Правоохранительная система перешла в режим самоуничтожения?

Данную публикацию я хочу предварить небольшим вступлением;

во-первых, все описываемое, с указанием подлинных имен и должностей моих доверителей, сделано по личным письменным заявлениям, в которых мне разрешается раскрывать их персональные данные;

во-вторых, я прошу придать всему описываемому максимальную огласку, что, также соответствует воле моих доверителей и, наконец, заставит Следственный комитет РФ и Генеральную прокуратуру РФ, вместо дежурных отписок на все мои жалобы, коих у меня скопилось преизрядное количество, заняться, наконец, проверкой того, что творится в подведомственных им учреждениях.

Разумеется, по вполне понятным причинам, здесь не описывается избранная мной, и согласованная с моими доверителями линия защиты, т только факты, факты, факты…

Заявления моих доверителей у меня имеются, и при необходимости могут быть предъявлены.

 История первая.

Громкие скандалы, связанные с злоупотреблением в области государственных закупок в системе ФСИН России, уже давно никого не удивляют. Но, не смотря на на многочисленные «посадки», злоупотребления и хищения в этом ведомстве продолжаются с удручающей регулярностью, вот, только стали они более изощренными, циничными, когда истинные виновники злоупотреблений остаются в тени, а нести ответственность за совершенное им приходится совсем другим людям, вина которых заключается только в том, что они имеют несчастье служить в системе, для которой они могут в любой момент стать «разменной монетой».

Так и Краснюков Андрей Анатольевич, до увольнения из органов ФСИН России, занимал должность заместителя начальника ФКУ ГЦИТОиС ФСИН России — начальника Новосибирского филиала и в его задачу входило руководство подразделением, осуществляющим инженерно-техническое и организационно-методическое обеспечение деятельности УИС в области использования инженерно технических средств охраны и надзора.

В интересах возглавляемого им филиала полковник Краснюков А.А. имел право участвовать  в организации госзакупок в интересах возглавляемого им филиала.

И вот однажды из центрального аппарата ФСИН России полковнику Краснюкову поступило, указание, вроде бы не содержащее в себе ничего криминального — подготовить проект технического задания к государственному контракту № 2015.44713, который должен быть заключен между Федеральным  казенным учреждением «Главный центр инженерно-технического обеспечения связи Федеральной службы исполнения наказаний (ФКУ ГЦТОиС ФСИН России), именуемое в дальнейшем Государственный заказчик, выступая от имени Российской Федерации, в целях обеспечения государственных нужд в лице начальника Шайкова Игоря Николаевича, действующего на основании Устава, с одной стороны, и Федеральным государственным унитарным предприятием Научно-технический центр «Атлас» (ФГУП «НТЦ «Атлас»).

Новосибирский филиал, возглавляемый Краснюковым А.А. Никакого отношения к этому контракту не имел, соответственно, деньги на его исполнение Новосибирскому филиалу не выделялись и повлият каким-либо образом на принятие решение о его заключении Краснюков не мог.

К слову — ФГУП «НТЦ «Атлас» занимается инженерно-техническими разработками, в том числе, и в интересах уголовно-исполнительной системы, с конца 50-х годов прошлого века, поэтому, согласитесь — определенный опыт в этой области у данной организации имеется.

Также, полковнику Краснюкову поступило указание направить двух сотрудников для проверки работоспособности оборудования (ПЭВМ в защищенном исполнении) и выполнение этого указания, также, впоследствии, обернулось для Андрея Анатольевича Краснюкова большими неприятностями.

Государственный контракт  № 2015.44713 был подписан Шайковым И.Н., но, по прошествии небольшого промежутка времени после его исполнения — передачи ФКУ ГЦТОиС ФСИН России партии ПЭВМ в защищенном исполнении, что подтверждается актом сдачи-приемки, подписанного тем же Шайковым И.Н. и оплаты поставленного оборудования в размере 160.358.175 руб., неприятности начались, почему-то, только у одного Краснюкова.

