Интервью с экспертом: «‎Автороведческая экспертиза, преподавание и Стивен Кинг»

Как вы стали экспертом-лингвистом?

 Как и многие важные вещи в моей жизни, лингвистическая экспертиза в ней возникла спонтанно и случайно. Все время моего обучения на специалитете и два года магистратуры я занималась изучением сказок, и меня это вполне устраивало до поры до времени. Но уже к началу обучения в магистратуре я осознала, что мне хочется выйти из мира сказок в реальность и применять полученные на филологии знания на благо людям. 

 Как раз тогда к нам приехала в магистратуру студентка из Омска, а там лингвистическая экспертиза хорошо поставлена в университете и есть специалисты, которые этим занимаются. Она позвала меня на курсы повышения квалификации по лингвистической экспертизе. Я покрутила ей у виска, сказала: «‎Ты что, я литературовед. Где мои сказки, и где твоя лингвистическая экспертиза?»‎. «‎А ты почитай»‎ — сказала мне однокурсница. И я почитала. Почитала и задумалась.

 В Омск я все-таки поехала и столкнулась там с какой-то совершенно другой, ранее неизвестной и непонятной мне деятельностью. Это была одна из версий мечты филолога, который хочет не в Макдональдс идти работать после окончания ВУЗа, а на практике применять свои знания, при этом сохраняя связь с реальностью. После Омска было еще много курсов переподготовки и повышения квалификации, но именно там был дан старт моему интересу к лингвистической экспертизе. 

Елена регулярно участвует в конференциях для повышения квалификации, таких как «‎Современная теоретическая лингвистика и проблемы судебной экспертизы» Института русского языка им. Пушкина в Москве и «Язык. Право. Общество‎» Пензенского государственного университета. В 2020 году она защитила диссертацию на тему «‎Речевой жанр протокола допроса: идентификационный аспект». 

 С каким первым делом вы столкнулись?

 Все началось с автороведческой экспертизы протоколов допросов. Определенно, не то, с чего следовало бы начинать, но выбирать не приходилось. Сейчас уже не помню, что за дело там было, но именно этот вид экспертиз и именно этот объект во многом определили и направление моей научной деятельности.
 

 Дело в том, что протоколы допросов — это юридические документы, достаточно шаблонные, а кроме того, содержащие  пересказ следователем речи того, кого он допрашивает. То есть, текст во многом обезличенный, еще и пересказанный определенным образом. И найти в таком тексте речь допрашиваемого крайне трудно. Сложно искать человека там, где его старательно вымарывают стилем, жанром и другим человеком. И этому поиску я и посвятила пять лет научной деятельности, результатом которой стала защита кандидатской диссертации. А началось все с первой экспертизы.

 Мне и сейчас безумно интересная эта тема, автороведение — это то, чем я занимаюсь в научном плане и планирую дальше заниматься.

 Чем занимается автороведческая экспертиза?

 Она устанавливает автора текста. Точнее, она может решать два типа задач: идентификационные и диагностические. Первые решаются, когда  эксперту предоставлен анонимный текст и текст предполагаемого автора, и ему нужно их сравнить по признакам и понять, один и тот же автор у этих текстов или нет.
Второй тип задач решается, когда есть только анонимный текст. И тогда задача эксперта — описать автора по полу, возрасту, региону проживания, профессиональной принадлежности и другим особенностям. То есть, составить некий речевой портрет автора текста, с которым дальше следственные органы будут работать, искать конкретного человека.

 В чем заключается особенность автороведческой экспертизы?

 Если в других видах лингвистических экспертиз, например, по установлению оскорбления или по установлению значения слова, проводится преимущественно семантический  анализ, то при автороведческой экспертизе нужно исследовать текст на всех языковых уровнях: посмотреть орфографию, пунктуацию, лексику, синтаксис, стилистические особенности. Только такой всесторонний анализ позволит выявить индивидуальные особенности речи того, кто написал текст.

 Хочется отметить, что в автороведческой экспертизе интересных случаев очень много. Вообще, едва ли не каждая экспертиза уникальна и чем-то интересна, особенно если мы говорим про автороведение.

