Найти юриста / адвоката / эксперта
В предыдущих двух частях моих публикаций о компании-инкассо и потребителе уже рассматривались основные практические правовые действия участников таких трёхсторонних отношений.
Теперь осталось лишь привести практический пример из процессуальной практики.
Как указывалось выше, компания-инкассо обычно покупает требование против должника и пытается с выгодой для себя реализовть его и даже нередко в судебном порядке.
Иными словами между компанией оказавшей услуги и имеющей денежное требование и компанией-инкассо существуют правовые взаимоотношения о передаче требования.
Стоит так же упомянуть, что процесс покупки требования соответствует заложенному в Гражданском Кодексе Германии договору о приобретении требований (Abtretungsvertrag) согласно § 398 BGB и при специфических требованиях в области услуг телекоммуникаций применимы так же положения закона о телекоммуникациях.
Именно такой случай с типичными ему сочетаниями действия различных положений в сфере телекоммуникаций имел место и предлагается в качестве примера.
Далее станет понятно, что даже небольшая ошибка, допущенная в этих, казалось бы не влияющих на потребителя отношениях, может позитивно отразиться на потребителе-должнике, если вся сделка между компаниями окажется из-за такой ошибки недействительной.
И так, судебным решением от 20.10.2011 (с номером актов 9 C 0430/11) в процессе востребования одного из «отступленных» требований судом было обосновано и признано, что передача требования и сам договор противоречил положениям о защите частных данных, положениям о телекоммуникациях и может считаться недействительным.
Камнем предкновения стало положение о защите личных данных в сфере пользования средствами телекоммуникаций, о чём компания-инкассо не вовремя позаботилась и нарушила тем самым права пользователя на т.н. «тайну личных данных» (Fernmeldegeheimnis).
В последствие чего вся сделка противоречила как гражданскому (§ 134 BGB), так и уголовному кодексу (§ 206 StGB) нарушая при этом даже положения о телекоммуникациях (§ 88 TKG).
Компания-инкассо явно не ожидала такого поворота событий с таким количеством нарушений со своей стороны, и тем более признание сделки о приобретении требования недействительной. Ведь всё казалось так отлажено и автоматизировано.
Для большей ясности подробностей приобретения требования нужно уточнить, что в Германии любой пользователь-абоннент телефонного номера получает вместе с ежемесячным счётом список телефонных номеров и длительность связи своих переговоров. Эти данные и являются теми самыми личными данными, которые защищены различными законами.
Инкассо-компания при получении всех документов и данных о «должнике» получила и эти (защищённые) данные и не позаботилась о их «зачернении» на документах (счетах, списке соединений, напоминаниях и т.д.). Наглядный пример: В приложении к моей предыдущей публикации я именно «зачернил» все личные данные, сделав из нечитаемыми.
В своём обосновании суд подчеркнул, что «тайна личных данных» охватывает все частности переговоров как по своему содержанию, так и по своим формальным признакам, к которым относится время, длительность и номер телефона собеседника с которым состоялась телефонная связь.
В рамках отступления и приобретения требования Инкассо-компания получила именно такие данные, но их использование в дальнейшей реализации требования не является необходимым.
Положения Закона о Телекоммуникациях (§ 97 TKG) не позволяет передачу и использование личных и защищённых клиентских данных в рамках продажи требования для его последующей реализации.
Тонкость применения нормы, которую не учла компания-инкассо, заключалась в том, что согласно этому положению позволяется передавать личные данные лишь в рамках договора о приследовании собственных требований, но не в рамках договора о продаже таких требований третим.
Углубляя своё обоснование было так же указано, что защита личных данных гарантирована статьёй 10 п. 1 Конституции, в соответствие с которой ориентировано и рестрективное применение норм о телекоммуникации, в частности § 97 TKG.
Отсюда видно, что даже полная увереность в наличии самого требования и даже его действительное наличие признанное судом, позволяющее владельцу требования надеятся на успех в процессе — ещё не гарантирует признание судом правильности обращения с требовнием и его целостность.
Невольно вспоминается случай с непомерно дорогой китайской вазой, приобретённой на аукционе покупателем, который ничего не понимая в искусстве, уронив и разбив её громко спрашивает ошеломлённых участников: «а когда следующий аукцион»?
Теперь осталось лишь привести практический пример из процессуальной практики.
Как указывалось выше, компания-инкассо обычно покупает требование против должника и пытается с выгодой для себя реализовть его и даже нередко в судебном порядке.
Иными словами между компанией оказавшей услуги и имеющей денежное требование и компанией-инкассо существуют правовые взаимоотношения о передаче требования.
Стоит так же упомянуть, что процесс покупки требования соответствует заложенному в Гражданском Кодексе Германии договору о приобретении требований (Abtretungsvertrag) согласно § 398 BGB и при специфических требованиях в области услуг телекоммуникаций применимы так же положения закона о телекоммуникациях.
Именно такой случай с типичными ему сочетаниями действия различных положений в сфере телекоммуникаций имел место и предлагается в качестве примера.
Далее станет понятно, что даже небольшая ошибка, допущенная в этих, казалось бы не влияющих на потребителя отношениях, может позитивно отразиться на потребителе-должнике, если вся сделка между компаниями окажется из-за такой ошибки недействительной.