Этим неприятностям предшествовала служебная проверка, проведенная ФСИН России о заключении и исполнении государственного контракта № 2015.44713, и степени участия всех должностных лиц,  в той или иной мере причастных к заключению и исполнению данного государственного констракта.

Поскольку инициатором заключения и исполнения государственного контракта являлось ФКУ ГЦИТОиС ФСИН России, закупавшее комплекты ПЭВМ в защищенном исполнении для нужд ФСИН России, оплата производилась со счетов ФСИН России, основными виновными были названы руководители ФКУ ГЦИТОиС ФСИН России —  Шайков И.Н., исполнявший обязанности начальника ФКУ «Главный центр инженерно-технического обеспечения и связи» ФСИН России», с 23 мая 2013 года  и заместитель начальника ГЦИТОиС Щетинин П. Ф.

Но, вот беда – привлечь, как одного, так и другого к ответственности, даже дисциплинарной, нет никакой возможности – оба уволены по достижении ими предельного возраста для прохождения службы, естественно, с сохранением всех жизненных благ, положенных пенсионерам системы ФСИН.

Понятно, что наказать, все равно, кого-то надо, пусть и по принципу «разберусь, как следует и накажу, кого попало», вот этим «крайним» во внутриведомственном разбирательстве и оказался Краснюков А.А., который, говоря сухим языком «Заключения о результатах служебной проверки», не надлежащим образом осуществлял оперативное руководство Новосибирским филиалом по выполнению подразделением возложенных на него функций, а также за соблюдением в нем законодательства, подзаконных актов, в том числе регламентирующих вопросы осуществления закупок для государственных нужд.

Если же называть вещи своими именами, то, не имея никакого личного интереса, как и всякий военный человек, буквально выполнил указания своего непосредственного руководства, высказав угодное этому начальству, но ни в коей мере не обязательное для этого начальства мнение о возможности поставки партии ПЭВМ в защищенном исполнении.

Разумеется, можно поставить в упрек Краснюкову выполнение, мягко говоря, странных указаний его руководства, но не будем забывать – Андрей Анатольевич Краснюков – профессиональный военный, а, как и для любого, кто служил, будь то «чистая» военная служба, или служба в военизированных подразделениях, известно, что отданный приказ определяет образ мысли и содержание действий, что совершенно правильным является, по сути; другая проблема -  не всегда отдающий приказ руководствуется интересами службы.

То есть, если очень постараться, то в действиях Краснюкова А.А. можно было найти признаки дисциплинарного проступка, связанного выполнением устных приказов своего начальства, которое-то уж точно знало, что хотело, заключая государственный контракт с ФГУП НТЦ «Атлас», который, к слову, Краснюкова А.А. и в глаза не видел, не говоря уж о дополнительном соглашении к этому контракту, подписанного тем же Щетининым П.Ф.

Результаты служебной проверки были направлены в Следственный комитет России, в результате чего на свет появилось уголовное дело, возбужденное по признакам преступлений, предусмотренных ч.4 ст. 159 УК РФ и ч.1 ст. 285 УК РФ — как это часто бывает, без указания круга лиц, подлежащих уголовной ответственности.

Терниста и не проста была судьба этого уголовного дела – оно долго бродило по окружным Следственным управлениям г.Москвы, пока не попало в СУ СК России по СВАО г.Москвы, где старший следователь Кондратенко Д.А. решил, что во всем виноват один Краснюков А.А., поэтому его и надо привлекать к ответственности.

Почему уголовное дело расследуется именно СУ СК России по СВАО, хотя, по общим правилам, предусмотренным ч.1 ст. 152 УПК РФ, предварительное расследование производится по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления? Не знаю, как впрочем, похоже не знают и в Следственном комитете России, откуда все мои жалобы с унылым и предсказуемым постоянством пересылаются в ГСУ СК России по Москве, откуда я, либо, получаю дежурные отписки, либо, не получаю вообще ничего.

