом.
Суд не счел необходимым оценить показания Тимофеева и Мироновой, якобы, «подкупленных» мной, с точки зрения их достоверности, а также, не дал оценки противоречиям в показаниях данных свидетелей.
Необходимость критического подхода к показаниям данных свидетелей обусловлено, прежде всего, тем, длительное употребление ими спиртных напитков, что ими же не отрицается, не могло не повлиять на их способность адекватно оценивать окружающую действительность.
29 июля 2004 г. защитой было заявлено ходатайство о приобщении к материалам уголовного дела справок из наркологического диспансера, подтверждающих нахождение на учете по поводу хронического алкоголизма Тимофеева и Мироновой, справок их медицинского вытрезвителя, а также — характеристика на Миронову и Тимофеева с места жительства. Суд необоснованно отказал в приобщении данных документов в качестве доказательств, однако, не вернул их и, как следует из письма Председателя Великолукского городского суда, эти документы находятся в деле.
Сам Тимофеев не отрицает тот факт, что лечился от алкоголизма, уже находясь в местах лишения свободы.
Между показаниями Тимофеева и Мироновой имеются такие противоречия, которые не были устранены в процессе судебного следствия, а следовательно, в силу принципа толкования любого сомнения в качестве обвиняемого (ч.3 ст.49 Конституции РФ), не могут рассматриваться, как доказательства моей вины Иванова. Данные противоречия, в частности, выражены в том, что 29.07.04, во время допроса свидетеля Тимофеева государственным обвинителем, в связи с существенными изменениями в показаниях данных в процессе судебного следствия, относительно показаний, данных на предварительном следствии, было заявлено ходатайство об оглашении показаний Тимофеева, данных им на предварительном следствии. Подтвердив, после оглашения свои показания, данные им на предварительном следствии, Тимофеев, тем самым, фактически, подтвердил, что изменить показания его просили оба адвоката, не конкретизируя, кто именно, не было установлено, кто именно предложил деньги за изменение показаний.
Абсолютно противоречивые показания дают Тимофеев и Миронова, когда заходит речь об участии мужчины и женщины, представившихся адвокатами, в написании объяснений, якобы, изменяющих ранее данные показания; если Тимофеев утверждает, что оба объяснения писались под диктовку мужчины, то, как следует из показаний Мироновой (л.д.44) она писала свое объяснение под диктовку женщины, а Тимофеев – под диктовку мужчины.
Суд в вынесенном им незаконном и необоснованном приговоре, не указал, почему, при явных противоречиях между показаниями этих лиц, безусловно были приняты за основу показания свидетеля Тимофеева и отвергнуты показания свидетеля Мироновой в части распределения ролей между мужчиной и женщиной, представившихся адвокатами при написании объяснений.
Во время допроса в зале судебного заседания Тимофеев определил свое состояние во время разговора с адвокатами, как «с похмелья», правда, неизвестно, какой смысл он вкладывает в это понятие, но, учитывая тот факт, что Тимофеев длительное время состоит на учете в наркологическом диспансере, вполне можно допустить, что он вряд способен критически относится к своему состоянию. К тому же, весьма показательными, с точки зрения оценки достоверности показаний Тимофеева, могут служить его фразы, относительно того, что он не помнит, участвовал ли он в судебном заседании по обвинению Миронова и Максименко, поскольку «проснулся в тюрьме», к тому же, сам он, будучи осужденным, лечился в местах заключения от хронического алкоголизма.
Не менее критического отношения требует оценка показаний Мироновой, которая, во время допроса на предварительном следствии, как следует из видеозаписи продемонстрированной в судебном заседании, она даже не могла, без подсказки следователя, вспомнить, в каком месяце к ней и Тимофееву приходили адвокаты.
Вывод: в связи с существенными противоречиями между показаниями свидетелей Тимофеева и Мироновой, относительно участия каждого из адвокатов в разговоре 14.05.2003 г., данные показания не являются доказательствами вины Иванова Л.Д. в инкриминируемом мне преступлении. Кроме того, в приговоре, не указано, почему суд принял во внимание лишь доводы обвинения, основанные, в частности, на показаниях Тимофеева и Мироновой и отверг доводы защиты, указавшей на явные противоречии в показаниях указанных лиц.
