Восстановление уволенного работника на прежней работе в суде апелляционной инстанции!

Трудовые споры в части признания увольнения работника незаконным и восстановлении его на прежней работе имеют свои специфические особенности, на которые особое влияние оказывает занимаемая  уволенным работником должность. Дополнительную сложность в защите прав уволенного работника в настоящее время стал оказывать изменённый вектор судебной практики, при котором суды стали придерживаться позиций, излагаемых работодателями.

В связи с чем мне вспоминается рассказ моего хорошего знакомого коллеги, как его предприятие пыталось уволить работника, чьё не совсем трезвое, а точнее совсем нетрезвое состояние было комиссионно заактировано и не оспаривалось самим работником в суде. А дальше случилось совсем невероятное. Прокурор неожиданно спросила у работника, не выпил ли он случайно в связи с тем, что почувствовал себя плохо.

Работник, хоть и дурак, уловив невидимые флюиды, источаемые прокурором (а прокурор была женщина), не будь дураком, взял и подтвердил сей факт: да выпил, потому что плохо себя почувствовал. Прокурор на радостях дала заключение, что работника следует восстановить. Суд поддержал прокурора, а вышестоящий суд поддержал нижестоящий суд. Это была то ли пятая, то ли шестая попытка уволить работника. Жаль, что советское отношение суда, прокуратуры и ГИТ «канули в Лету»! 

Однако, современные российские работники, уволенные по так называемой «статье», то ли насмотревшись по телевизору программ по типу «Час суда» и наслушавшись по зомбоящику уверений о верховенстве Конституции, законов и правовом государстве, то ли начитавшись советов со страниц Интернета о том, что каждый при помощи Интернета и интернет-советчиков может запросто в суде самостоятельно отстоять свои поруганные права и честь, то ли не отошедшие от советской действительности, свято верят, что дело  их правое и плёвое. Они свято верят в российское правосудие и в то, что судьи, как только услышат от них всю правду о негодяе и подлеце работодателе, всенепременно и незамедлительно восстановят их на работе как жертву произвола и деспотии. Наивные!

Завернув за первый же попавшийся угол подворотни, либо открыв первую попавшую под руку страницу какой-либо любой российской газетёнки, причем, любой газетёнки, или простора интернета, уволенный работник тут же попадает в надёжные и заботливые руки последователей турецко-подданного Остапа Сулеймана Берта Мария Бендер Беяи его помощников, работающих как правило в ООО с ярким и незабываемым названием «Рога и копыта». Обворожительные улыбки встречающих: «Что Вы, что Вы, да мы этого негодяя гарантированно (100 и более %) сотрём в порошок, не только восстановим Вас на работе, но ещё и взыщем с него кругленькую сумму компенсации морального вреда. Вы ведь пострадали от него, не правда ли? Какую сумму в качестве компенсации Вы хотите получить? Только назовите?» — делают своё чёрное дело.

И вчерашние работники, вскружённые столь любезным приёмом вкупе с бесплатным чаем, кофе, потанцуем, подбодренные сами знаете кем, в исках пишут такие заоблачные суммы компенсаций морального вреда, что просто диву даёшься. С лёгкой руки встречающих сумма компенсации морального вреда порой доходит до миллиона рублей и более, при том, что суды такой вред компенсируют в пределах 10 000 рублей. Окрылённый клиент в полной уверенности что он не зря зашёл именно к таким сверхспециалистам, подписав договор на солидную сумму, покидает то место, о котором впоследствии будет очень и очень горько сожалеть.

Одно подобное дело попало ко мне после того, как оно было начисто загублено на корню такими сверхспециалистами из подобной юридической фирмы ООО «Рога и копыта», вся помощь которых заключалась в составлении иска и напутствий клиента перед уходом на каждое судебное заседание: «С Богом»!

Сам иск — шедевр. В качестве основания для признания увольнения работника незаконным, специалисты от «Бога» выдвинули утверждение, согласно которому ответчик — явный подлец и негодяй, чему в иске было приведено множество таких же утверждений. Иск, по заверению последователей турецкого поданного, был непробиваем. Учитывая эмоциональную составляющую истца, помноженную на незаслуженную обиду и пожелание халявщиков от юриспруденции  «С Богом», можно было с уверенностью на 100 % спрогнозировать результат судебного разбирательства дела. Что в принципе и случилось.

А ведь работник был врачом и помимо общих оснований для восстановления работника на работе, необходимо было учитывать и целый ряд специальных оснований, связанных непосредственно с медицинской деятельностью, которую ранее осуществлял уволенный работник. Но ни общих, не специальных оснований иск — шедевр не содержал.