Жалобы в Останкинский районный суд г.Москвы, подаваемые в порядке ст. 125 УПК РФ на нарушение сроков рассмотрения ходатайств и жалоб, поданных в порядке ст. 124 УПК РФ, имеют только один эффект – ответы на свои ходатайства и жалобы я все же получаю, но, примерно в едином стиле – «все законно, а вы мешаете работать занятым людям».

К слову – Останкинский районный суд не рассмотрел ни одной поданной мной жалобы. Во всяком случае, их судьба мне неизвестна.

Все то, что связано с содержанием Краснюкова А.А. в Новосибирске, полагаю, у любого человека, не знакомого с особенностями работы нашей правоохранительной системы, и, СК России, в частности, вызовет самую широкую гамму эмоций, причем, все – негативные.

Краснюков А.А., в ответ на повестку о явке, письменно предупредил ст.следователя Кондратенко о том, что находится на больничном, что имело свое документальное подтверждение, и, тем не менее, выразил готовность, принимать участие во всех следственных действиях со своим участием.

Но, выписывая повестку ст.следователь Кондратенко совсем не рассчитывал, что Краснюков явится к нему – цель была совсем иная — он, прочитав просьбу Краснюкова о возможности перенести встречу, тут же выписывает постановление о приводе, при этом, без постановления суда, в квартире Краснюкова производится обыск, который, хотя ничего и не дал, но разве обыски проводятся только в целях обнаружения предметов, имеющих отношение к расследуемому уголовному делу?

Целью обыска может служить желание следователя, например, сломать волю человека, его желание активно защищать себя, или опорочить его в глазах соседей и знакомых.

Ничего не найдя во время этого, т.н. «обыска», ст.следователь Кондратенко, находясь в Новосибирске, дает указание этапировать Краснюкова их Новосибирска в Москву, где, после задержания по ст.ст.91 и 92 УПК РФ, ему предъявляет ему обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 285 УК РФ (напомню, что уголовное дело было возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ч.1 ст. 285 УК РФ), и выходит с ходатайством в Останкинский районный суд г. Москвы с ходатайством об избрании в отношении Краснюкова меры пресечения в виде заключения под стражу.

Надеюсь, ни у кого не возникло сомнения, какое постановление по заявленному ходатайству вынес суд?

Думаю, что содержание апелляционной инстанции Московского городского суда, тоже ни у кого не вызвало сомнения.

Как видите – я не даю оценки тому, что и так очевидно для любого адвоката – просто, излагаю факты в их хронологической последовательности.

В чем же обвиняется Краснюков А.А.?

«Краснюков А.А., работая в должности заместителя начальника Федерального казенного учреждения «Главный центр инженерно- технического обеспечения и связи Федеральной службы исполнения наказаний» (далее ФКУ ГЦИТОиС ФСИН России) — начальника Новосибирского филиала, в период с октября 2014 года и в последующем, являясь должностным лицом, наделенным властными полномочиями, обладая организационно-распорядительными и административными функциями, будучи обязанный руководствоваться в своей деятельности федеральными законами Российской Федерации, подзаконными нормативно- правовыми актами, ведомственными нормативными актами ФСИН России, в том числе положением о ФКУ ГЦИТОиС ФСИН России, положением о филиале, своей должностной инструкцией, действуя вопреки интересам службы из корыстных побуждений в интересах Федерального государственного унитарного предприятия «Научно-технический центр «Атлас» (далее ФГУП «НТЦ «Атлас»), на стадии подготовки к проведению аукциона в электронной форме при подготовке технического задания на поставку для нужд уголовно-исполнительной системы в 2015 году в рамках государственного оборонного заказа на 2015 год персональных ЭВМ в защищенном исполнении, запросе коммерческих предложений, и определении начальной максимальной цены контракта, дал незаконные указания подчиненным сотрудникам о создании преференций ФГУП «НТЦ «Атлас» для заключения в последующем государственного контракта с указанным предприятием на заведомо невыгодных условиях по завышенной цене.

