Праворуб: Вопрос про оценку совместного имущества супругов
Вспомнила в этой связи, как консультировала в прошлом месяце одного гражданина:
Развелся с супругой. Намерен инициировать дело о разделе имущества, в связи с чем очень живо интересовался некоторыми способами уменьшения объема и стоимости совместной собственности. Видимо, уже и самостоятельно что-то почитал, и мнение общественное собрал.
Так мне показалось… Поскольку, рассуждал об известных многим схемах с большим «знанием» дела.
— А можно, спрашивает, я скажу, что часть денег на покупку квартиры мне дали родители? Я и доказать смогу. Они в суд согласны пойти, подтвердить. И деньги у них на тот момент были на сберкнижке.
— Можно, говорю, если это в действительности было именно так. Только гораздо продуктивней получится, если родители не просто будут свидетельствовать в Вашу пользу, а заявят самостоятельные требования относительно предмета Вашего с супругой спора.
— Как это? — спрашивает. И почему недостаточно только их свидетельских показаний?
В процессуальные подробности я вдаваться не стала, а просто привела пару наглядных примеров из своей практики.
Дело первое. Вполне закономерный проигрыш.
В этом деле мой доверитель – ответчик по иску о разделе супружеского имущества, желал уменьшить его стоимость на сумму «родительского участия» в его приобретении. Для чего – понятно. Чтобы уменьшить долю супруги. При том, что заявленный иск, содержащий требование об увеличении ее доли (до ¾) с учетом интересов 2-х несовершеннолетних детей, имел реальные перспективы быть удовлетворенным. А хотелось равенства. Родители ответчика были готовы прийти в суд и подтвердить как свою помощь сыну, так и источник своих финансовых возможностей.
Предупредила о неоднозначности перспектив. Поскольку деньги — вещь индивидуально неопределенная и доказать целевое расходование конкретных сумм в подавляющем большинстве случаев невозможно. А также разъяснила, что одних свидетельских показаний и документов, на мой взгляд, будет недостаточно, и родителям необходимо заявлять самостоятельные требования.
Но Доверителем было принято решение идти по пути наименьшего сопротивления и просто доказывать факт и размер родительских вложений…
В итоге, вполне предсказуемо, решение суда (принятое в пользу бывшей супруги моего доверителя), содержало следующие выводы:
- свидетельские показания родителей ответчика, а также документы, представленные в подтверждение наличия у них средств, вложенных в приобретенное в браке имущество, бесспорно не подтверждают их целевое расходование;
- родителями ответчика каких-либо самостоятельных имущественных требований к сторонам спора не заявлено;
- и, как водится на Белгородчине, — об отступлении от принципа равенства долей со ссылками на Конвенцию о правах ребенка.
По желанию доверителя судебный акт не обжаловался и вступил в законную силу.
Дело второе. Тщательно спланированная Победа.
(Оно было куда более захватывающим и нестандартным).В общей сложности споры супругов Н. в суде длились года три. Тогда еще вместо нынешней апелляции в СОЮ существовала кассация, которая возвращала дела на новое рассмотрение.
Приняла эстафету от нескольких коллег. Представляла интересы бывшей супруги.
Не буду вдаваться во все подробности взаимных требований супругов друг к другу.
Остановлюсь лишь на одном эпизоде, непосредственно касающемся темы публикации — о вступлении в дело третьего лица, заявляющего самостоятельные требования к сторонам спора.
Итак, после очередного увеличения исковых требований бывшим супругом, в состав имущества, подлежащего разделу, был включен автомобиль Опель Корса.
Таким поворотом событий была обескуражена не только моя доверительница, но и ее двоюродная сестра Ирина. Которой, собственно, данный автомобиль фактически и принадлежал с момента его приобретения.
Все дело в том, что однажды, еще в период безоблачной супружеской жизни ее двоюродной сестры, Ирине просто отказали в выдаче автокредита в силу юного возраста.
А машину хотелось. Вот тогда и было принято решение оформить целевой займ на мужа сестры.
Сказано – сделано. Ирина стала обладательницей новенькой Корсы веселенького «женского» цвета, которая, так же, как и автокредит, была оформлена на двоюродного зятя.
Мера вынужденная, поскольку автомобиль должен был быть передан в залог банку от лица заемщика. Но это обстоятельство никого на тот момент не смущало…
Автоледи просто радовалась своей мечте и добросовестно выплачивала кредит.
Так продолжалось пару лет, пока в семье сестры не грянул развод.
Недовольный отменой в надзоре принятого в его пользу решения, супруг, видимо, решил «ударить» там, где не ждали. Ну а что? Он титульный собственник. Решил, что имеет право.
О морали, видимо, не вспоминал.
Оценивая перспективы дела с учетом новой «вводной», я сочла необходимым ввести Ирину в дело не как свидетеля, а как лицо, заявляющее самостоятельные требования относительно одного из объектов спора. Что и было сделано.
Позже поняла – что именно этот ход позволил добиться нужного результата. Автомобиль мы с коллегой, привлеченным для представления интересов Ирины, отбили! Не смотря на уверения многих, что это невозможно.
Дело, после очередного обжалования бывшим супругом состоявшегося не в его пользу решения, все же было направлено на новое рассмотрение.
Но в части удовлетворения требований третьего лица – оно осталось без изменения.
Вместо эпилога:
В каждой ситуации, прорабатывая тактику ведения дела, стараюсь найти наиболее оптимальный и надежный способ защиты прав своих доверителей. Какой из двух описанных методов является более эффективным, судить Вам, но на мой взгляд, это вполне очевидно.
____________________________________________________________
К публикации прикрепляю только кассационное определение по второму делу. Решения судов первой инстанции у меня, к сожалению, не сохранились.