Найти юриста / адвоката / эксперта
В московском издательстве «Гилея» прошла презентация книги «Полиция мыслей: власть, эксперты и борьба с экстремизмом в современной России». Книга объединила в себе истории и анализ дел, заведенных по «антиэкстремистским» (280 и 282, 282.1 и 282.2) статьям УК за последние годы в разных городах России.
Авторы книги — российско-израильский социолог Алек Д. Эпштейн и московский математик Олег Васильев, ведущий блога «За свободное искусство», активист ряда правозащитных и либертарных организаций.
В книге одиннадцать глав, восемь из которых посвящены конкретным делам, заведенным на журналистов, гражданских активистов, творческих деятелей, правозащитников по так называемым «антиэкстремистским» статьям УК: 280 — публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности, 282 – возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства, 282.1 – организация экстремистского сообщества и 282.2 – организация деятельности экстремистской организации.
Дела «экстремистского» характера, действительно, за последние годы наделали много шума. СМИ следили за судебными процессами блоггера Саввы Терентьева (возбуждение ненависти ли вражды к социальной группе милиция), журналиста Ирека Муртазина (впервые в российской судебной практике чиновники были признаны «социальной группой»), преподавателя университета и гражданского активиста Андрея Кутузова (публичные призывы к экстремистской деятельности) и другие. Рядом активистов и движений была организована кампания «Экстремизма нет». Судебные процессы проходили параллельно с митингами, требующими отменить «антиэкстремистское» законодательство. Эксперты, юристы стали отмечать расплывчатость понятия «экстремизм», слишком широкое применение термина «социальная группа». Например, независимый пресс-центр «СОВА» ежегодно представляет доклад о неправомерном применении «антиэкстремистского» законодательства. Весной этого года автор доклада Мария Розальская отмечала, что понятие «экстремизма» стало «резиновым», экстремистом теперь можно назвать практически любого. На такой волне выход книги про экстремизм актуален и закономерен.
Сами авторы признаются, что к написанию книги их подтолкнули два повода: ряд дел, «которые казались наступлением на наше личное культурное пространство» – кампания против издательства «Ультра.Культура», дела выставок «Запретное искусство-2006» и «Осторожно, религия», дело Бориса Стомахина, дела блоггеров – таких, как, например, Савва Терентьев или Ирек Муртазин, и ряд других. Другая причина, которую отмечают авторы, – создание и чрезвычайно быстрый рост российского Index Librorum Prohibitorum – так называемого списка экстремистских материалов (впервые в России был опубликован в 2007 году). «Даже он, введенный в 1559 году, в 1966 году был Ватиканом отменен, но российские власти и сейчас считают, что могут на полном серьезе контролировать, что читать, смотреть и слушать их согражданам», – говорят Алек Эпштейн и Олег Васильев.
Книга посвящена тому, каким образом с использованием так называемого «антиэкстремистского» законодательства подавляется независимая общественная и культурная деятельность самых разных направлений..
Кроме того, в книге рассматривается роль экспертного сообщества, участвующего в экстремистских делах. «Ряд экспертных заключений по наиболее громким и абсурдным делам подписан работниками крупнейших московских университетов и институтов РАН, таких, как написавшие заключение по делу Ирека Муртазина сотрудницы института психологии РГГУ или же авторы заключения по делу выставки «Запретное искусство-2006»: сотрудница института этнографии и антропологии РАН, института всеобщей истории РАН, института социально-экономических проблем народонаселения РАН. И никто из коллег-ученых не закричал «караул!», прочтя в «экспертном» заключении, будто «Условный рефлекс, вызванный картинкой (имеются в виду работы Олега Кулика), может навсегда превратить человека в зоофила»», — отмечают авторы.
Дания Гайсина
«Новая газета»
18.08.2011
Авторы книги — российско-израильский социолог Алек Д. Эпштейн и московский математик Олег Васильев, ведущий блога «За свободное искусство», активист ряда правозащитных и либертарных организаций.
В книге одиннадцать глав, восемь из которых посвящены конкретным делам, заведенным на журналистов, гражданских активистов, творческих деятелей, правозащитников по так называемым «антиэкстремистским» статьям УК: 280 — публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности, 282 – возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства, 282.1 – организация экстремистского сообщества и 282.2 – организация деятельности экстремистской организации.
Дела «экстремистского» характера, действительно, за последние годы наделали много шума. СМИ следили за судебными процессами блоггера Саввы Терентьева (возбуждение ненависти ли вражды к социальной группе милиция), журналиста Ирека Муртазина (впервые в российской судебной практике чиновники были признаны «социальной группой»), преподавателя университета и гражданского активиста Андрея Кутузова (публичные призывы к экстремистской деятельности) и другие. Рядом активистов и движений была организована кампания «Экстремизма нет». Судебные процессы проходили параллельно с митингами, требующими отменить «антиэкстремистское» законодательство. Эксперты, юристы стали отмечать расплывчатость понятия «экстремизм», слишком широкое применение термина «социальная группа». Например, независимый пресс-центр «СОВА» ежегодно представляет доклад о неправомерном применении «антиэкстремистского» законодательства. Весной этого года автор доклада Мария Розальская отмечала, что понятие «экстремизма» стало «резиновым», экстремистом теперь можно назвать практически любого. На такой волне выход книги про экстремизм актуален и закономерен.
