Как друг мой взятку пропивал. Быль.

Как друг мой взятку пропивал.
Быль.

… Мой товарищ и начальник Володя Мильков был полковником юстиции, руководителем УРОПД республиканского МВД, широкой души человек, настоящий профессионал, он и умер-то на работе… Владимира Геннадьевича отличало феноменальное чувство юмора, которое помогало ему, да и нам, его подчинённым, в те непростые «лихие девяностые».

Как-то Володя рассказывал в узком кругу широких лиц историю, которую я поведаю как бы от его имени, т.е. от первого лица.

…Был у меня друг, вместе в Универе учились и следаками пошли работать, только я служил в Дёме, а он – в Ленинском РОВД. Прихожу я как-то к другу на работу, а он пребывает в глубокой задумчивости и говорит:
— Есть у меня одно уголовное дело по линии ОБХСС (ныне – ОБЭП). Дело чистое, все доказательства налицо, а обвиняемый – под подпиской о невыезде. И вот, этот злодей стал ко мне подъезды устраивать с намёками на взятку. Мол, сколько будет стОить прекращение дела? Я, значит, веду дело как положено, выполняю все необходимые процессуальные действия, отшучиваюсь на его прощупывания, а он – всё наглеет, чуть ли не открытым текстом взятку мне предлагает. Ну, однажды на его «сколько?» я в шутку и брякнул: «Пять штук».

— Надо заметить, — продолжал Геннадьич, — пять тысяч рублей в те, советские времена, были огромные деньги. Достаточно сказать, что хищение свыше 10 тысяч уже каралось по статье 93-прим УК РСФСР расстрелом...

Озабоченность друга была вызвана ещё и тем, что накануне к нему в кабинет заглянул один из оперативников. Зашёл вроде бы без особого повода, просто поболтать со знакомым. Никогда не заходил, а тут – заявился. Плёл какие-то разговоры ни о чём, с тем и ушёл.

Тут я и говорю другу:
-Да он «пасёт» тебя, неужели не понятно? Он приходил к тебе на  ре-ког-нос-ци-ровку, прикидывал – как провести операцию захвата! Так что готовься… У тебя когда очередное следственное действие с тем субчиком? Послезавтра? Ну вот и хорошо. Послезавтра он и принесёт взятку, а тебя повяжут с поличным! Сушите, Шура, сухари!

— Рабочий день уже закончился – продолжал Геннадьич, и мы вместе пошли по домам. По дороге долго возмущались поступком опера, который пошёл на поводу у обвиняемого и стал участником этой грязной провокации.
— Ну, нет бы по-свойски намекнуть, или прямо предупредить, что обвиняемый, мол, «стукнул» насчёт якобы вымогаемой взятки, и всё было встало на свои места! -возмущался рассказчик. -Тем более что мой друг никогда бы не пошёл на взятку, я-то знал его и доверял ему, как самому себе… В общем, мы поняли, что тут готовится натуральная «подстава», вот и решили наказать этого «обэхээсника» – заключил Мильков.

…Кабинет следователя располагался на втором этаже райотдела милиции, вдоль фасада которого пролегал пешеходный тротуар.
— И вот… — напускает таинственности Геннадьич, в назначенное время я курил под знакомым окном...

Потом друг рассказал мне, что подследственный явился к нему на допрос и сразу же выразительно похлопал себя по карману, дескать, денежки – тут! Однако следователь дал понять, что сначала надо закончить формальности… Предъявил обвинение и стал заполнять бланк допроса…

В это время в приоткрытую дверь заглянул оперативник, но фигурант «маякнул» ему, и тот молча исчез.
Тут у моего друга отпали последние сомнения в том, что против него действительно готовится провокация с получением взятки. А в этом случае уголовное дело идёт на прекращение, как сфабрикованное. Оперативнику – поощрение с повышением, а следователя – в тюрьму…

Следователь вписал в протокол последние показания фигуранта, дал ему расписаться, после чего буквально под руку повёл его к двери. В этот момент, фигурант вынул объёмистый конверт и положил его на стол у выхода.

… Чуть не «силОм» вытолкнув подследственного за дверь, следак тут же заперся на ключ и, не теряя ни секунды времени, взял из стакана заранее приготовленный пинцет, которым положил конверт в пластиковый пакет. В темпе, он открыл форточку и выбросил пакет наружу, где я подхватил его и был таков! – довольно захохотал Геннадьич.

…Закончив смеяться, Володя продолжил.
— Едва следак успел избавиться от конверта, впрочем, как и от пинцета, который он так же сунул в пакет вместе с газетой, на которой лежал конверт – это чтобы не осталось никаких микроследов спецвещества, которым в таких случаях обычно обрабатываются предметы взятки, как в дверь уже стучались…
Это был оперативник в сопровождении двух понятых и дежурного прокурора.

-Чего ломитесь?
-А ты чего заперся?
-А что, я не имею права рубаху в штаны перезаправить?
-Короче, — оперативник перешёл на официальный тон, — предлагаю выдать взятку, которую Вы только что получили от подследственного.
-Каку-у-у-ю взятку?! – округлил глаза следователь, -Ты ничего не путаешь? Я ничего и ни от кого не брал! Ищите!...

А подследственный в это время маячил в проёме двери, находясь в коридоре, но в тесный кабинет его никто не пригласил, да там и места на всех не было. Конечно, такую большую сумму сам виновный собрать не мог, и увесистую пачку денег оперативник получил под отчёт. Эти меченые деньги он и передал заявителю. То есть, взятка представляла собою конкретный объём казённых денег.

…В поисках «взятки» оперативник перевернул весь кабинет следователя, но так ничего и не нашёл, а потом взмолился:
-Ну отдай деньги, мне же отчитываться! Замнём дело…
На что следак ответил: -А где этот, …взяткодатель? Что-то его не видать!
И действительно, злополучный фигурант куда-то подевался. Как потом выяснилось, он в это время в туалет ходил.

Тут следак и перешёл в атаку:
-А его обыскивали после выхода из моего кабинета? Может, он твои деньги присвоил, а потом передал их сообщнику? Требую занести это в протокол!
Друг мой долго ещё кипятился, распалялся, пока это всем не надоело, а уж ему — в первую очередь. На том всё и кончилось с этой взяткой, то есть – ничем, ведь по уголовному делу всё было оформлено по закону, и дело ушло в суд…

… А мы потом – заключил Володя, года три помаленьку, втихаря, пропивали эту взятку. В выходной шли в какой-нибудь ресторан, заказывали приличную выпивку и закуску… Поднимали тост «За того парня», которого вскоре уволили из органов, и правильно сделали. Если человек в отношении своих сотрудников готов на подлость, то что уж говорить о посторонних людях…