Особенности защиты номинального директора от субсидиарной ответственности

— Слушайте, вам нужен председатель? Официальный. Глава учреждения.
— Я сам глава.
— Вы собираетесь отсиживать сами? Так бы сразу и сказали. Зачем Вы мне морочите голову два часа?! Я — Фунт! Я всю жизнь сидел за других, такая моя профессия — страдать за других.
— Так Вы подставное лицо?
— Да, я зиц — председатель Фунт. Я сидел при Александре II, Александре III, при Николае II, при Керенском я тоже сидел. При военном коммунизме я не сидел, не было работы. Зато как я сидел при НЭПе! Сразу видно человека из раньшего времени. Таких людей уж нет, а скоро совсем не будет. Где их взять? Я за четыре года провёл на свободе всего три месяца, а теперь я не узнаю нашего Черноморска.

Номинальные директора, учредители, организации или, как говорят номиналы, давно стали реальностью нашей жизни. Номинальные лица используются для разнообразных целей, но, как показывает практика, весьма часто не совсем законных. Как в свое время говорил персонаж книги «Золотой теленок», зиц-председатель Фунт: «Вы собираетесь отсиживать сами?»

Есть ли особенности защиты от субсидиарной ответственности номинала? Есть ли отличия относительно обычных контролирующих должника лиц? Ниже будет показано, что да, существуют нюансы при привлечении номинала к субсидиарной ответственности.

Сам по себе факт того, что некоей организаций лишь для вида управляет номинальное лицо в общем не влечет никаких негативных последствий для него. Но, когда возникают проблемы, как например банкротство, у такого номинального лица могут наступить вполне конкретные негативные последствия. Здесь я остановлюсь на вопросе субсидиарной ответственности номиналов.

Да, если номинал не имеет ни имущества, ни работы и т.п., то в принципе ему беспокоиться нет причин, так как кроме цепей ему нечего терять. Но случается, что номиналами являются вполне приличные люди, которые ввязались в такое сомнительное мероприятие, так как их попросили знакомые, одноклассники, однокурсники и так далее. У них есть и имущество, и источник доходов, и им есть что терять. Они становятся номиналами просто по легкомыслию, даже не задумываясь о возможных негативных последствиях своих поступков.

Многие почему-то думают, ну за что я должен отвечать, если я просто подписывал бумажки и лишь числился директором и/или участником общества с ограниченной ответственностью или акционером. Такая наивность просто поражает. Казалось бы, что достаточно перед просьбой стать номиналом заглянуть в ГК РФ или просто проконсультироваться с юристом, а что может последовать, если просто значится директором. Не говорю уже, что стоило бы задуматься, а почему реальный управленец юридическим лицом  не желает сам быть директором.

Но когда к такому номиналу, которому есть, что терять, прилетает заявление о привлечении к субсидиарной ответственности на многомиллионные суммы, он прибегает к юристу и говорит: «Спасите! Помогите! Все пропало! Я же не знал, что так может быть! А я ничего плохого не делал! Это же Иван Иваныч управлял и получал выгоду он! А я здесь лишь числился!».

И до него трудно донести ту простую истину, что некий бенефициар юридического лица не желает сам быть директором и участником, так как не хочет нести каких-либо негативных последствий деятельности юридического лица. В противном случае, что мешало бы ему самому зафиксировать в ЕГРЮЛ реальную свою позицию в юридическом лице. И в случае банкротства юридического лица, в котором номинал числится директором, у него точно нет никакой документации и, как минимум, к нему прилетит субсидиарка за непередачу документов, а также заявление об истребовании у него документов с установлением астрента за каждый день просрочки передачи документации.

Можно ли защитить такого номинала от субсидиарной ответственности?

В публикации я постараюсь ответить на этот вопрос и показать, в чем особенность субсидиарной ответственности номинала. Да, определенные шансы у него могут быть, но лишь при наличии некоторых обстоятельств, о которых речь пойдет ниже. Естественно, я говорю о ситуации, когда существуют основания для субсидиарной ответственности и они не являются надуманными.

