Прекращение уголовного дела по ч.3. ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ, возбужденного в отношении директора подрядной организации, с признанием права на реабилитацию.

В последнее время в своей адвокатской практике сталкиваюсь с тревожной ситуацией в ХМАО-Югре в сфере судебных арбитражных споров, которые впоследствии  сопровождаются уголовно-правовыми спорами, возникающими вследствие  использования административного ресурса «недобросовестными» участниками рынка.

Территория Ханты- Мансийского автономного округа-Югры по своей экономической структуре фактически является моно- структурой, т.е. основа экономики субъекта РФ- это нефтегазодобывающая промышленность. Как следствие основные организации, которые «хозяйничают» в округе это всем известные холдинги «Газпрома», «Лукойла», «Роснефти», которые с «барского» плеча путем организации честных и не честных тендеров привлекают сервисные подрядные организации для производства подрядных работ.

Немного разъясню.

Раньше, скажем в начале 1980-2000 г. нефтяная компания представляла сложный хозяйственный комплекс, в который входили следующие подразделения (упрощенно): транспортные отделы, подразделения бурения скважин (бурение), подразделения капитального ремонта скважин (КРС), подразделения предварительного ремонта скважин (ПРС), планово-экономические отделы с бухгалтерией, отделы кадров, подразделения мобилизации, монтажа и демонтажа буровых вышек, подразделения прокладки дорог и обустройства электросетевого хозяйства на месторождении и т.д.

Отмечу, что в указанный период был бурный рост и развитие таких нефтяных моногородов ХМАО-Югры  как Сургут, Нижневартовск, Лангепас, Мегион и т.д.

Так как, нефтяные компании имели значительное имущество (налог на имущество относится к категории регионального налога и идет на развитие субъекта) на территории округа и были заинтересованы в  развитии указанных городов.

Вообще, в Российской Федерации все полезные ископаемые принадлежат государству.

Правительство выдает добывающим компаниям лицензии на эксплуатацию месторождений, за которую они платят некоторую — обычно не очень большую — сумму.

После того, как начинается добыча, государство взимает с добывающих компаний определенную сумму за каждую единицу добытого из-под земли полезного ископаемого.

Это и есть налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), который относится к федеральным налогам и соответственно перечисляется в Федеральный бюджет (т.е. региону от этого не холодно, не жарко).

Начинаются 2000 года.

Меняется власть, проходит приватизация, страна переживает перераспределение ресурсов среди элит (времена «Юкоса» и М.Ходорковского), начинается «бум» налоговой оптимизации в виде дробления бизнеса,  повальная экономия на технологии добычи нефти и максимальное извлечение прибыли в интересах новых элит.

Проще говоря, нефтяники по указанию руководителей стали работать по принципу «минимум вложить в технологию добычи нефти, минимум уплачивать налоги государству, максимум снять сливок с добычи нефти» и продать как можно выгоднее. В результате хорошая скважина у которой дебет добычи нефти мог быть на приличных показателях скажем 5 лет ( с минимальными снижениями), в связи с уменьшением вложений в регламентированный ремонт, уже через 2 года дают обводненную нефть на 70% (образный пример).

С тех пор, нефтяная компания представляет из себя  как правило следующее: головной офис нефтяной компании с топ-менеджерами  в Москве (Санкт-Петербурге), с лицензиями на добычу, филиалы в регионах, которые в свою очередь состоят также из управленцев различного рода, а производственные подразделения:

— транспортные отделы;

— подразделения бурения скважин (бурение), подразделения капитального ремонта скважин (КРС), подразделения предварительного ремонта скважин (ПРС);

— планово-экономические отделы с бухгалтерией;

— подразделения мобилизации, монтажа и демонтажа буровых вышек;

— подразделения прокладки дорог и обустройства электросетевого хозяйства на месторождении и т.д.

По факту и де – юре постепенно преобразовались в отдельные юридические лица, которые со временем никакого прямого отношения к нефтяной компании не имеют (хотя случаи аффилированности с управленцами из холдингов кончено же имеют место быть).

Как известно всем, государство со временем свою долю в нефтяном бизнесе вернуло сполна, но вышеуказанная структура по принципу «разделяй и властвуй» осталась неизменна.

Все вышеуказанное я написал к тому, чтобы читатель понимал, в каком зависимом положении находятся специализированные сервисные предприятия региона, от нефтяных холдингов- монополистов.

К примеру, если моя организация занимается монтажом, демонтажом, мобилизацией бурового оборудования, то есть очень узкая специализация, то я на многое соглашусь при проведении торгов в Роснефти, Лукойле, Газпроме, а также мне придется уступить при подписании итоговых КС-2, КС-3, так как ребята из «Москвы», выворачивают руки порою….но это лирика… Но всему приходит конец и порою сервисные организации не выдерживают работать на грани рентабельности.

