Судебная власть под прессом правоохранительных органов.

Важнейший в правовом государстве принцип разделения властей, предотвращающий бюрократический произвол, разработан в XVIIIв. Монтескье,заключается в разделении властных полномочий и сбалансированности между государственными органами. Он закреплен в ст. 10 Конституции РФ: «Государственная власть в РФ осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны».Независимые ветви власти могут уравновешивать и контролировать друг друга, не допуская нарушения Конституции и законов – «система сдержек и противовесов» в отечественной практике не реализуется, а независимость судебной власти является номинальной, т.е. просто называется таковой, считает адвокат ННО «Адвокатской палаты РТ» Гульсина Равильевна ДАМИНОВА.

Не секрет, что наши суды часто принимают решения под давлением как вышестоящих должностных лиц, находясь у них в служебном подчинении и зависимости, так и под давлением должностных лиц силовых структур.

Но и сами суды дают основание для сомнения в объективности и законности принимаемых ими судебных решений. Так, судами игнорируются не только конституционный принцип разделения властей, но и принцип состязательности процессуальных сторон, закрепленный в статье 15 УПК РФ и статье 12 ГПК РФ, в которых говорится, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон, и что стороны обвинения и защиты, стороны в гражданском процессе равноправны перед судом.

Нормы, предусматривающие принцип состязательности обвинения и защитника в уголовном процессе, заранее имеют характер формализма, пустой декларации со стороны государства демократичности судебной системы и правоохранительных структур, поскольку границы полномочий обвинения в лице системы прокуратуры, наделённой государством властью, существенно(!) отличаются от той незначительной доли прав, выделенной государством защитнику в лице адвоката, который по существу не имеет полномочий самостоятельно добывать доказательства для представления их суду.

Так, в настоящее время на странице интернета http://kazanfirst.ru/ и электронной газете «Бизнес Online» по заказу Высокогорского МРСО СКР по РТ особо муссируется тема расширения границ дачно-потребительского кооператива «База отдыха «Боровое», расположенного в Лаишевском районе РТ.

В статьях, изготовленных и размещенных на электронных страницах, излагаются версии следствия о подозрении председателя указанного ДПК 67-летней Ахмадеевой С.Ш. в продаже за сумму, превышающую 10 млн. рублей, разрешения на пользование лесного участка под строительство дома местному жителю (?), что само по себе вызывает недоумение, поскольку лесные участки находятся в собственности государства в лице Минлесхоза и быть предметом имущественной сделки никак не могут. Думаю, пришла пора узнать мнение обо всём этом и от другой стороны – защиты.

Уголовное преследование Ахмадеевой С.Ш. началось с уголовного дела по ст. 303 УК РФ, возбужденного следователем Высокогорского МРСО СКР по РТ Шайхутдиновым Ф.Ф. в отношении неустановленных лиц на основании заявления лица по фамилии Нурмухамедов Р.И. о событиях шестилетней давности, что запрещено действующим уголовно-процессуальным законодательством ввиду истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности, и при наличии решения Лаишевского районного суда РТ от 21 мая 2013 года, вынесенного по этим же обстоятельствам в порядке гражданского судопроизводства, которое опровергает обстоятельства, изложенные Нурмухамедовым Р.И. в заявлении. В соответствии с требованиями ст. 90 УПК РФ, «Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки».

В рамках незаконно возбужденного уголовного дела, без уведомления Ахмадеевой С.Ш. о выдвинутом в отношении непосредственно неё подозрении, без разъяснения ей её процессуальных прав, у неё дома без санкции суда, без участия защитника был проведён обыск, в ходе которого были изъяты все документы, касающиеся хозяйственно-экономической деятельности ДПК. Вопрос – зачем? Тогда как по обстоятельствам дела речь шла о фальсификации лишь одного протокола заседания правления ДПК? В настоящее время следователем Шайхутдиновым Ф.Ф. испрошено согласие у Ахмадеевой С.Ш. на прекращение уголовного преследования по данному уголовному делу за истечением срока давности.

Вина Ахмадеевой С.Ш. в совершении преступления не доказана.

В рамках этого же уголовного дела следователем Шайхутдиновым Ф.Ф. проводится осмотр места происшествия – как вы думаете, какого конкретно? Места, где был, по версии следствия, изготовлен так называемый сфальсифицированный протокол или где он был предъявлен в качестве доказательства? А вот и нет! Местом происшествия следователем была признана огороженная забором территория лесного участка, арендуемая ДПК!

Почему? – потому что это кому-то было нужно и других, законных оснований, у следователя для производства замеров и установления координат используемого участка не было!...