Для рассмотрения темы публикации ответим на следующие вопросы:

1. Кто такой номинал? Каковы признаки номинального руководителя?
2. Возможности уменьшения размера субсидиарной ответственности номинала.
3. Что делать номиналу, если к нему предъявили заявление о привлечении к субсидиарной ответственности, а к бенефициару – нет.

Признаки номинального директора 

Казалось бы, что все очевидно и понятно, кто является номиналом. Но это только на первый взгляд.

Да, если мы имеем дело с массовым руководителем и участником обществ с ограниченной ответственностью, то да, все просто. Массовые директора, как правило, как раз относятся к той категории граждан, которым, что есть заявление о привлечении к субсидиарной ответственности, что нет. У них ничего нет и потенциальное решение суда никогда не будет даже частично исполнено. Такие граждане, скорее всего, никогда не только не обратятся за юридической помощью, но даже не будут знать, что рассматривается дело о привлечении их к субсидиарной ответственности.

А если директор не массовый, то где границы между номинальным характером деятельности и реальным руководством. Именно такие случаи могут представлять трудности.

Так, в одном из дел, в котором я представлял интересы номинального, по нашему мнению директора, конкурсный управляющий возражал против того, чтобы признать моего доверителя номиналом, так как он передал конкурсному управляющему учредительные документы общества с ограниченной ответственностью, а также договор аренды офиса. Конкурсный управляющий полагал, что наличие у директора подобных документов свидетельствует о том, что директор мог иметь самостоятельный доступ к банковским счетам и так далее.

Мы же говорили о том, что самый основной признак номинального директора заключается в том, что он не принимает никаких управленческих решений, а за него их принимает реально (теневой директор или бенефициар, как кому удобнее называть) контролирующее должника лицо. Конечно же, просто утверждения о том, что директор является номинальным явно недостаточно. Мы представили показания свидетеля по другому банкротному делу, из которых следовало, что мой доверитель только подписывал документы, а реально управленческие решения принимало другой лицо. Соответственно, в определении арбитражного суда по этому другому делу было установлено, что ООО, в котором мой доверитель был директором, находилось под контролем этого другого лица.

Если доказано, что директор не принимал управленческих решений, то он является номиналом вне зависимости от того, что у него хранились учредительные документы общества и договор аренды офиса.

Чтобы проиллюстрировать понимание того, кто является номиналом, приведу пример одного дела, где один из ответчиков по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности пытался убедить суд, что он был номинальным директором.

Так, в деле о банкротстве ООО «КапиталНефть», К., один из привлекаемых к субсидиарной ответственности директоров пытался показать, что он являлся номинальным директором. В частности, он указывал, что полномочия руководителя осуществлялись им номинально, самостоятельных управленческих решений он не принимал, сделки совершал по прямому указанию учредителя, платежи в пользу аффилированного с должником ООО «БалтТрансНефть» по указанию учредителя осуществляла гражданка, исполнявшая обязанности главного бухгалтера одновременно в обоих обществах.

При определении размера субсидиарной ответственности К. суд первой инстанции пришел к выводу, что К. исполнял обязанности директора лишь номинально.

Но с таким выводом не согласился Тринадцатый арбитражный апелляционный суд, который в постановлении пришел к выводу, что К. имел право распоряжаться денежными средствами на счетах должника, открытых в АО «Заубер Банк». Объяснениям К. относительно совершения платежей на сумму 173 202 099 руб. 91 коп. по указанию Г. противоречат объяснения Г. о том, что он таких указаний не давал. В сложившейся ситуации объяснения К. не могут быть признаны достоверными (часть 3 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, номинальность должна исключать любую возможность принимать самостоятельные решения. Все управленческие решения принимает иное лицо. Только в таком случае директора можно признать номинальным.

Из изложенного следует, что просто объяснениями, без подтверждения доказательствами номинальный характер деятельности, порой, не очень легко подтвердить. Слова против слова здесь явно недостаточно.

А как можно подтвердить номинальный характер директора.

Лучше всего, конечно, заранее запастись доказательствами: сообщения в мессенджерах, смс-сообщения, переписка по электронной почте, аудиозаписи разговоров. Естественно, что из эти доказательства имеют смысл, если из них с достоверностью следует, что управленческие решения принимает иное лицо.

