Найти юриста / адвоката / эксперта
Совершенствование правовых механизмов борьбы с коррупцией стало одним из приоритетных направлений современной уголовной политики.
В целях повышения эффективности законодательства по борьбе с коррупцией Федеральным законом от 4 мая 2011г. № 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции», Уголовный кодекс Российской Федерации был дополнен статьей 291.1, которая предусматривает ответственность за посредничество во взяточничестве как самостоятельное преступление.
Новеллой Федерального закона стало введение в уголовный закон нормы об ответственности за обещание или предложение посредничества во взяточничестве (ч. 5 ст. 291.1 УК РФ).
Если говорить о предложении посреднических услуг во взяточничестве, то здесь явно можно сказать, что это больше похоже на посредничество. Но автора данной статьи особенно заинтересовал вопрос об обещании.
Интересно, каким образом необходимо применить ч.5 ст. 291.1 Уголовного кодекса РФ, ведь согласно статье 5 «лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившее общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина».[1]
В данном случае задаешься вопросом, а имеется ли вина обещавшего за последствия, которые возможно и не наступят? Попробуем разобраться, за что именно предусмотрена ответственность в ч.5 статьи 291.1 Уголовного Кодекса Российской Федерации за действие или бездействие. По смыслу Закона получается, что ответственность наступает за сам факт обещания и предложения посреднических действий.
Что же такое обещание? Согласно словарю Ожегова, «обещание – это добровольное обязательство сделать что-нибудь» [2]. То есть, если лицо пообещало или дало обязательство на совершение посредничества во взяточничестве оно подлежит уголовной ответственности. Здесь понимается преступление с усеченным составом.
В усеченной форме состава преступления для наличия оконченного преступления не требуется ни общественно опасных последствий, ни доведения до конца действия, способного вызвать указанные последствия. Однако, не ясно как интерпретировать обещание как начало совершения действий, само действие или как бездействие. По мнению А.И. Чучаева, наказуемость обещания посредничества в случае, если они не подкреплены конкретными действиями во исполнение преступного намерения, невозможна, поскольку в отсутствие таких действий обещание образует ненаказуемое обнаружение умысла [3].
Никаких действий (начало их совершения) здесь произвести не возможно, если, конечно, не составить письменного документа (например: расписки о том, что в дальнейшем обязуюсь поучаствовать в качестве посредника).
Исполнение обещания, по смыслу данной статьи должно квалифицировать по ч.1 ст.291.1 Уголовного Кодекса Российской Федерации. Если бездействие – это неисполнение обещания, то выглядит нелепым наказывать лицо, которое добровольно не выполнило своих обязательств по посредничеству во взяточничестве, либо же наказать человека лишь за то, что напрасно вселяет надежду о принятии участия в качестве посредника.
Говоря о санкциях по ч.5 статьи 291.1 Уголовного Кодекса Российской Федерации, т.е. за само обещание, то здесь стоит задуматься над тем, что максимальное наказание за данное преступление предусматривается в виде лишения свободы на срок до семи лет со штрафом в размере от десятикратной до шестидесятикратной суммы взятки. Тогда как по ч.1 этой же статьи за само непосредственное участие в преступлении (совершение активных действий) максимальное наказание – лишение свободы на срок до пяти лет со штрафом в размере двадцатикратной суммы взятки.
Таким образом, получается, что обещание по смыслу законодателя носит большую степень общественной опасности. Следовательно, на основании статьи 15 УК РФ непосредственное посредничество (ч.1 ст.291.1 УК РФ) квалифицируется как преступление средней тяжести, а обещание в посредничестве (ч.5 статьи 291.1 УК РФ) – как тяжкое преступление, со всеми вытекающими последствиями для лица, совершившего преступление.
Примечательно, что это не ошибка законодателя. Так министерство труда разработало специальный «Обзор рекомендаций по осуществлению комплекса организационных, разъяснительных и иных мер по недопущению должностными лицами поведения, которое может восприниматься окружающими как обещание дачи взятки или предложение дачи взятки либо как соглашение принять взятку или как просьба о даче взятки [4]». В них также указано, что санкции, предусмотренные пятой и первой частями статьи 291.1 УК РФ, показывают, что обещание взятки или предложение посредничества во взяточничестве считается законодателем более опасными, нежели собственно посредничество.
В связи с этим Ткачев О.И. предполагает, что обещание или предложение посредничества во взяточничестве представляет собой только обнаружение умысла, криминализация которого не только нарушает общепризнанный принцип ответственности только за деяние (ведь «мысли не могут быть наказуемы»), но также противоречит принципу равенства граждан перед законом [5].
