Дело проводилось дистанционно в интересах истца.
Обстоятельства дела.
Истец — отец являлся собственником однокомнатной квартиры, в которую он в 1996г. зарегистрировал постоянно своего новорожденного сына. Через 2 года, собственник расторг брак и выехал из квартиры. С момента расторжения брака по день вынесения решения суда, отец в квартире не проживал.
На протяжении более 20 лет отец и сын совместно не проживали, отношений никаких не поддерживали. Истец в добровольном порядке выплачивал алименты. В 2019г. отец принял решение продать квартиру. Доступа в квартиру у него не было. Сын не шел ни на какие переговоры о мирном урегулировании спора. Ключей отцу не давал, в квартиру не пускал.
В декабре 2019г. к производству районного суда г. Москвы было принято исковое заявление об установлении юридического факта, что квартира является личной собственностью отца, обязании передать ключи от квартиры, вселении, признании сына прекратившим право пользования жильем и выселении. Основным доводом иска было то, что ответчик не является членом семьи истца. Суд пришел к выводу, что сын являлся бывшим членом семьи отца.
Решением суда исковые требования удовлетворены в части обязания сына передать ключи от квартиры, вселении, признании его прекратившим право пользования жильем и выселении. Предоставил ответчику срок полгода для проживания, в исковых требованиях об установлении юрфакта — отказал.
Поводом к предъявлению исковых требований об установлении юрфакта, явилась позиция риэлторов о необходимости получения согласия бывшей супруги, т.к. договор мены приватизированной квартиры был заключен в период брака. Интересным является то, что бывшая супруга просила 1 млн. рублей за дачу согласия на продажу квартиры, т.к. риэлторы считали, что квартира является общей совместной собственностью. Переубедить их, что квартира получена по безвозмездной сделке в период брака, и соответственно согласие супруги не требуется — было невозможно. С учетом мотивировки отказа, полагаю что квартира будет продана без проблем.