Посмертное установление отцовства и дата рождения ребенка. Невский районный суд Санкт-Петербурга отказал в удовлетворении требований о признании права собственности на квартиру.

Я уже однажды делал на Праворубе публикацию, в которой обсуждались вопросы применения различных норм права к посмертному становлению отцовства в зависимости от даты рождения ребенка. Здесь я расскажу о практическом применении того, о чем писалось в публикации «Установление отцовства в судебном порядке. Некоторые особенности посмертного установления отцовства в зависимости от даты рождения детей».

Факты

Гражданин А. принял наследство после смерти своего брата, так как наследников первой очереди не было. Наследственное имущество состояло из квартиры в Санкт-Петербурге. Он подал нотариусу заявление о принятии наследства и спокойно ожидал, когда истечет шестимесячный срок, чтобы получить свидетельство о праве на наследство, но его ожидание оказалось омраченным предъявлением к нему иска от гражданки Б., которая утверждала, что она является дочерью наследодателя.

Б., которая была уже совершеннолетней и родилась до 1996 года, предъявила к моему доверителю иск, в котором просила установить факт признания отцовства в отношении нее Ч., брата ответчика, установить факт наличия между ними родственных отношений, признать за ней право собственности на квартиру. Она утверждала, что узнала о том, что наследодатель является её отцом в 2010 году. В обоснование иска Б. предоставила заключение некоего ООО о том, что наследодатель является его отцом. В суде же она просила назначить судебно-медицинскую экспертизу по методу генетической дактилоскопии для подтверждения её происхождения от наследодателя.

Кроме того, Б. ходатайствовала о допросе нескольких свидетелей, которые подтвердили, что наследодатель считал ее своей дочерью, но все факты того, что он считал её своей дочерью имели место, когда она была уже совершеннолетней. Да и сами показания свидетелей, конечно же, вряд ли, можно было назвать достоверными доказательствами того, что наследодатель рассматривал Б., как свою дочь.

Правовой анализ возможности посмертного установления отцовства детей, родившихся в период с 1.10.1968 до 1.03.1996

В своей публикации я подробно писал об особенностях посмертного установления отцовства в отношении детей, которые родились в период с 1.10.1968 до 1.03.1996 и с ними можно ознакомиться в моей публикации. Я же сейчас просто напишу цитаты из апелляционного определения по данному делу:

В силу ст. 49 Семейного кодекса РФ, в случае рождения ребенка у родителей, не состоящих в браке между собой, и при отсутствии совместного заявления родителей или заявления отца ребенка (пункт 4 статьи 48 настоящего Кодекса) происхождение ребенка от конкретного лица (отцовство) устанавливается в судебном порядке по заявлению одного из родителей, опекуна (попечителя) ребенка или по заявлению лица, на иждивении которого находится ребенок, а также по заявлению самого ребенка по достижении им совершеннолетия. При этом суд принимает во внимание любые доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от конкретного лица.

В соответствии со ст. 51 Семейного кодекса РФ, в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, но не состояло в браке с матерью ребенка, факт признания им отцовства может быть установлен в судебном порядке по правилам, установленным гражданским процессуальным законодательством.

Как разъяснено в п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.05.2017 № 16 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных с установлением происхождения детей», в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, родившегося 1 марта 1996 г. и позднее, но не состояло в браке с его матерью, суд в соответствии со ст. 50 СК РФ вправе в порядке особого производства установить факт признания им отцовства.

В отношении детей, родившихся до 1 октября 1968 г., от лиц, не состоявших в браке, факт признания отцовства в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, может быть установлен судом при условии, что ребенок находился на иждивении этого лица к моменту его смерти либо ранее (статья 3 Закона СССР от 27 июня 1968 г. № 2834-VII «Об утверждении Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье», статья 9 Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 17 октября 1969 г. «О порядке введения в действие Кодекса о браке и семье РСФСР»).

В п. 23 данного Постановления Пленума Верховного Суда РФ разъяснено, что суд вправе также в порядке особого производства установить факт отцовства лица, не состоящего в браке с матерью ребенка, в случае смерти этого лица. Такой факт может быть установлен судом в отношении детей, родившихся 1 марта 1996 года и позднее, при наличии доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от данного лица (ст. 49 СК РФ), а в отношении детей, родившихся в период с 1 октября 1968 г. до 1 марта 1996 г., — при наличии доказательств, подтверждающих хотя бы одно из обстоятельств, перечисленных в статье 48 Кодекса о браке и семье РСФСР.