В результате преступных действий Краснюкова А.А. 1702.2015 г. в Москве по адресу: ул.Житная, д.14 между государственным заказчиком в лице ФКУ ГЦИТОиС ФСИН России и поставщиком в лице Новосибирского филиала ФГУП «НТЦ «Атлас» заключен государственный контракт № 2015.44713 на поставку для нужд уголовно-исполнительной системы Российской Федерации персональных электронно-вычислительных машин в защищенном состоянии российского производства в количестве 1500 комплектов стоимостью 160.358.175 рублей.

В ходе исполнения контракта, будучи достоверно осведомленном о низком качестве ПЭВМ в защищенном исполнении и несоответствии товара руководящим документам ФСТЭК России и ГОСТ в части защиты информации, дал незаконное указание подчиненным сотрудникам, не входящим  в состав приемной комиссии ФКУ ГЦИТОиС ФСИН Россси и не уполномоченных на проведение экспертизы и проверки поставленного товара по качеству, на проведение экспертизы качества ПЭВМ в защищенном исполнении техническим характеристикам, организовав служебную командировку за счет денежных средств Новосибирского филиала ФГУП «НТЦ «Атлас».

По результатам проведенной экспертизы Краснюков А.А., находясь в неустановленном месте на территории г.Новосибирска, утвердил положительное заключение экспертизы технических характеристик 1 (одного) комплекта ПЭВМ в защищенном исполнении № 62 от 03.03.2015 г.

Указанное заключение подписанное без замечаний уполномоченными представителями ФКУ ГЦИТОиС ФСИН России, является основанием для приемки грузополучателем ФКУ ЦБМТиВС ФСИН России всей партии товара по Контракту.

По результатам исполнения государственного Контракта сотрудники Новосибирского филиала ФГУП «НТЦ «Атлас» в  период с с 05.05.2015 по 20.05.2015 поставили в ФКУ ЦБМТиВС ФСИН России по адресу: г.Москва, ул.Верхние поля, д.59, ПЭВМ не предназначенные для обработки информации, содержащей сведения, отнесенные к государственной тайне, с грифом «совершенно секретно».

В результате указанных действий неустановленные сотрудники ФКУ ГЦИТОиС ФСИН Россси подготовили и подписали платежные поручения на основании которых Управление федерального казначейства по г.Москве со счета, расположенного в НУ Банка России по ЦФО по адресу: г.Москва, Волоколамское шоссе, д.75, перечислило на расчетный счет ФГУП «НТЦ «Атлас», открытый в филиале «Новосибирск» АКБ «РосЕвроБанк, денежные средства в сумме 138.977.085 рублей, поступившие на счет 19.05.2015, и 21.381.090 рублей, поступившие на счет 28.05.2015.

Таким образом, Краснюков А.А, действуя вопреки интересам службы, злоупотребил служебными полномочиями при подготовке к электронному аукциону на право заключения государственного контракта № 2015.44713 на поставку товара для нужд уголовно-исполнительной системы ми его исполнение в своей части, в том числе при утверждении экспертизы соответствия товара, что повлекло за собой существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства в виде причинения значительного материального ущерба бюджету».

Мы уже привыкли к абсурдности содержания постановлений о признании того, или иного гражданина обвиняемым, данное постановление, по своей смысловой нагрузке, не лучше и не хуже ему подобных «сочинений».

Так, оказывается, это Краснюков А.А. из Новосибирского филиала решает – у кого именно, за какую цену и какие ПЭВМ в защищенном исполнении необходимы ФСИН России, а его непосредственное начальство, выполняя волю Краснюкова А.А., не задумываясь, подписывает государственные контракты, распоряжаясь десятками миллионов бюджетных средств, а потом, так же легко принимает эту партию ПЭВМ, якобы, не предназначенных для обработки информации.

Но, тогда возникает вопрос – коль с этими ПЭВМ так все плохо, почему  ФГУП «НТЦ «Атлас» не предъявлен иск о расторжении государственного контракта и возмещении убытков?