Подтверждением незаконности и необоснованности вынесенного приговора является тот факт, что суд счел НЕСУЩЕСТВЕННЫМИ противоречия в показаниях свидетелей Тимофеева и Мироновой, относящихся непосредственно к деянию, виновность в совершении которого должна быть установлена судом!
Показания свидетеля Пименовой, заявленные стороной обвинения, как доказательства, подтверждающие мою вину, как следует из содержания данных показаний, данных, как в ходе предварительного следствия, так и в ходе и судебного следствия, на самом деле содержат в себе факты, полностью опровергающие линию обвинения.
Так, на предварительном следствии свидетель Пименова показала, что в мае 2003 г. к Тимофееву и Мироновой, злоупотребляющих спиртными напитками, неоднократно приходил неизвестный мужчина, после визита которого, у них появлялись деньги (л.д.69). При этом, со слов Мироновой этим мужчиной был отец одного из обвиняемых по делу которого Миронова и Тимофеев являлись свидетелями. Свидетель Пименова допускает, что именно этот мужчина передавал Тимофееву и Мироновой деньги за изменение ими показаний. На вопрос защиты, присутствует ли этот мужчина в зале суда, свидетель Пименова ответила отрицательно.
Как в процессе предварительного следствия, так и в процессе судебного следствия, не было предпринято попыток установить личность этого неизвестного мужчины, после визита которого, у Тимофеева и Мироновой появлялись деньги и который, действительно, мог предложить эти деньги Тимофееву и Мироновой за изменение ими показаний. В процессе судебных прений, защитой было обращено особое внимание суда на тот факт, что неизвестный мужчина приходил именно в тот период времени (май 2003 г.), когда, по мнению обвинения, и был совершен подкуп. Данное обстоятельство, которое могло существенно повлиять на выводы суда, судом вообще не было учтено, что, также повлекло за собой постановление незаконного и необоснованного приговора.
Постановлением от 9 августа 2004 г. судом было отказано в удовлетворении ходатайства защиты о допросе свидетелей Калининой и Федоровой (л.д. 64 и 65), поскольку, по мнению суда «не влияют на установление или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по данному уголовному делу». Однако, показания данных свидетелей, подтверждают показания свидетеля Пименовой о том, что в мае 2003 г. (показания свидетеля Калининой – в период с 12 по 17 мая), к Тимофееву и Мироновой приходил неизвестный, прилично одетый мужчина. Сопоставляя же данные показания с показаниями Пименовой, можно было предположить, что именно этот мужчина принес деньги Тимофееву и Мироновой и данный факт был ими скрыт на предварительном следствии.
Т.е., суд сознательно не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы при вынесении приговора.
Судом, в процессе судебного следствия, были исследованы следующие документы, относящиеся к вещественным доказательствам – кроссовкам, которые Тимофеев приобрел на деньги, якобы полученные от адвокатов в виде подкупа: постановление о производстве выемки (л.д.74), протокол выемки (л.д.75-76), протокол осмотра предметов (л.д.77), постановление о приобщении вещественных доказательств (л.д.7, постановление о возвращении вещественных доказательств (л.д.79). Кроме того, все данные процессуальные действия по делу адвокатов были проведены без соответствующего заключения судьи районного суда.
Доводы, приведенные защитой о том, что все процессуальные действия в отношении адвокатов без соответствующего решения суда незаконны, судом не были учтены.
