Найти юриста / адвоката / эксперта
Раз уж мы с мужем оказались в некоем фокусе внимания, скажу несколько важных вещей:
Первое. После заседания президиума Мосгорсуда, на котором нам с треском отказали в освобождении, мы вполне сохранили за собой право обратиться в Верховный суд с тем же вопросом: а в чем, собственно, виновен мой муж? Мизансцена в Мосгорсуде была такая: жены лишенных свободы бизнесменов, равно как и мужья и сыновья женщин, попавших под «предпринимательскую раздачу», а также несколько десятков сочувствующих, облачились в индивидуально раскрашенные художником Катей Белявской маечки с тематическими надписями.
Поначалу мы развлекали себя и собравшуюся публику дефиле и надуванием мыльных пузырей. Общее настроение — «получи удовольствие от процесса».
Пузыри символизировали дутые дела, надписи на маечках говорили сами за себя, например: «И. Христос осужден за кормление пятью хлебами и превращение воды в вино по ст. 159, ч. 4, «Мошенничество в особо крупном размере».
Потом мы пошли в суд. Там все были смирные и не хамливые, даже разрешили открыть окна и пользоваться розетками. Впрочем, после того как мы суд покинули, к нам подошла очень пожилая женщина и рассказала, как она мыкалась по канцеляриям Мосгорсуда и как хамили ей — проследив, что нашей буйной группировки нет поблизости.
Довольно скоро — примерно через час после заявленного в извещении времени — нас пригласили в зал заседаний президиума Мосгорсуда. Председатель суда Ольга Егорова предусмотрительно отсутствовала. Судья-докладчик Елена Ротанова зачитала доклад, спутав фамилии, обстоятельства и названия компаний.
Потом дали слово нашему адвокату Вячеславу Гаврилову, он был весьма подробен и говорил жестко. Мне тоже дали зачитать письменное выступление мужа, хотя судья-докладчик вяло сопротивлялась, сообщив, к моему изумлению, что она уже его зачитала — ну я бы услышала, если б зачитала, я же не судья, у меня уши есть.
Зачитала я слова мужа (две страницы плотного текста) и добавила перца от себя. Большим успехом у публики пользовались озвученные мною данные якобы владельца компании (не установленного и не допрошенного ни судом, ни следствием), от имени которого происходило уголовное преследование моего мужа, — это гражданин Панамы Кабальеро Ебара.
Дорогой Кабальеро, и, не побоюсь этого слова, Ебара! Если ты, мой далекий друг, читаешь эти строки, — откликнись, чертовски хочется познакомиться.
Потом выступил большой прокурорский начальник с лицом Урфина Джуса и давненько уже не виденной мной прической «мощный зачес от левого плеча на лысину», чуть подкрашенный смесью хны с басмой. Говорил он не больше минуты, сообщив собравшимся потрясающее известие, цитирую дословно: «Неустановление свидетелей не может свидетельствовать о том, что вина не доказана. Прошу оставить приговор без изменений». В зале заседаний присутствовало человек сто — прокурору удалось поразить в самое сердце каждого этими пренеприятными новостями из мира российского правоприменения.
Потом, как и положено по УПК, всех удалили минут на 15, после чего председательствующий огласил решение: мой муж виноват, но два года ему, так и быть, скостят, итого пять. Стало быть, Мосгорсуд пошел наперекор постановлению Верховного суда, в котором решительно сообщалось о нарушении презумпции невиновности при расследовании и рассмотрении дела моего мужа.
Ну теперь нам дорога в Верховный суд открыта.
Второе. В общем, все сразу поняли, что Мосгорсудом нам с мужем сделано непристойное предложение: так как три года вы уже отсидели, валите на УДО и больше тут не светитесь. В тот день ближе к вечеру меня почти расстроили — не враги из Мосгорсуда, а как бы друзья, я даже нажаловалась мужу, но он мудро посоветовал послать всех к черту. В общем, мне многие звонили и довольно резко требовали, чтобы я прекратила от имени мужа говорить, что нас УДО не устраивает. Повторю еще раз: не устраивает. К тому же, пока я хлопала крыльями у Мосгорсуда, муж проявил инициативу и сам дозвонился в эфир одной из радиостанций и резко сказал, что он настроен на индейскую народную избу «фигвам». И что не всякая свобода лучше несвободы. Добавлю: наш Губахинский райсуд на покосе, в буквальном смысле слова.
