Судебно-психиатрическая экспертиза, актуальность и направления, опыт участия психиатра-эксперта в судебном процессе

Считается, что идеальный эксперт должен обладать такими качествами, как компетентность, реактивность (способность решать творческие задачи), эвристичность, интуиция, предикатность (способность предсказать будущее состояние объекта), всесторонность, объективность, автономность (неподверженность влиянию), оптимальность (по достаточным результатам), надѐжность (обоснование выбора методов), знание документации, требований процессуального закона, внутреннее убеждение как субъективная основа для принятия решения [5].

Условно перечисленные качества можно разделить на три группы:
1) личностные (характерологические, психологические) качества;
2) уровень компетентности (знания, способность ими пользоваться и приобретённый опыт);
3) способность формировать внутреннее убеждение.

  Отбор экспертов происходит эмпирически в процессе выполнения ими своих обязанностей, хотя это не означает, что нет необходимости профессионального отбора в этой области научно-практической деятельности. Отсутствие социального заказа пока препятствует обсуждению этого вопроса.

  Уровень компетентности является одной из основных предпосылок возможности получения объективного, научно обоснованного экспертного заключения. Способность формировать внутреннее убеждение является интегральным показателем, производным сочетания качеств первых двух групп. Остановимся на нѐм более детально. Под внутренним убеждением психиатра-эксперта понимается его категорическое мнение по определѐнным вопросам, которые составляют предмет судебно-психиатрической экспертизы (СПЭ), убеждѐнность в соответствии или несоответствии действительности фактических данных, добытых в процессе экспертизы.

Специфика СПЭ состоит в большинстве случаев в определении психического состояния лица ретроспективно на определѐнное время в прошлом. Это определяет необходимость дифференцировать внутреннее убеждение относительно судебно-психиатрического диагноза (включающего определение медицинского и психологического критерия) и относительно психического состояния. Непосредственно экспертом могут быть добыты факты относительно психического состояния подэкспертного только на момент проведения экспертизы. Все остальные данные о его психическом состоянии в другие отрезки времени опосредуются показаниями свидетелей, потерпевших, другими материалами дела и медицинской документацией, которые отражают субъективное восприятие обследуемого третьими лицами.

Таким образом, принцип непосредственности исследования в этом случае касается не психического состояния лица, а информации, содержащейся в письменных объектах экспертизы. Фактически эксперт оценивает содержание исследуемых источников информации на предмет его соответствия существующим в психиатрии представлениям относительно определѐнной психической патологии и применительно к действующим диагностическим стандартам. Именно это и составляет содержание его внутреннего убеждения, которое в значительной мере зависит от полноты и информативности исследованных материалов.
 
Внутреннее убеждение относительно психического состояния подэкспертного на определѐнное время в прошлом зависит от соответствия письменных объектов экспертизы требованиям допустимости документа как доказательства, степени соответствия их содержания истине, согласуемости данных, содержащихся в различных исследованных объектах, уровня квалификации эксперта и других составляющих. Однако в любом случае внутреннее убеждение эксперта должно определяться фактическими данными и не может быть следствием интуитивного озарения.

Вместе с тем, сколь бы ни было определѐнным внутреннее убеждение, оно не может гарантировать от экспертной ошибки. Теоретически идеальный эксперт должен принимать только правильные экспертные решения. В действительности этому препятствует в той или иной степени целый ряд обстоятельств. Поэтому понятие экспертной ошибки официально признаѐтся судебной экспертологией и, косвенно, действующим законодательством. Так, известно, что каждый эксперт имеет право на своѐ особое мнение, которое он, в случае проведения комиссионной экспертизы, имеет право изложить в отдельном заключении. Тем самым закон допускает по одному случаю несколько мнений. Понятно, что все они одновременно не могут быть верными.

Экспертные ошибки:
— объективные причины: отсутствие разработанной экспертной методики, еѐ несовершенство либо применение ошибочных методов, отсутствие полных данных и применение неадекватных (непригодных) приборов.
— субъективные причины: некомпетентность и профессиональные упущения эксперта, группа признаков, отражающих психологическое состояние эксперта, особенности характера, дефекты органов чувств, логические дефекты умозаключений и дефекты организации и планирования экспертного исследования.

Экспертные ошибки рассматривают  не по существу, а по принципу определения компетентности по сроку экспертной деятельности, месту работы, наличие специальной подготовки  в области судебной психиатрии, которые сами по себе не регламентируются законами об экспертной деятельности, а носят характер сугубо внутриведомственного профессионального взаимодействия. Неправомочно априори считается более высокой компетенция специалистов государственных учреждений, принижая статус экспертов негосударственных экспертных служб.

Между тем эта проблема в последние годы перестала быть узкопрофессиональной медицинской проблемой, превратившись в юридическую и даже политическую. На этом фоне как никогда остро ощущается серьѐзное отставание в системном, методологическом осмыслении и общей и судебной психиатрией всего комплекса вопросов, связанных с диагностикой, включая принятие экспертных решений.

Истинная ошибка (ошибочное видение эксперта или заблуждение):
— объективные факторы: — неполнота исследованной информации, состояние науки, степень разработки вопросов, имеющих экспертное значение.
-  субъективные факторы: — неправильное применение экспертного метода и отдельных методик, нарушение законов мышления при обосновании выводов и др.

 Неистинная ошибка (ложный, неправдивый вывод):
—  объективные факторы: — доэкспертную фальсификацию объектов исследования и симуляцию подэкспертным психического расстройства
— субъективные факторы: — сознательное намерение эксперта или принуждение его к даче заведомо ложного заключения.

Вместе с тем решение указанных вопросов лишается практического смысла, да и просто невозможно без определения главного: какой из несовпадающих диагнозов соответствует истинному состоянию больного. Это неизбежно следует из представленной схемы и означает, что прежде чем говорить о несовпадении диагнозов и исследовать причины этого, необходимо доказать, что один из диагнозов является верным. Если, например, психиатр-эксперт проводит повторную экспертизу, располагая по данному случаю двумя несовпадающими диагнозами, то он не может принять априори за достоверный ни один из них. Ни тот, который установлен позже, хотя для этого, казалось бы, есть такое веское основание как катамнез, ни тот, который был установлен более квалифицированным специалистом или их группой, так как этим не исключается несовпадение научных взглядов и влияние иных факторов. Эксперт обязан исследовать основания, по которым диагнозы установлены ранее, и сделать своѐ, обоснованное фактическими данными, диагностическое заключение.

Именно эксперт является ключевой фигурой в экспертном процессе и все причинные факторы, влияющие на качество экспертного заключения, преломляются через него. Поэтому законодатель предусмотрел определѐнные нормы закона, соблюдение которых должно гарантировать получение объективного заключения. Выполнение части из них относится к компетенции юристов. Выполнение других должно обеспечиваться органами здравоохранения, в ведении которых находится судебно-психиатрическая экспертиза.

Существующий порядок вводит в заблуждение следственные и судебные органы при решении вопроса как о назначении судебно-психиатрической экспертизы, так и при оценке акта СПЭ. Существующие противоречия в части определения уровня квалификации судебного психиатра-эксперта вызывают недоразумения при назначении повторной судебно-психиатрической экспертизы, которая, согласно «Порядку проведения судебно-психиатрической экспертизы», должна поручаться иному, более квалифицированному составу экспертов. Очевидно, что подходы к аттестации судебных экспертов должны быть унифицированы вне зависимости от того, какому ведомству они подчинены.