И так, судебным решением от 20.10.2011 (с номером актов 9 C 0430/11) в процессе востребования одного из «отступленных» требований судом было обосновано и признано, что передача требования и сам договор противоречил положениям о защите частных данных, положениям о телекоммуникациях и может считаться недействительным.
Камнем предкновения стало положение о защите личных данных в сфере пользования средствами телекоммуникаций, о чём компания-инкассо не вовремя позаботилась и нарушила тем самым права пользователя на т.н. «тайну личных данных» (Fernmeldegeheimnis).
В последствие чего вся сделка противоречила как гражданскому (§ 134 BGB), так и уголовному кодексу (§ 206 StGB) нарушая при этом даже положения о телекоммуникациях (§ 88 TKG).
Компания-инкассо явно не ожидала такого поворота событий с таким количеством нарушений со своей стороны, и тем более признание сделки о приобретении требования недействительной. Ведь всё казалось так отлажено и автоматизировано.
Для большей ясности подробностей приобретения требования нужно уточнить, что в Германии любой пользователь-абоннент телефонного номера получает вместе с ежемесячным счётом список телефонных номеров и длительность связи своих переговоров. Эти данные и являются теми самыми личными данными, которые защищены различными законами.
Инкассо-компания при получении всех документов и данных о «должнике» получила и эти (защищённые) данные и не позаботилась о их «зачернении» на документах (счетах, списке соединений, напоминаниях и т.д.). Наглядный пример: В приложении к моей предыдущей публикации я именно «зачернил» все личные данные, сделав из нечитаемыми.
В своём обосновании суд подчеркнул, что «тайна личных данных» охватывает все частности переговоров как по своему содержанию, так и по своим формальным признакам, к которым относится время, длительность и номер телефона собеседника с которым состоялась телефонная связь.
В рамках отступления и приобретения требования Инкассо-компания получила именно такие данные, но их использование в дальнейшей реализации требования не является необходимым.
Положения Закона о Телекоммуникациях (§ 97 TKG) не позволяет передачу и использование личных и защищённых клиентских данных в рамках продажи требования для его последующей реализации.
Тонкость применения нормы, которую не учла компания-инкассо, заключалась в том, что согласно этому положению позволяется передавать личные данные лишь в рамках договора о приследовании собственных требований, но не в рамках договора о продаже таких требований третим.
Углубляя своё обоснование было так же указано, что защита личных данных гарантирована статьёй 10 п. 1 Конституции, в соответствие с которой ориентировано и рестрективное применение норм о телекоммуникации, в частности § 97 TKG.
Отсюда видно, что даже полная увереность в наличии самого требования и даже его действительное наличие признанное судом, позволяющее владельцу требования надеятся на успех в процессе — ещё не гарантирует признание судом правильности обращения с требовнием и его целостность.
Невольно вспоминается случай с непомерно дорогой китайской вазой, приобретённой на аукционе покупателем, который ничего не понимая в искусстве, уронив и разбив её громко спрашивает ошеломлённых участников: «а когда следующий аукцион»?
Рейтинг публикации:
«
Интересный пример применения в германском праве того, что в российском праве обычно называется требованиями, в которых личность кредитора имеет существенное значение для должника, и переход к другому лицу прав, неразрывно связанных с личностью кредитора, не допускается, т.е. долг, который не может быть передан для взыскания другому лицу, по крайней мере без прямого согласия должника.
А в целом, нормы об инкассо во многом аналогичны российским нормам о перемене лиц в обязательствах — цессии и делегации (Глава 24 ГК РФ).
Суть юридической техники, позволившей должнику не платить компании-инкассо (коллекторам) понятна, а вот может ли теперь, после признания уступки требования незаконной, сама телефонная компания предъявить требование, которое к ней «вернулось»?
Надеюсь, Виталий простит мне ответ в его теме, но продолжая применять аналогии с нормами российского обязательственного права, думаю, что предъявление требования (иска) первоначальным кредитором возможно, если не пропущены сроки давности.
Я тоже так считаю.
Да, возможно, но после всего главным вопросом становится расходы сторон и последующее их регулирование. Вместо удовлетворения требования, инкассо остаётся с судебными издержками и упущенной прибылью, а «цедент» со старым нежелаемым требованием и обязанностью возврата «издержек» инкассо, к которым прибавляются изначально нежелаемые издержки преследования по старому требованию.
Как в старом, знакомом сценарии: девушка, за которую поспорили двое парней села и уехала домой, а спор продолжался ещё долго, затем перешёл в драку, пока оба не оказались в одном и том же месте, со счетами за битую мебель и утварь…
«В многая мудрости — много печали...»
Отсюда видно, что даже полная увереность в наличии самого требования и даже его действительное наличие признанное судом, позволяющее владельцу требования надеятся на успех в процессе — ещё не гарантирует признание судом правильности обращения с требовнием и его целостность.
В общем, как и везде: «закон, что дышло». Но это позволяет защите, наверное даже в самых безнадежных делах, найти выход из любой ситуации.
Тут обязательственные права! Закон устанавливете Вы, когда формулируете само обязательство и требование о его исполнении!!!
Да, интересно, конечно, с учетом имеющейся в России практики передачи всех без исключения данных коллекторам. А каковы последствия признания сделки по передачи долга недействительной, потребитель снова становится должен телекоммуникационной компании?