Лично у меня, на этот вопрос, только два варианта ответа – либо, поставленная партия ПЭВМ, все же соответствует условиям государственного контракта; либо, Краснюкову, заранее была определена роль жертвы в комбинации, разыгранной в недрах ФКУ ГЦИТОиС ФСИН России.

Разумеется, ни в первом, ни во втором случае, бюджетных средств никто возвращать не собирается, и на какие «ручейки» распался единый финансовый поток по данному государственному контракту, никто разбираться не будет. 

Впрочем, как не будет и разбираться с доводами защиты, объясняющей, почему в действиях Краснюкова А.А. отсутствуют признаки инкриминируемого ему преступления.

Так и осталось тайной – что же понимается под корыстными мотивами, которыми, якобы, руководствовался Краснюков? Деньги-то по государственному контракту, согласно его условиям, напрямую из Москвы поступили в ФГУП «НТЦ «Атлас».

Для иллюстрации «эффективности» работы ст.следователя Кондратенко, приведу только один пример – лишь после нескольких жалоб об отказе в удовлетворении ходатайства обвиняемого, поддержанного защитой о допросе Краснюкова А.А., следователь Кондратенко, наконец-то, милостиво соизволил выполнить то, что он был обязан сделать незамедлительно – обеспечить возможность реализации обвиняемым его законных прав (ч.1 ст.11, п.3 ч.4 ст. 47 УПК РФ).

Правда, во время допроса, ст.следователь Кондратенко пытался излагать показания Краснюкова по принципу: «я художник – я так вижу», но на то и существуем мы, адвокаты, чтобы вовремя нейтрализовать этот поток фантазии в замечаниях к протоколу допроса.

Сейчас уголовное дело находится в несколько «подвисшем» состоянии, поскольку, расследуй его ст.следователь Кондратенко «всесторонне, полно и объективно», как это когда-то требовала, к сожалению, канувшая в небытие ст.20 УПК РСФСР, места в СИЗО сейчас занимали бы совсем другие люди, а полковник внутренней службы Андрей Анатольевич Краснюков был бы свидетелем, дающим показания о тех злоупотреблениях в системе ФСИН, которые уже на протяжении нескольких лет, время от времени, становятся достоянием общественности.

 История вторая.

Описывать ситуацию, в которой оказался мой второй доверитель – Жидков Александр Александрович, занимающий  должность начальника ОУР ОП по городскому округу Балашиха мне трудно и по личным причинам – не по наслышке зная, что такое служба в уголовном розыске, я не могу отстраненно относится к сотрудникам этой, самой на мой взгляд, основной службе, вне зависимости от того – входит ли она в структуру Советской милиции или российской полиции.

Я не оговорился – вопреки сложившейся традиции, когда привлеченный к уголовной ответственности сотрудник увольняется «задним числом», Жидков А.А. не только продолжает числится на службе, но и блестящая характеристика, выданная ему руководством, свидетельствуют, что этот человек пользуется большим уважением.

В чем же обвиняется А.А.Жидков?

А в том, что он дал взятку за то, что его знакомый сотрудник УФСИН по г.Балашиха поможет осужденному за тяжкое преступление гражданину отправиться отбывать наказание поближе к месту жительства.

Приведем сухие строки из постановления о привлечении Жидкова А.А. к уголовной ответственности по п.«б» ч.4 ст. 291 УК РФ, составленного следователем третьего следственного отдела второго управления ГСУ СК РФ по Московской области Куценко А.А.

 «В точно неустановленный период, но не позднее 03.05.2018, в неустановленном месте Жидков Александр Александрович, занимающий должность начальника отдела уголовного розыска отдела полиции по г.о Балашиха Межмуниципального управления Министерства внутренних дел Российской Федерации «Балашихинское», … вступил в преступный сговор с неустановленным лицом направленный на дачу взятки должностному лицу УФСИН России по Московской области за совершение заведомо незаконных действий, то есть принятия решения об этапировании П… для отбывания наказания в одно из исправительных учреждений УФСИН России, расположенных рядом с Московским регионом, а именно Ярославской, Тульской, либо Калужской области.

