10 расследований уголовного дела о наркотиках (начало)

Жил-был в Питере Студент. Он был веселый, потому что в Питере веселящие вещества куда доступнее и дешевле, чем в той же Москве.

А в Москве у него были друзья, которые тоже хотели повеселиться. И, приглашая его на день рождения в столицу, они попросили его прихватить с собой этих веществ в виде таблеток в количестве 30 штук.

Для него это была непростая задача. Он бегал в мыле по всему Питеру, пытаясь найти эти таблетки. Звонил знакомым. Где-то нашел вариант с 50 таблетками, но это было много – нужно было 30.

Наконец, нашел. Попробовал. Отзвонился, сказав, что да, веселит. Попросил перевести ему деньги для покупки. С переводом тоже как-то не гладко все шло. А уже пора ехать в Москву, день рождения ведь…

Но вот деньги получены. Таблетки куплены. Их он по заветам Ильича (всем известного конспиратора) засунул в батон с хлебом. И, поздно вечером плюхнувшись в микроавтобус, идущий в Москву, уснул сном праведника, чтобы утро встретить в столице.

Но только он не знал, что вся его беготня по Питеру с телефоном в руке прослушивалась ФСБ. На въезде в Московскую область к его встрече готовились.

Рано утром микроавтобус был остановлен на посту ДПС. В него вошли люди в штатском и попросили разбуженных пассажиров (их было человек 10) предъявить документы.

Студент также предъявил, и его попросили с вещами пройти на пост ДПС. Туда же в качестве понятых пригласили водителя и одного из пассажиров.

При личном досмотре Студента ничего не нашли и стали осматривать содержимое его сумки. Брезгливо выкладывали на стол пакетики с едой. Искали поверхностно, не старались и ничего не нашли. Переглянулись вопросительно и разрешили всем вернуться в автобус.

Студент сел на свое место, выдохнул и собрался продолжить путешествие, но автобус не отправлялся. Опять вошли люди в штатском, подошли к нему. Спросили, на этом ли месте он сидел раньше, и получив утвердительный ответ, попросили его подняться.

Он встал в проходе. Один из сотрудников подошел к его креслу, засунул под него руку, стал там что-то копаться и вдруг – опа! – выудил оттуда пачку от «Парламента». А в ней – сверток! А в свертке – порошок!

Этого Студент выдержать уже не смог. Он стал ржать. Просто в голос ржал и кричал: «Ну, вы даете! Это не мое!». И тем не менее, путь в Москву он продолжил уже в автомобиле сотрудников ФСБ и закончил его на Лубянке.

Там с ним «по-дружески» стал беседовать молодой сотрудник. Объяснял, что он «попал»… но все можно исправить, если он согласится сотрудничать… ведь на самом деле их интересует не он, а один его московский знакомый…

А Студент отвечал, что да, такой знакомый у него есть, правда виделись уже давно… и он, конечно же, поможет сотрудникам, ведь в тюрьму ему неохота…

А потом молодой сотрудник передал подготовленного таким образом Студента старшему товарищу. Тот беседовал уже под аудиозапись. И да, Студент подтверждал свою готовность оказать содействие, но никак не соглашался признать пачку от «Парламента» своей.

«Ну ты же понимаешь, мы же тебя с «весом» взяли», – убеждали его сотрудники. «Да это не мое», – твердил Студент.

Тогда они заходили с другого бока, спрашивали его, сколько стоит содержимое пачки. А он им говорил: «Ну, я же не знаю, сколько там...» А когда они ему подсказывали: «Там 50 граммов кокаина», он добросовестно по питерским ценам считал, сколько это стоит.

Так и не получив его признания, они закончили беседу фразой: «Как у нас отвечают бывалые ребята, которые уже сидели? Первое, ребята – «что нужно?», а не – «за что меня взяли?». И он в очередной раз подтвердил свою готовность сотрудничать.

Да не тут-то было. Поняли они, что не нужен им такой «сотрудник», что не приведет он их к своему московскому знакомому, поскольку знакомство это «шапочное»… Поняли, что перед ними обычный питерский веселый студент. И отдали его наркоконтролю по месту задержания в Московской области. И отвезли его в подмосковный ИВС.

Туда он приехал уже под вечер, весь день пробыв на Лубянке. В течение дня он умудрился таблетки, спрятанные в хлебе, переложить себе в трусы.

В ИВС его досматривали небрежно, ведь человек с Лубянки приехал. Попросили приспустить трусы – он приспустил, вместе с таблетками. Так с ними и отправился в камеру. Вечер в камере удался: зона на некоторое время превратилась в Party Zone.

А потом было следствие. Студенту вменили часть 1 ст. 30, пункт «г» части 3 ст. 228.1 УК РФ (в редакции ФЗ от 27 июля 2009 года) – приготовление к сбыту наркотического средства в особо крупном размере. Виновным он себя не признал и от дачи показаний отказался.

А по окончании расследования защита обнаружила в деле много интересного.

Оказывается, пачка с кокаином от ФСБ-шников пришла к экспертам на исследование с сопроводительным письмом, датированным за день до задержания Студента. Это обстоятельство в материалах попытались скрыть (исправить, замазать), да замазали не везде.

После исследования кокаин вернули в ФСБ. А дальше оперативники передавали результаты ОРД следователю наркоконтроля, да почему-то забыли передать сам наркотик. Следователь был не лучше. Он признал наркотик вещественным доказательством, не осмотрев его, как требует закон.

Получалось, что пачку от «Парламента» видели многие, да никто, кроме экспертов, не видел ее содержимого. А то содержимое, что видели эксперты, пришло к ним с письмом, написанным, когда Студент еще по Питеру бегал. Защита просила исключить такой наркотик из числа доказательств.

Также не могли мы согласиться с использованием в качестве доказательств результатов прослушивания телефонных переговоров. Эти переговоры велись на «тарабарском» языке веселых студентов. Мы-то знали, что по телефону обсуждались таблетки, когда речь шла о неких предметах, которые были «красными», «белыми», «мужскими», «женскими». Но Студент молчал, а следствие не удосужилось перевести эту «тарабарщину» на понятный суду русский язык, оставляя простор для фантазий.

Совсем забавно следствие получило информацию о телефонных соединениях Студента. Заручившись необходимым в таких случаях судебным решением для нарушения охраняемой Конституцией РФ тайны телефонных переговоров, следователь не стал обращаться к оператору сотовой связи. Вместо этого он с помощью интернета влез в «личный кабинет абонента» и нужную информацию оттуда распечатал на листах формата А4, которые и признал доказательством.

И, конечно же, никуда не годилось использование в качестве доказательств аудиозаписи беседы на Лубянке и показаний проводившего беседу оперативника — это было прямое нарушение права на защиту. 

Все эти доказательства защита просила исключить как недопустимые.

Ну и главное. А пачка-то в автобусе откуда взялась? Что происходило с автобусом на посту ДПС? Что там делали пассажиры и второй водитель? Кто они? Ответов на эти вопросы не было, в связи с чем защита просила провести дополнительное следствие.

Забегая вперед, скажу, что прокурор ходатайство защиты удовлетворил, отказавшись подписывать обвинительное заключение. И еще много раз это дело было возвращено на «дослед». Студент позднее вышел из-под стражи. Уголовное дело дважды запихивалось в суд, и оба раза суд возвращал его обратно прокурору. Но об этом – в следующей публикации.

Окончание следует