Практика защиты интересов налогоплательщика от обвинений в получении необоснованной налоговой выгоды

С введением в действие ст. 54.1 НК РФ жизнь налогоплательщиков значительно усложнилась. Фактически этой нормой права и последовавшем письмом ФНС РФ от 31.10.2017 N ЕД-4-9/22123@ «О рекомендациях по применению положений статьи 54.1 Налогового кодекса Российской Федерации» налогоплательщик поставлен в условия, когда он вынужден доказывать добросовестность своего экономического поведения при формировании налоговой базы.

Основной сферой регулирования этой нормой является возможность со стороны налогового органа подвергать сомнению добросовестность получения налоговой выгоды не только с точки зрения самой хозяйственной операции, а прежде всего с точки зрения выбора контрагента.

В связи с тем, что вопросы взаимоотношения налогоплательщика и государства по вопросам правильности исчисления налогов регулируются непосредственно налоговым и уголовным законодательством, в настоящей статье будут рассмотрены примеры арбитражной и уголовной практики.

Налоговые органы и следователи СК при проверке правомерности получения налоговой выгоды при малейшем сомнении как при совершении хозяйственной операции, так и контрагента по ней делают вывод о том, что налогоплательщик исказил сведения о фактах хозяйственной жизни.

Сомнение порождает любое подозрительное экономическое поведение контрагента. А если этот контрагент еще и действительно не чист на руку хотя бы по части своих операций, то немедленно делается вывод о неприменимости ч.3 ст. 54.1 НК РФ, и о применении п.1 этой статьи. Далее следует доначисление налога и в зависимости от суммы и последовавших после декларации действий налогоплательщика возможна передача сведений для возбуждения уголовного дела либо по ст. 199 УК РФ, либо по ст. 159 УК РФ.

Применяя ч.1 ст. 54.1 НК РФ и при принятии решения о неправомерности получения налоговой выгоды уполномоченный орган ставит под сомнение реальность выполненной налогоплательщиком хозяйственной операции. Как правило, оценка правомерности происходит через оценку контрагента и далее ставится под сомнение реальность операции.

Отсюда выбираются и способы преодоления сопротивления государственных органов в их борьбе за пополнение бюджета. Реализация защиты интересов налогоплательщика может осуществляться как через доказывание реальности хозяйственной операции, так и через доказывание добросовестности контрагента.

В своей практике как по уголовным, так и по арбитражным делам, с целью предоставления доказательств добросовестного экономического поведения моих доверителей и обоснованности получения ими налоговой выгоды мной используются разнообразные способы доказывания.

Вот некоторые из них.

Доказывание реальности хозяйственной операции. (Приложение 1, 2)

1. Фирма «А» по контрактам осуществляла поставку различного оборудования на несколько ФГУПов. Для этих целей часть оборудования приобретала у производителей предварительно разместив заказы, а часть собирала по всей стране. Доставка оборудования, как правило, осуществлялась за ее счет на основании договоров перевозки, заключенных с несколькими фирмами.

Сумма за перевозку была действительно солидной. При проведении налоговой проверке выяснилось, что часть этих перевозчиков фактически является фирмами однодневками. В связи с этим был доначислен НДС со стоимости перевозок, штраф, пени. Решение в этой части было оспорено в арбитражном суде.

Доказывать, что перевозчик при таких обстоятельствах существовал, приводить «за руку» водителей было бессмысленным. Перевозка была в реалии, денежные средства за нее переводились на счет, были путевые листы, заявка на перевозку, товарно – транспортные накладные, поэтому неправомерность выводов уполномоченного органа мотивировалась тем, что в товарно – транспортных накладных, накладных ТОРГ-12, путевых листах, счетах фирмы однодневки за транспортные услуги содержаться сведения об одних и тех же автомобилях и водителях. Водителям для проезда на территорию оформлялись пропуска, соответствующие заявки на пропуска прилагались. Т.е. тем самым была подтверждена реальность перевозки.