Также можно попытаться подтвердить номинальность директора и свидетельскими показаниями, но, как многим известно, ох как трудно, чтобы кто-либо согласился быть свидетелем. Большинство не хочет давать никаких показаний и связываться с судами. Я на своей практике это давно понял.

Поэтому, если кто-то из номиналов читает эту публикацию, то начинайте по крупицам собирать доказательства номинального характера деятельности. В противном случае, когда наступит банкротство организации, могут возникнуть значительные проблемы в доказывании этого обстоятельства. Хотя, о чем это я? Как правило, пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Интересоваться свой ответственностью тотальное большинство «приличных» номиналов начинает после прилета им заявления о привлечении к субсидиарке.

В нашем случае свидетели не захотели появиться в суде и даже сходить к нотариусу, чтобы осуществить обеспечение доказательств. Ну не хотят у нас граждане помочь своему сотоварищу. А вдруг чего выйдет не так. Поэтому принцип большинства заключается в том, что моя хата с краю, я ничего не знаю.

Тем не менее, нам повезло, что в другом деле все же нашелся свидетель и мы просто сделали распечатку его показаний в другом деле.

Но в чем же заключается особенность или иногда своего рода преимущество номинала? Для чего необходимо доказать, что ты номинал? И что еще надо сделать, кроме того, что доказать номинальный характер деятельности?

Возможности уменьшения размера субсидиарной ответственности номинала

Думаю, что нетрудно догадаться, что позиция номинала при некоторых обстоятельствах может позволить существенно уменьшить размер субсидиарной ответственности или даже освободиться от нее. За это и стоит бороться «приличному» номиналу, хотя, как показывает судебная практика, далеко не всем номиналам удается это сделать. Тем не менее, иногда это случается.

Поэтому посмотрим, а в чем заключаются особенности субсидиарной ответственности номинала.

Смысл субсидиарной ответственности заключается все же не просто в получении судебного акта, но и в хотя частичном взыскании присужденных сумм. Но в таком случае привлечение к субсидиарке только номинала — лишь мертвому припарка. Я уже говорил, что тотальное большинство номиналов не имеют ничего, кроме цепей, что делает просто бессмысленными затраты судебной системы на такие споры. Естественно, что гораздо интереснее привлечь к субсидиарной ответственности реально контролировавшего должника лицо. По крайней мере, вероятность взыскать с него хотя бы что-то существенно выше, чем с номинала.

А теперь вспомним, как например в уголовных делах, пытаются найти тех, кто поможет обвинению. Там все очень просто. Лучше хороший свидетель, чем плохой обвиняемый. Либо кто-то выходит на сотрудничество со следствием и осуждается отдельно условно, а подельников, которые не сотрудничали получают реальное наказание.

Те же сами принципы применимы и к субсидиарной ответственности. Если номинал даст реально полезные для кредиторов сведения о контролирующем должника лица, поможет собрать доказательства его контроля, а еще лучше сообщит о том, куда выводилось имущество, то вполне можно и уменьшить размер его ответственности или вовсе освободить.

Эта логика закреплена в пункте 9 статьи 61.11 «Закона о банкротстве (несостоятельности)» или, как его коротко называют, Закона о банкротстве. В этой норме говорится следующее:

Арбитражный  суд вправе уменьшить размер или полностью освободить от субсидиарной ответственности лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, если это лицо докажет, что оно при исполнении функций органов управления или учредителя (участника) юридического лица фактически не оказывало определяющего влияния на деятельность юридического лица (осуществляло функции органа управления номинально), и если благодаря предоставленным этим лицом сведениям установлено фактически контролировавшее должника лицо, в том числе отвечающее условиям, указанным в подпунктах 2 и 3 пункта 4 статьи 61.10 настоящего Федерального закона, и (или) обнаружено скрывавшееся последним имущество должника и (или) контролирующего должника лица.

Рассматривая вопрос об освобождении от субсидиарной ответственности номинального руководителя, суд учитывает, насколько его действия по раскрытию информации способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь (пункт 1 ст. 1064 ГК РФ, абзац 4 пункта 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53).

