Любовь к традициям привела к 5 годам федерального розыска и штрафу 300 000 р. Но есть и плюсы.

Холодным январем текущего года ко мне уже во второй раз обратились о принятии защиты родственники гражданина, который более четырех лет скрывался от органов следствия и соответственно находился в федеральном розыске по данному поводу.

В первый раз я отказался. Обвинялся он, сразу оговорюсь, уже бывший судебный пристав в совершении преступных действий предусмотренных  ч. 1 ст. 285 УК РФ и ч. 3 ст. 160 УК РФ. 

К слову сказать подзащитный на момент возбуждения уголовного дела уже сдал квалификационный экзамен на должность судьи и готовился и фактически был назначен на должность мирового судьи, но жизнь внесла свои коррективы. 

Более четырех лет человек не мог работать, нормально передвигаться и соответственно жить полноценной жизнью. Нет худа без добра. Этот закон жизни сработал и в отношении моего подзащитного. За время проведенное в федеральном розыске он успел жениться и родить троих детей и что не маловажно вышло Постановление Пленума Верховного суда РФ «О судебной  практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» от 16 октября 2009 г. N 19. Однако, все по порядку... 

Гражданин Васильев явился в отдел ФССП по одному из районов г. Москвы с целью погасить задолженность по транспортному налогу в размере 44 231. Он планировал зарубежную поездку и спешил с погашением, чтобы исключить ограничение на выезд за пределы РФ из-за этой задолженности. 

Судебный пристав Дягилев выдал на руки квитанцию Сбербанка для оплаты долга, но Васильев изъявил желание внести деньги непосредственно судебному приставу так как из Сбербанка деньги могут идти долго. Судебный пристав принял деньги и внес их в свой карман.

Судебный пристав Дягилев опирался на многолетние традиции ФССП по Москве, которые заключались в том, что такого рода платежи должников могли присваиваться сотрудниками отдела. Все суммы сдавались в конце календарного месяца и нехватку денежных средств гасили все сотрудники отдела поровну. Но Дягилев к концу месяца уже написал заявление об увольнении и более не явился. Его «должок» гасить не стали. Началось дело. 

СК РФ по одному из округов Москвы возбудил уголовное дело сразу по двум статьям указанным выше. Дягилев являлся на все следственные действия, вину не признавал, а за день до окончания следственных действий скрылся. Надо помнить, что сдан квалификационный экзамен и ожидается формальное назначение на должность судьи. 

За четыре с половиной года дело вызывались решить путем «заноса» две не связанные друг с другом адвокатессы. Обе после получения «гонорара» пропадали, а между тем в СК РФ точили зуб на Дягилева. 

Во второй половине января я принял защиту Дягилева и явился в СК РФ. Родственники передо мной поставили задачу получить максимально мягкий приговор, но принципиальный момент — до суда на подписке. Меня встретил Руководитель Следственного управления по округу вопросом — «кто следующий?». Мне предоставили все документы которые должны были предоставить, но разговор получался очень тяжелый.

К плюсам общения с Руководителем СУ СК можно было отнести, что защита узнала в чем обвиняется Дягилев (до этого момента не было известно по каким статьям предъявлено обвинение, к моему удивлению), к минусам то, что он отказывался обсуждать меру пресечения в виде подписки о невыезде и настаивал на заключении под стражу до суда. 

Защита ознакомилась с материалами дела (к слову их было очень мало) и нашла, что СК РФ «пересолил» в квалификации и одно  то же деяния квалифицировал сразу по двум статьям. Возможно следователи СК РФ по Москве опирались на друге традиции — свои, но указанное выше Постановление Пленума № 19, в частности п. 17 поставило точку в этой традиции.

Так п. 17 Пленума гласит, что если использование должностным лицом своих служебных полномочий выразилось в хищении чужого имущества, когда фактически произошло его изъятие, содеянное полностью охватывается частью 3 статьи 159 УК РФ или частью 3 статьи 160 УК РФ и дополнительной квалификации по статье 285 УК РФ не требует.

Защита обратилась с соответствующим ходатайством в СУ СК РФ и нашла понимание, но требовалась явка Дягилева, а я требовал гарантии на подписку. Руководитель СУ СК РФ по округу Москвы дал слово, что подпишет его на невыезд. Господа, но чего сегодня стоит слово?

Навели справки о Руководителе и узнали, что назначен не так давно. Слово держит и, в принципе должность обязывает. Мы рискнули, а он сдержал слово. Вынесли постановление о привлечении в качестве обвиняемого только по ч. 3 ст. 160 УК РФ. Мы признали вину, загладили ущерб перед потепевшим и приняли решение об особом порядке. 

Собрали максимально возможный характеризующий материал, устроили Дягилева на работу и вышли в суд. Так как я на момент суда находился в отпуске, я попросил коллегу Чумаченко Н.И., замечательного человека и большого профессионала, принять защиту Дягилева в суде. 

22 апреля районный суд Москвы поставил точку в этой многолетней истории наказанием 300 000 рублей, что мне представляется очень гуманным. 
Вот так борьба традиций закончилась спустя почти пять лет.