В июне 2016 года К. обратился в банк, чтобы получить кредит чуть больше 1 млн. рублей. Банковский специалист проконсультировал К., что для повышения шанса одобрения кредита нужно оформить страхование жизни и здоровья, но в случае досрочного погашения страховая, конечно же, вернёт неиспользованную часть по первому требованию. Страховая надёжная, сотрудничает с банком давно, никуда ходить не нужно, договор будет оформлен здесь же, в офисе банка.
Кредитная заявка одобрена, выдан кредит на 7 лет, страховую премию банк, включив в «тело» кредита, перечислил в страховую сам.
Через 5 месяцев, в конце октября 2016 года, К. досрочно погасил весь кредит и в этот же день написал заявление в страховую о возврате неиспользованной части.
Ни денег, ни ответа...
В феврале 2017 года К. решил всё-таки выяснить судьбу своего заявления, написал на электронную почту страховой, которая ответила, что письмо об отказе в возврате страховой премии направлялось К. через 2 недели после получения заявления. Но не по почтовому адресу, указанному в договоре и заявлении, а по адресу регистрации, где К. не проживает, о чём он сообщал страховой и банку.
К. обратился ко мне.
Проанализировав практику и начитавшись постов в блоге С. Будылина, решил подсобирать доказательства и написал в местный Роспотребнадзор заявление о проведении проверки и привлечении банка и страховой к административной ответственности.
Роспотребнадзор, надо отдать ему должное, административное расследование провёл, но привлёк страховую к ответственности за формальные нарушения прав потребителей: мелкий шрифт договора и отсутствие некоторых блоков в тексте договора. Рекомендовал идти на три буквы, то есть в суд.
Банк России, куда я также направил заявление о проверке, ответил отпиской, что он — в принципе -некомпетентен надзирать за страховыми организациями, рекомендовал идти в том же направлении, куда направил меня Роспотребнадзор.
Туда я и направился летящей походкой, в апреле 2017 года подав иск в суд.
В обоснование иска привёл доводы о несправедливости и обременительности условия Правил страхования, согласно которым при досрочном погашении неиспользованная часть страховой премии не возвращается (ст. 428 ГК РФ), и об обеспечительном (акцессорном) характере договора страхования (ст. 329 ГК РФ):
«Единственной целью заключения данного договора страхования было обеспечение обязательств К. Банком по погашению кредита, что обусловлено следующими обстоятельствами:
- договор страхования исполнен на бланке АО „ЮниКредитБанк“, заявление на потребительский кредит и индивидуальные условия договора потребительского кредита являются неотъемлемой частью договора страхования (пункт 9 договора страхования), из чего следует, что заключение Истцом договора страхования было обусловлено заключением им кредитного договора с Банком;
до момента заключения кредитного договора намерений застраховать себя от несчастных случаев и болезней Истец не имел, после исполнения обязательств по кредитному договору необходимость в дальнейшем действии договора страхования у К. отпала; - договор страхования и кредитный договор подписаны одним и тем же лицом – главным специалистом О.В. Б...;
- оформление договора страхования от 17.06.2016 не обеспечивает удобочитаемость договора и не позволяет потребителю доступным способом ознакомиться с условиями договора, получить полную информацию и сделать правильный выбор в решении вопроса касательно услуги по страхованию (письмо Управления Роспотребнадзора по Омской области от 22.03.2017 №01/2613-05);
- «начиная со второго дня Срока действия Договора страхования, Страховая сумма определяется в размере общей задолженности Страхователя по Индивидуальным условиям договора потребительского кредита...», «в случае полного досрочного погашения задолженности по Кредиту, Страховая сумма фиксируется в размере последнего платежа по досрочному погашению и снижается ежемесячно равномерно на величину, равную последнему платежу по кредиту, делённому на количество месяцев, оставшихся до окончания срока страхования» (пункт 3 договора страхования), иными словами, каждый месяц страхования размер страховой суммы является разным, он привязан к сумме кредита и периодическим платежам по кредитному договору. Сведения о размерах страховых сумм со второго месяца страхования в договоре страхования не указаны, содержатся только частичные сведения о размере страховой суммы за первый месяц, а точнее – за первый день (на дату заключения договора потребительского кредита);
