Разбойное нападение? Или ошибки в квалификации деяния? ( ч. 2 ст. 162 УК РФ - разбой )

Постоянно убеждаюсь в том, что по любому, казалось бы, абсолютно понятному делу, необходимо подробное выяснение всех обстоятельств и последующий глубокий анализ применяемых правовых норм.

В это дело я вступил, когда мой подзащитный и его подельник были уже задержаны и допрошены, были получены явки с повинной и признательные показания. Ни у следствия, ни у самих подозреваемых уже не было никаких сомнений — все получат реальные и серьезные сроки.

Описание ситуации.

Моему подзащитному — Алексею и его другу — Сергею вменялось в вину групповое разбойное нападение. По данным следствия, подтвержденным обоими фигурантами, друзья вдвоем ночью проникли на территорию предприятия, где работал Алексей. Их лица закрывали черные шапочки с прорезями для глаз. У одного в руке был железный прут, у другого резиновая дубинка. Злодеи ворвались в помещение сторожа, уже пожилого мужчины, поставили его на колени и связали.

Взяли в сторожке ключ от бокса, вытолкали оттуда находившийся в ремонте автомобиль ВАЗ 2106, подцепили его к загнанной на территорию своей автомашине и были таковы. Позже оба были задержаны. В гараже, принадлежащем Алексею, была обнаружена украденная автомашина. Налицо объективная сторона разбойного нападения.

Изучение обстоятельств.

Я ознакомился с показаниями Алексея: все признавал, во всем раскаивался; но возникал вопрос: зачем ради этой старой машины устраивать настоящую боевую операцию с черными масками, со связыванием сторожа? Разве нельзя подобную автомашину взять в любом дворе? В допросе и явке с повинной ответа на этот вопрос не было.

Алексей, словно затравленный зверек, пересказывал мне свои показания прямо как по протоколу. Нет, милый друг, я не следователь и мне не нужно думать о том, чем затыкать бреши в деле, расскажи, зачем тебе была нужна именно эта машина...

Оказалось, что Алексей, мастер на все руки, получил от своего знакомого предложение помочь ему собрать автомашину. Этот знакомый купил кузов от ВАЗ 2106, прикупил необходимых запчастей. Все это с разрешения руководства находилось в боксе на территории предприятия, где и работал Алексей. Закончив трудовой день, парень принимался за сборку этой машины.

Но дело оказалось в том, что автомашину знакомому Алексей почти собрал, а вот обещанных денег по договору от него так и не получил. Этот товарищ «кормил» Алексея «завтраками», а деньги  не платил. Алексей поделился своей проблемой с другом Сергеем, а тот предложил решить вопрос радикально — забрать автомашину из бокса предприятия, а затем предложить хозяину заплатить деньги за работу и только после этого вернуть автомобиль… Но до этого дело дойти не успело, друзей вычислили и арестовали уже на начальной стадии их плана.

Для лучшей эффективности работы я взялся защищать и Сергея, благо их показания не расходились и интересы не противоречили. Соответственно, мы с Алексеем, а затем и с Сергеем дали показания о наличии устного договора между Алексеем и потерпевшим о работе с его автомашиной.

К моему большому удовольствию, на проведенной по нашему ходатайству очной ставке, владелец автомашины подтвердил факт ее передачи Алексею для сборки и работ, подтвердил, что денег за работу не заплатил. Свою позицию мы закрепили.

Неучтенное обстоятельство.

В процессе работы по делу ко мне обратился один из друзей Алексея и рассказал, что Алексей не принимал участия в связывании сторожа и в сторожку вообще не заходил, находясь возле автомашины. А связал сторожа этот друг, действовавший в маске в паре с Сергеем.

Парень спросил моего совета, стоит ли ему признаваться в этом следствию, чтобы облегчить судьбу Алексея. Но я его отговорил, объяснив, что это полная глупость. Факт сговора на описанные действия уже доказан, и если в деле появится еще один обвиняемый, то на квалификацию действий Алексея это не повлияет,- все равно останется соучастие. Да и парню этому, по-моему, ни к чему ломать себе жизнь.

Суд.

Несмотря на внесенные нами дополнительные обстоятельства, следствие не изменило квалификацию действий моих подзащитных. В суд дело было направлено все с тем же обвинением — ст. 162 ч. 2 УК РФ.

Разумеется, мы возместили моральный вред сторожу, подвергшемуся связыванию, и хозяину автомашины.

Весь судебный процесс, допрашивая участников, я делал упор на факт передачи злосчастной автомашины для производства работ потерпевшим моему подзащитному по устному договору, а также на наличие  денежного долга.

В перерыве судебного заседания произошел забавный случай. Видимо один из родственников Алексея, присутствовавших в суде, пожилой мужичок, подошел ко мне, когда я предавался обдумыванию своих дальнейших действий по делу, и говорит:
Неправильно вы ведете свою защиту по делу. А вы почем знаете, что неправильно? У меня здесь в суде секретарем работает знакомая. Так она говорит, что ваш адвокат неправильно строит свою защиту. Вам нужно с ней поговорить, и она объяснит, что вам нужно делать!
Ох уж мне эти две наши беды — «дураки и дороги»! Я очень, очень культурно и сдержанно объяснил мужичку, в каком направлении ему нужно двигаться, чтобы не отвлекать адвоката в ответственный момент от возвышенных мыслей по делу!

Обвинение в действиях моих подзащитных видело только состав разбойного нападения (ст. 162 ч. 2 УК РФ), поэтому в прениях обоим были запрошены серьезные реальные сроки лишения свободы.

Наконец дошла очередь и до меня. Я озвучил и аргументировал ту позицию, которую начал строить еще в течение предварительного следствия. Не вдаваясь серьезно в детали, можно увидеть в действиях Алексея и Сергея какие-то признаки объективной стороны состава разбойного нападения: зашли к сторожу с железным прутом и резиновой палкой, связали его, увели чужую машину. Но если посмотреть более внимательно, то оказывается, что Алексей имел право увести эту автомашину. Или думать, что имеет такое право.

Хозяин сам передал ему автомобиль для ремонта. И если бы Алексей забрал машину днем, в открытую, то никто не сказал бы ему ни слова. И лишь по своей недальновидности он выбрал такой «экзотический» способ перегона машины. Соответственно, это не изъятие чужого имущества, а злоупотребление своим правом.

Я хорошо понимал, что по разбою условный срок моим клиентам не светит, поэтому с разбоя нужно было уходить любыми путями. Мое предложение было квалифицировать действия подсудимых по ст. 330 ч. 2 УК РФ — самоуправство, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения. А учитывая, что подзащитные не  имеют судимостей, характеризуются положительно, моральный ущерб опять же возместили, то вполне заслуживают условного наказания.

И было интересно, какую позицию займет суд?

А суд выбрал золотую середину. Признал Алексея и Сергея виновными по ст. 166 ч. 2 п. «а, в» УК РФ — неправомерное завладение автомобилем без цели хищения с квалифицирующими признаками, но наказание назначил условное, каждому по три года. Жалоб на приговор не последовало: моих подзащитных решение суда вполне устроило; сторону обвинения похоже тоже.

Но, по-моему, и обвинение, и суд все время пытались оценивать действия фигурантов дела, не обращая внимания, на что именно был направлен их умысел. Можно ли говорить об угоне, если машина была обнаружена в гараже подсудимого? Видно, что умысел направлен явно не на угон. Для чего забрали машину? Чтобы получить с хозяина деньги за ее сборку. А имели право забирать? А, что думали по этому поводу? Видимо, все-таки самоуправство.