1. Не установлено лицо, якобы, продавшее Тимофееву С.Н. кроссовки за 300 руб. на городском рынке и способное подтвердить факт приобретения кроссовок, а также дату и обстоятельства их приобретения;
2. Отсутствуют доказательства, подтверждающие факт продажи кроссовок (кассовый чек, счет и т.д.);
3. Отсутствуют данные, подтверждающие, что Тимофеевым С.Н. были потрачены именно те деньги, которые он, якобы, получил от Иванова Л.Д.;
4. Не установлены источники доходов Тимофеева С.Н., учитывая тот факт, что, во-первых, сам Тимофеев показал в процессе судебного следствия, что жил на случайные заработки (протокол судебного заседания от 29 июля 2004 г.); во-вторых, факт передачи денежных средств со стороны неизвестного мужчины (показания свидетеля Пименовой – л.д.69).
Вышеприведенные доводы защиты судом во внимание приняты не были.
Протоколы указанных следственных действий, вообще не могут рассматриваться в качестве доказательств по делу в силу того, что не было получено разрешение районного суда на проведение следственных действий в отношении адвокатов, что факт приобретения Тимофеевым С.Н. кроссовок на деньги, происхождение которых не установлено, у не установленного лица, и в не установленное время, не может рассматриваться в качестве доказательства по делу, соответственно, кроссовки, принадлежащие Тимофееву С.Н., с учетом вышеприведенных доводов, не могут рассматриваться в качестве вещественных доказательств, а потому, ввиду того сам факт приобщения данных протоколов к материалам уголовного дела, является нарушением принципа относимости доказательств, закрепленный ч.1 ст74 и ч.1 ст.81 УПК РФ.
2. Нарушения уголовно-процессуального закона.
(доводы, приведенные стороной защиты в судебных заседаниях первой и кассационной инстанциях, в подтверждение нижеизложенных фактов, Судебной коллегией по уголовным делам Псковского областного суда не исследовались, в последующем надзорные инстанции Псковского областного суда отписались сославшись на судебные заседания первой и кассационной инстанций )
Судом не были учтены нарушения, которые были допущены на стадии предварительного следствия, что, в свою очередь, повлекло за собой постановление незаконного и необоснованного приговора.
Так по получении решения суда о даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении адвоката, согласно п.10 ч.1 ст. 448 УПК РФ, прокурор соответствующего территориального субъекта, немедленно должен вынести соответствующее постановление о возбуждении уголовного дела, день вынесения которого в соответствии со ст. 156 УПК РФ является моментом возбуждения уголовного дела и началом предварительного расследования. После этого прокурор поручает расследование этого дела следователю прокуратуры, но в моём случае это не было сделано, всё было сделано с нарушением уголовно-процессуального ЗАКОНА об особенностях производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц. Так, 19 января 2004 г., постановлением ст.следователя прокуратуры г.Великие Луки – Михайловым Д.В., в отношении гр-на Иванова Л.Д., имеющего статус адвоката, было вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого по уголовному делу № 12003029108 за, якобы, совершенное им преступление, предусмотренное ч.1 ст.309 УК РФ (л.д.90).
В соответствие с ч.5 ст.18 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», «уголовное преследование адвоката осуществляется с соблюдением гарантий адвокату, предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством». Как следует из содержания п.8 ч.1 ст.447, п.10 ч.1 ст.448 УПК РФ решение о привлечении адвоката в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено… по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, принимается соответствующим территориальным прокурором на основании заключения судьи районного суда, это полномочие реализуют прокуроры, которым предоставлено исключительное право на возбуждение уголовного дела подобного рода. Прокурор непосредственно после получения заключения судьи о наличии в действиях специального субъекта признаков преступления обязан, незамедлительно, возбудить уголовное дело в отношении такого лица до истечения срока на его обжалование в кассационном порядке. Что не было сделано вообще. Ст. следователь прокуратуры г. Великие Луки в своих действиях, самостоятельно, руководствовался постановлением зам. прокурора города Великие Луки, о возбуждении уголовного дела по факту подкупа свидетелей, известными по материалам проверки, адвокатами: Шакаловой и Ивановым, от 23 июня 2003 г. УПК предусматривает возбуждение уголовного дела как в отношении конкретного лица, так и по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления ( ч.2 ст. 223 и ч.1 ст. 448 УПК РФ ). Однако, если на момент возбуждения уголовного дела лицо, совершившее преступление известно, принятие решения о возбуждении уголовного дела «по факту совершения преступления» НЕДОПУСТИМО, так как иначе будут нарушены права и законные интересы такого лица. Тем более зам. прокурора города не вправе санкционировать производство тех или иных следственных действий в отношении «специальных субъектов» имеющих дополнительный иммунитет. Утверждать в отношении таких лиц обвинительное заключение ( обвинительный акт) и т.