Сведений о том, что груз был перевезен другим лицом или по иному маршруту с меньшей протяженностью, на иных условиях налоговый орган не представил. Арбитражный суд принял довод налогоплательщика и признал решение налогового органа в этой части недействительным.

2. Эта же фирма «А» по этим же контрактам в отношении части оборудования взяла на себя обязательства производить шеф-монтаж, отработать технологию, произвести пуско-наладку. С этой целью были заключены договоры с субподрядчиками. Выставлен и оплачен счет, подписаны акты приема передачи работ в т.ч. с участием заказчика. При проведении проверки налоговый орган решил, что подрядчики являются фирмами однодневками и предсказуемо доначислил НДС со всеми вытекающими.

В этой части также был выбран путь доказывания реальности выполнения работ, т.к. спорить по фактам существования контрагента, его благонадежности и т.п. было и более трудоемко, и менее действенно при существовании бесспорных доказательств, что работа была сделана.

Суду были представлены доказательства фактического выполнения работ, о допуске специалистов и принятии работ заказчиком.

Налоговый орган не смог опровергнуть данные факты, не смог представить доказательства выполнения работ иным лицом и в связи с этим решение в этой части было признано недействительным.

Доказывание обстоятельств существования контрагента и совершения им хозяйственной операции.

В части признания недействительным этого решения ИФНС по доначислению доверителю налога на прибыль с помощью свидетельских показаний о существовании контрагента и совершения им хозяйственной операции я писал ЗДЕСЬ. Поэтому не буду подробно останавливаться на данном эпизоде о добросовестности налогоплательщика при предоставлении сведений. В дополнение могу сказать, что это был единственный способ и единственно возможная направленность доказывания.

3. ООО «Б» занимается подрядными работами по строительству, ремонту, реконструкции, обслуживанию АЗС, а также продажей запчастей и комплектующих для оборудования на заправках. Все запчасти и комплектующие она закупает у огромного числа изготовителей, дилеров, посредников.

В рамках оперативных мероприятий по уголовному делу о незаконной банковской деятельности (обналичивание) сотрудниками БЭП было выявлено, что предприятие моего доверителя производило закупки оборудования и комплектующих в т.ч. через фирмы – однодневки, используемые в цепочках преступлений в сфере незаконной банковской деятельности. Было возбуждено уголовное дело по ч.1 ст. 199 УК РФ, предполагаемая сумма сокрытого НДС составляла около 10 млн. руб.

Мой подзащитный, не смотря на уговоры, избрал методику торга. Признал, что обналичивал через эти фирмы разницу в цене между заводом – изготовителем и ценой фирмы – обнальщика. Сокрытый налог в этой схеме был ниже минимального значения, позволяющего привлечь его к уголовной ответственности, видимо это и страх являлись основными причинами такого поведения. Однако следствие подвергало сомнению весь объем хозяйственных операций.

В распоряжении следователя были все документы о хозяйственных операциях с фирмами однодневками. А транспортные накладные, по которым грузоотправитель (он же завод – изготовитель) отправлял через логистическую компанию в адрес подзащитного (он же грузополучатель), бесстрашный руководитель уничтожил.

Усилия по данному делу были направлены на доказывание реальности хозяйственных операций, по крайней мере со стороны моего доверителя.

С этой целью заявлялись ходатайства о проведении судебно – строительных экспертиз на предмет установления факта использования оборудования и комплектующих, судебно – бухгалтерских и др., кроме того было направлено 134 запроса в адрес предприятий-изготовителей, которые отгружали эту продукцию, также направлялись запросы в адреса нескольких логистических компаний о произведенных в интересах доверителя перевозках.

В данном случае направление доказывания сводилось к доказыванию реальности хозяйственной операции, т.к. контрагент был «выбит» в рамках других уголовных дел. Задачей минимум было доказать хотя бы частичное формирование источника для зачета НДС у третьих лиц. Задачей максимум – отбить претензии полностью. Задача минимум позволяла избежать уголовной ответственности и наложения излишней обязанности по уплате налога, т.е. того, который содержался в цене непосредственного грузоотправителя.