Кроме того, изыскивая новый повод оказания давления на Ахмадееву С.Ш. и членов правления ДПК БО «Боровое», 24 июля 2014 г. в отношении всех четверых, а также в отношении сотрудника охраны ЧОП и электрика, которые в составе комиссии исполняли свои обязанности по проверке соблюдения членами ДПК правил противопожарной безопасности, также с нарушением требований закона о недопустимости возбуждения уголовного дела и производства расследования ввиду истечения срока давности, было возбуждено уголовное дело по факту, якобы, незаконного проникновения в жилое помещение Нурмухамедова Р.И., которое было в стадии строительства, сначала по ч. 1 ст. 139 УК РФ, затем по этому же факту – по ч. 3 ст. 139 УК РФ в отношении этих же лиц. Удивительно, но уголовное дело было возбуждено по заявлению представителя Нурмухамедова Р.И., являвшегося адвокатом, без указания его личных данных(?), т.е. по заявлению анонима(!) и, как принято в Высокогорском МРСО СКР по РТ, без предупреждения заявителя об уголовной ответственности за заведомо ложный донос! 17-го сентября 2014 года по ч.1 ст. 139 УК РФ уголовное дело было прекращено за отсутствием в действиях членов комиссии состава преступления. 24 сентября 2014 года – прекращено по ч. 3 этой статьи по этому же факту — всё таки (!) за истечением сроков давности.

Кроме того, 18 июня 2014 года, на основании материалов, незаконно полученных следствием в ходе обыска, и нового заявления Нурмухамедова Р.И. о мифическом преступлении в отношении Ахмадеевой С.Ш. было возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ, и её действиям была дана оценка как мошенничество. Однако, по этим же фактам Нурмухамедов Р.И. в течение 2013 года неоднократно обращался с заявлениями в отношении руководства и членов кооператива ДПК «База отдыха Боровое к начальнику УЭБ и ПК МВД по РТ Сафиуллину И.Р., к министру МВД по РТ Хохорину А.В., к начальнику Управления Президента РТ по вопросам антикоррупционной политики Бадрутдинову М.С., к заместителю министра МВД по РТ Гильманову Р.В., которые были направлены в Главное следственное управление МВД Республики Татарстан, объединены в одно производство, и по которым была проведена полная и тщательная проверка, по итогам которой 10 февраля 2014 года было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении моей подзащитной Ахмадеевой С.Ш., о совершении ею преступлений, предусмотренных ч.3 ст.30 – ч.4 ст. 159, ч.4 ст. 159, п. «б» ч.2 ст. 165, ч.1 ст. 201 УК РФ за отсутствием в её действиях составов преступлений.

Таким образом, следователем Шайхутдиновым Ф.Ф. незаконно, при наличии процессуальных решений, вынесенных должностными лицами Главного следственного управления МВД Республики Татарстан по одним и тем же обстоятельствам с участием одних и тех же лиц, повторно вынесено противоречащее ранее принятому другим следственным органом процессуальное решение, чем нарушено требование пункта 5 части первой статьи 27 и части первой статьи 212 Уголовно-процессуального кодекса РФ о недопустимости уголовного преследования лица, в отношении которого имеется неотменённое постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела. Исходя из этого следует, что мнение высших должностных лиц республики, к кому обращался Нурмухамедов Р.И. с заявлениями, отражённое в постановлении от 10 февраля 2014 года, для следователя Шайхутдинова Ф.Ф. не авторитет, и он не намерен с ним считаться.

Аналогично 08 декабря 2014 г., в отношении Ахмадеевой С.Ш. спустя более полугода с начала расследования, было возбуждено ещё одно уголовное дело по статье о мошенничестве по тем же фактам и с участием тех же лиц под предлогом нового эпизода.

Этот эпизод был использован следствием как повод для избрания в отношении Ахмадеевой С.Ш. такой жесткой меры пресечения как заключение под стражу, что было одобрено судом. Здесь надо сказать несколько слов о принципах « законности, обоснованности и мотивированности», которые должны были лечь в основу судебного постановления, но «лечь» в его основу им не пришлось, поскольку решение об избрании в отношении Ахмадеевой С.Ш. ареста было согласовано следственным комитетом и судом заранее, без судебного разбирательства. Откуда такие выводы?

Судебное решение, занявшее объём в четыре машинописных страницы было «вынесено» и «изготовлено» судом всего за 10 минут (!) .

Рассмотрение же ходатайства следователя продолжалось с 19.25ч. до 22.30ч. — в ночное время, при этом Ахмадеева С.Ш. с момента задержания её оперативниками утром того дня до вынесения судебного решения была лишена еды и медикаментов, что привело к ухудшению её состояния и ей была вызвана «скорая помощь».

По поводу судебного рассмотрения хотелось бы отметить, что все доводы следователя о необходимости избрания в отношении Ахмадеевой С.Ш. ареста были мотивированно опровергнуты стороной защиты как голословные, не подтверждённые допустимыми и достаточными доказательствами, нарушающими как требования законодательства, так и процессуальные и конституционные права подозреваемой Ахмадеевой С.Ш. При этом, судом не дана оценка таким обстоятельствам, как длительное неопределённое процессуальное состояние Ахмадеевой С.Ш. в ходе расследования по уголовному делу, отсутствие случаев неявки её по вызовам следствия, непроведение в течение длительного времени каких-либо следственных действий с участием Ахмадеевой С.Ш. – с 23 мая 2014 года(!), грубейшие нарушения процессуальных прав Ахмадеевой С.Ш. в ходе расследования дела и представления суду доказательств, её преклонный возраст, наличие у неё тяжких заболеваний, нахождение на её иждивении престарелой матери возраста 90 лет, нерассмотрение возможности применения более мягкой меры пресечения, не связанной с нахождением под стражей. Однако, судом все доводы защиты были оставлены без внимания.