Сами авторы признаются, что к написанию книги их подтолкнули два повода: ряд дел, «которые казались наступлением на наше личное культурное пространство» – кампания против издательства «Ультра.Культура», дела выставок «Запретное искусство-2006» и «Осторожно, религия», дело Бориса Стомахина, дела блоггеров – таких, как, например, Савва Терентьев или Ирек Муртазин, и ряд других. Другая причина, которую отмечают авторы, – создание и чрезвычайно быстрый рост российского Index Librorum Prohibitorum – так называемого списка экстремистских материалов (впервые в России был опубликован в 2007 году). «Даже он, введенный в 1559 году, в 1966 году был Ватиканом отменен, но российские власти и сейчас считают, что могут на полном серьезе контролировать, что читать, смотреть и слушать их согражданам», – говорят Алек Эпштейн и Олег Васильев.
Книга посвящена тому, каким образом с использованием так называемого «антиэкстремистского» законодательства подавляется независимая общественная и культурная деятельность самых разных направлений..
Кроме того, в книге рассматривается роль экспертного сообщества, участвующего в экстремистских делах. «Ряд экспертных заключений по наиболее громким и абсурдным делам подписан работниками крупнейших московских университетов и институтов РАН, таких, как написавшие заключение по делу Ирека Муртазина сотрудницы института психологии РГГУ или же авторы заключения по делу выставки «Запретное искусство-2006»: сотрудница института этнографии и антропологии РАН, института всеобщей истории РАН, института социально-экономических проблем народонаселения РАН. И никто из коллег-ученых не закричал «караул!», прочтя в «экспертном» заключении, будто «Условный рефлекс, вызванный картинкой (имеются в виду работы Олега Кулика), может навсегда превратить человека в зоофила»», — отмечают авторы.
Дания Гайсина
«Новая газета»
18.08.2011
понятие «экстремизма» стало «резиновым»Хорошо сказано. Я на практике ни раз наблюдал как новые для уголовного права понятия начинают становиться резиновыми.
Многие адвокаты наверняки могут подтвердить как понятие «организованная группа» в начале было чем то из разряда фантастики, мол такого не бывает и это не доказуемо, но прошло меньше 10 лет и теперь из любой группы лиц легко и не принуждленно рисуют организованную группу.
Вот так девальвируется Право…
«Экстремистские» статьи УК стали не просто «русскими» и «резиновыми», они теперь применяются к любому, кто просто не молчит.
Власти боятся своего народа, и от страха кусаются и бросаются на людей. Это отвратительно!
Обязательно выпишу себе эту книгу, и другим посоветую.
Символично. На робе Александра Солженицына те же цифры 282
РГ: Наталья Дмитриевна, в однотомнике есть уникальный снимок — Александр Исаевич в телогрейке с лагерным номером «Щ-282» во время обыска на проходной. Откуда эта фотография, кто снимал? Расскажите историю снимка?
Солженицына: Это фотография сделана в первые дни ссылки, а не в самом лагере. Но номера подлинные, они сохранились у нас до сих пор, мы их бережем как зеницу ока. Это его подлинные номера, Александр Исаевич вывез их из лагеря, зашив в ватник. Так сделали и другие его спутники по этапу. Этап длился почти месяц, хотя и лагерь, и ссылка были в Казахстане. И уже приехав на место, в один из первых дней они нашили те же номера на лагерные телогрейки, так, как они ходили в лагере, и сфотографировали друг друга. Владелец фотоаппарата — Николай Иванович Зубов. Он и его жена, тоже ссыльные, очень подружились с Александром Исаевичем, хотя он был много моложе. Зубовы с любовью описаны Александром Исаевичем в «Архипелаге» и выведены под именем Кадминых в повести «Раковый корпус».
Обращаю внимание, что особое место в книге уделено экспертным заключениям по «экстремистcким» делам. Уверена, что имена экспертов и плоды их «творчества» необходимо предавать гласности.
За короткое (с точки зрения истории) время произошла деградация экспертного сообщества. Когда-то от эксперта, давшего заключение по делу Филлиппа Киркорова и «розовой кофточки», из которого следовало, что публично послать женщину на Х… не является оскорблением, отвернулись все коллеги, был страшный скандал, и он стал изгоем в профессиональной среде. Сейчас же таким горе-экспертам все «божья роса». И они продолжают кропать такого рода «экспертизы».
Эксперты быстро ориентируются в заказе государства на борьбу с экстремизмом и понимают что под этим соусом они могут сделать себе карьеру. Те же эксперты, кто попрет против государства в лице ангажированных экспертов, будут диссидентами.
Но в этом эксперты мало чем от адвокатов отличаються. Адвокаты тоже быстро оринтируются.
Вы все перепутали. Адвокаты — это сторона защиты, а не обвинения.