Для освобождения от субсидиарной ответственности номинального руководителя он должен раскрыть с использованием допустимых доказательств, а не только давая сам устные показания, информацию, недоступную независимым участникам оборота, благодаря которой были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника. В случае уменьшения размера субсидиарной ответственности номинального руководителя фактический руководитель несет субсидиарную ответственность в полном объеме.

В той части, в которой ответственность номинального руководителя не была уменьшена, он отвечает солидарно с фактическим руководителем (п. 1 ст. 1064, абзац 1 ст. 1080 ГК РФ). Приведенные разъяснения об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя распространяются как на случаи привлечения к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) должником заявления о собственном банкротстве, так и на случаи привлечения к ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов (пункт 1 ст. 6 ГК РФ, пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Таким образом, при правовой оценке номинального руководителя существуют три опции:

• полное освобождение от субсидиарной ответственности;
• уменьшение размера ответственности;
• привлечение к субсидиарной ответственности в полном размере

Очевидно, что при выборе одного из вариантов следует принимать во внимание функции уменьшения или освобождения от ответственности.

В случае, если бы законодательство не предусматривало возможности уменьшения или освобождения от субсидиарной ответственности, то у номинального директора не было бы никаких реальных стимулов сотрудничать с конкурсным управляющим и раскрывать данные реального контролирующего должника лица.

Исходя из изложенного следует, что у номинала имеется реальная возможность либо сбросить субсидиарку, либо существенно снизить ее размер.

Несмотря на вышеприведенные нормы и разъяснения решений о полном освобождении номинала или уменьшения размера ответственности не так уж много. Номинал должен не просто плакаться в жилет судьи и просить пожалеть его. Он должен совершить позитивные действия в рамках процедуры банкротства. Которые определены законом.

Приведу пример. В определении АС Новосибирской области от 03.10.2022 по делу А45-2583/2021 находим следующее:

В настоящем деле суд не установил каких-либо обстоятельств, позволяющих уменьшить размер субсидиарной ответственности Минишина Р.Ш. В материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что с момента введения в отношении должника процедуры конкурсного производства и в период рассмотрения заявления о привлечении Минишина Р.Ш. к субсидиарной ответственности он совершал какие-либо действия по раскрытию информации о фактическом руководителе и имущества должника.

Посмотрим, при наличии каких обстоятельств происходит уменьшение или освобождение от ответственности в судебной практике.

Так, например, определением АС Красноярского края от 21.09.2011 был уменьшен размер ответственности номинала. В определении говорится следующее:

С учётом обстоятельств дела о банкротстве должника, и настоящего обособленного спора, арбитражный суд приходит к выводу о необходимости снижения ответственности Дадменда Александра Сергеевича как номинального руководителя, при содействии которого установлено имущество должника, включённое в конкурсную массу. Так, согласно материалам дела, Дадмендом Александром Сергеевичем было осуществлено добросовестное взаимодействие с конкурсным управляющим и правоохранительными органами, в связи с чем, обнаружены товарно-материальные ценности должника на складе ООО «ИТ-Восток», после чего имущество было возвращено в конкурсную массу.

Учитывая номинальный характер деятельности Дадменда Александра Сергеевича в качестве контролировавшего должника лица, а также его добросовестное деятельное участие (включая сотрудничество с правоохранительными органами) в осуществлении мероприятий по розыску имущества должника, повлёкших увеличение конкурсной массы, арбитражный суд приходит к выводу о том, что ответственность Даменда Александра Сергеевича подлежит уменьшению до 1 000 000 рублей, и именно в пределах указанной суммы он подлежит привлечению к ответственности по долгам должника, солидарно с фактическим руководителем Полищуком Сергеем Александровичем. В свою очередь, Полищук Сергей Александрович, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности по долгам должника в полном объёме (6 147 371 рубль).

По делу А53-4603-8/2019 АС Ростовской области вообще освободил номинала от субсидиарной ответственности. В определении от 25.05.2022 содержатся следующие доводы:

Суд учитывает аргументы Пишковой Н.Е. о том, что она являлась номинальным руководителем должника, а также ее развернутые пояснения относительно лица, фактически координировавшего деятельность должника. Таким образом, суд приходит к выводу о том, что установленные по делу обстоятельства свидетельствуют об отсутствии причинно-следственной связи между поведением ответчика Пишковой Н.Е. и невозможностью формирования конкурсной массы должника и удовлетворения требований его кредиторов.