д. Эти полномочия в отношении «специальных субъектов» законом персонифицированы и осуществляются исключительно руководителем прокуратуры. Этот принцип обуславливает непосредственность надзора, который заключается в том, что руководитель прокуратуры лично надзирает за законностью и обоснованностью дачи поручений о проведении в отношении «специальных субъектов» ОРМ и их осуществления, соблюдением установленного порядка представления в следственные органы полученных результатов, санкционирует производство следственных и иных процессуальных действий, требующих согласия прокурора, продлевает срок предварительного расследования, утверждает обвинительное заключение ( обвинительный акт ) и направляет уголовное дело в суд, осуществляет другие полномочия прокурора в досудебном производстве, предусмотренные ст. 37 УПК РФ. Как руководитель прокуратуры, прокурор может поручить своему заместителю, либо иному подчинённому прокурору, осуществлять контроль над ходом расследования, подготовить проект того или иного процессуального решения. Однако, переложить на нижестоящего прокурора свою обязанность, лично, реализовывать процессуальные полномочия прокурора по надзору за такой категорией уголовных дел, он не вправе, ибо закон специально оговорил возможность осуществления таких полномочий, исключительно, прокурором определённого должностного положения. Это одна из составляющих системы гарантий, в сфере уголовного судопроизводства, в отношении « специальных субъектов», обеспечивающая более высокий уровень их защищённости от ошибочных, незаконных и необоснованных процессуальных решений.
Исходя из смысла п.25 ст.5 УПК РФ, решение прокурора, следователя, дознавателя, вынесенное при производстве предварительного расследования оформляется в виде постановления. Прокурором г. Великие Луки решения о привлечении в качестве обвиняемого гр-на Иванова Л.Д. не принималось.
Постановление от 19 января 2004 г. вынесено ст.следователем прокуратуры г. Великие Луки, т.е., лицом неуполномоченным в силу закона принимать решения о привлечении в качестве обвиняемого лица, в отношении которого законом установлен особый порядок привлечения в качестве обвиняемого.
Ст.следователь прокуратуры не входит в перечень лиц, указанных в п.31 ст.5 УПК РФ, соответственно, он не может брать на себя функции прокурора.
Поскольку, постановление от 19 января 2004 г. о привлечении Иванова Л.Д. в качестве обвиняемого вынесено незаконно, без соответствующего постановления территориального прокурора, т.е. ( в данном случае ) прокурора г. Великие Луки, о возбуждении уголовного дела в отношении «специального субъекта», после дачи разрешения судом, в данном случае, конкретного лица: адвоката Иванова Л.Д., следовательно, я, к моменту начала судебного заседания, не являлся обвиняемым и обвинительный приговор в отношении меня не мог быть вынесен.
Заявленное защитой ходатайство о прекращении уголовного дела по данному основанию постановлением от 07.07.2004 г. судом было отклонено.
Сроки предварительного следствия незаконно и по явно надуманным основаниям, продлевались. Согласно ч.7 ст.162 УПК РФ, постановление о продлении сроков предварительного следствия, представляется прокурору не позднее 5-ти суток до дня истечения срока предварительного следствия. Однако, постановления о возбуждении ходатайств о продлении сроков предварительного следствия от 20 августа, 23 сентября и 21 октября были вынесены позже 5-ти суток до окончания сроков предварительного следствия, поскольку само уголовное дело было возбуждено 23 июня 2003 г., соответственно, все следственные действия в отношении Иванова Л.Д., совершенные после окончания сроков предварительного следствия, были проведены незаконно, а потому, и должны быть, в соответствие с ч.3 ст.7 УПК РФ, любые доказательства, полученные после незаконного продления сроков предварительного следствия, должны были быть признаны недопустимыми.