С целью реализации общего преступного умысла 03.05.2018 около 10 час. 00 мин., находясь на участке местности возле здания по адресу: Московская область, г, Балашиха, ул. Советская, д. 34 «а» Жидков А.А. обратился к ранее знакомому Травникову Дмитрию Игоревичу, достоверно зная о занимаемой им должности заместителя начальника инспекции — начальника отдела исполнения наказаний и применения иных мер уголовно-правого характера ФКУ УИИ УФСИН России по Московской области, который в силу своего должностного и служебного положения обладал связями в УФСИН России по Московской области, и предложил оказать ему содействие в этапировании П. для отбывания наказания в одно из исправительных учреждений УФСИН России по Ярославской, Тульской, либо Калужской области, указав, что готов за совершение указанных действий передать взятку — незаконное денежное вознаграждение в сумме 8 000 (восьми тысяч) долларов США, что по курсу на 03.05.2017, установленному Центральным банком Российской Федерации на 03.05.2018 составляло 495 997 (четыреста девяносто пять тысяч) рублей 60 копеек, на что Травников Д.И. дал свое согласие и принял на себя обязательства выступить в качестве посредника во взяточничестве, то есть приискать должностное лицо из числа сотрудников УФСИН России по Московской области, провести с ним переговоры, склонить его к совершению заведомо незаконных действий но этапированию П. для отбывания наказания в одно из исправительных учреждений УФСИН России по Ярославской, Тульской, либо Калужской области, за незаконное денежное вознаграждение, а затем непосредственно передать взятку в виде денег в сумме 7 000 долларов США, что по курсу, установленному Центральным банком России составляет 433 997 (четыреста тридцать три тысячи) рублей 90 коп., намереваясь сумму в размере 1 000 долларов США оставить себе».

Казалось бы, что тут особенного – знакомый, или его родственники, попросили найти возможность «пристроить» осужденного поближе к дому. Не бесплатно, разумеется – история в наше время достаточно банальная.

И тут возникает первая «нестыковка» — Жидков А.А. не знал П., с ним и его родственниками не встречался, поэтому у него не было абсолютно никакой мотивации для того, чтобы, рискуя попасть в большие неприятности, хлопотать за него.

Кроме того П. был осужден на большой срок за хранение и распространение наркотических средств, а Жидков А.А. несколько лет занимался раскрытием именно преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, и уж он-то очень хорошо знал этот контингент.

 При дальнейшем ознакомлении с текстом постановления о привлечении Жидкова в качестве обвиняемого, недоумение от прочитанного только нарастает, поскольку в нем подробно описывается, как сотрудник ФСИН Т. ,  разговоре со своим сослуживцем Щ., попросил последнего поспособствовать в направлении осужденного П. для отбытия наказания в одно из ИТУ, находящихся в областях, граничащий с Московской, описывается, как Щ. сообщил о поступившем ему предложении от Т. в УСБ УФСИН России, и о том, как проводилось ОРМ «оперативный эксперимент» в ходе которого Т. был задержан после передачи всей суммы Щ., вот, только в этом повествовании не хватает одного – описание роли самого Жидкова в этом преступлении.

Из текста постановления о привлечении Жидкова в качестве обвиняемого можно сделать вывод – он привлечен к уголовной ответственности за то, что Т. передал взятку Щ. за перевод П. поближе к дому.

Абсурдным, алогичным, это может показаться лишь тому, кто не знаком со «спецификой» работы российского следствия.

Ощущение абсурдности происходящего только нарастает, когда начинаешь знакомиться с хронологией событий, предшествующих задержанию Жидкова; 4 мая 2018 г. Щ. обращается с рапортом к своему непосредственному руководству с рапортом о том, что в этот же день к нему обратился Т. с просьбой о переводе П. для дальнейшего отбывания наказания в исправительное учреждение Калужской, Тульской или Ярославской области, обещав при этом выплатить 7.000 долларов США.

