42.
О том, как живет бытие в возможности.
Помимо возможности значения, помимо сознания того, что чувственное никогда не есть удовлетворение в области жизненного, нет доказательства существования бытия в возможности. Бытие в возможности как разница между индивидуумами, погруженными в социум и как форма интерпретации их же в отношении порой абсолютно противоположных сфер бытия. Все это есть основание для пристального понимания данной категории.
Сразу оговоримся, здесь мы не будем исследовать формы существования бытия возможности применительно к той ли иной области парадигмы, это отдельное дело людологии личности, которая обобщает результаты исследований, систематизируя, формализуя значения для упрощения операций. В данном разделе мы попытаемся схватить саму основу жизни бытия в возможности, отразить то, каким образом данная категория существует в отношении форм ее восприятия. Мы не можем говорить о бытии в возможности с точки зрения элемента парадигмы, мы будем говорить о нем как об организации парадигмы, всех парадигм в соотношении всех парадигм.
Рамки существования бытия в возможности, каковы они? Что есть основание для констатации возможности существования бытия возможности по отношению к неограниченному кругу влечений? Ведь и сам личный момент выявляется именно на основе противоречия объективным формам организации, по принципу независимостибытия явления от сознания лица его исследующего. Может ли и сам субъект в момент созданиябытия в возможности предвидеть формы его существования. Насколько существование бытия в возможности есть бытие самого субъекта.
Все в этом мире есть форма реализации того или иного бытия в возможности, связано с ним, опосредовано им и, соответственно, познаваемо на его основе. В этой форме можно отметить, что бытие в возможности есть форма бытия и самого субъекта познания. Что значит существование? Можем ли мы утверждать, что субъект существует в форме того бытия в возможности, которое он осознает- нет, именно бытие возможности живет в нем и определяется через него. Здесь мы подходим к такому острому вопросу как воля. Воля это форма сопричастности, при устранении самого предмета данной сопричастности, замены его механизма регулирования советническим «я». Именно возможность понимания, соприкосновения с идеальной формой объективации того или иного значения, позволяет человеку гордиться собственностью самого себя, определить себя как автономность бытия и говорить о себе в гордом одиночестве, а, следовательно, в суверенности владения собой. С этой точки зрения воля есть именно следствие для личного момента познания в той степени, в какой он присущ формам жизни. И здесь, можно поставить знак тождества между абсолютной волей и личным моментом в том отношении, как мы его исследуем и понимаем. Именно наш субъект синтезирует в себе волю к представлению, волю к наследию мира и к его разрушению, в нем сочетается и стремление быть, и стремление не быть вовсе ничем, кроме того, что будет на основе его возможности познания. Такова логика и стратегия нашего субъекта и, не подозревая, порой об этом, он следует ей в точном соответствии с формой организации материи, в точном соответствии с тем, как ему предстоит организовать мир. Что же все таки существует в отношении нашего познающего? Прежде всего, сознание того, что жизнь, форма существования это форма жизни, объективируя в отношении самое себя бытие в возможности, личность неосознанно творит мета – реальность себя как материального субстрата. В действительности, принцип подобия встречности абсолютизируется в отношении чувственной перцепции по целостности ее образа, протяженного во времени. Приведем такой пример- труд старика Ницше, в виде книги не осознается именно как его труд, как его результат познания, — это есть Ницше, вот он в способности мыслить, вместе с ним и мир, в способности жить рядом с ним в одно времени и пространстве понимания ( чтение, исследование), при этом нет необходимости в некоторой процедуре познания, которая так излюбленно выделяется в наших университетах, все соподчинено одной возможности структурирования значения вместе с тем бытием возможности, которое было передано в свое время автором, встройности которого угадывается кровь чернил, чувственное познание самое себя, а, следовательно, и само бытие самого себя как человека. Для меня нет чувственного содержания Ницше, кроме его авторства в отношении бытия возможности, которое доступно мне для восприятия, и которое я могу прочувствовать на основе своей способности познания.
При этом я не могу избавиться от возможности познания, ибо механизмы которыми оперирует данность бытия возможности подобны мне в отношении части меня как субъекта, несущего в себе часть бытия в возможности ( язык, формально- логическая структура, или просто экспрессия подкупа). Бытие в возможности существует в отношении меня только в момент своей реализации в меня, в последствии оно становится частью меня и уже не может быть определено, как авторство и совершенно не может быть постигнуто мною как форма уже не меня. Каждое бытие есть форма возможности, каждая возможность является формой бытия.
