Приговор по сути является мягким и назначенное судом наказание( 1 год л/св) в пределах санкции ст. 116 УК РФ, совершение которого мой подзащитный М. признавал. Однако квалификация судом действий подзащитного М. как грабеж является явно надуманной и не соответствующей элементарной логике.
Общеизвестно, что к обязательным свойствам приговора по уголовному делу относится законность, обоснованность, мотивированность. Однако указанный приговор такими внутренними свойствами явно не обладает.
Из показаний подзащитного М. следует, что он он предложил Смирнову обменять велосипед на мобильный телефон «TEXSTET» Смирнов предложил доплатить 2 тыс. рублей. М. согласился, предупредил, что деньги сможет отдать чуть позже, по приезду товарища. Он(Махмудов) попросил Смирнова дать ему прокатиться на велосипеде, чтобы проверить его работоспособность. Смирнов отказал в просьбе, мотивируя тем, что он может на нем уехать.
Тогда он предложил Смирнову взять в залог свой мобильный телефон. Смирнов отказался.
Он(М.), разозлившись, оттолкнул велосипед, Смирнов в ответ толкнул его в грудь. Завязалась борьба.
Смирнов отбросил велосипед и они начали бороться, упали вместе на землю. М., победив в поединке Смирнова, решил в целях освобождения прохода в магазин покупателям отвести Смирнова и велосипед к ближайшей скамейке. М. сначала убрал велосипед к лавочке, а затем туда же привел потерпевшего Смирнова. Убедившись, что все нормально(потерпевший сидит на лавочке, а рядом находится велосипед) и ему(Смирнову) больше не требуется помощь, отошел ожидать приезд товарища. Из поля зрения Смирнова велосипед не пропадал. Никаких криков вернуть велосипед и тому подобное М. не слышал.
Сотрудников полиции вызвала свидетель, которая видела только финальную часть драки. В суд данный свидетель не явился, несмотря на неоднократность вызовов и попыток осуществить привод. Данные показания были оглашены в судебном заседании, в том числе и потому, что была проведена очная ставка и поэтому, по мнению суда, М. реализовал право задать вопрос лицу, дающего против него показания.
Когда подъехали сотрудники полиции, М. добровольно подошел к сотрудникам, чтобы объяснить причину инцидента. Сотрудники полиции, не долго думая, задержали гр-на М., а также изъяли велосипед, который благополучно погрузили в автомобиль. К слову сказать, в конце следствия следователь пригласила потерпевшего написать расписку о получении велосипеда, пояснив, что может забрать велосипед в другом кабинете.
Потерпевший написал расписку, которая, как полагается, имеется в деле, однако забрать велосипед не представилось возможным в связи с отсутствием «похищенного» велосипеда в указанном следователем месте. Все-таки Смирнов лишился своего велосипеда с неожиданной для него стороны.
Суд после длительного судебного разбирательства сделал однозначный вывод о наличии в действиях М. состава преступления, предусмотренного п. «г» ч.2 ст. 161 УК РФ. Квалификацию мотивировал тем, что «…потерпевший упал на землю, М. забрал у него велосипед и распорядился им по своему усмотрению.» При этом «свое усмотрение» не расписал…
Объективная сторона хищения выражается в противоправном безвозмездном изъятии и (или) обращении чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинивших ущерб собственнику» или иному владельцу» этого имущества. Н.С. Таганцев понимал изъятие следующим образом: «… Похищение предполагает не только нарушение права собственности на вещь, но и фактического обладания ею. Изъять вещь из чужого владения значит разрушить фактическое владение потерпевшего и создать на его месте новое владение, на стороне виновного вопреки действительной воле хозяина.
Одна и та же деятельность, которою нарушается владение существовавшее, должна быть причиной появления нового владения. Похитить значит взять или переместить имущественную ценность из обладания потерпевшего в обладание виновного»1Таганцев Н.С. Уголовное уложение 22 марта 1903 г.
СПб., 1904. С. 849..
Преступление, предусмотренное ст. 161 УК РФ, при наличии умысла, признается оконченным, когда открыто изъятое имущество пострадавшего, присваивается злоумышленником, и он получает реальное право им распорядиться по своему усмотрению. В рассматриваемом случае, велосипед из поля зрения Смирнова не исчезал, последний все время контролировал нахождение спорного велосипеда и поэтому, М. не мог и не имел умысла распорядиться по своему усмотрению. Умысла у М. на грабеж не было, что подтверждается приведением велосипеда, а затем и потерпевшего к лавочке, при объективной возможности скрыться на велосипеде с места происшествия. Кроме того никто, в том числе и потерпевший, и свидетели ни знали его(М.) анкетных данных, то есть в условиях неочевидности, что дополнительно свидетельствует об отсутствии умысла.
При всей очевидности ситуации с «хищением» велосипеда суд назначил довольно мягкое наказание, по сути, признавая, неадекватность предъявленного обвинения. В настоящее время приговор обжалован в Московский городской суд.