- «АО „ЮниКредитБанк“ является выгодоприобретателем по следующим рискам: смерть застрахованного лица в результате несчастного случая или болезни; установление застрахованному первой или второй группы инвалидности по причине несчастного случая или болезни» (пункт 2 договора страхования); следовательно, страховым риском по заключённому истцом договору страхования фактически является невозможность погашения кредита в связи с установлением инвалидности застрахованному лицу или его смертью. Срок действия страхования соответствует сроку, обозначенному в кредитном договоре, а после возврата суммы кредита кредитный договор прекращается, следовательно, для Истца договор страхования при отсутствии кредитной задолженности утрачивает интерес;
- согласно части 4 статьи 8 Закона Российской Федерации «Об организации страхового дела в Российской Федерации» страховой агент не может быть указан в качестве выгодоприобретателя по договорам страхования, заключаемым им в пользу третьих лиц. В рассматриваемом случае Банк предоставляет информацию о страховании, заключает договор страхования от имени Страховой компании и, соответственно, не может быть выгодоприобретателем;
- при заключении кредитного договора и договора страхования истцу было разъяснено, что в случае досрочного погашения задолженности по кредиту он будет иметь право на возврат страховой премии пропорционально сроку пользования кредитными средствами;
- страховая премия была выплачена из суммы кредита самим Банком".
В судебном заседании сам К. пояснил, что не считает страховку навязанной, он считает условие обременительным. Супруга К., допрошенная в качестве свидетеля, подтвердила, что К. никогда не задумывался о страховании жизни и здоровья.
При подготовке к судебному разбирательству на сайте Банка нашёл справку об агентском договоре со страховой. Примечательно, что размер агентского вознаграждения варьировался в зависимости от объёма продаж: гарантированное вознаграждение — 40% от продаж, при достижении суммы 200 000 рублей в течение отчётного месяца банк получал от страховой 80% от проданных страховок. (Актуарные риски в ценообразовании, по-видимому, вообще не учитываются.)
Суд первой инстанции все эти доводы не убедили, в иске он отказал полностью, написав, что К. не доказал навязанность страховки. Мои доводы, использовав излюбленный приём игнорирования аргументов стороны, суд первой инстанции признал необоснованными, однако не мотивировал почему.
Пришлось писать апелляционную жалобу:
«К. считает решение незаконным, немотивированным и необоснованным, подлежащим отмене в связи с нарушением судом норм материального и процессуального права, несоответствием выводов суда обстоятельствам дела, ни один из доводов истца не получил должной правовой оценки. При прочтении судебного акта складывается впечатление, что он переписан с какого-то другого решения, но при этом обстоятельства конкретного спора и доводы исковой стороны суд не учёл, кроме того, вообще опустил некоторые доказательства, как будто их не было (свидетельские показания супруги истца ...).
В обоснование своих требований К. указывал на то, что договор страхования должен оцениваться не с точки зрения навязывания услуги, а по другим основаниям:
- договор страхования имеет акцессорный (дополнительный) характер по отношению к кредитному договору и не может рассматриваться как самостоятельный договор;
- условия договора страхования о невозможности возврата страховой премии в случае досрочного прекращения договора страхования являются явно обременительными, а потому могут быть изменены судом с учётом принципов разумности и справедливости.
Суд на эти доводы никак не ответил, использовав излюбленный приём признания правовой позиции несостоятельной без объяснения причин.
Вместе с тем единственной целью заключения договора страхования было обеспечение обязательств К. перед Банком по погашению кредита, что обусловлено следующими обстоятельствами».
Далее не стал изобретать велосипед и повторил позицию, изложенную в иске.
Апелляционный суд воспринял довод об акцессорном характере договора страхования и применил положения статей 329, 421 и 958 ГК РФ, решение отменил полностью, требования удовлетворил, но вместо неустойки по потребительскому закону взыскал проценты по статье 395 ГК РФ.