Таким образом, получается, что лица, высказавшие намерение дать взятку и получить ее, ответственности не подлежат, тогда как тот, кто высказал намерение непосредственно передать взятку, будет отвечать по ч.5 статьи 291.1 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Анализируя судебную практику [6], приходим к выводу о том, что применение положений об ответственности за обещание посредничества во взяточничестве практически невозможно, что делает это положение бесполезным. Применяя ч.5 статьи 291.1 УК РФ суды в большинстве решений привлекают к уголовной ответственности за фактически неоконченное посредничество по не зависящим от лица обстоятельствам. По смыслу уголовного закона обещание в посредничестве было бы правильнее толковать как приготовление к посредничеству (ч.1 статьи 30 УК РФ), нежели как за оконченное преступление.
[1] Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996г. № 63-ФЗ (с изм. и доп. от 04.08.2014г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. – 1996. — №25. – Ст.2954
[2] Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений // Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. – 4-е изд., дополненное. – М.: Азбуковик, 1999. – 944с.
[3] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) (исправлен, дополнен, переработан) Под ред. А.И. Чучаева // КОНТРАКТ, 2013
[4] Сухаренко А.Н. Антикоррупционная политика России: состояние и проблемы // Юридический мир. — 2013. — № 11. — С. 15 — 19.
[5] Ткачев О.И. «Ответственность за обещание или предложение посредничества во взятничестве» // Российская юстиция, М.: изд-во «Юрист». – 2012. — №3. – 2с.
[6] https://rospravosudie.com
В целях повышения эффективности законодательства по борьбе с коррупцией Федеральным законом от 4 мая 2011г. № 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции», Уголовный кодекс Российской Федерации был дополнен статьей 291.1, которая предусматривает ответственность за посредничество во взяточничестве как самостоятельное преступление.
Новеллой Федерального закона стало введение в уголовный закон нормы об ответственности за обещание или предложение посредничества во взяточничестве (ч. 5 ст. 291.1 УК РФ).
Если говорить о предложении посреднических услуг во взяточничестве, то здесь явно можно сказать, что это больше похоже на посредничество. Но автора данной статьи особенно заинтересовал вопрос об обещании.
Интересно, каким образом необходимо применить ч.5 ст. 291.1 Уголовного кодекса РФ, ведь согласно статье 5 «лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившее общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина».[1]
В данном случае задаешься вопросом, а имеется ли вина обещавшего за последствия, которые возможно и не наступят? Попробуем разобраться, за что именно предусмотрена ответственность в ч.5 статьи 291.1 Уголовного Кодекса Российской Федерации за действие или бездействие. По смыслу Закона получается, что ответственность наступает за сам факт обещания и предложения посреднических действий.
Что же такое обещание? Согласно словарю Ожегова, «обещание – это добровольное обязательство сделать что-нибудь» [2]. То есть, если лицо пообещало или дало обязательство на совершение посредничества во взяточничестве оно подлежит уголовной ответственности. Здесь понимается преступление с усеченным составом.
В усеченной форме состава преступления для наличия оконченного преступления не требуется ни общественно опасных последствий, ни доведения до конца действия, способного вызвать указанные последствия. Однако, не ясно как интерпретировать обещание как начало совершения действий, само действие или как бездействие. По мнению А.И. Чучаева, наказуемость обещания посредничества в случае, если они не подкреплены конкретными действиями во исполнение преступного намерения, невозможна, поскольку в отсутствие таких действий обещание образует ненаказуемое обнаружение умысла [3].
Никаких действий (начало их совершения) здесь произвести не возможно, если, конечно, не составить письменного документа (например: расписки о том, что в дальнейшем обязуюсь поучаствовать в качестве посредника).
Исполнение обещания, по смыслу данной статьи должно квалифицировать по ч.1 ст.291.1 Уголовного Кодекса Российской Федерации. Если бездействие – это неисполнение обещания, то выглядит нелепым наказывать лицо, которое добровольно не выполнило своих обязательств по посредничеству во взяточничестве, либо же наказать человека лишь за то, что напрасно вселяет надежду о принятии участия в качестве посредника.
Говоря о санкциях по ч.5 статьи 291.1 Уголовного Кодекса Российской Федерации, т.е. за само обещание, то здесь стоит задуматься над тем, что максимальное наказание за данное преступление предусматривается в виде лишения свободы на срок до семи лет со штрафом в размере от десятикратной до шестидесятикратной суммы взятки. Тогда как по ч.1 этой же статьи за само непосредственное участие в преступлении (совершение активных действий) максимальное наказание – лишение свободы на срок до пяти лет со штрафом в размере двадцатикратной суммы взятки.
