Однако, я, всегда стараюсь получше изучить ситуацию в которой оказался человек, а главное ознакомиться с итоговым решением по его делу, учитывая, что шанс, хоть и невеликий, на исправление ситуации, еще есть. А это значит что еще не все потеряно.
Вот и в этот раз, когда в моем офисе раздался телефонный звонок, и встревоженный женский голос безрадостно сообщил мне, что она проиграла гражданское дело в суде первой инстанции, но считает, что решение является незаконным, и она бы хотела нанять адвоката, для того чтобы он написал жалобу и представлял ее интересы в Белгородском областном суде, я отнесся к этому делу скептично. Для того чтобы развеять свои сомнения, относительно дальнейшей перспективы дела, я назначил ей встречу, на которую она пришла со всеми документами по делу, в том числе и с решением суда, которое, что не могло меня не радовать, еще не вступило в законную силу.
После того, как я ознакомился с текстом решения, от моих сомнений, и скептицизма, не осталось и следа. Также я понял что передо мной сидит мой будущий Доверитель, назовем ее Н.Т.В.
Фабула дела.
В период совместного брака, родители моего Доверителя — М.Е.В. и М.В.К. приобрели в собственность земельный участок и жилой дом, расположенные в одном из сел Губкинского района. В 1994 году мама моего Доверителя — М.Е.В. умерла. После ее смерти открылось наследство на 1/2 долю в праве на указанное имущество. Наследниками первой очереди, после смерти М.Е.В., являлись переживший супруг М.В.К., и дети, будущий истец — М.В.В., мой Доверитель — Н.Т.В., а также сын от первого брака М.Е.Е., ставший по данному делу третьим лицом.
Отец моего Доверителя — М.В.К., умерший в 1998 году, при жизни оставил завещание, по условиям которого все принадлежащее ему имущество он завещал своей дочери Н.Т.В. Согласно справки сельской территориальной администрации — он же, фактически принял наследство после смерти смерти своей жены М.Е.В.
Н.Т.В., после смерти отца, получила свидетельства о праве на наследство по завещанию на весь жилой дом и земельный участок. Право собственности Н.Т.В. на жилой дом и земельный участок было зарегистрировано в Росреестре. С таким положением вещей, ее брат, М.В.В., сначала, вроде бы согласился, переехал в другой город на ПМЖ, уйдя таким образом в «спячку», забыв и думать что он может вообще претендовать на это имущество.
Однако, по прошествии более чем двадцати лет он решил, что ему принадлежит 1/6 доля в праве собственности на жилой дом, в порядке наследования, после смерти матери, в связи с чем им было подано исковое заявление в Губкинский районный суд Белгородской области.
Не зря говорится, что «аппетит приходит во время еды», и уже в ходе судебного заседания истец, М.В.В., изменяет свои исковые требования, и уже просит у суда признать за ним право собственности, в порядке наследования, на 1/4 долю в праве собственности на жилой дом и земельный участок, признать недействительными, в части, свидетельства о праве на жилой дом и земельный участок, а также, соответственно, просит признать за моим Доверителем право собственности на оставшиеся 3/4 доли в праве собственности на жилой дом и земельный участок.
Исковые требования М.В.В. были удовлетворены. Суд признал за ним право собственности на 1/4 долю в праве собственности на жилой дом и земельный участок, вопреки заявленному, моим Доверителем, ходатайству о пропуске истцом срока исковой давности, показаниям свидетелей, да и вообще отсутствию каких-либо доказательств фактического принятия, истцом, наследства после смерти матери. Из справки сельской территориальной администрации, как я уже указывал выше, следовало, что принял наследство, после смерти матери, их отец, но никак не истец.
Сам истец утверждал, что фактически принял наследство, так как на момент смерти жил, и был зарегистрирован в спорном доме, помогал отцу по хозяйству, что в принципе никто не отрицал. Но «помогал», «жил» и «был зарегистрирован» еще не значит, что принял наследство.
Это и было основным нарушением, допущенным судом, в ходе рассмотрения дела — суд принял «на веру» показания истца, не ответив на такой важный вопрос — а есть ли вообще доказательства фактического принятия истцом наследства? Это было основным нарушением, но не единственным. Текст решения представлял собой собрание нарушений норм материального и процессуального права, выразившееся в применении закона не подлежащего применению, переоценке доказательств, отсутствию вообще какой-либо оценки показаниям свидетелей и доводам третьего лица. Примечательно также, что резолютивная часть решения суда мне показалась какой-то странной, поэтому, для того чтобы понять, что из себя представляло решение суда, и подробно описать нарушения закона допущенные судом первой инстанции, считаю, просто необходимым, посвятить данному решению отдельную главу, в данной публикации.
Решение суда.
Итак, что же было с этим решением, по делу, не все в порядке, с точки зрения закона?