Надуманность оснований для продления сроков предварительного следствия, в частности, подтверждается тем, что в постановлениях о продлении срока предварительного следствия от 20 августа, от 23 сентября, от 21 октября, от 18 ноября 2003 г. (л.д.3-7), в качестве основания для продления срока предварительного следствия приведена необходимость получения заключения суда о наличии в действиях Иванова и Шакаловой состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.309 УПК РФ. Однако, представления в суд для получения заключений, в отношении Шакаловой было направлено только 12.11.2003 г., а в отношении Иванова – 13.11.2003 г. (л.д.81-83), т.е., спустя 3,5 месяца после возбуждения уголовного дела! Осуществление уголовного преследования «специальных субъектов» в силу гл. 52 УПК РФ имеет свою специфику и официально начинается с момента внесения прокурором соответствующего представления в суд, т.е. с 13 ноября 2003 г. Ст. следователь прокуратуры в обвинительном заключении указывает, что предварительное следствие длилось 7 месяцев и 12 дней. ( С 23 июня 2003 г. по 19 января 2004 г.). Значит срок с 23 июня 2003 г. по 13 ноября 2003 года не является сроком предварительного следствия в отношении «специальных субъектов» обладающих дополнительным иммунитетом, является незаконным и все процессуальные действия признаются незаконными, а доказательства недопустимыми. Кроме, того в этот период времени, я неоднократно, вызывался в прокуратуру ст. следователем прокуратуры Михайловым Д.В. по повесткам: на допрос или для участия в следственных действиях в отношении меня. При этом в повестках указывалось: в случае не явки буду подвергнут приводу на основании ст. 54 и 113 УПК РФ, что не допустимо в отношении адвокатов без соответствующего решения районного суда.
Кроме того, как указано в ч.2 ст. 448 УПК РФ, рассмотрение представления прокурора о наличии в действиях специального субъекта признаков преступления проводится в срок не позднее 10 суток со дня поступления, представления прокурора в суд, что было сделано с явными нарушениями. Копии представления прокуратуры от 13.11.2003 г. и постановления суда от 5.12.2003 г. прилагаются.
В постановлении от 9 августа 2004 г. суд, игнорируя очевидные факты, указывает, что «сроки предварительного следствия по делу продлевались до их истечения». Поэтому, считаю, что СОЗНАТЕЛЬНОЕ, УМЫШЛЕННОЕ игнорирование судом очевидных нарушений, допущенных на стадии предварительного следствия, при том, что данные нарушения являются существенными, нарушающими мои права на стадии предварительного следствия.
Заявленные мной жалобы, в порядке ст.125 УПК РФ, вообще не были рассмотрены, поскольку, по мнению суда, подобные жалобы не могут рассматриваться «по поступившему в суд уголовному делу, по которому назначено судебное заседание».
Данное утверждение полностью противоречит уголовно-процессуальному закону и позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Постановлении от 23 марта 1999 г. № 5-П, в котором разъяснено, что «Осуществление судебного контроля уже после завершения стадии предварительного расследования само по себе не может расцениваться как нарушение права на судебную защиту, так как гарантирующая его статья 46 (часть 2) Конституции Российской Федерации, не определяя конкретные процедуры реализации этого права, не исключает возможность судебной проверки жалоб на действия и решения органов предварительного расследования и после передачи уголовного дела в суд.
Однако, если соответствующие действия и решения органов расследования не только затрагивают собственно уголовно — процессуальные отношения, но и порождают последствия, выходящие за их рамки, существенно ограничивая при этом конституционные права и свободы личности, отложение проверки законности и обоснованности таких действий до стадии судебного разбирательства может причинить ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется неосуществимым. В этих случаях контроль за действиями и решениями органов предварительного расследования со стороны суда, имеющий место лишь при рассмотрении им уголовного дела, т.е. на следующем этапе производства, не является эффективным средством восстановления нарушенных прав, и поэтому заинтересованным лицам должна быть обеспечена возможность незамедлительного обращения в ходе расследования с жалобой в суд».
