История защиты добросовестного приобретателя от требований коллекторов об обращении взыскания на заложенный автомобиль

Здравствуйте, уважаемые праворубцы! Хочу рассказать вам о недавно завершившемся гражданском деле по защите права добросовестного приобретателя кредитного автомобиля от требований коллекторов. Надеюсь данная статья окажется полезной для вашей практики.

Итак, зимой 2015 г. ко мне обратился гр. М., который из суда получил «письмо счастья» с исковым заявлением об обращении взыскания на автомобиль, который он приобрел аж в 2011 г. Автомобиль был средством первой необходимости в семье пожилого мужчины, и, можно сказать, главным «кормильцем», поэтому состояние мужчины, думаю, понять можно. Да, это сейчас действует ст. 352 ГК РФ в редакции Федерального закона от 21.12.2013 N 367-ФЗ, согласно которой залог прекращается:
если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога;
Однако распространяется данное положение только на правоотношения, возникшие после вступления в силу соответствующих поправок, то есть с 1 июля 2014 г. А, как было указано выше, автомобиль был приобретен гр-ном М. в 2011 г.

При изучении прилагавшихся к иску документов мной было установлено, что в 2008 г. гр. К. с привлечением кредитных средств приобрел спорный автомобиль, после чего спустя всего пару-тройку дней продал его некоему ООО, которое в свою очередь также не более чем за месяц продало автомобиль гр. Р. Последний, попользовавшись автомобилем около 3-х лет продал его моему доверителю. При этом, спустя около 2-х лет после заключения кредитного договора, банк обращается в суд и взыскивает с гр. К. задолженность по кредитному договору.

Но о том, что исполнение договора обеспечено залогом автомобиля банк благополучно забывает. То есть обращения взыскания на заложенное имущество не требует.

Более того, банку, по-видимому, была совершенно безразличная судьба автомобиля, так как оригинал ПТС гр-ном К. в банк в установленные договором 5 дней передан не был и никаких претензий относительно этого банк гр-ну К. не предъявлял.

После этого в мае 2012 г. банк заключает договор цессии с ООО «Ф» ( истец по нашему иску). Но и ООО «Ф» не торопится предпринимать какие-либо меры ко взысканию задолженности. Как в судебном заседании объяснял представитель истца – «у нас огромный объем работы…».

Хорошее оправдание, не правда ли? При этом, последний, был, по-видимому, совершенно уверен в своей победе, рассказывая, сколько подобных дел он уже выиграл.

В суде наша позиция была основана на двух обстоятельствах:

1) Истцом пропущен срок исковой давности – о существовании долга и заложенного имущества истцу стало известно не позднее мая 2012 г. (при заключении договора цессии и передачи всех необходимых документов от банка), а иск был подан в декабре 2015 г.

2) Гр. М. является добросовестным приобретателем, а банк и в последующем истец не предпринял никаких мер по обеспечению сохранности заложенного имущества;

Однако в ходе судебного разбирательства истцом были предоставлены банковские документы о том, что гр. К. (представьте себе!) в 2013 г. оплатил по кредитному договору 20 000 рублей. То есть срок исковой давности прервался. Я, если честно, усомнился в достоверности представленных истцом платежек и заявил ходатайство о направлении запроса непосредственно в банк. Но суд мое ходатайство отклонил и поверил истцу.

Хотя, если вдуматься, с чего бы лицу, которое в 2011 г. взяло кредит на автомобиль, который по-быстрому продало, и скрывается от приставов и коллекторов, спустя два с лишним года этот кредит частично гасить??? Возможно на него «наехали» сотрудники ООО «Ф».

Но представитель этой организации в суде повторял, что гр. К. они так и не нашли. Поэтому, у меня на счет оплаты гр. К. части кредита были весьма серьезные сомнения.

Так или иначе, в марте 2015 г. Орехово-Зуевский городской суд в удовлетворении исковых требований ООО «Ф» отказал.

Но, если честно, решение суда, хоть и принятое в нашу пользу, мне не очень понравилось. Во-первых, судья сослалась на п.2 ч. 1 ст. 352 ГК РФ в действующей редакции, а не в редакции, действовавшей на период приобретения автомобиля моим доверителем, что, как вы понимаете, является необоснованным. Во-вторых, все доводы суда сводились в тому, что М. – добросовестный приобретатель, а банки в последующем – ООО «Ф» не предприняли должных мер по сохранности предмета залога. В-третьих, суд сослался на то, что заложенного автомобиля нет в реестре залогов, который опять же действует только с 2014 года.

Так то оно так… Но никаких железных правовых обоснований в судом приведено не было.

Как и следовало ожидать ООО «Ф» подало апелляционную жалобу. Подготавливая на нее возражения, я наткнулся на весьма интересную судебную практику по подобному делу, на которой и основал с некоторыми дополнениями свои возражения. А именно:

согласно п. 25 Постановления Пленума ВАС РФ от 17 февраля 2011 г. N 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о залоге»,
исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 ГК РФ), не может быть обращено взыскание на заложенное движимое имущество, возмездно приобретенное у залогодателя лицом, которое не знало и не должно было знать о том, что приобретаемое им имущество является предметом залога. При этом суды должны оценивать обстоятельства приобретения заложенного имущества, исходя из которых покупатель должен был предположить, что он приобретает имущество, находящееся в залоге. В частности, суды должны установить, был ли вручен приобретателю первоначальный экземпляр документа, свидетельствующего о праве продавца на продаваемое имущество (например, паспорт транспортного средства), либо его дубликат; имелись ли на заложенном имуществе в момент его передачи приобретателю знаки о залоге. Однако, это ведь разъяснение Высшего Арбитражного Суда РФ. А как известно судебная практика в арбитражном суде и судах общей юрисдикции может быть диаметрально противоположной. Но!

Согласно ч. 1 ст. 3 Федерального конституционного закона от 04.06.2014 N 8-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон „Об арбитражных судах в Российской Федерации“ и статью 2 Федерального конституционного закона „О Верховном Суде Российской Федерации“,
разъяснения по вопросам судебной практики применения законов и иных нормативных правовых актов арбитражными судами, данные Пленумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, сохраняют свою силу до принятия соответствующих решений Пленумом Верховного Суда Российской Федерации. На день рассмотрения настоящего гражданского дела судом первой инстанции соответствующего разъяснения ВС РФ не дано, однако правильность правовой позиции, выраженной в п. 25 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 N 10 „О некоторых вопросах применения законодательства о залоге“ подтверждена Определением Верховного суда Российской Федерации от 18.08.2014 года по делу N 305-ЭС14-516. В пункте 38 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года N 10/22 разъяснено, что приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности принял все разумные меры для выяснения полномочий продавца на отчуждение имущества. Иными словами, для прекращения залога достаточным основанием будет являться факт признания покупателя добросовестным приобретателем, который при совершении сделки не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом.И именно последнее приведенное разъяснение ВС РФ и ВАС РФ Московский областной суд положил в основу апелляционного определения, которым оставил решение суда первой инстанции без изменения.

Коллеги, надеюсь статья окажется полезной в вашей практике, поскольку, часто в подобных делах суды встают именно на сторону истца.