Конечно же, защита использует все средства и способы, предусмотренные законом, для защиты Ахмадеевой С.Ш. от незаконного и необоснованного обвинения, ограничения её прав и свобод, хотя эти принципы должны соблюдаться, в первую очередь, должностными лицами, осуществляющими уголовное судопроизводство.

Однако, судом, прокуратурой и руководством СКР по РТ игнорируются все доводы, факты и обстоятельства, которыми защита обосновывает своё несогласие с действиями(бездействиями) и решениями следователя. В нарушение разъяснений Верховного и Конституционного судов РФ, региональные суды нашей республики даже не считают необходимым в своих судебных решениях давать ответ на доводы несогласия с судебным решением, предъявленными стороной защиты. В судебном заседании 12 сентября 2014 года судья Верховного суда РТ Латыпов Х.Х., злоупотребляя своим должностным положением, вел себя откровенно дерзко, не давая заявителю Ахмадеевой С.Ш. и её защитнику дать пояснения как по существу жалобы, так и в судебных прениях; постоянно прерывал их речь, внося в протокол беспочвенные замечания в адрес защитника, пытаясь тем самым оказать на него давление; по своему какому-то личному пониманию закона ограничил пределы рассматриваемой жалобы, фактически – отказался рассмотреть жалобу по существу, что является просто недопустимым!

Таким образом, налицо замкнутый круг, где с одной стороны, неправомерное решение следователя поддерживает суд первой инстанции, решение суда первой инстанции — поддерживают судьи вышестоящей инстанции республиканского уровня, что фактически является ведомственным расследованием, а судьи — выразителями корпоративных интересов судебной системы. С другой стороны, проверки по жалобам в Следственный комитет на незаконность действий должностных лиц следственных органов фактически не проводятся, жалобы формально направляются «для проверки» в тот же орган, действия которого обжалуются.

Аналогична в этом вопросе и позиция прокуратуры. Так, в нарушение п.5 ст.10 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации» и п.3.7 Инструкции о порядке рассмотрения обращений и приёма граждан в системе прокуратуры РФ, запрещающих пересылку жалобы в орган или должностному лицу, решения либо действия которых обжалуются, фактически повсеместно сложилась практика направления поступивших жалоб органом, обязанным осуществлять надзор за исполнением законов, в тот же орган или тому же должностному лицу, на действия или решение которого подана жалоба. Все жалобы на действия(бездействия) следователя Шайхутдинова Ф.Ф. и отсутствие за ним контроля со стороны руководителя Халиева К.Р., направленные по данному делу на имя прокурора Лаишевского района РТ Циома В.Н., его заместителем А.В.

Парамоновым «благополучно» были «спущены» «для рассмотрения» тому же Халиеву К.Р. А при судебном разбирательстве дел прокуроры покрывают беспредел, выявляемый в действиях органа расследования, поддерживая тем самым незаконность их действий и решений.

Почему? Очевидно — потому что это кому-то нужно.

О какой справедливости и объективности в деятельности силовых и судебных структур в данных условиях может идти речь?

Вот таким образом, с привлечением средств массовой информации и «совместной деятельности» с судом и прокуратурой и производится искусственное создание «резонансного преступления» сотрудниками следственного органа, которое им же затем и «раскрывается»! Гражданско-правовой характер рассматриваемой ситуации, которая в настоящее время является предметом разрешения в порядке гражданского судопроизводства, по инициативе Высокогорского МРСО СК РФ по РТ, который идёт на поводу у сомнительной и отрицательной со всех сторон личности Нурмухамедова Р.И., приобрёл характер уголовный.

Сложившаяся практика приводит к тому, что суды нередко выполняют функцию легализации рейдерского захвата посредством использования коррупционного ресурса в правоохранительных органах. Эта схема представляет собой одну из самых примитивнейших, но, тем не менее, массово применяемых. Впрочем, ее примитивность не снижает ее эффективности, поскольку основной ее рычаг довольно жесткий – это лишение руководителей и собственников объекта воли к сопротивлению и добровольный выбор отказа от имущества или бизнеса вместо привлечения к уголовной ответственности. В рамках уголовного преследования можно оказывать давление на управляющих и руководство, физически блокировать руководителей, заключать их под стражу, арестовывать имущество, денежные средства на счетах, передавать имущество на ответственное хранение тому же рейдеру, что, вообщем-то, и является конечной целью предпринимаемых действий.

В заключение хочу сказать, что в связи с несовершенством российского законодательства, не отвечающего, а, порой, и противоречащего нормам международного права, силовые структуры и суд используют закон в своих ведомственных и личных интересах, игнорируя конституционное право гражданина Российской Федерации на гарантированную государством защиту прав и свобод человека, на судебную защиту его прав и свобод, подрывая веру граждан в справедливость действий и решений правоохранительной и судебной системы, принижая тем самым их авторитет и доверие к ним, и в этой ситуации молчать уже нельзя.