А дальше перед работником, неожиданно вкусившего все прелести российского правосудия, встал извечно мучивший всё население нашей необъятной планеты Земля вопрос: «Что делать?» Продолжать работать с чудом от юриспруденции дальше или попытаться найти кого-то нового? Неизвестность пугала работника своей неопределённостью!

И тут случилось чудо. Настоящее чудо. Его коллега, которой я чуть ранее оказывал юридическую помощь при расторжении трудового договора с тем же ответчиком по соглашению сторон, дала ему совет обратиться ко мне за юридической помощью. С учетом того, что результат моей юридической помощи его коллеге превзошел все её ожидания, то и совет, насколько я понимаю, был в таком же стиле. И работник внял совету своей коллеги и, как оказалось, он не ошибся в своем выборе.

Хотя в период ожидания между подачей апелляционной жалобы и до её рассмотрения судом по существу, а этот период времени составил почти 3,5 месяца, как признался позднее сам Доверитель, томимый неизвестностью и порой молчанием со стороны Представителя на внезапно возникающие у Доверителя сомнения, а сомнения у Доверителя возникали практически ежедневно, в том числе и по субботам, воскресеньям и иным праздничным и предпраздничным дням, а в рабочие дни и за пределами продолжительности нормального рабочего времени, у Доверителя  возникла стойкая уверенность в том, что Представитель попросту его сдал (продался) организации, у которой нет никаких финансовых проблем для решения любого вопроса.

Уже потом, после суда, мой Доверитель сделает для себя открытие, что его никто не продавал и не предавал, да и не собирался этого делать, что есть такие люди, которых невозможно купить в принципе, что сомнения у Доверителя необоснованные и связаны были исключительно с волнением за своё родное дело. Впрочем, вёл он себя ровно так, как практически вёл бы себя на его месте каждый, кто впервые оказался в подобной ситуации. Поэтому ничего нового или оскорбительного для меня он не открыл. Я был спокоен как танк без двигателя и никто и ничто в конкретный промежуток времени не могло нарушить моё  умиротворённое состояние на предстоящую битву в суде.

Вначале, при ознакомлении с материалами дела и беседе с Доверителем, выяснился ряд очень интересных моментов. Как известно, в суде апелляционной инстанции можно ссылаться на те обстоятельства и доказательства, которые были предметом исследования в суде первой инстанции либо их представлении при условии, что суд первой инстанции их не исследовал. Практически все доказательства по делу были утеряны истцом по одной простой причине: они не были заявлены в судебных заседаниях в соответствии с нормами гражданского процесса. Это к вопросу о качестве оказания юридической помощи представителями. Пожелание помощи Бога – хорошо, но недаром ведь есть пословица «На Бога надейся, а сам не плошай». Это был как раз тот самый случай.

Далее в решении суда я увидел удивительную фразу о том, что истец не просил признать первое дисциплинарное взыскание незаконным, в связи с чем суд на этом основании пришел к выводу о том, что дисциплинарное взыскание должно сохраниться за истцом в неизменном виде. Можно долго думать над этим: смеяться или плакать, и что с этим делать, но именно так были составлены исковые требования.

Для преодоления столь экзотичного отказа я вынужден был изобрести не менее экзотическое витеевато-загугленное (Гугл тут ни причем- речь об загогулине) обоснование, которое было принято судом и о Боже, оно, как оказалось, единственное, явилось основанием к восстановлению работника на работе, хотя в качестве основного, почти не убиваемого довода, я представил суду апелляционной инстанции обоснование к отмене второго дисциплинарного взыскания. Увы. В этой жизни спасти может и случайно (в данном случае не совсем случайно) сделанный выпад в сторону супротивника.

В решении суда я также увидел подарок судьбы, без которого решение могло быть совершенно иным. Ответчик попросту «лоханулся», да простят меня коллеги за столь изощрённый не юридический термин. Причём ответчик не просто так «лоханулся», а по полной. В приказ об увольнении работника не было включено еще одно не снятое дисциплинарное взыскание. А будь оно включённым, ещё неизвестно, как могли бы развиваться дальнейшие события.

Судебная коллегия с живым интересом поинтересовалось данной промашкой ответчика, который попытался на следующее судебное заседание представить новый довод о том, что несмотря на то, что это дисциплинарное взыскание не было включено в приказ об увольнении, то суду  стоит его учесть, так как ответчик, принимая решение об увольнении работника, мысленно ставил работнику в вину и это дисциплинарное взыскание. Слава Богу, что судебный состав был серьезный как никогда и, посмеявшись и подивившись над ««лоханувшимся» по полной» ответчиком, столь же серьезно не внял идиотской попытке ответчика протолкнуть откровенную чушь как полноценное доказательство по делу.