 Что еще, кроме протоколов допроса, вас интересует?

 Юридические и судебные документы, потому что очень увлекательно искать человека там, где его практически не осталось. И это весьма востребовано, поскольку методов установления авторства таких текстов на сегодня не разработано.

 Также меня интересует автороведческая экспертиза переписок в ватсапе. Этот объект экспертизы отличается смешением устной и письменной речи, а также коммуникацией мгновенного обмена сообщениями. Это всё накладывает отпечаток на те признаки, которые можно использовать для установления авторства. Методики у нас пока не разработано. И это было интересно анализировать.

 В прошлом году по весне у меня был подобный случай. Нужно было установить, этот человек написал эти реплики или нет. Мне предоставили большую переписок, и человек, который обратился ко мне, утверждал, что первую, третью, десятую реплику написал не он, а его собеседник. Из этого следует, что следует быть осторожнее: твой собеседник может взять вашу переписку и использовать ее как угодно. Всё, что мы скажем, может использоваться против нас в суде.

 Насколько экспертизы, которые вы проводите, востребованы в современных реалиях?

 Чем дальше, тем лингвистические экспертизы востребованнее. 
 Самый частый запрос на лингвистическую экспертизу — экспертиза по защите чести и достоинства деловой репутации. Сказал человек ложную, негативную информацию о другом или он так свое мнение выразил. Подобные случаи составляют около 80% процентов моих исследований. Много экспертиз назначается по экстремистским делам и делам по оскорблении чести, достоинства и деловой репутации. В СМИ всё чаще говорят о лингвистической экспертизе.

 Можете рассказать о интересном случае из вашей практики?

 У меня был очень нестандартный объект экспертизы — сценарий реалити-квестов.

 Две компании, которые проводят реалити-квесты, судились: одна из них обвинила другую в плагиате сценария квеста, написанного по рассказу Стивена Кинга «‎1408»‎. Ужасы не тот жанр, который я готова читать с утра до вечера, нет. Но чтобы провести экспертизу, мне пришлось прочитать «‎1408»‎.  И, естественно, проанализировать сценарии, а это анализ сюжета,  его опорных моментов персонажей, реквизита и связи между этими  компонентами. И, получается, у нас два сюжета, они похожи, у них одна база, одна тематика, один и тот же набор персонажей. Но различия в реквизите.

 У одной организации был реквизит,  достаточно грамотно вписанный в сюжет: участники квеста подбирают книжку или записку, находят в них важную информацию, и узнают, что конкретно вот этот предмет оставил такой-то человек, когда он был в этом отеле. В другой компании этой привязки к сюжету нет — это просто записки с дальнейшими указаниями.

 Чем завершилась экспертиза?

 Несмотря на то, что у сценариев общая база и литературная основа, за счет несхожести реквизита и определенных сюжетных ходов, стало понятно, что один сценарий выступает как основа второго.

Как удается совмещать две работы: преподавателя в НГУ и эксперта-лингвиста?

 Такой проблемы для меня вообще не стоит. Я преподаю основы лингвистической экспертизы текста, рассказываю непосредственно о том, чем занимаюсь на практике. Это очень удобно, потому что я могу поделиться со студентами какими-то интересными экспертными ситуациями, показать и обсудить с ними сложные моменты из реальной практики. И наглядно, и я постоянно себя проверяю и перепроверяю, обдумываю какие-то сложные моменты из практики, учусь простым языком объяснять сложные вещи.

Почему вы так часто проходите курсы по повышению квалификации?

 На самом деле, я прохожу очень много курсов повышения квалификации, езжу на конференции с докладами. Это важно и нужно, потому что лингвистическая экспертиза — область достаточно молодая, многие методики еще только разрабатываются и шлейфуются, кроме того, появляются новые объекты экспертиз (те же переписки в мессенджерах, например), которые нужно обсудить с коллегами, обдумать вместе, как лучше их анализировать. Плюс, законодательство тоже меняется, обновляется, и за этим тоже нужно следить и, опять же, обсуждать с коллегами. В лингвистической экспертизе без постоянного самообучения и взаимодействия с другими экспертами сегодня никуда, отстанешь от жизни моментально.