Таким образом, исходя из указанных разъяснений, в отношении детей, родившихся в период с 1.10.1968 до 1.03.1996, возможно установление только отцовства; факт признания отцовства в отношении них не может быть установлен.

Согласно ст. 48 Кодекса о браке и семье РСФСР в случае рождения ребенка у родителей, не состоящих в браке, при отсутствии совместного заявления родителей отцовство может быть установлено в судебном порядке по заявлению одного из родителей или опекуна (попечителя) ребенка, лица, на иждивении которого находится ребенок, а также самого ребенка по достижении им совершеннолетия.

При установлении отцовства суд принимает во внимание совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка или совместное воспитание либо содержание ими ребенка или доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства.

Таким образом, в предмет доказывания по заявленным истцом исковым требованиям об установлении отцовства (факта наличия родственных отношений) входит: совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка или совместное воспитание либо содержание ими ребенка; либо наличие доказательств, с достоверностью подтверждающих признание лицом отцовства.

Как мы видим, законодательство, действующее на момент рождения Б. не связывало установление отцовство с доказательством биологического происхождения ребенка, а требовало установления совершенно иных обстоятельств. Они перечислены в последнем абзаце цитат из апелляционного определения Санкт-Петербургского городского суда.

Решения судов

Учитывая вышеназванные нормы права, суд первой инстанции отказал истцу в назначении судебной экспертизы для установления отцовства, так как Б. родилась в период с 1.10.1968 до 1.03.1996 и экспертиза не могла быть относимым доказательством для установления отцовства.

Следует, отметить, что истец предъявил еще и требование об установлении родственных отношений, очевидно пытаясь обойти вышеназванные нормы. Он, таким путем, фактически завуалировал установление отцовства, но тем не менее, суд счел, что это требование тождественно требованию установления отцовства. 

Невский районный суд Санкт-Петербурга отказал истцу в удовлетворении всех исковых требований. От истца последовала апелляционная жалоба, в которой он утверждал, что суд неправильно применил нормы семейного права, что необоснованно отказал в назначении судебной экспертизы, что не рассмотрел требований об установлении факта родственных отношений.

В Санкт-Петербургском городском суде представитель истца повторно ходатайствовал о назначении судебной экспертизы, но ходатайство было отклонено. В итоге решение суда первой инстанции было оставлено без изменений. В нем, кроме вышеизложенного еще говорилось следующее:

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом не рассмотрены требования истца об установлении факта родственных отношений между истцом и Ч.А.А. голословны, поскольку истцом не указано наличие между ней и наследодателем иных родственных отношений помимо отношений отец-дочь. Между тем, требования о наличие данных родственных отношений судом рассмотрены.

Довод апеллянта, что к требованиям об установлении отцовства и факта признания отцовства не подлежат применению положения Кодекса о браке и семье РСФСР, поскольку он утратил свою силу, основан на неправильном применении норм права.

В силу п. 1 ст. 168 Семейного кодекса РФ настоящий Кодекс введен в действие с 1.03.1996, за исключением положений, для которых настоящим Кодексом установлены иные сроки введения в действие. Согласно п. 1 ст. 169 данного Кодекса его нормы применяются к семейным отношениям, возникшим после введения его в действие. По семейным отношениям, возникшим до введения в действие настоящего Кодекса, его нормы применяются к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения его в действие.

Таким образом, учитывая, что истцом заявлены требования об установлении факта родственных отношений, а именно: отцовства,- и факта признания отцовства, к данным требованиям подлежат применению нормы права, действовавшие на момент ее рождения, то есть Кодекс о браке и семье РСФСР. В силу ст. 49 настоящего Кодекса к числу обстоятельств, подлежащих установлению для признания лица отцом ребенка, не относится факт происхождения ребенка от конкретного лица (биологическое отцовство).

Таким образом, желания истца оказались неосуществимыми, так как не было учтено, что существует разное правове регулирование вопросов установления отцовства в зависимости от даты рождения детей. Даже если ради дискуссии предположить, что биологически Б. произошла от наследодателя, то по ранее действующему законодательству это не имеет никакого правового значения, так как тогда юридически значимой считалась социальная связь: проживание с матерью ребенка и совместное его воспитание или признание отцовства, подтвержденное с достоверностью, т.е. с довольно высоким стандартом доказывания, когда не вызывает никаких сомнений, что отец признавал ребенка своим. Но это признание по смыслу законодательства, действующего до СК РФ законодательства, должно было иметь место не после совершеннолетия.