"Двойная защита" при обвинении по ст.ст.30 ч.3 и 228.1 ч.5 УК РФ

С просьбой о защите молодого человека, обвиняемого по  ст.ст.30 ч.3 и 228.1 ч.5 УК РФ в покушении на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере группой лиц по предварительному сговору и находившегося под стражей, обратились его родители,  порядочные и уважаемые люди, для которых известие о привлечении к уголовной ответственности сына, ранее ни в чем подобном не замеченном, с весьма мрачной судебной перспективой (наказание в виде лишения свободы от 15 лет и выше) подействовало очень и очень угнетающе.

Не сразу согласился, поскольку предварительное следствие уже завершалось (что тут можно было успеть?), защита с самого начала осуществлялась адвокатом по соглашению, а при ознакомлении с фабулой обвинения сомнения лишь усилились: молодой человек с примением ноутбука в сети Интернет связался с неустановленным лицом (так и остался неустановленным) и получил от него по наводке в «тайнике» для последующего распространения путем «закладок» наркотическое средство в особо крупном размере. В съемной квартире с применением весов расфасовал часть наркотических средств, поместил их на балконе, после чего удалив записи с ноутбука стал выходить из квартиры, но был встречен сотрудниками ФСБ, продемонстрировавшим ему постановление суда о разрешении провести ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств».

Далее последовали осмотр квартиры, обнаружение наркотических средств, весов и прочих  необходимых для подобных случаев атрибутов, исследование и экспертиза, задержание и заключение под стражу.

Мера пресечения защитником обжаловалась, но апелляционной инстанцией была оставлена без изменения.

Предварительное следствие сопровождалось признанием вины и чистосердечным раскаянием обвиняемого, так что у следователя какие-либо трудности не возникли и по истечении двухмесячного срока было составлено обвинительное заключение с указанием на смягчающее  обстоятельство — п. «и» ч.1 ст. 61 УК РФ – активное способствование раскрытию и расследованию преступления.

Вопросы к соблюдению процессуального законодательства возникли при ознакомлении с материалами уголовного дела, но задавать их следователю или прокурору не стал, не надеясь на взаимопонимание, и в суд пошло бы «отполированное» благодаря усилиям защитника уголовное дело и, самое главное,  вполне возможно — без указания на смягчающее обстоятельство.

В прениях обвинитель продемонстрировал гуманность и предложил суду назначить наказание с учетом смягчающего обстоятельства и применением ст. 64 УК РФ  – 10 лет лишения свободы.

Подзащитный признал себя виновным и уверил суд в своем чистосердечном раскаянии.

Свою речь я начал с недоумения – как можно признать виновным в покушении на сбыт наркотических средств в особо крупном размере, если большая часть наркотических средств не была расфасована и не была готова к сбыту?

После этого добавил, что удалив переписку с ноутбука  по собственной инициативе, до встречи с сотрудниками ФСБ, подзащитный прервал отношения с поставщиком наркотических средств, исключил возможность сообщать ему сведения о закладках, получать оплату и т.д., и тем самым прервал схему распространения и сбыта наркотических средств.  Разве это не свидетельствует о добровольном отказе от преступления?

Далее изложил перед судом факты, выявленные при ознакомлении со справкой и заключением эксперта:

1. В справке указано, что на исследование представлено «порошкообразное вещество белого цвета неоднородное…» (из справочника химика – к неоднородным относятся смеси, в которых обнаруживаются частицы двух или нескольких веществ), но экспертизой не установлено вещество, которое входило в состав наряду с выявленным наркотическим средством. Более того, в заключении эксперта факт о неоднородности вещества не был отражен.

Тогда как, согласно п.4 постановления Пленума ВС РФ от 15.06.2006 №14 если наркотическое средство, включенное в список 1, входит в состав смеси (препарата), содержащей более одного наркотического средства, его количество определяется весом всей смеси по наркотическому средству, для которого установлен наименьший значительный, крупный или особо крупный размер.

И тем самым не установив вещество, которое входило в состав смеси наряду с выявленным наркотическим средством, невозможно было определить размер наркотического средства, на основании которого квалифицируются действия подсудимого.

2. Если исходить  как из справки, так и заключения эксперта, то масса непосредственно наркотических средств не была определена, поскольку взвешивание осуществлялось без учета веса тары.

