Ничего святого! Похоронили дело по ст. 291 УК РФ

Эта история началась с пропажи целой смены сотрудников Дежурной части и ППС.

Октябрь 21 года, сразу же после смены патрульных постовых и всех дежурных одного из отделов полиции Подмосковья попросили задержаться. Согнали в актовый зал, где их ждали сотрудники УСБ. Это было начало большого «концерта», к которому явно долго готовились. Всех присутствующих в сопровождении увезли в отдел УСБ.

Больше 10 часов никто и ничего не знал о судьбе задержанных сотрудников.  И только по истечении столь продолжительного времени родственники начали искать адвокатов.

Заключил соглашение с супругой одного из сотрудников ППС и отправился в УСБ с надеждой, что мой клиент еще не успел во всех грехах сознаться. На месте встретил коллег, принявших поручения на защиту других задержанных. Вот только наших клиентов в управлении якобы нет, так уверяли в дежурке. Мы настойчиво начали искать их по всем возможным инстанциям. Процесс прервала новость о том, что как минимум четверых сотрудников ППС везут в Следственный комитет, в том числе и моего клиента.

Тут же принимаю решение ехать в СК и там оказываюсь гораздо раньше задержанных. Узнал, что в отношении ряда сотрудников, в том числе и моего подзащитного, возбужденно уголовное дело по ч.3 ст. 291 УК РФ.

Встречаю клиента у входа в кабинет следователя. В отличие от сотрудников УСБ, комитетский следователь оказался более законопослушным, и в соответствии с законом предоставил мне время и место для общения с клиентом наедине.

Оставшись тет-а-тет, клиент рассказал, что оперативники сильно давили на него, требовали признания в получении взяток, в противном случае обещали отправить в СИЗО. Боясь оставить своих троих детей и жену, при даче объяснения он в итоге сообщил:

«На регулярной и постоянной основе на протяжении как минимум года, после каждой смены получал не менее 5-6 тысяч рублей за то, что передавал представителям ритуальной службы данные родственников умерших»

Хороший расклад для оперативников и следствия. Но все это было указано на бумаге, под давлением и без адвоката.

Прежде чем идти на допрос, долго выяснял детали. И они явно противоречили пояснениям данным без меня в УСБ. Например, клиент мне сообщил, что в дежурную смену часто выезжает на «труп». В ходе таких выездов сотрудник ППС, как и положено, выясняет все обстоятельства, узнает данные родственников и всю собранную информацию передает в дежурную часть, после чего, как правило, уезжает на другой вызов. Но зачастую еще до приезда ППС на адресе уже оказываются сотрудники похоронных компаний, как правило, одних и тех же, ведь город небольшой.

Сотрудники УСБ давили на то, что у них имеется детализация телефонных соединений моего клиента с представителями похоронной компании и в добавок, все эти соединения прослушивались, якобы имеются изобличающие записи. Однако клиент меня заверил, что даже если и звонил, то один раз в нерабочее время по личному вопросу одному сотруднику похоронной компании. Данный вопрос касался денег, но не более 5-6 тысяч рублей. При этом никаких иных встреч у него не было.

Проанализировав ситуацию, понимая, что в данной ситуации ни о какой 291 и речи не идет, максимум 291.2 (мелкая взятка), предложил клиенту в этот день не давать признательных показаний. При этом объяснил все риски по мере пресечения и по перспективе следствия. Клиент со мной согласился, и в итоге это было верным решением.  Пошли на допрос.

У следователя был готов протокол допроса, поэтому после отрицательного ответа на вопрос «признаете вину?», все явно пошло не так, как он планировал. Не буду вдаваться в подробности, но допрос несколько раз прерывался, следователь бегал, то к старшему следователю, то к руководству, то к операм УСБ, пытался пугать мерой пресечения и наличием объемного количества доказательств, полученных в результате проведенных ОРМ. Мы с клиентом были непреклонны и стояли на своем -

Вину не признали, дали развёрнутые показания, насколько было возможно, и по итогу с подпиской о невыезде вышли из кабинета следователя.

У отдела мы встретили коллег моего клиента и их адвокатов. Пообщавшись, узнали, что все остальные дали признательные показания и уже готовились к приговору. Неужели мы так ошиблись?!

В ходе следствия на допросах и очных ставках нас постоянно склоняли к даче признательных показаний и обещали «плюшки» к приговору. Но мы оставались на своей позиции, ведь никаких однозначных доказательств вины моего клиента следствие так и не предоставило.

К концу следствия картина выглядела следующим образом — из доказательств стороны обвинения были изобличающие нас показания со стороны сотрудника похоронной компании, который сообщал, что неоднократно получал нужную ему информацию от моего клиента, за что выдавал ему денежное вознаграждение, однако точных сумм и дат назвать не мог.

Был журнал, в котором ритуальный агент вел отчетность по вознаграждению полицейских за слив данных родственников умерших. Отмечу, что в этом журнале только один день был указан, как выдача 5 тыс. рублей моему клиенту. В результатах ОРМ имелись соединения моего клиента с данным свидетелем — 3 соединения в один день и не дольше 10 секунд каждое. ПТП данных соединений не давало никакого понимания, о чем они между собой говорят, но о деньгах или передаче какой-либо информации речи в разговорах не шло.

Особое внимание заслуживало то, что даты передачи денег, указываемые свидетелем, совпадали с одной единственной датой в журнале учета ритуального агента, однако это никак не соответствовало результатам ПТП. По версии следствия получалось, что мой клиент сначала получил деньги, а спустя несколько дней у него возник умысел на совершение преступления и он решил, что ему нужно созвониться с ритуальщиком и передать данные для получения вознаграждения. В общем, все с ног на голову. Но следствие этот факт не смущал, а я взял на вооружение.

По итогу к окончанию предварительного следствия в отношении моего клиента дело было выделено в отдельное производство и ему было предъявлено обвинение по более мягкой статье — ч.1 ст. 291.2 УК РФ, при этом неразбериха с действиями и датами следствием устранена не была.

Изучив дело, я рекомендовал клиенту, который после переквалификации принял решение самостоятельно защищать свои интересы в суде (все-таки единственный кормилец в многодетной семье), оставаться на позиции непризнания вины. К тому же некоторым его коллегам уже были вынесены обвинительные приговоры по ч.3 ст. 291 УК РФ, и в качестве наказания они получили штрафы.

В итоге, трижды дело возвращалось судом прокурору для пересоставления обвинительного заключения. Потом вынесен обвинительный приговор, но апелляцией он отменен, а дело направлено на новое рассмотрение. В настоящий момент производство по уголовному делу приостановлено, при этом мой бывший клиент продолжает следовать показаниям, которые он давал при первой нашей встрече.