«На правах человека», «за права человека», «в силу нарушения прав человека», «в ввиду отсутствия соблюдения прав человека»… и прочие, и прочие основания, влекущие за собой все, начиная от отмены приговора суда, и заканчивая лишением России права голоса в Парламентской Ассамблее Совета Европы, и т.д.… что же это такое «права человека»?
Вопрос несколько диковат уже в силу того, что, задавая его мы удваиваем понятие существования, с одной стороны права человека это и есть определенная независимая форма существования человека, а с другой стороны, эта независимость легко разрушается тем, от кого она не зависит – государством.
Теория прав человека восходит к естественно – правовым учениям, учениям о бытии права как справедливости. Государство, согласившись с ролью «ночного сторожа», одновременно согласилось и с тем, что охраняет оно вполне независимую от него единицу наличного бытия – человека, вместе с его правами. С тех пор наука выработала такую сеть умозаключений относительно прав человека, что сегодня они остаются вещью непознаваемой в любом отношении (в основном ввиду того, что никто не пытается определить что есть человек вообще).
Только за последний год прошло более десятка конференций, посвященных правам человека. Ваш покорный слуга, присутствуя на некоторых из них, отметил для себя одну особенность — предмет спора всегда ускользал именно в тот момент, когда спорщикам было необходимом опереться на нечто вполне предельно — конкретное.
Фактически философские споры (а права человека явно уже не сфера юриспруденции) переводились в споры о технике гарантирования защиты прав человека. Но поскольку предмет «прав» так и не был определен достаточно для правоприменения в виде унифицированного соотношения идеального к реальному для любого субъекта познания (требование однозначности буквы закона), то и сами формы защиты как-то больше уходили корнями к формуле «лучшая защита — нападение».
Соответственно критике предела существующего в области защиты прав человека не было, но конструктивных предложений так и не поступало.
Как правило, юридическая наука выделяет права человека, права гражданина, права личности. Иными словами деление идет по субъективно- ролевому статусу индивидуума в обществе. Права человека являются естественными, т.е. их наличное существование не зависит ни от кого (в юридическом смысле), права гражданина наоборот получаются личностью только в случае наличия связи с государством, и, соответственно, по объему могут быть значительно уже в своем «чистом» виде. На практике предполагается, что государство, являясь субъектом международных отношений, принимает на себя обязательство по гарантированию («включению» в права граждан) прав человека, иными словами права гражданина дополняют права человека, но не поглощают их.
Эта ситуация искусственна (на основе международного договора). Может быть обратная ситуация, когда «деспотическое» государство осуществляет, например, геноцид, преследование за свободу мысли и пр., т.е. нарушает права человека, забывая о том, что они неприкосновенны и священны. Если права человека выступают как универсальная категория безотносительно возрасту и полу и пр. факторам, то права личности непосредственно зависят от вышепересиленных факторов и могут ограничиваться в пределах закона, не образуя «островок суверенитета» человека.
Однако на многосиленных конференцияхи имеют место быть обратные рассуждения. Некоторые докладчики справедливо отмечают, что права человека – миф, в действительности их нет и быть не может. Существуют только определенные правоотношения, эмпирическое восприятие результатов которых, вкупе с вербальным пониманием правовых последствий и дает специфический эффект ощущения стабильности тех или иных правовых притязаний.
Более того, возможно непосредственное правовое регулирование прав человека, как примерДревний Рим, завещавший нам свою систему права, прекрасно позволял себе определять не только меру свободы лица, но и меру его личной свободы мысли, чувства долга, моральности, не говоря уже о праве жизни и смерти, при всем гуманизме к демосу.
Дальше больше, представителем людологической теории познания, было выдвинуто утверждение, что мир вообще поделен на две сферы – бытие в возможности и действительности (по Аристотелю, разумеется), а мостиком между этими сферами идеального( «возможность» — экзистенция мысли) и реального (универсум субъективно чувственно -воспринимаемого) является игра, переводящая «возможность» в действительность. Соответственно, и наличное бытие прав человека зависит от того насколько хорошо проработана сфера реализации идеального (представлений о правах человека) в реальное(обладание ими). Иными словами играешь хорошо – права человека есть, играешь плохо – прав человекалично у тебя нет.
Выбираясь из научных баталий иногда задаюсь вопросом, а зачем они эти права человека? И кто их защитит лучше меня самого? Если это миф в условиях определенного государства, то гражданам этого государства необходимо вспомнить девиз воинов прошлого, римлян – защита только с оружием в руках, и эта защита – доблесть воина, тем более человека. Ну, а, если, как в Европе, само государство спит и видит, как бы защитить права своих граждан, то и беспокоиться о них особо гражданам не приходится.
Ergo: если вокруг прав человека такая шумиха, то явно не все с ними в порядке. «Что-то не так в королевстве Датском»…