Признание недействительным отказа от принятия наследства

Коллегам возможно будет интересно, перипетия возникшие в приёме наследства, которые почерпнуты при изучении судебной практики Верховного суда Республики Крым.

Первоисточник — УИД 91RS0003-01-2022-005305-82

Ситуация в делах о наследстве сложилась достаточно однозначно, если отказался от наследства будучи в здравом уме, то всё – отказ незыблем, а ты сам себе злобный буратино.

Тем более было интересно, да и очень полезно, изучить как коллегия судей в лице  Крапко В.В., Лозового С.В., Белинчук Т.Г. руководствуясь удивительным при их работе чувством справедливости, разрешила спор признав «отказ от наследства» — недействительным.

Краткая преамбула событий

(имена вымышленные, с таблички образец):

Наследство – жилой дом, в котором жили наследодатель, жена и внучка.

Наследодатель:

Иванов Иван Иванович:

В 2008 составил завещание в пользу сына Иванова Петра Ивановича;

В последующий период отношения с сыном безнадёжно испорчены вплоть до неприязненных.

В 2020 составил завещание в пользу внучки Ивановой Ольги Николаевны, дочери от ранее умершего сына Иванова Николая Ивановича.

После открытия наследства:

Иванова Ирина Ивановна, жена наследодателя, удостоверила «отказ от обязательной доли наследства по всем основаниям», а также «заявление об отсутствии её супружеской доли в наследственном имуществе».

Иванов Пётр Иванович, грустный сын наследодателя успешно (по недееспособности) оспорил завещание от 2020 года и стал единственным наследником по завещанию 2008 года.

Иванова Ирина Ивановна с удивлённой внучкой обнаружили, что жить то им, собственно, и негде.

Обратившись в суд Иванова Ирина Ивановна — просила признать отказ недействительным, как я понимаю посмотрев, как снесли завещание 2020 года, посчитав, что в этом мире всё возможно, основываясь на:

— недееспособности (волновалось, переживала, не отдавала отчёт своим действиям и тд..), что по результатам экспертизы не подтвердилось :(.

Первая инстанция с определённым формализмом рассмотрев дело и убедившись, что доводы по недееспособности опровергнуты, а кто там в чём заблуждался, посчитала несущественным, так как воля была однозначной отказаться от наследства, а последствия, что она должна была продолжать жить с внучкой, не имеющим существенного значения и в иске отказала.

Вторая инстанция, подошла к делу более взвешенно и сделав вывод, что первая инстанция разрешило дело правильно по заявленным требованиям, по сути начала оценку событий от результата к чему привели все действия наследодателя и наследников и обосновала свои выводы (собственно, в данном судебном акте имеет смысл оставить судейский слог, как излагать своими словами только портить) следующим:

Согласно п. 2 ст. 178 ГК РФ, при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой.

Вместе с тем, за пределами внимания суда первой инстанции были оставлены следующие существенные обстоятельства по делу, связанные с побуждающими истца мотивами составления соответствующего отказа от наследства.

Как уже было установлено выше, к моменту составления отказа от наследства, что, по сути, является распорядительной односторонней сделкой, истец полагалась на содержание действующего к тому моменту завещания, составленного в пользу Ивановой О.Н.

Более того, не обладая специальными медицинскими познаниями, она (истец) также разумно полагалась и на отсутствие порока воли её супруга при составлении соответствующего завещания.

В целом можно было установить единую цель действий обоих супругов Ивановых на передачу их имущества единственному наследнику – внучке Ивановой О.Н., которая осуществляет уход за истцом (составление завещание титульным собственником (супругом) и отказ от своих притязаний второй супругой при невозможности в данной ситуации составления адресного отказа от наследства).

Таким образом, можно с достоверностью утверждать, что истец действовала в целях реализации единой супружеской воли. Более того, для неё личность наследника по завещанию (лица, связанного с односторонней сделкой – фактического выгодоприобретателя) имела существенное значение.

Это также установлено и наличием конфликтных взаимоотношений истца с иными наследниками.

Существенным обстоятельством следует также учитывать и постоянное проживание истца в домовладении, являющимся предметом наследства.

В этой ситуации, истец как добросовестный и осмотрительный участник оборота, в том числе и в силу своего возраста (более 79 лет к моменту написания отказа нотариусу) не могла предвидеть возможность оспаривания имеющегося в материалах гражданского дела завещания, на содержание которого она всецело полагалась.

Признание недействительным завещания, на которое полагалась истец, реализуя свою волю, фактически привело к совершенно противоположному результату – лишение истца имущества в полном объеме, несмотря на длительный (более 40 лет) период проживания в жилом доме как единственном жилье, а также фактическое лишение внучки Ивановой О.Н., которая осуществляет за ней уход, права на наследование как по завещанию, так и по закону. 

ст. 178 ГК РФ не содержит исчерпывающего перечня обстоятельств, заблуждение относительно которых имеет существенное значение и является основанием для признания сделки недействительной. Названная норма перечисляет обстоятельства, заблуждение относительно которых в любом случае имеет существенное значение, вместе с тем существенное значение может иметь и заблуждение относительно иных обстоятельств.