Итак, для восстановления работника на работе при двух имеющихся в наличии дисциплинарных взысканиях, мне необходимо было как минимум добиться отмены любого одного из двух дисциплинарных взысканий, на что я и сосредоточил свои усилия.

Как я указал выше, в отношении первого дисциплинарного взыскания я использовал специальный прием, который позволил утверждать, что несмотря на то, что в исковых требованиях истец не указал на необходимость признания приказа о применении к работнику первого дисциплинарного взыскания незаконным, тем не менее, суд обязан был разрешить данный вопрос по существу. Мой прием сработал и суд рассмотрел по существу вопрос о законности/незаконности примененного первого дисциплинарного взыскания.

Далее, разбивая довод суда первой инстанции, я указал, что свидетельские показания главного врача и заведующей отделением не могут быть приняты во внимание, так как они сами не являлись непосредственными участниками разговора истца и заместителя главного врача, а владеют указанной информацией исключительно со слов самого зам. главного врача. Т.е. их показания являются опосредованными. Судебная коллегия согласилась со мной и отклонила показания указанных ключевых «свидетелей».

Затем я сосредоточил внимание суда на том, что согласно Кодексу этики ответчика (Раздел II. Ценности Кодекса этики общества с ограниченной ответственностью «Х» «В нашей компании мы особо ценим Мужество противостоять тому, что для нас неприемлемо, и брать на себя ответственность за последствия своих решений») врач в интересах пациента обязан отстаивать свою позицию в лечении и интересах пациента даже перед руководством ответчика, что и произошло и что подтверждается словами самой пациентки и ее непосредственным желанием, чтобы лечащий врач присутствовал при ее осмотре зам. главного врача и, что сама пациента осталась довольной приемом и обращением с ней лечащим врачом, о чём она лично в этот день сделала запись в Карте амбулаторного приёма.

Фактически моего Доверителя спасла его бывшая пациентка, которая нашла в себе силы и возможность приехать в суд первой инстанции и дать в судебном заседании подробные показания. Она была не просто пациентка. Она сама бывший врач, а сейчас пенсионер. И я уверен, что её слова о том, что мой Доверитель, к которому она ушла после некачественного лечения другого врача, спас ей ногу, сыграли не последнюю роль в принятии судом положительного решения в пользу работника.

Судебная коллегия не отразила в своём апелляционном определении ещё один значимый, на мой взгляд, довод, но я, тем не менее, уверен в том, что ему судом была дана надлежащая оценка в совещательной комнате.

Фрагмент аудиозаписи разговора заместителя главного врача с истцом во время комиссионного осмотра пациентки А. в присутствии заведующей, являющийся доказательством целенаправленных неприязненных действий заместителя главного врача на увольнение истца:

Зам. главного врача: — А за сегодняшнюю ситуацию получите первый выговор к своему увольнению. Жалуйтесь куда хотите.

Судебная коллегия согласилась с представленным прокурором заключением и признала применение к истцу первого дисциплинарного взыскания незаконным и, как следствие, необходимым отмены приказа об увольнения и восстановления работника на работе.

Второе основание к восстановлению работника на работе было направлено на отмену второго дисциплинарного взыскания. В его основе лежал, по моему глубочайшему убеждению, отлично срежиссированный конфликт, в котором участвовал «свой» пациент. И, несмотря на то, что судебная коллегия вместе с прокурором отвергли мой защитительный довод, я считаю такое решение коллегии не основанным на законе по одной простой причине.

Суд неправильно истолковал и применил  нормы материального права, устанавливающие право пациента на выбор врача. Суд посчитал такое право пациента как безусловное во всех случаях жизни. На самом деле право пациента на выбор врача безусловно реализуется лишь при первичном приеме, о чем говорит и Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21.11.2011 N 323-ФЗ, и безусловно-условно при смене уже выбранного врача, который после этого имеет статус лечащего врача.

В конкретном случае у пациентки — участнике конфликта, был свой лечащий врач, которого пациентка имела право поменять по письменному заявлению на имя руководителя медицинской организации и с письменного согласия нового врача.

Согласно пунктам 2-4 Порядка содействия руководителем медицинской организации (ее подразделения) выбору пациентом врача, утв. Приказом Минздравсоцразвития России от 26.04.2012 N 407н,  замена лечащего врача может осуществляться по требованию пациента о замене лечащего врача направленного пациентом руководителю медицинской организации (ее подразделения) в письменной форме, в котором указываются причины замены лечащего врача. В течение трёх дней руководитель принимает решение о замене лечащего врача либо об отказе в такой замене.