Первое нарушение. Суд применил закон не подлежащий применению. Вместо ст.ст. 527, 546-547, ГК РСФСР, суд применил положения части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации. Наследодатель М.В.Е. умерла в 1994 году. В это время часть третья ГК РФ еще не была законом, и действовал Раздел VII. Наследственное право ГК РСФСР. Согласно положениям статьи 5 Федерального закона от 26 ноября 2001 года № 147-ФЗ «О введение в действие части третьей гражданского кодекса Российской Федерации» по гражданским правоотношениям, возникшим до введения в действие части третьей Кодекса, раздел «Наследственное право» применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения в её действие.
Ну что тут можно сказать — действие закона во времени, понимаешь ли. Институтские азы юриспруденции, и чтобы их забыть — надо очень постараться.
Второе нарушение. Суд отказал в применении срока исковой давности, мотивировав это тем, что в силу ст.ст. 208, 1152 ГК РФ, раз истец фактически принял наследство, то он с 1994 года уже являлся собственником спорного имущества, а значит сроки исковой давности применены быть не могут, ввиду того что исковая давность не распространяется на требования собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права. Как бы не так. Исковая давность распространяется на данные правоотношения как в соответствии со статьями 78, 83 ГК РСФСР, так и в соответствии со ст. 196 ГК РФ. Тоже, на мой взгляд, не слабое нарушение закона.
Третье нарушение. Суд не дал оценки показаниям свидетелей. Точнее дал, но вся оценка показаний четырех свидетелей вместилась в один маленький абзац, в котором было всего 69 слов, не считая фамилий данных свидетелей, что равносильно, по моему мнению, отсутствию надлежащей оценки, их показаниям. А ведь все свидетели утверждали, что истец знал, что завещание составлено не в его пользу, о чем он им, всем, сообщил лично еще в 1998 году.
Четвертое нарушение. Это как раз та странность в резолютивной части решения суда. Суд хоть и признал, за истцом, право собственности на 1/4 долю в праве на жилой дом и земельный участок, но почему-то, вместо частичного признания недействительными свидетельств о праве собственности, суд признал их недействительными полностью, да и еще к тому же забыл признать, вопреки просьбе истца, за моим Доверителем 3/4 доли в праве собственности на жилой дом и земельный участок. Тем самым, суд оставил моего Доверителя вообще без имущества, ну, во всяком случае на бумаге. Хорошо хоть суд не выселил моего Доверителя из собственного дома, и не привел свое решение к немедленному исполнению. Это несказанно радует.
Пятое нарушение. Суд не дал никакой оценки показаниям третьего лица, и объяснениям моего Доверителя относительно отсутствия каких-либо доказательств фактического принятия, истцом, наследства .
Апелляционная жалоба.
Понятное дело, что если я буду описывать все эти доводы, в апелляционной жалобе, со ссылками на закон, анализом показаний свидетелей, то жалоба получится размером с кандидатскую диссертацию на соискание ученой степени, что приведет лишь к тому, что она останется непрочитанной в Белгородском областном суде. Поэтому я сделал акцент, в жалобе, на первые два нарушения, и лишь вскользь упомянул о пятом. Третье и четвертое нарушение закона я оставил для своей устной речи в судебном заседании суда апелляционной инстанции.
Судебное заседание суда апелляционной инстанции.
На него явились все участники данного действа, и первое слово, после выступления докладчика, было предоставлено моему Доверителю. Затем выступил я. Судьи меня не перебивали и не останавливали. Поэтому, я уже даже засомневался что я нахожусь в Белгородском областном суде. Но оглядевшись по сторонам я все же удостоверился — это Белгородский областной суд. Тем более, в моей памяти было еще свежо воспоминание о выступлении судьи-докладчика, и моего Доверителя.
Судья-докладчик изложил свои доводы относительно четвертого нарушения, и я в своем выступлении полностью переключился на показания свидетелей, частично их процитировав, и сделав их краткий анализ. Затем выступили истец и его представитель. Их тоже судьи не перебивали, но вот истцу начали задавать вопросы, которые сводились в общем-то к одному: «Что Вы сделали для вступления в наследство после смерти матери и какие действия совершили для его принятия?» В ответ истец лишь произнес что-то невнятное: "… жил… помогал отцу… был зарегистрирован...".
«Хорошо, — сказал один из судей — А Вы знали о том, что на вашу сестру было составлено завещание?».
«Да, я знал» — сдался истец.После того, как судьи удалились в совещательную комнату, мой Доверитель спросила у меня:
«Евгений Анатольевич, как вы думаете, мы победим?»
«У нас с Вами теперь только одна дорога — дорога к победе» — ответил я, правда тут же добавил, чтобы не нарушать КПЭА — «Правда я не могу гарантировать Вам это на 100 %».Определением судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда наша апелляционная жалоба была удовлетворена, незаконное решение было отменено, тут же, на месте, было вынесено новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований истца.
Тексты судебных актов, а также другие процессуальные документы, деперсонифицированы. Все совпадения с реальными людьми случайны. Адвокат Журавлев Евгений Анатольевич, № 31/709 в реестре адвокатов Белгородской области.