В случае, когда заблуждение относительно личности другой стороны имеет существенное значение, оно может являться основанием для признания сделки недействительной как совершенной под влиянием заблуждения.

Так как в данном случае заблуждение относительно личности выгодоприобретателя по односторонней распорядительной сделке имело существенное значение, судебная коллегия полагает приемлемым возможность обсуждения указанного вопроса.

Отдельно стоит отметить, что у истца отсутствовало заблуждение относительно правовых последствий сделки, что само по себе, не является основанием для признания ее недействительной по статье 178 ГК РФ.

В данном случае имело место заблуждение именно относительно личности выгодоприобретателя по односторонней распорядительной сделке.

Более того, наличие каких-либо иных возможностей защиты нарушенного права истца не исключает признание сделки недействительной при наличии оснований, предусмотренных статьями 178 и 179 ГК РФ (Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 10.12.2013 N 162 «Обзор практики применения арбитражными судами статей 178 и 179 Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Таким образом, принимая во внимание вышеуказанные положения действующего правового регулирования, судебная коллегия соглашается с доводами истца о допустимости признания состоявшейся односторонней сделки по отказу от обязательной доли в наследственном имуществе недействительной, поскольку её сторона (Иванова И.И.) заблуждалась в отношении лица, связанного со сделкой.

Что касается разрешения притязаний о наличии в наследственной массе супружеской доли с учетом поданного заявления об отсутствии таковой, судебная коллегия учитывает следующее. 

В силу статей 33, 34 Семейного кодекса Российской Федерации и статьи 256 Гражданского кодекса Российской Федерации совместная собственность супругов возникает в силу прямого указания закона. Законный режим имущества супругов действует, если брачным договором не установлено иное.

Статьей 1150 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что принадлежащее пережившему супругу наследодателя в силу завещания или закона право наследования не умаляет его права на часть имущества, нажитого во время брака с наследодателем и являющегося их совместной собственностью. Доля умершего супруга в этом имуществе, определяемая в соответствии со статьей 256 настоящего Кодекса, входит в состав наследства и переходит к наследникам в соответствии с правилами, установленными настоящим Кодексом.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 33 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 «О судебной практике по делам о наследовании», в состав наследства, открывшегося со смертью наследодателя, состоявшего в браке, включается его имущество, а также его доля в имуществе супругов, нажитом ими во время брака, независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства, если брачным договором не установлено иное. При этом переживший супруг вправе подать заявление об отсутствии его доли в имуществе, приобретенном во время брака. В этом случае все это имущество входит в состав наследства.

С учетом вышеизложенного, супружеская доля пережившего супруга на имущество, совместно нажитое с наследодателем, может входить в наследственную массу лишь в том случае, когда переживший супруг заявит об отсутствии его доли в имуществе, приобретенном в период брака (пункт 9 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018 года).

Материалами дела достоверно установлено наличие соответствующего распоряжения пережившего супруга (истца) в рамках наследственного дела, которое было составлено в одном заявлении с отказом от обязательной наследственной доли.

По своей сути поданное Ивановой И.И. заявление об отсутствии в наследственном имуществе (жилом доме) супружеской доли, с учетом его приобретения (возведения) в период брака супругов Ивановых, а также постоянного проживания в нем истца более 40 лет, является односторонней распорядительной сделкой, направленной на распоряжение своими имущественными правами.

Указанное правомерно, поскольку распорядительная (вещная) сделка имеет непосредственное прямое воздействие на существующее право в сторону сокращения его объема, тогда как обязательственная часть лишь создает у участников оборота обязательственные правоотношения.

Поскольку указанное волеизъявление, по сути, представляет собой часть распорядительной сделки, оно также может быть оспорено посредствам применения положений ст. 178 ГК РФ.

Аналогичным образом следует дать оценку общей цели распорядительного действия Ивановой И.И. и в указанной части, направленной на передачу имущества единственному наследнику по завещанию – внучке Ивановой О.Н., которая осуществляет уход за истцом.

По тем же основаниям, что изложены в пункте 4 мотивировочной части указанного апелляционного определения, следует признать недействительной и эту часть распорядительной сделки по фактическому отказу от супружеского имущества в пользу единственного наследника.

Также судебная коллегия полагает необходимым указать, что наличие иных наследников, претендующих на обязательную долю в наследстве, не изменяло и не влияло на цель осуществления распорядительных действий со стороны Ивановой И.И.

Практический вывод – моё персональное заблуждение о невозможности признать «отказ от наследства недействительным» по основаниям по мимо недееспособности – развеяно.

Оказывается, побуждающие мотивы лица, отказывающегося от наследства, являются существенными обстоятельствами, подлежащими исследованию и нам уважаемые коллеги есть с чем и над чем работать, хотя и исключительно через призму существенности последствий. 

Титульное изображение https://loon.site/ (на условиях открытой лицензии).

Крым Евпатория

Кравченко Дмитрий Павлович

 +7 (978) 794 18 07