Два призрачных свидетеля

Пытливый читатель спросит -

«Сколько здесь правды?»
и я отвечу- «Ровно столько,
сколько надо, что бы не иметь
проблем с уголовным кодексом»

 Не ходя вокруг да около, скажу прямо, работая  с делом, защитник прежде всего ищет в нем процессуальные нарушения и только потом, от полной безысходности пытается найти бреши в доказательственной базе обвинения. К такой шкале ценностей нас, адвокатов, приучили и следствие, и прокурор, и судья. Если на отсутствие подписи или несоблюдение требований какой-нибудь статьи УПК РФ они иногда еще обращают внимание, то на нищету доказательственной базы по делу эта троица уже давно научилась профессионально закрывать глаза.

Впрочем, я как человек, испорченный судами с участием присяжных, привык уделять доказательствам первостепенное значение. В итоге даже без присяжных иногда получаются интересные ситуации. Вот как в этот раз. Дело это началось вполне обыденно. Ранним утром позвонил один из шапочных знакомых (назовем его – Максим) и голосом, полным трагизма сообщил, что в отношении него подано заявление об угоне.

Итак, по рассказу страдальца, он умудрился взять бесхозный (как он думал) полуразобранный автомобиль и отбуксировать его на пункт сдачи металлолома. Изначально Максим заявил, что увезти эту полусгнившую железяку его попросили владельцы расположенного рядом предприятия, поскольку она им тупо мешалась. Соответственно, и виновными в этой ситуации Максим видел тех самых коммерсантов, что конечно было справедливо, но весьма наивно с юридической точки зрения. Самое смешное, что заявителя- гражданина Ч- Максим знал лично и даже поддерживал с ним какие-никакие контакты.

Именно на личные контакты Максим изначально и рассчитывал, когда узнав, что в отношении него в местном отделе полиции появилось заявление, позвонил этому Ч и предложил договориться полюбовно. Как бы ни  так. За примирение Ч решил получить с Максима такую сумму, за которую можно было бы приобрести три-четыре аналогичных драндулета. Естественно Максим вспылил, послал Ч на Х и принялся звонить знакомым адвокатам.

Ситуация по словам Максима была не самая радужная. Факт того, что именно он отбуксировал развалюху на пункт приема металлолома доказывался объективно. Сама машина к моменту моего разговора с Максимом стояла у пункта приема металлолома. К счастью оприходовать ее не успели. Надежд на то, что ребята, уговорившие Максима увезти железяку с глаз долой,  это признают, не было никаких. Соответственно, умысел и факт хищения был на лицо. Первоначально. До конструктивного разговора с адвокатом. Зато после этого разговора Максим вспомнил, что на самом деле все было совсем не так, а вот как:

К Максиму обратился ранее знакомый ему гражданин Ч, который попросил отбуксировать принадлежавшую ему автомашину  на базу по приему металлолома.  Данную автомашину Ч собирался сдать в металлолом, поскольку она была не на ходу, частично разукомплектована и с его слов ее восстановление было бы дороже приобретения новой исправной автомашины. Ч пояснил, что собирается после майских праздников снять ее с регистрации, в связи с этим попросил Максима договориться с работниками базы, что бы автомашина постояла у них несколько дней до того, как он оформит все необходимые документы и сам приедет сдать ее в металлолом. 

За перевозку автомашины Ч пообещал Максиму заплатить 3 000 рублей после того, как он сдаст автомашину в металлолом и получит за это деньги.Максим с приемщиками металлолома договорился и оставил машину у них дожидаться владельца с документами. И вот ведь незадача, Ч возьми да и заяви об угоне автомашины. Ну и самая пикантная деталь- разговор с Ч у Максима состоялся в присутствии двух общих знакомых. Каких? А вот об этом немного позже.

Поскольку счет шел буквально на часы, я отложил в сторону все дела и поехал … посмотреть на автомашину. И надо же такому случится, что в этот самый день в пункте приема металлолома работал тот самый парень (между прочим, тоже знакомый Максима), который видел, как несколькими днями ранее Максим притащил эту треклятую развалюху. В ходе обстоятельного разговора с ним, приемщик так же вспомнил события того памятного дня. Действительно, Максим привез машину и сказал, что пока оставит ее рядом с пунктом приема металлолома, а через пару дней приедет владелец, который как раз занимается снятием ее с учета.

