Пару недель назад ко мне обратилась женщина, которая поведала, что 4 года назад у нее в браке родился ребенок, назовем малыша Антоном.
Семейная жизнь с мужем не сложилась, брак был расторгнут, по суду взысканы алименты на содержание ребенка в фиксированной денежной сумме — прожиточный минимум на ребенка в Приморском крае с последующей индексацией и на нее — также прожиточный минимум на трудоспособного в Приморскому крае до достижения ребенком трех лет.
Алименты платились ни шатко ни валко, постепенно стал нарастать долг, и к июлю 2020 года составлял больше 350 000 рублей. Доверительница вместе с приставами пытались привлекать нерадивого родителя к административной ответственности, но суд ни разу его не привлек. Толи потому что представители у папы были очень грамотные, толи потому что мама сама пыталась отстоять свои интересы и интересы сына, сейчас сложно об этом рассуждать.
В это время у истца родился второй ребенок, мать которого, несмотря на совместное проживание с отцом ребенка, подала иск о взыскании алиментов в фиксированной сумме 1/2 прожиточного минимума на ребенка, а именно 7 200 рублей с последующей индексацией.
По достижении Антоном трехлетнего возраста бывший муж подал иск об уменьшении алиментов на содержание ребенка, мотивируя тем, что у него изменилось семейное положение, появился второй ребенок, на которого также взыскиваются алименты, он болен, не может больше работать по прежнему месту работы («ходил в моря»), ребенок достиг трехлетнего возраста, поэтому его мама имеет возможность трудоустроиться и содержать ребенка.
Суд первой инстанции ему отказал, так как посчитал, что снижение алиментов не позволит сохранить ребенку прежний уровень его обеспечения. Но апелляция была впечатлена списком болезней и диагнозов истца, учла возможность мамы по достижении ребенком 3 лет выйти на работу, и, применяя равенство родителей в содержании детей, уменьшила ежемесячные алименты в фиксированной сумме, равной половине прожиточного минимума на ребенка в Приморском крае, то есть до 7 700 рублей.
Важно, что суд установил ежемесячный доход папы в размере 12 000 рублей и учел наличие на иждивении второго ребенка.
Летом этого года бывшим мужем вновь подан иск об уменьшении размера алиментов, а именно взыскании в пользу двоих детей 1/3 от его доходов, то есть по 1/6 в пользу каждого ребенка. Обстоятельствами, заслуживающими внимание суда, истец посчитал признание его инвалидом 2 группы с мая 2021 года, получение пенсии по инвалидности в размере 11 500 рублей, невозможности трудоустройства в связи с болезнями.
В качестве доказательств в суд были предоставлены: справка об инвалидности 2 группы, бессрочно; справки от врачей с диагнозами, лечебными мероприятиями, анализами и выводами о противопоказании трудовой деятельности (?); постановления приставов о наличии задолженностей по алиментам на сумму 375 000 рублей; частично страницы из ИПРА (индивидуальная программа реабилитации инвалида); справка из пенсионного фонда о размере пенсии по инвалидности 12 119 (?) рублей; информация о постановке на учет в качестве безработного. Иных документов о невозможности трудоустройства, существенном изменении дохода, суду и стороне представлено не было.
К моменту обращения ко мне уже состоялось два заседания, ответчице показалось, что ее суд не слышит, поэтому решила привлечь представителя. Выслушав ее пояснения, мне стало понятно, почему суд «часто ее прерывает и не дает высказаться», а все потому, что все доводы ответчицы сводились к оценке медицинских документов истца, а не возражений по существу исковых требований.
Проанализировав все документы, мной было подготовлено возражение на иск, в котором я акцентировала внимание на недоказанности фактов:
— существенного изменения материального положения истца, так как его ежемесячный доход с момента вынесения определения апелляционной инстанцией при предыдущем уменьшении размера алиментов до настоящего момента не уменьшился, а даже увеличился, в том числе на пособие по безработице, получаемое от ЦЗН,
— полной нетрудоспособности, так как справка лечащего врача о противопоказании трудоустройства не легитимна, врач не в праве делать такие выводы, о чем сообщило Министерство здравоохранения Приморского края, а медико-социальную экспертизу (МСЭ) суду истец не предоставил, и ИПРА было предоставлено не в полном объеме, что по мнению представителя истца, по совместительству мамы истца и бабушки Антона, связано с медицинской тайной, которую «они разглашать не собираются, могут только суду показать, ответчику это знать не обязательно»,
— невозможности трудоустройства, так как вопреки этому доводу истец был поставлен на учет в ЦЗН, как безработный, и ему предлагались места работы.
Кроме того, суду были предоставлены все медицинские документы о состоянии здоровья ребенка, невозможности посещения им дошкольных учреждений на основании заключения врачебной комиссии, в связи с чем невозможность трудоустройства мамы, постановка мамы на учет в качестве безработной, справки о состоянии здоровья родителей ответчицы и невозможности оставления ребенка с ними в случае маминого трудоустройства.
Также суду было доведено, что 1/6 от социальной пенсии инвалида составит менее 2100 рублей, что существенно повлияет на содержание малыша, задолженность по алиментам у истца возникла до установления у него инвалидности и в настоящее время имеет место злоупотребление правом, наличие инвалидности и ежемесячной пенсии по инвалидности не может служить безусловным основанием для удовлетворения требований о взыскании алиментов в долевом отношении к доходу, поскольку это не позволит сохранить прежний уровень обеспечения ребенка, ну, и главное, что родительские обязательства не заканчиваются зачатием и рождением ребенка, ребенка необходимо содержать, даже в ущерб своих потребностей.
Подробно доводы указаны в возражении, обладатели ПРО могут с ними ознакомиться.
Все наши доводы и обоснования Ленинским районным судом были услышаны, в удовлетворении заявленных требований было отказано.
П.С. Мы понимаем, что истец не остановится, будет апелляционная жалоба, но мама настроена позитивно, вышла из суда окрыленная и очень благодарила.