Кроме того, посещение самого сокровенного в самом себе – возможности отрицания и опровержения есть, прежде всего, черта сугубо личного познания, познания способного к явности противостояния самому себе, оно и здесь чувственное, которое может быть беспредельно в экстазе своего отрицания, порождает зеркально-негативную форму бытия в возможности – объекта отрицания, возможно это первичная форма в творчестве, для кого – то это может быть способом жизни. Сама форма, конечно же, дифференцируется в отношении временных полей, в отношении возможности цикличной преемственности по кругу воспоминания, но это пока неважно применительно к нашему вопросу. Важно то, что личность никогда не проигрывает в отношении бытия в возможности. Каждый раз, создавая бытие в возможности, она удивляет в себе жизнь, она пролонгирует свое бытие, изменяя не только его временной ход, но и качественный бег и то, что есть возможность существования в отношении перцепции самое себя. Потраченное время, потраченность усилий, в конечном себе, не оставляют осадок познания первичных форм реальности (так называемый опыт), они составляют отдельную форму существования, которая совершенно независима, и в отношении которой не действуют ни принципы корреспондирования в отношении количественности, ни встречности, ни подобия. Самому бытию в возможности это абсолютно все равно, равно как и его творцу, если он конечно не людолог, оперирующий материями высшего порядка на уровне обыкновенной игры.
Именно поэтому, ввиду отсутствия «опытности» наглядных перцепций так наивны иногда собратья наши, но простим им это, они еще будутформой приобретения опыта через множество поколений кротов познания.
Что остается нам подчеркнуть в отношении бытия в возможности для личного момента познания в отношении общественного? Живите так, как будто бы жизнь ваша есть вечное развитие и беременность, родите и дайте его толпе, и тогда станет он вечным в отношении возможности жизни вашей, ибо толпа сама суть ребенок и будет играться она с ним в достаточной степени долго, пока не перерастет он ее.
Надо понимать, что все наше бытие есть только структурирование бытия в возможности, которое и есть бытие толпы и есть закон толпы, зависть ее, рок и неизбежность.
О том, как живет бытие в возможности.
Помимо возможности значения, помимо сознания того, что чувственное никогда не есть удовлетворение в области жизненного, нет доказательства существования бытия в возможности. Бытие в возможности как разница между индивидуумами, погруженными в социум и как форма интерпретации их же в отношении порой абсолютно противоположных сфер бытия. Все это есть основание для пристального понимания данной категории.
Сразу оговоримся, здесь мы не будем исследовать формы существования бытия возможности применительно к той ли иной области парадигмы, это отдельное дело людологии личности, которая обобщает результаты исследований, систематизируя, формализуя значения для упрощения операций. В данном разделе мы попытаемся схватить саму основу жизни бытия в возможности, отразить то, каким образом данная категория существует в отношении форм ее восприятия. Мы не можем говорить о бытии в возможности с точки зрения элемента парадигмы, мы будем говорить о нем как об организации парадигмы, всех парадигм в соотношении всех парадигм.
Рамки существования бытия в возможности, каковы они? Что есть основание для констатации возможности существования бытия возможности по отношению к неограниченному кругу влечений? Ведь и сам личный момент выявляется именно на основе противоречия объективным формам организации, по принципу независимостибытия явления от сознания лица его исследующего. Может ли и сам субъект в момент созданиябытия в возможности предвидеть формы его существования. Насколько существование бытия в возможности есть бытие самого субъекта.
