4.
Преступление нельзя оценивать эмпирически как чувственно заданную для восприятия конкретику вещи, свойственность которой в одинаковой мере доступна любому субъекту познания, при норме методологического аппарата. Преступление не относится к явлениям материального мира, представляющим собой воплощение постоянной изменчивости, независящей от человека. Его свойства зависят от методов познания, которые мы используем в его познании на пути движения от абстрактного (совокупности, универсальности, методологии) к частному, непосредственно частному — факту совершения преступления.
Это не означает, что преступление, его бытие зависит от предмета познания как, например, в случае с такими понятиями, как истина, другими абстракциями, но это, прежде всего, говорит нам о необходимости более тщательно относиться к проблемам понятия преступления.
Методология познания, как правило, применительно к юриспруденции отмечает, что содержание формы явления объективно задано законами развития, и от субъектов познания зависит только степень чистоты снятия информации о данном содержании и воплощении в той или иной форме сведений о предмете исследования (объекте). Возможно, что данная методология и является приемлемой для отвлеченных форм структурирования представлений, но в рамках уголовного права это представляется недопустимым в силу достаточной степени искусственности данной отрасли научного знания.
Таким образом, универсальное понятие преступления позволяет:
1. Снимать противоречия преемственности форм стабилизации социальной материи, перейти от революционного пути развития к эволюционному;
2. Получить формулу политического правоприменения, при котором политике не придется изменять смысл и предназначение права, а только стремиться к его достаточной реализации для целей преследуемых политикой.
3. Науке стать действительным критерием правильности того, что делает законодатель, и стать критерием правильности для правоприменителей. Нет необходимости делать каждого правоприменителя теоретиком науки, это смешно и несолидно, но создать для каждого правоприменителя универсальную форму отношения к действительности мы просто обязаны.
4. Прогнозировать и стабилизировать развитие общественных отношений.
Преступление нельзя оценивать эмпирически как чувственно заданную для восприятия конкретику вещи, свойственность которой в одинаковой мере доступна любому субъекту познания, при норме методологического аппарата. Преступление не относится к явлениям материального мира, представляющим собой воплощение постоянной изменчивости, независящей от человека. Его свойства зависят от методов познания, которые мы используем в его познании на пути движения от абстрактного (совокупности, универсальности, методологии) к частному, непосредственно частному — факту совершения преступления.
Это не означает, что преступление, его бытие зависит от предмета познания как, например, в случае с такими понятиями, как истина, другими абстракциями, но это, прежде всего, говорит нам о необходимости более тщательно относиться к проблемам понятия преступления.
Методология познания, как правило, применительно к юриспруденции отмечает, что содержание формы явления объективно задано законами развития, и от субъектов познания зависит только степень чистоты снятия информации о данном содержании и воплощении в той или иной форме сведений о предмете исследования (объекте). Возможно, что данная методология и является приемлемой для отвлеченных форм структурирования представлений, но в рамках уголовного права это представляется недопустимым в силу достаточной степени искусственности данной отрасли научного знания.
Таким образом, универсальное понятие преступления позволяет:
1. Снимать противоречия преемственности форм стабилизации социальной материи, перейти от революционного пути развития к эволюционному;
2. Получить формулу политического правоприменения, при котором политике не придется изменять смысл и предназначение права, а только стремиться к его достаточной реализации для целей преследуемых политикой.
3. Науке стать действительным критерием правильности того, что делает законодатель, и стать критерием правильности для правоприменителей. Нет необходимости делать каждого правоприменителя теоретиком науки, это смешно и несолидно, но создать для каждого правоприменителя универсальную форму отношения к действительности мы просто обязаны.
4. Прогнозировать и стабилизировать развитие общественных отношений.