В отношении Пишковой Н.Е. суд приходит к выводу о том, что, несмотря на то, что по общему правилу номинальный характер деятельности руководителя не является основанием для освобождения от субсидиарной ответственности (пункты 6, 23 Постановления N 53), привлечение к ответственности только номинального руководителя должника не может быть признано направленным на защиту имущественных интересов кредиторов в силу явной несправедливости реального взыскания денежных средств с лица, не получавшего экономической выгоды от деятельности формально возглавляемой им организации.

В судебном заседании допрошен свидетель Захарова И.Г., предупрежденная об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, которая пояснила, что работала бухгалтером на предприятии должника (копия трудовой книжки представлена в материалы дела). Указала на то, что распоряжения получала от Пишкова В.В., Пишкова Н.Е. в деятельности общества не участвовала.

В отзыве Пишкова Н.Е. ссылается на тот факт, что в рассматриваемый период времени она проживала с детьми в г. Сочи. Старший сын Пишков Н.В. 2003 года рождения согласно справке № 431 от 10.09.2021 обучается в МБОУ СОШ № 27 им. Раевского Н.Н. г. Сочи. Кроме того, в 2017 году ответчица родила второго ребенка, следовательно, находилась в декретном отпуске и не могла управлять предприятием.

Отказывая в удовлетворении заявления к Пишковой Н.Е, суд исходит из недоказанности возможности оказания ею влияния на хозяйственную деятельность должника.

Таким образом, уменьшение или вообще освобождение от субсидиарной ответственности в судебной практике имеет место, и оно возможно, но только в случае плодотворного сотрудничества с арбитражным управляющим или кредиторами.

Что делать номиналу, если к нему предъявили заявление о привлечении к субсидиарной ответственности, а к бенефициару – нет.

Предположим, что А является номиналом в ООО «Рога и копыта». Б – бенефициар и реально контролирующее должника лицо. Ясно, что Б и использовал номинала, чтобы скрыть свой статус КДЛ. Может случиться так, что несмотря на то, что А будет указывать на Б, как на бенефициара, заявление о привлечении к субсидиарной ответственности подадут только в отношении А.

В то же время А для уменьшения или освобождения от субсидиарной ответственности или даже для восстановления справедливости необходимо, чтобы Б также был привлечен к субсидиарной ответственности. В таком случае будет понятно, что А реально помог для отыскания бенефициара.

Подобная ситуация может произойти, например, когда бенефициар связан с арбитражным управляющим. Как может защитить свои интересы номинал в таких ситуациях?

В настоящее время уже формируется практика СКЭС ВС РФ по вопросам субсидиарной ответственности номинала и бенефициара. Думаю, что имеет смысл озвучить правовые позиции, содержащиеся в определениях ВС РФ, так как я ссылался именно на них при защите номинала.

В определении ВС РФ от 23 января 2023 года № 305-ЭС21-18249 (2, 3) говорится следующее:

Смысл и предназначение номинального контролирующего лица (в частности, руководителя) состоят в том, чтобы обезопасить действительных бенефициаров от негативных последствий принимаемых по их воле недобросовестных управленческих решений, влекущих несостоятельность организации. В результате назначения номинальных руководителей создается ситуация, при которой имеются основания для привлечения к ответственности лиц, формально совершивших недобросовестное волеизъявление. При этом внешне условия для возложения ответственности на теневых руководителей (иного контролирующего лица) не формируются по причине отсутствия как информации об их личности, так и письменных доказательств их вредоносного поведения.

Тем самым происходит перекладывание ответственности с реально виновных лиц на номинальных, что в конечном итоге нарушает права кредиторов на получение возмещения, поскольку номинальные руководители не являются инициаторами действий, повлекших банкротство, и, как правило, не имеют имущества, достаточного для  погашения причиненного ими вреда. При этом бенефициары, избежавшие ответственности, подобным способом извлекают выгоду из своего недобросовестного поведения.