Согласно п. 8 указанного Порядка возложение функций лечащего врача на врача соответствующей специальности осуществляется с учетом его согласия.

Письменное заявление на замену лечащего врача пациентка не писала, своего согласия на прием новой пациентки от лечащего врача истец не давал. Подобное можно сравнить с правом каждого на судебную защиту, что, однако, не дает право каждому произвольно менять судью по своему усмотрению.

Да и разговора, впрочем, как такового о замене лечащего врача между пациенткой и моим Доверителем не было.

Мой Доверитель при приёме пациентки Ш. обнаружил, что она пришла не к своему лечащему врачу, а её лечащий врач в это время осуществлял приём в соседнем кабинете. Соответственно, Доверитель сообщил ей о допущенной ошибке и предложил перезаписать её к своему лечащему врачу. Получив согласие, Доверитель позвонил в регистратуру и перезаписал пациентку к своему лечащему врачу.

А далее начался «цирк «Шапито». Выйдя спустя полчаса из кабинета, Доверитель подвергся нападкам пациентки Ш., что она, мать троих детей (может и больше, кто ж её знает), вынуждена сидеть в очереди в связи с тем, что Доверитель отказался её принять (?). Причем, со слов Доверителя, русский пациентки шёл вперемешку с русско-матным. Наверное, для придания накаления обстановки и окончания терпения пациентки. В нужный момент в нужное время тут как тут оказался всё тот же зам. главного врача, который «убедил» пострадавшую пациентку пройти к нему в кабинет и оформить жалобу на врача. В этот раз жалоба была составлена и подписана, в отличие от первой несговорчивой пациентки, которая в категорической форме отказалась не только писать жалобу на моего Доверителя, но отказалась даже подняться в кабинет зам. главного врача, как бы её об этом не просил сам зам. главного врача.

В качестве дополнительного требования истцом было указано на необходимость взыскания недоплаты за «переработки» — работу, за пределами нормальной продолжительности рабочего времени.

Судебная коллегия, на мой взгляд, дабы не порождать вал исков по стране, приняла сугубо политическое решение — отказать во взыскании «сверхурочных». В качестве отказа было принято возражение ответчика, представляющее на мой взгляд, полнейшую чушь. Так, Согласно Постановлению Правительства РФ от 14.02.2003 N 101 (ред. от 24.12.2014) «О продолжительности рабочего времени медицинских работников в зависимости от занимаемой ими должности и (или) специальности» для медицинских работников, указанных в Приложении № 2, к которым относится также истец,  установлена сокращенная продолжительность рабочего времени в зависимости от занимаемой ими должности и (или) специальности 33 часа в неделю. Истец же работал по 39 часов.

Суд согласился с доводами ответчика, что истец не только осуществлял амбулаторный прием в поликлинике, но согласно своей должностной инструкции еще заполнял какие-то бумаги и двигал по столу какую-то мебель и чёрт еще знает, что делал, в связи с чем он не врач, работающий в поликлинике, а врач ещё что-то делающий. Читая эту чушь в судебном акте, российские врачи ещё долго будут говорить, что российский суд в лице Российской Федерации попросту убил их как врачей в прямом смысле этого слова.

После суда ответчик поздравил моего Доверителя с заслуженной победой и предложил подписать Соглашение о прекращении любых военных действий с выплатой отступного. Соглашение было подписано в этот же день, поэтому все спорные моменты по данному делу остались без обжалования в вышестоящих судах. В день подписания Соглашения отступные поступили на счет Доверителю. Утраченный заработок и судебные расходы будут взысканы по исполнительному листу, который принят ответчиком к исполнению.

И хорошо, когда всё хорошо заканчивается. А ведь всё могло быть и по-другому, в смысле только хуже, продолжи работник сотрудничество с прежней юридической фирмой либо попади на такую же новую, которых в России нынче «пруд пруди». Как я люблю говорить, за каждым углом по пачке.

И напоследок совет для пострадавших работников здесь может быть только один: «Берегите себя и обращайтесь за юридической помощью только к проверенным и надежным специалистам в области права. Таких специалистов вы можете подобрать себе сами, слава Богу рынок профессиональными юристами перенасыщен, но я бы всё же рекомендовал искать их на  проверенном и давно зарекомендовавшем себя поистине как одного из самых лучших правовых интернет-порталов России – сайте «ПРАВОРУБ»!