Все в этом мире есть форма реализации того или иного бытия в возможности, связано с ним, опосредовано им и, соответственно, познаваемо на его основе. В этой форме можно отметить, что бытие в возможности есть форма бытия и самого субъекта познания. Что значит существование? Можем ли мы утверждать, что субъект существует в форме того бытия в возможности, которое он осознает- нет, именно бытие возможности живет в нем и определяется через него. Здесь мы подходим к такому острому вопросу как воля. Воля это форма сопричастности, при устранении самого предмета данной сопричастности, замены его механизма регулирования советническим «я». Именно возможность понимания, соприкосновения с идеальной формой объективации того или иного значения, позволяет человеку гордиться собственностью самого себя, определить себя как автономность бытия и говорить о себе в гордом одиночестве, а, следовательно, в суверенности владения собой. С этой точки зрения воля есть именно следствие для личного момента познания в той степени, в какой он присущ формам жизни. И здесь, можно поставить знак тождества между абсолютной волей и личным моментом в том отношении, как мы его исследуем и понимаем. Именно наш субъект синтезирует в себе волю к представлению, волю к наследию мира и к его разрушению, в нем сочетается и стремление быть, и стремление не быть вовсе ничем, кроме того, что будет на основе его возможности познания. Такова логика и стратегия нашего субъекта и, не подозревая, порой об этом, он следует ей в точном соответствии с формой организации материи, в точном соответствии с тем, как ему предстоит организовать мир. Что же все таки существует в отношении нашего познающего? Прежде всего, сознание того, что жизнь, форма существования это форма жизни, объективируя в отношении самое себя бытие в возможности, личность неосознанно творит мета – реальность себя как материального субстрата. В действительности, принцип подобия встречности абсолютизируется в отношении чувственной перцепции по целостности ее образа, протяженного во времени. Приведем такой пример- труд старика Ницше, в виде книги не осознается именно как его труд, как его результат познания, — это есть Ницше, вот он в способности мыслить, вместе с ним и мир, в способности жить рядом с ним в одно времени и пространстве понимания ( чтение, исследование), при этом нет необходимости в некоторой процедуре познания, которая так излюбленно выделяется в наших университетах, все соподчинено одной возможности структурирования значения вместе с тем бытием возможности, которое было передано в свое время автором, встройности которого угадывается кровь чернил, чувственное познание самое себя, а, следовательно, и само бытие самого себя как человека. Для меня нет чувственного содержания Ницше, кроме его авторства в отношении бытия возможности, которое доступно мне для восприятия, и которое я могу прочувствовать на основе своей способности познания.
При этом я не могу избавиться от возможности познания, ибо механизмы которыми оперирует данность бытия возможности подобны мне в отношении части меня как субъекта, несущего в себе часть бытия в возможности ( язык, формально- логическая структура, или просто экспрессия подкупа). Бытие в возможности существует в отношении меня только в момент своей реализации в меня, в последствии оно становится частью меня и уже не может быть определено, как авторство и совершенно не может быть постигнуто мною как форма уже не меня. Каждое бытие есть форма возможности, каждая возможность является формой бытия.
Кроме того, посещение самого сокровенного в самом себе – возможности отрицания и опровержения есть, прежде всего, черта сугубо личного познания, познания способного к явности противостояния самому себе, оно и здесь чувственное, которое может быть беспредельно в экстазе своего отрицания, порождает зеркально-негативную форму бытия в возможности – объекта отрицания, возможно это первичная форма в творчестве, для кого – то это может быть способом жизни. Сама форма, конечно же, дифференцируется в отношении временных полей, в отношении возможности цикличной преемственности по кругу воспоминания, но это пока неважно применительно к нашему вопросу. Важно то, что личность никогда не проигрывает в отношении бытия в возможности. Каждый раз, создавая бытие в возможности, она удивляет в себе жизнь, она пролонгирует свое бытие, изменяя не только его временной ход, но и качественный бег и то, что есть возможность существования в отношении перцепции самое себя. Потраченное время, потраченность усилий, в конечном себе, не оставляют осадок познания первичных форм реальности (так называемый опыт), они составляют отдельную форму существования, которая совершенно независима, и в отношении которой не действуют ни принципы корреспондирования в отношении количественности, ни встречности, ни подобия. Самому бытию в возможности это абсолютно все равно, равно как и его творцу, если он конечно не людолог, оперирующий материями высшего порядка на уровне обыкновенной игры.
Именно поэтому, ввиду отсутствия «опытности» наглядных перцепций так наивны иногда собратья наши, но простим им это, они еще будутформой приобретения опыта через множество поколений кротов познания.
Что остается нам подчеркнуть в отношении бытия в возможности для личного момента познания в отношении общественного? Живите так, как будто бы жизнь ваша есть вечное развитие и беременность, родите и дайте его толпе, и тогда станет он вечным в отношении возможности жизни вашей, ибо толпа сама суть ребенок и будет играться она с ним в достаточной степени долго, пока не перерастет он ее.
Надо понимать, что все наше бытие есть только структурирование бытия в возможности, которое и есть бытие толпы и есть закон толпы, зависть ее, рок и неизбежность.