Приемщик  оказался парнем сообразительным и упертым. Поэтому, когда на следующий день с утреца его посетили опера, то все их угрозы, обещания и уговоры пошли прахом. Приемщик твердо стоял на своем и никаких иных показаний давать не стал, прекрасно понимая, что в случае если он признает факт официальной приемки машины в металлолом, он пойдет соучастником.

После этого опера попробовали надавить и на Максима. Тоже безрезультатно. Вернее сказать с результатом, но не тем, на который они рассчитывали. По факту угроз и принуждения дать нужные им показания, мы быстренько написали заявление в местный отдел полиции. Понятное дело, что доследственная проверка по заявлению предсказуемо закончилась отказняком, но нас это устраивало.

Далее произошло то, что лучше всего описывается фразой: «Тупой и еще тупее». Опера «втупую» принесли материал следователю, а следователь оказался «еще тупее» и дело возбудил, хотя мы его предупреждали… Увы, но вступить в дело и доработать по нему официально возможности у меня не было в силу полного завала в работе, поэтому к делу была подключена адвокат Елена Скворцова (с ней я в частности работал по «гашишному» делу), благо, что знал я ее еще со времен совместной работы в следствии. Задача у нее была как у защитников Брестской крепости- стоять до последнего на нашей версии, отбивая любые поползновения следствия и не давая дрогнуть подзащитному.

Задачу эту Е. Скворцова выполнила блестяще. На первом же допросе, после рассказа о событиях того памятного дня Максим заявил, что вообще-то те два свидетеля готовы в любой момент дать показания, да только после того как его прессовали опера, он правоохранительным органам не доверяет. Соответственно, свидетелей своих он приведет только на суд, когда никакие опера на них уже надавить не смогут.

 Естественно, что следователь из кожи вон лез, что бы узнать, что же это за свидетели, которые должны были подтвердить факт разговора Максима и Ч. Клятвенно обещал быть с ними вежливым и корректным, хранить тайну их личности от оперов, даже давал слово офицера, что все так и будет… Но Максим и адвокат стояли насмерть- свидетели придут только в суд. Впрочем, у следователя есть возможность заслужить доверие Максима, если он отменит отказной в отношении оперов и привлечет их к уголовной ответственности. Нет? Ну тогда разговор закончен.

Дальше были допросы, очные ставки, предъявление обвинение, яростные уверения гражданина Ч, что Максим лжет, никаких указаний он не давал, тем более в присутствии двух свидетелей. Затем ознакомление с материалами дела, обвинительное и … возврат дела от прокурора. Снова расследование, допросы, экспертизы, 217-я и… снова возврат. Следователи менялись, продолжая с упорством дятлов пытаться направить (затолкать, загнать, захреначить) это дело в суд. Дело не проходит. Через прокурора- не проходит. Наверное, потому что прокурор не идиот и прекрасно понимает, что если мы свою угрозу выполним и приведем двух обещанных свидетелей того, как Ч. просил Максима отвезти машину в металлолом, то самый обвинительно настроенный судья может и «оправдос» вынести.

Или того проще, завернет судья дело прокурору по каким- нибудь процессуальным основаниям, что тоже для статистики не лучшее решение. В итоге, по миновании двух лет с момента нарождения этого дела-уродца, следователь пошел ва-банк: предложил переквалифицировать дело с ч.2 на ч.1 ст. 158 УК РФ ибо значительный размер ущерба, нанесенный заявителю, обосновывался как-то «не убедительно», после чего прекратить это дело за истечением срока давности. Максимка согласился. Ну, а мы с Еленой… нам-то что, главное чтоб подзащитный был доволен. Так все и вышло, даже несмотря на активные возражения гражданина Ч.

P.S. Ну, а что там со свидетелями? Честно скажу- не знаю. Как-то недосуг было у Максима поинтересоваться их личностями, а теперь уже и смысла нет.