Ему не до УДО. И не только по нашему делу.
Третье. Коллеги из Lenta.ru смогли получить официальный комментарий Мосгорсуда о причинах смягчения наказания мужу. Оказывается, он возместил причиненный ущерб.
Надо сказать, что мы пришли в неописуемый восторг: муж ничего не возмещал, к тому же ущерб в нашем деле не заявлен вовсе. Равно как и потерпевший — Кабальеро Ебара — не изволил нам прислать ни адреса, ни телефона, ни копии паспорта, ни письма, ни открытки.
Как и суду со следствием. Существует ли этот прекрасный человек на самом деле — мы не знаем. В связи с чем чертовски захотелось узнать сумму ущерба от Кабальеро Ебары, или как он там склоняется.
Хотя есть предположение, что если мы будем настаивать, мы эту сумму получим — в виде взятки за молчание. Спасибо Мосгорсуду и лично товарищу Егоровой — но обойдемся.
Четвертое. После всего этого ко мне подошла прелестная женщина, Татьяна Кузнецова, и сказала, что она только что освободилась из СИЗО-6, где спала на соседних шконках с Инной Бажибиной, бухгалтером, попавшей под раздачу по громкому заказному делу, я занимаюсь им несколько лет. Мне было чертовки приятно сказать Татьяне, показав на двух мужчин, стоявших за моей спиной: «Таня, это сын Инны, а это — муж».
Уверена, что мы подружимся. Приходите на наши суды — у нас весело. А мы придем на ваши и устроим цирк — достойный наших судов.
Ольга Романова
02.08.2011
Новая Газета- www.novayagazeta.ru/data/2011/084/09.html
Первое. После заседания президиума Мосгорсуда, на котором нам с треском отказали в освобождении, мы вполне сохранили за собой право обратиться в Верховный суд с тем же вопросом: а в чем, собственно, виновен мой муж? Мизансцена в Мосгорсуде была такая: жены лишенных свободы бизнесменов, равно как и мужья и сыновья женщин, попавших под «предпринимательскую раздачу», а также несколько десятков сочувствующих, облачились в индивидуально раскрашенные художником Катей Белявской маечки с тематическими надписями.
Поначалу мы развлекали себя и собравшуюся публику дефиле и надуванием мыльных пузырей. Общее настроение — «получи удовольствие от процесса».
Пузыри символизировали дутые дела, надписи на маечках говорили сами за себя, например: «И. Христос осужден за кормление пятью хлебами и превращение воды в вино по ст. 159, ч. 4, «Мошенничество в особо крупном размере».
Потом мы пошли в суд. Там все были смирные и не хамливые, даже разрешили открыть окна и пользоваться розетками. Впрочем, после того как мы суд покинули, к нам подошла очень пожилая женщина и рассказала, как она мыкалась по канцеляриям Мосгорсуда и как хамили ей — проследив, что нашей буйной группировки нет поблизости.
Довольно скоро — примерно через час после заявленного в извещении времени — нас пригласили в зал заседаний президиума Мосгорсуда. Председатель суда Ольга Егорова предусмотрительно отсутствовала. Судья-докладчик Елена Ротанова зачитала доклад, спутав фамилии, обстоятельства и названия компаний.
Потом дали слово нашему адвокату Вячеславу Гаврилову, он был весьма подробен и говорил жестко. Мне тоже дали зачитать письменное выступление мужа, хотя судья-докладчик вяло сопротивлялась, сообщив, к моему изумлению, что она уже его зачитала — ну я бы услышала, если б зачитала, я же не судья, у меня уши есть.
Зачитала я слова мужа (две страницы плотного текста) и добавила перца от себя. Большим успехом у публики пользовались озвученные мною данные якобы владельца компании (не установленного и не допрошенного ни судом, ни следствием), от имени которого происходило уголовное преследование моего мужа, — это гражданин Панамы Кабальеро Ебара.