14 мая 2018 г. Т. задерживается при передаче взятки Щ. в рамках ОРМ «оперативный эксперимент», но, что интересно, допрашивается в качестве подозреваемого, только 17 мая – где все это время находился Щ. с момента своего задержания, можно только догадываться.

Допрос Т. предваряется подробнейшим разъяснением того, в чем именно он подозревается, при чем, это «разъяснение», боле напоминающее инструкцию – что именно должен говорить Т., особенно упирая на участие Жидкова в передаче взятки, и было взят за основу «показаний» Т – что, собственно, говорить, коль следователь уже все подробно разъяснил?

Да, и есть возможность, вместо ч.4 ст. 291 УК РФ, с ее впечатляющими от 7 до 12 лет лишения свободы, можно оказаться «лишь» посредником в передаче взятки в крупном размере (ч.3 ст. 291.1 УК РФ), а там и наказание поменьше  (от 5 до 10 лет лишения свободы), а, учитывая чистосердечное раскаяние и активную помощь следствию, можно и штрафом отделаться.

Но, вот беда – ОРМ «оперативный эксперимент» и «наблюдение», начаты 4 мая, а по показаниям Т.., Жидков передал ему деньги, используемые в качестве взятки, 7 мая в рабочем кабинете Т., при этом контактов между Жидковым и Щ. не установлено, а вот контакты между Т. и Щ. расписаны очень подробно.

Вот, и остается у следствия, в качестве доказательства по делу о виновности Жидкова, только показания Т., к тому же явно написанные под диктовку следователя Куценко – уж очень речевые обороты выдают автора, более привычного составлять постановления в качестве обвиняемого и обвинительные заключения, чем фиксировать свободную речь допрашиваемого.

А теперь немного вернемся назад, к личности Жидкова Александра Александровича – родился он в весьма скромной семье, вместе с братом рос без отца – ни связей, ни особого достатка в семье не было, вот и пришлось добиваться всего самому, совмещая работу с учебой.

И вот, результат тяжелого и многолетнего труда – ему нет еще и сорока, а он уже подполковник полиции, возглавляющий подразделение уголовного розыска, прекрасная аттестация, ни одного взыскания, отличные показатели в работе – и не «высосанные» из пальца ради пресловутого «процента раскрываемости», а вполне реальное раскрытие тяжких и особо тяжкий преступлений.

Вполне понятно, что такой быстрый карьерный роста человека, за которым нет ни серьезных связей, ни материальных ресурсов, не мог остаться без внимания тех, кто желал видеть на должности Жидкова не его, а кого-нибудь из тех, кто, пусть и не блещет талантами, зато, верен и исполнителен, а тут еще и так не вовремя возникший конфликт с Т. на профессиональной почве, переросший в личную неприязнь.

Именно поэтому, после того, как Т., неизвестно где находившийся 3 дня после своего задержания, дал свои «показания», Жидков был задержан и, не смотря на уговоры следователя Куценко, «действовать по правилам», т.е., соглашаться со всем, что бы ему ни было предъявлено, отказал оговаривать себя, после чего, вполне предсказуемо, был арестован и отправлен в СИЗО, а Т., как человек послушный, со следствием во всем согласный, получил меру пресечения в виде домашнего ареста.

Описывать, какому давлению подвергается Жидков, ни в какую не желающий «сознаваться» в том, к чему он непричастен и его семья, полагаю, объяснять не нужно, да, и вообще, это отдельная тема – если уж одним из оснований для содержания под стражей является то, что человек, реализуя свое право на защиту, отказывается от дачи показаний, что и говорить о тех, кто упорнее не желает сознаваться в том, к чему он непричастен, а это противоречит наспех «слепленной» версии следствия.

 Какой же вывод из всего этого?

А, очень простой и, к сожалению, безрадостный – самое добросовестное, честное и самоотверженное  отношение к свои служебным обязанностям не может гарантировать от опасности быть принесенным в жертву ради спасения вышестоящих, или для того, чтобы твое место можно было передать нужному человеку, или, если слишком честно и слишком добросовестно выполняешь то, что должно выполнять, и еще много-много таких же «или»…