Найти юриста / адвоката / эксперта
Письмо моему доверителю
Милый, добрый мой доверитель!
У тебя своя жизнь, и в ней — свои заботы. Проблемы, радо¬сти, разочарования. Сколько всего нужно успеть, с кем-то что-то уладить, доделать-переделать. Отдохнуть, в конце концов, но это уже — как удастся. Ты издерган, измотан, ты выдыхаешься. Что мне сказать тебе в поддержку? Что откроется второе дыхание? Что жизнь наладится, а проблемы уйдут? Но поверишь ли ты? Ведь мы оба с тобой знаем, что придут другие проблемы...
Поэтому иногда ты срываешься. И бывает даже, что срываешься на меня. Не думая, можно ли это, правильно ли, справедливо ли? Ты словно забываешь, что я — всего лишь твой адвокат, твой поверенный. Не меньше того, но и не более...
Тебе давно разъяснили закон, что я должна для тебя многое сделать. Выслушать, проконсультировать, практически помочь, профессионально все правильно выполнить, предусмотреть, за¬ранее просчитать, чтобы при этом тебе же ничем не навредить. Ничего себе задачка, правда?
Вот и «варится» много чего на «адвокатской кухне». Это не ты ведь, мой дорогой доверитель, будешь сегодня вечером готовиться к суду, который у нас с тобой уже завтра. И дополнительные «бумаги» писать будешь не ты.
Правильно, ты и не обязан. Это буду делать я.
И совершенно не важно, что я тоже устаю. Кручусь-верчусь, доделываю-переделываю. Куда-то бегу, с кем-то «пересекаюсь», что-то на ходу «перехватываю». Не важно, потому что я все равно все сделаю в нашем деле так, как если бы не вертелась, не крутилась, не бежала, и прочее-прочее.
Потому что я — адвокат. Профессия обязывает.
А тебе иногда вдруг кажется, милый доверитель, что я — не профессионал вовсе. Или профессионал, но плохой. Или к делу твоему совершенно равнодушна.
Почему ты вдруг иногда так думаешь? Да просто потому, что иногда меня не понимаешь, ход моих мыслей не улавливаешь.
Вот почему вчера ты все судебное заседание просидел в напряжении и ждал, ждал, когда же я вытащу вот из той зелененькой папки наш с тобой главный документ, наш с тобой «козырный туз»?
А я его из зелененькой папки все никак и никак не вынимала и суду не показывала. А ты внутренне метался и про себя ругал меня на чем свет стоит.
А я к такому привыкла. Я просто ждала, когда все свидетели «с противоположной стороны» до конца запутаются в своих объяснениях, и только потом уже… А раньше времени козырь из колоды не вынимают, понимаешь?
В перерыве мы объяснились, и ты, успокоившись, вспомнил, что я тебе вчера еще заранее все эти хитрости рассказывала. Так что в другой раз доверяй немножечко побольше моей профессии, ладно?
А помнишь, как недавно ты самовольно отредактировал исковое заявление? Я тебе его написала, ты взял, унес домой, а дома тебе показалось, что некоторые абзацы нужно написать иначе. Ты и написал, и отправил в суд. Удивлялся потом, что суд предложил уточнить исковые требования. Впрочем, это твое право, конечно, только потом тогда уж с меня не спрашивай...
А в тот раз? В тот раз все шло, как и было задумано. И над делом мы с тобой поработали что надо, и в апелляции его потом отстояли. Ты был доволен, пока кто-то не сказал тебе, что можно было бы гонорар адвокату заплатить и поменьше. Помнишь, как ты пришел и, смущаясь, сказал, что хорошо бы гонорар немножко пересмотреть. В твою пользу, конечно. Что я тогда тебе сказала? Правильно. Нет оснований. Я честно его отработала.
Да мало ли чего только у нас с тобой за долгие годы не было. Но чаще мы с тобой все-таки ладили и понимали друг друга.
Мой дорогой доверитель, я тоже не сахар. И я тоже иногда ошибаюсь, как же иначе? Не ошибается ведь только известно кто — кто ничего не делает. А я делаю, делаю, делаю свою работу. Когда получше, когда похуже получается. Что-то от меня зави сит, а иногда — хоть головой о стену. Ты сам иногда все видел и был согласен.
Дела идут, идут, идут своим чередом.
И все бы ничего, но вот взял ты, мой милый доверитель, в последнее время моду писать на меня жалобы. Признаюсь, изредка, может, и по существу, но чаще всего...
Спросить тебя, зачем ты это делаешь, — так зачастую ты и не ответишь вразумительно. Суд вынес решение не в твою пользу, тебя переполняют эмоции, нужен выход. Здесь уж понятно, что делать. Кто-то ищет стрелочника, кто-то — бумагу и авторучку.
Так и вошло в моду. Раз дела идут, то и в конторы пишут...
Но я тебя, в конце концов, извиню. А что мне остается? Объяснения, положенные в таких случаях, по твоей жалобе я уже дала. Их рассмотрят наравне с твоей жалобой, милый мой доверитель, потому что не только тебя, но и меня должны выслушать.
А может, это и неплохо. Может, это иногда лишний раз напомнит мне, что нужно к тебе, дорогой доверитель, повнимательнее относиться.
Хотя вроде я и так стараюсь.
Конечно же, дорогой доверитель, в этой главе, в этом послесловии мы с тобой — образы собирательные. Речь здесь не о конкретных о тебе и обо мне. Мы — доверители и адвокаты. И проблема для всех схожая.
Так что, если я (как образ собирательный) иногда действительно неправа бываю, ну если очень сильно неправа, то ты жалобу пиши, конечно. Только очень уж «не перегибай палку», ладно?
А если, не дай Бог, опять что-то, то приходи. Постараюсь по¬мочь...
Мирошниченко Елена Сергеевна, «Страницы из адвокатской практики», Москва, Издательство «Флинта», Московский психолого-социальный институт, 2007, стр. 98-100.