Однако наличие статуса бенефициара корпоративной группы еще не свидетельствует о том, что такое лицо является фактическим директором тех компаний группы, где формально должность руководителя занимает номинальное лицо. Бенефициар, как правило, не управляет ежедневной текущей деятельностью подконтрольных ему корпораций. В то же время он в силу принадлежащего ему контроля должен располагать сведениями о лицах, которые не только номинально, но и фактически осуществляют функции руководителя.

При возникновении соответствующего спора на бенефициара может быть возложена обязанность раскрыть информацию о таких лицах. При неисполнении соответствующей обязанности последствия допущенного фактическим руководителем нарушения могут быть вменены этому бенефициару, поскольку именно он создает модель управления, при которой теневой директор совершает противоправные действия и его выявление становится невозможным.

Из этого определения следует, что, например, за непередачу документов конкурсному управляющему может отвечать не только номинал, но бенефициар. А если номиналу удастся доказать, что документация фактически находилась у бенефициара, то номинал может при определенных обстоятельствах претендовать на уменьшение размера ответственности или даже на освобождение.

В определении ВС РФ от 27.04.2023 № 305-ЭС22-27062 судам предлагается не ограничиваться привлечением к субсидиарной ответственности только номинала, а устанавливать бенефициара. При этом подход не должен быть формальным, так как, как правило такое лицо, скрывающее свой статус КДЛ, можно определять на основании косвенных доказательств. В частности в определении говорится:

Конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, не заинтересован в раскрытии своего положения. Вопреки выводам судов его отношения с подконтрольным хозяйственным обществом не регламентированы какими-либо нормативными или локальными актами, которые бы устанавливали соответствующие правила, стандарты поведения. Поэтому при определении такого лица, исследованию подлежат косвенные доказательства, оценивается, насколько они согласуются между собой.

Из данных позиций следует вывод, что в случае, если к реальному КДЛ не предъявлено заявление о привлечении к субсидиарной ответственности, то номинал должен ходатайствовать о привлечении бенефициара также к субсидиарной ответственности. На самом деле данный вопрос не совсем простой. Некоторые полагают, что круг ответчиков могут определять только лица, имеющие право подавать заявления о привлечении к субсидиарке, круг коих определен в ст. 61.14 Закона о банкротстве. Пока судебная практика этот вопрос не разрешает положительно, что, на мой взгляд, нарушает права номиналов.

И здесь я хочу привести позицию АС Северо-Западного округа касательно необходимости привлечения к участия в деле лиц, которых номиналы указывают в качестве бенефициаров. В Постановлении АС СЗО по делу А56-63241/2020 от 24.05.2023 суд  говорит, что формальное наличие презумпции вины контролирующего должника в его банкротстве не освобождает суд от необходимости установления всех обстоятельств, связанных с причинами банкротства должника, в частности, выявления полного круга контролирующих должника лиц, действия которых могли находиться в причинно-следственной связи с появлениями признаков объективного банкротства. Иное, по мнению суда, может повлечь возложение ответственности по обязательствам должника на лиц при отсутствии их реальной вины в доведении должника до банкротства, что противоречит общему принципу соразмерности и справедливости применения гражданско-правовой ответственности.

В итоге суд указал, что Ограничение заявителем круга ответчиков, к которым предъявляется требования, не исключает проверку характера ответственности привлекаемого лица исходя из обстоятельств распределения такой ответственности между всеми ее субъектами. При отсутствии предъявленного требования к лицам, потенциально несущим ответственность наряду с ответчиком, суд не лишен возможности привлечь их к участию в деле в порядке ст. 51 АПК РФ.

Вот только суд говорит А, но не делает вывод о Б. А если такого бенефициара привлекут третьим лицом и будут получены доказательства его контроля над должником, а заявитель все же не предъявит требования к нему, получается бенефициара не привлечь к субсидиарной ответственности. Я полагаю, что рано или поздно практика изменится и появится возможность привлекать таких лиц в качестве соответчиков без соответствующего ходатайства заявителя. Пока же номиналу стоит заявлять ходатайство о привлечении бенефициара третьим лицом и пытаться доказать и показать, что тем самым он оказывает содействие.