Суд, при рассмотрении данного уголовного дела, занял исключительно обвинительный уклон. Это подтверждается, в частности, тем, что не смотря на неоднократно заявленные ходатайства об отмене, в отношении меня меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, незаконно и необоснованно избранной на стадии предварительного следствия, суд дважды отказал в удовлетворении данных ходатайств – 07.07.2004 г. и 9 августа 2004 г.
Кроме того, мной, в судебную коллегию по уголовным делам Псковского областного суда, были поданы кассационные жалобы на определения Федерального судьи Великолукского городского суда Ковалева В.П. на вынесенные им в ходе судебного заседания определения. Данные жалобы не были направлены по назначению. Федеральный судья Великолукского городского суда Ковалев В.П., превысив свои полномочия, сам рассмотрел указанные кассационные жалобы, принял по ним решение и вернул мне, Иванову Л.Д.
Таким образом, с учетом всей вышеприведенной совокупности нарушений, можно сделать вывод о незаконности и необоснованности приговора по данному уголовному делу, а также, о предвзятости и необъективности суда, выразившегося, в том числе, и в обвинительном уклоне на всех стадиях судебного разбирательства.
Также, данные факты, подробно изложены в публикациях адвоката Николаева, осуществляющего мою защиту в суде, в журнале «Адвокатские вести» №№ 4, 5,10, за 2004 год, которые я прилагаю к своей жалобе.
III ИЗЛОЖЕНИЕ ИМЕВШЕГО(ИХ) МЕСТО, ПО МНЕНИЮ ЗАЯВИТЕЛЯ, НАРУШЕНИЯ(ИЙ) КОНВЕНЦИИ И/ИЛИ ПРОТОКОЛОВ К НЕЙ И ПОДТВЕРЖДАЮЩИХ АРГУМЕНТОВ
15. Изначально: незаконно возбуждённое уголовное дело в отношении «специальных субъектов» обладающих дополнительным статусом неприкосновенности, в данном случае адвоката. Нарушения права на защиту: невозможность выбора адвоката по своему усмотрению при даче разрешения судом о привлечении меня к уголовной ответственности. Адвокат по назначению был навязан мне против моей воли, о чем я писал в кассационной жалобе, протокол судебного заседания был сфальсифицирован, назначенный мне дежурный адвокат с материалами дела не знакомился ни одной минуты, сразу вступил в процесс, на ходу выписывая ордер. На мои возражения против его участия в судебном заседании, он ответил мне, что является дежурным адвокатом и не имеет права покинуть судебное заседание. Таким образом нарушена Статья 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод: право на справедливое судебное разбирательство, Статья 6(3b) т.к. Представление Великолукской городской прокуратуры от 13.11.03 было мне выдано 04.12.03 г. во время судебного заседания, тем самым было нарушено время и возможность для подготовки своей защиты. Также нарушена Статья 6(3с), так как я был вправе на тот момент выбрать себе защитника, а не пользоваться услугами адвоката, умышленно, мне навязанного по назначению судьёй. Это подтверждается тем, что я пользовался услугами платного адвоката до суда и тем более дорогостоящего адвоката из Москвы, впоследствии мной приглашённого. Копии ордеров и платёжных документов имеются. Также нарушена Статья 6 (3d) Европейской Конвенции: так в процессе всего судебного разбирательства мне и моему адвокату не удалось задать вопросы свидетелю Мироновой, под разными предлогами она не была вызвана в суд. Она, человек длительное время страдающая алкогольной зависимостью, что подтверждается документами, подлинники которых не были приобщены к делу и под разными предлогами мне не были возвращены ( копии имеются ). Также судьёй было отказано в удовлетворении ходатайств моего защитника Николаева А.Ю. о допросе свидетелей Фёдоровой Л.Г. и Калининой Т.Ф. Кроме того дело было возбуждено по факту совершения преступления, а не против конкретного лица, хотя в рапорте следователя было указана моя фамилия. Даже после дачи судом разрешения на о привлечении к уголовной ответственности, меня как адвоката, дело в отношении конкретного человека т.е. меня не было возбуждено, т.е я осуждён незаконно. Всё это подробно изложено в информационн-аналитическом журнале «Адвокатские вести», ( Учредитель гильдия российских адвокатов) за 2004 год в №№ 4,5,10. Также на сайте www.advokatrus.ru в разделе публикации ( статьи «Молчание ягнят по-великолукски» и «Кто следующий?»), в поисковой системе Интернет Rambler.ru следует набрать полностью: Иванов Леонид Дмитриевич и открыть раздел ( 25 документов ).