Дорогой Кабальеро, и, не побоюсь этого слова, Ебара! Если ты, мой далекий друг, читаешь эти строки, — откликнись, чертовски хочется познакомиться.
Потом выступил большой прокурорский начальник с лицом Урфина Джуса и давненько уже не виденной мной прической «мощный зачес от левого плеча на лысину», чуть подкрашенный смесью хны с басмой. Говорил он не больше минуты, сообщив собравшимся потрясающее известие, цитирую дословно: «Неустановление свидетелей не может свидетельствовать о том, что вина не доказана. Прошу оставить приговор без изменений». В зале заседаний присутствовало человек сто — прокурору удалось поразить в самое сердце каждого этими пренеприятными новостями из мира российского правоприменения.
Потом, как и положено по УПК, всех удалили минут на 15, после чего председательствующий огласил решение: мой муж виноват, но два года ему, так и быть, скостят, итого пять. Стало быть, Мосгорсуд пошел наперекор постановлению Верховного суда, в котором решительно сообщалось о нарушении презумпции невиновности при расследовании и рассмотрении дела моего мужа.
Ну теперь нам дорога в Верховный суд открыта.
Второе. В общем, все сразу поняли, что Мосгорсудом нам с мужем сделано непристойное предложение: так как три года вы уже отсидели, валите на УДО и больше тут не светитесь. В тот день ближе к вечеру меня почти расстроили — не враги из Мосгорсуда, а как бы друзья, я даже нажаловалась мужу, но он мудро посоветовал послать всех к черту. В общем, мне многие звонили и довольно резко требовали, чтобы я прекратила от имени мужа говорить, что нас УДО не устраивает. Повторю еще раз: не устраивает. К тому же, пока я хлопала крыльями у Мосгорсуда, муж проявил инициативу и сам дозвонился в эфир одной из радиостанций и резко сказал, что он настроен на индейскую народную избу «фигвам». И что не всякая свобода лучше несвободы. Добавлю: наш Губахинский райсуд на покосе, в буквальном смысле слова.
Ему не до УДО. И не только по нашему делу.
Третье. Коллеги из Lenta.ru смогли получить официальный комментарий Мосгорсуда о причинах смягчения наказания мужу. Оказывается, он возместил причиненный ущерб.
Надо сказать, что мы пришли в неописуемый восторг: муж ничего не возмещал, к тому же ущерб в нашем деле не заявлен вовсе. Равно как и потерпевший — Кабальеро Ебара — не изволил нам прислать ни адреса, ни телефона, ни копии паспорта, ни письма, ни открытки.
Как и суду со следствием. Существует ли этот прекрасный человек на самом деле — мы не знаем. В связи с чем чертовски захотелось узнать сумму ущерба от Кабальеро Ебары, или как он там склоняется.
Хотя есть предположение, что если мы будем настаивать, мы эту сумму получим — в виде взятки за молчание. Спасибо Мосгорсуду и лично товарищу Егоровой — но обойдемся.
Четвертое. После всего этого ко мне подошла прелестная женщина, Татьяна Кузнецова, и сказала, что она только что освободилась из СИЗО-6, где спала на соседних шконках с Инной Бажибиной, бухгалтером, попавшей под раздачу по громкому заказному делу, я занимаюсь им несколько лет. Мне было чертовки приятно сказать Татьяне, показав на двух мужчин, стоявших за моей спиной: «Таня, это сын Инны, а это — муж».
Уверена, что мы подружимся. Приходите на наши суды — у нас весело. А мы придем на ваши и устроим цирк — достойный наших судов.
Ольга Романова
02.08.2011
Новая Газета- www.novayagazeta.ru/data/2011/084/09.html
Интересное жонглирование словами, а вот в чем суть дела так и не понятно…
Неустановление свидетелей не может свидетельствовать о том, что вина не доказана. Прошу оставить приговор без изменений»
(giggle)(rofl) это что-то новенькое! Хоть стой, хоть падай!(rofl)
Уважаемый Александр Владимирович, из данной статья следует, что никакого потерпевшего не было?!