И совсем недавно, скажем в последние 1,5 – 2 года, от безысходности некоторые организации стали подавать исковые заявления в суд  на нефтяные  холдинги.

Что это значит?

Да практически «волчий билет».

Организация которая осмелилась подать на холдинг, уже имеет не много перспектив работать в округе на Роснефть, Лукойл, Газрпом.

Образно ситуация следующая: Торги.

Скажем специализированную организацию по строительству ЛЭП (линий электропередач, в т.ч. и забивке свай)  в результате проведенного тендера, холдинг признал победителем. Вручают корпоративный договор на 150 листов, в котором штрафных санкций за то или иное, больше чем абзацев в договоре. И самое интересное в договоре подряда, отсутствует  существенное согласованное условие- конкретный объем работ.

Исполнитель говорит- дайте смету (ему нужно понимать с какими силами и ресурсами нужно  заходить на объект).

Холдинг говорит дадим но позже, вы главное начните сегодня забивать сваи, устанавливать ЛЭП вот от сюда и до  сюда, быстрее завозите технику,  людей, а дальше определимся.

Холдинг переводит аванс и сервисная организация начинает работать.

Работает, частично получает оплату.

От холдинга приходит дополнительное соглашение на новый объем работ, в рамках договора, подписывают и дальше работают, вроде сделали, опять частично получили по второму дополнительному соглашению, а по первому оплаты нет.

При этом холдинг не подписывает  КС-2, КС-3, ни за один из выполненных этапов работ. 

Раз и приходит третье дополнительное соглашение еще на новый объем работ, а полной оплаты нет не за первый объем, ни за второй, ни за третий объем работ……, КС также не подписаны ни за один объем и ниточка рвется.

Техника на пределе, люди на пределе, господа из холдинга отжимают из сервисной организации все….по максимуму. 

Не выдерживаем и подаем иск в суд.

Вопрос к читателям, как вы думаете кто состоит в службе безопасности региональных подразделений Роснефти, Лукойла, Газпрома ?

Думаю вы догадались- это недавние руководители (ныне пенсионеры) региональной Прокуратуры, УМВД, СК, ФСБ и т.д., т.е. лица обладающие обширными связями в соответствующих органах. И вот, пока мы судимся в арбитраже, региональные правоохранители видимо по звонку СБ холдинга и формального заявления его представителя, возбуждают уголовное  дело на  «распоясанного директора сервисной организации», как правило на покушение по ч.4 ст. 159 УК РФ, по таким «диким» основаниям что диву дивишься.

Пример из фабулы постановления о возбуждении уголовного дела: «Такой то такой то, являясь директором сервисной организации, представил на оплату заказчику (как правило холдинг или аффилированное  лицо), документы (КС-2, КС-3) с  заведомо завышенными данными о фактически исполненных работах, тем самым путем обмана  (!!!), пытался похитить денежные средства но не смог довести свой преступный умысел по независящим от него обстоятельствам». Я когда такое вижу и смеюсь и плачу одновременно, потому- что данная конструкция фабулы ВУДа, повторяется в моей практике периодически ))).

При этом, арбитраж в некоторых случаях уже присудил спорные суммы сервисной организации. В течении предшествующих  6 месяцев,  мною прекращено уже два подобных уголовных дела при схожих спорах с холдингами, по реабилитирующим основаниям. Таким образом, входя в Арбитраж по подобным делам, я готовлю клиента дополнительно кроме Арбитражного процесса еще  и к предварительному следствию, длящемуся по 6 месяцев и к  обыскам офисов и к давлению правоохранителей, что конечно сначала вызывает недоумение у клиента, а потом удивление.

Но таковы реалии сегодняшнего «дикого» рынка в сфере нефтяной и газовой промышленности.

Тактика работы по делу, строилась на активности и некоторой агрессивности в ходе предварительного следствия.

По делу был составлено и направлено по вертикальным и горизонтальным направлениям не менее 10 жалоб (которые методически повторялись) прокурорам различных уровней, руководителям следственных органов, в администрацию президента, уполномоченному по правам предпринимателей в регионе.

В каждом протоколе следователя содержались заявления и замечания по проведенным следственным действиям, в т.ч. указывались различные процессуальные нарушения. Заявлялись ходатайства об истребовании материалов арбитражного дела, протоколов судебных заседаний арбитражного процесса и т.д.

В результате чего, вполне ожидаемое прекращение изначально незаконно возбужденного  уголовного дела.