После года предварительного следствия для прекращения уголовного преследования достаточным оказалось предоставление доказательств реальности отгрузок по большей части товара заводами – изготовителями, а следствие не смогло это опровергнуть. Закономерный итог – прекращение уголовного преследования с правом на реабилитацию. (Приложение 3).

4. Предприятие в сфере АПК занималось в т.ч. переработкой семян подсолнечника. Закупка сельхозсырья велась через агента по агентскому договору. Кроме того, АО производило модернизацию и расширение производства. После введения основных средств в эксплуатацию по итогам хозяйственной деятельности был предъявлен к возмещению НДС на сумму более 30 млн. руб. Налоговая после проведенной камеральной проверки вынесло 2 решения о возврате НДС и общество получило из бюджета свои деньги.

Закономерным итогом явилось возбуждение уголовного дела со всеми современными атрибутами: маски – шоу, оперативное сопровождение ФСБ, задержание на 48 часов, одновременные обыски до ночи и т.д.

По мнению следствия семена подсолнечника закупались не у агента, а у фермеров и пр. сельхозпроизводителей не являющихся плательщиками НДС. А сам агент ведет хозяйственную деятельность только в интересах моего доверителя.

В начале упор доказывания был направлен на состоятельность агента, на реальность и обоснованность операций именно с ним. Потому что это соответствовало действительности. Редкий случай, когда не приходилось ничего «подкрашивать», «подстраивать» или применять какие то уловки, а тупо доказывать отсутствие события преступления, основываясь на реальных фактах экономической жизни предприятия, оценивать экономические и управленческие риски и выгоды совершения тех или иных экономических операций именно таким, а не иным способом, выбора именно этих контрагентов, а не других.

Впоследствии, когда стала ясна предвзятость со стороны правоохранительных органов, позиция защиты несколько трансформировалась. Коллективным разумом (всего 8 адвокатов и 1 аудитор принимали участие в защите) решено, что будем стараться доказать абсолютно все составляющие понятий – добросовестное экономическое поведение, реальность и обоснованность получения налоговой выгоды, реальность и добросовестность участников экономических операций, отсутствие безвозмездности операций.

Оперативные совещания мы проводили 2 раза в месяц всем составом и по мере необходимости ограниченными составами. Было создано облако к которому имели доступ только участники, туда выкладывались все документы и проекты, обсуждались там.

В процессе следствия путем различных экспертиз, допросов, проведенных по инициативе защитников, очных ставок, запросов и др. процессуальных действий было много чего доказано: в частности доверителю было экономически не выгодно напрямую закупать семена, это же не было выгодно и с управленческой точки зрения; отсутствие аффилированности лиц между собой; наличие реального хозяйственного оборота; реальность сделок займа и отсутствие заинтересованности в них третьих лиц; реальность и обоснованность всех хозяйственных операций; реальность и добросовестность всех хозяйствующих субъектов, задействованных в этом обороте и т.д.

После 12 месяцев следствия сначала было вынесено постановление о прекращении преследования с правом на реабилитацию. А еще через месяц постановление о прекращении дела в связи с отсутствием события преступления. (Приложения № 4, 5). 

Учитывая непримиримый характер борьбы за пополнение бюджета фактически бремя доказывания состоятельности сведений, представленных налогоплательщиком законодательством возложено именно на его плечи.

С введением автоматической системы контроля этот вопрос будет возникать все острее. Вся цепочка платежей будет у проверяющих появляться в автоматическом режиме. Соответственно объем претензий к налогоплательщику может значительно возрасти.

Избрание способа защиты при рассмотрении этой категории дел всегда сопряжено с трудностями предоставления и предвзятостью оценки доказательств. Поэтому каждое экономическое действие доверителя необходимо разлагать «на молекулы».

В результате этого выявлять те обстоятельства реальности хозяйственной жизни, которые можно доказать с помощью тех или иных процессуальных действий, а лучше их совокупности.