Таким образом, получается, что обещание по смыслу законодателя носит большую степень общественной опасности. Следовательно, на основании статьи 15 УК РФ непосредственное посредничество (ч.1 ст.291.1 УК РФ) квалифицируется как преступление средней тяжести, а обещание в посредничестве (ч.5 статьи 291.1 УК РФ) – как тяжкое преступление, со всеми вытекающими последствиями для лица, совершившего преступление.
Примечательно, что это не ошибка законодателя. Так министерство труда разработало специальный «Обзор рекомендаций по осуществлению комплекса организационных, разъяснительных и иных мер по недопущению должностными лицами поведения, которое может восприниматься окружающими как обещание дачи взятки или предложение дачи взятки либо как соглашение принять взятку или как просьба о даче взятки [4]». В них также указано, что санкции, предусмотренные пятой и первой частями статьи 291.1 УК РФ, показывают, что обещание взятки или предложение посредничества во взяточничестве считается законодателем более опасными, нежели собственно посредничество.
В связи с этим Ткачев О.И. предполагает, что обещание или предложение посредничества во взяточничестве представляет собой только обнаружение умысла, криминализация которого не только нарушает общепризнанный принцип ответственности только за деяние (ведь «мысли не могут быть наказуемы»), но также противоречит принципу равенства граждан перед законом [5].
Таким образом, получается, что лица, высказавшие намерение дать взятку и получить ее, ответственности не подлежат, тогда как тот, кто высказал намерение непосредственно передать взятку, будет отвечать по ч.5 статьи 291.1 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Анализируя судебную практику [6], приходим к выводу о том, что применение положений об ответственности за обещание посредничества во взяточничестве практически невозможно, что делает это положение бесполезным. Применяя ч.5 статьи 291.1 УК РФ суды в большинстве решений привлекают к уголовной ответственности за фактически неоконченное посредничество по не зависящим от лица обстоятельствам. По смыслу уголовного закона обещание в посредничестве было бы правильнее толковать как приготовление к посредничеству (ч.1 статьи 30 УК РФ), нежели как за оконченное преступление.
[1] Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996г. № 63-ФЗ (с изм. и доп. от 04.08.2014г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. – 1996. — №25. – Ст.2954
[2] Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений // Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. – 4-е изд., дополненное. – М.: Азбуковик, 1999. – 944с.
[3] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) (исправлен, дополнен, переработан) Под ред. А.И. Чучаева // КОНТРАКТ, 2013
[4] Сухаренко А.Н. Антикоррупционная политика России: состояние и проблемы // Юридический мир. — 2013. — № 11. — С. 15 — 19.
[5] Ткачев О.И. «Ответственность за обещание или предложение посредничества во взятничестве» // Российская юстиция, М.: изд-во «Юрист». – 2012. — №3. – 2с.
[6] https://rospravosudie.com
Уважаемый Руслан Николаевич, вот вы обозначили проблему и что дальше? А пути решения или ваше собственное мнение где?
Уважаемый Алексей Анатольевич, благодарю Вас за внимание к статье. Я придерживаюсь такого мнения, органы законодательной власти, путем принятия такого рода изменений в нормативно-правовые акты, лишь имитируют борьбу с коррупцией. Реальной полезности от этих нововведений нет и быть не может. На мой взгляд, существовавшая практика применения норм о привлечении соучастников к уголовной ответственности была правильна и отвечала принципам уголовного права.
Уважаемый Руслан Николаевич, это вы предисторию просто не знаете, так я вам расскажу. Как то раз, лет кажись 5 назад ФСБ озаботилось, мол адвокаты да юристы совсем обнаглели, обещают людям передать взятку чиновнику, а деньги тупо себе на карман, и трудно нам их за мошенничество привлечь, ведь надо доказать что не собирался взятку давать, так может лучше мы на GNG запишем сам факт обещания и за привлечем. На том и порешили. Вот новый, странный, состав и возник в УПК.
Уважаемый Руслан Николаевич, если исходить из того, как меня учили в своё время, то введение подобной нормы права, как наказание за «действия не обличенные вовне-мысли», как-то было во времена сталинских репрессий, — есть свидетельство попирания государством права и открытое декларирование перехода к тотальному антидемократическому режиму управления государством. Что мы и наблюдаем повсеместно.