3. Как в справке, так и в заключении эксперт, сообщая о массе порошкообразного вещества, обязательно ссылался на то, что данная масса установлена на момент взвешивания.

Значение данной ссылки раскрывается в справке эксперта, где указано, что представленные на исследование вещества обладают развитой поверхностью, поэтому их масса может меняться как в сторону уменьшения, так и в сторону увеличения, в зависимости от способов упаковки, хранения и транспортировки.

Но при этом эксперт как в справке, так и в заключении не указал, произошли ли и какие именно изменения массы вещества в период времени от обнаружения до поступления на исследование к эксперту.

После этого напомнил, что был составлен лишь Протокол «обследование помещений, зданий, сооружений…», т.е. проведенного ОРМ, где был указан лишь факт обнаружения белого порошкообразного вещества, но не изъятия, тогда как, согласно ч.1 ст.15 ФЗ «Об ОРД» в случае изъятия предметов при проведении гласных ОРМ должностное лицо, осуществившее изъятие, составляет протокол в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального законодательства РФ.

Что дает основание утверждать, что обнаруженное при проведении ОРМ  порошкообразное вещество в установленном как ФЗ «Об ОРД», так и УПК РФ порядке не изымалось и, как следствие, все последующие действия с обнаруженным веществом процессуально неправомерны и незаконны, в том числе и результаты исследования и заключение эксперта..

Поскольку возникает вопрос, на который нет ответа: проводились ли исследования и экспертиза именно с теми веществами, которые были обнаружены при проведении ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений…».

В завершении я попросил суд постановить оправдательный приговор в связи с отсутствием в деянии подсудимого состава преступления. Имею же я право, согласно ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», занимать позицию вопреки воле доверителя, если убежден в его самооговоре.

Реплик от обвинителя не последовало.

В приговоре изложенные мной доводы не были упомянуты, но я не особенно обиделся, поскольку суд, сосредоточившись на смягчающем обстоятельстве, предусмотренном п. «и» ч.1 ст. 61 УК РФ, с применением  ст. 64 УК РФ назначил наказание — 5 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режим.

Но в данном случае может обидеться обвинитель, а потому ждем продолжения.

Добавлено: 17:45 19.10.2020

Вряд ли будет ошибочным утверждение, что почти все приговоры  обжалуются государственными обвинителями, в которых предлагается ужесточить наказание и, иногда, устранить нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального законодательства.

И судьи, как правило, идут им навстречу.

После судебного рассмотрения уголовного дела я не сомневался, что обвинитель на приговор принесет представление, вопрос был в том – о чем будет просить вышестоящий суд.

Встретившись с обвинителем в коридоре суда я «доверительно» поделился намерением обжаловать приговор в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального законодательства, после чего конечно же последовало изучение обвинителем приговора в поисках этих нарушений.

И нарушения нашлись, которые были указаны обвинителем в представлении и послужили основанием для внесения апелляционной инстанцией изменений в приговор.

Но главное для меня и, конечно же, для осужденного – в представлении не содержалась просьба об ужесточении наказания!

Свою апелляционную жалобу я внес в последний день 10-суточного срока для обжалования приговора.

И дополнение к апелляционному представлению с предложением ужесточить наказание назначив 10 лет лишение свободы со штрафом в размере 200 тыс. рублей, о чем просила обвинитель в прениях сторон, поступило в суд через примерно 20 дней после внесения первого апелляционного представления.

Но ведь в УПК РФ указано, что в дополнительном представлении прокурора, поданного по истечении срока обжалования, не может быть поставлен вопрос об ухудшении положения осужденного, если такое требование не содержалось в первоначальном представлений! 

Свою речь перед судом апелляционной инстанции я начал именно с «разжевывания» положения закона — ну не может прокурор в нашем случае по истечении срока обжалования поставить вопрос об ухудшении положения осужденного.  

После этого напомнил уважаемому суду, что согласно ст. 389.24 УПК РФ обвинительный приговор суда первой инстанции может быть изменен в сторону ухудшения положения осужденного не иначе, как по представлению прокурора, либо по жалобе потерпевшего…

Услышали — назначенный срок наказания оставлен без изменения!!!