IV
ЗАЯВЛЕНИЕ В СООТВЕТСТВИИ СО СТАТЬЕЙ 35§ 1 КОНВЕНЦИИ
(См. Раздел IV Инструкции. Если необходимо, укажите сведения, упомянутые в пунктах 16-18 на отдельном листе бумаги)
16.
Окончательное внутреннее решение (дата и характер решения, орган — судебный или иной — его вынесший).
27.10.2004 года. Кассационное определение судебной коллегии Псковского областного суда, определила: ПРИГОВОР городского суда от 3 сентября 2004 года в отношении Иванова Леонида Дмитриевича оставить без изменения, а кассационную жалобу осужденного без удовлетворения.
17.
Другие решения (список в хронологическом порядке, даты этих решений, орган — судебный или иной — его принявший).
1.Постановление зам. Прокурора города о возбуждении уголовного дела от 23.06.2003 г.
2. Представление прокуратуры г. Великие Луки, Псковской обл., от 13.11. 2003 г.
3. Постановление Великолукского городского суда Псковской области от 5.12. 2003 г.
4. Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Псковской обл., от 14. 01.2004 г.
5 Постановление об отказе в удовлетворении надзорной жалобы Псковского областного суда от 04.03. 2004 г.
6. Ответ прокурора Псковской области от 12.03.2004 г.
7. Ответ судьи Великолукского городского суда об отказе о вызове на допрос свидетелей 20.08.2004 г..
8. Приговор Великолукского городского суда Псковской области от 03. 09. 2004 года.
9. Ответ Председателя Псковского областного суда от 23.09.2004 года.
10. Ответ Председателя квалификационной коллегии судей Псковской обл., от 28.09.2004 г.
11. Решение Председателя Псковского областного суда от 30. 09. 2004 г.
12. Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Псковской обл., от 27.10.2004 г.
13.Решение Прокурора Псковской области от 30.11.2004 г.
14.Постановление об отказе в удовлетворении надзорной жалобы Псковского областного суда от 26.01.2005 г
15. Постановление Верховного Суда РФ об отказе в удовлетворении надзорной жалобы от 03.02.2005 г.
16. Ответ из Аппарата Уполномоченного по правам человека в РФ от 10.03.2005 г.
17. Решение Председателя Псковского областного суда от 25.03.2005 года.
18.
Располагаете ли Вы каким-либо средством защиты, к которому Вы не прибегли? Если да, то объясните, почему оно не было Вами использовано?
Нет не располагаю.
V.
ИЗЛОЖЕНИЕ ПРЕДМЕТА ЖАЛОБЫ И ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ТРЕБОВАНИЯ ПО СПРАВЕДЛИВОМУ ВОЗМЕЩЕНИЮ
19.
Прошу отменить незаконно вынесенный приговор в отношении меня по сфабрикованному, незаконно возбужденному уголовному делу, которое расследовалось вместо положенных 2 месяцев, 7 месяцев 12 дней и в все это время оказывалось морально-психологическое давление с целью добиться чистосердечного признания, в том что я не совершал, и деятельного раскаяния, взамен предлагалось восстановление статуса адвоката через год.