Найти юриста / адвоката / эксперта
Несмотря на активное использование в судебной практике «экспертов» негосударственных учреждений, в действующем законодательстве РФ вопросы негосударственной судебной экспертизы не имеют правового регулирования.
Единственная статья действующего законодательства, касающаяся их деятельности – это ст.41 Закона о ГСЭД, которая звучит следующим образом:
«В соответствии с нормами процессуального законодательства Российской Федерации судебная экспертиза может производиться вне государственных судебно-экспертных учреждений лицами, обладающими специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющимися государственными экспертами».
Эта же норма распространяет на экспертную деятельность указанных лиц нормы ст.ст.2,4,6-8, 16 и 17, части второй ст.18, статей 24 и 25 Закона о ГСЭД.
Таким образом, из диспозиции этой нормы, очевидно, что она отсылочная и для обнаружения правового регулирования экспертной деятельности таких лиц, правоприменитель должен обратиться к нормам процессуального законодательства, а исходя из темы данной статьи, к нормам уголовно-процессуального законодательства.
Ни в ст.5 УПК РФ регулирующей основные понятия используемые в кодексе, ни в других нормах УПК РФ правоприменитель не найдет понятия «негосударственный эксперт» или «негосударственное судебно-экспертное учреждение». Известно, что ни в Законе о ГСЭД, ни в УПК РФ нет также понятий «специальные знания» и «лицо, обладающее специальными знаниями».
Исходя из диспозиции ст.41 Закона о ГСЭД на «лиц, обладающих специальными знаниями…, но не являющимися государственными экспертами» не распространено действие ст.13 Закона о ГСЭД, регулирующей вопрос о профессиональных и квалификационных требованиях, предъявляемых к эксперту.
Единственная статья УПК РФ позволяющая понять кто такой эксперт — это ст.57 УПК РФ, которая определяет эксперта, как «лицо, обладающее специальными знаниями и назначенное в порядке, установленном УПК РФ, для производства судебной экспертизы и дачи заключения». Как видим, эта норма никаких профессиональных и квалификационных требований к эксперту не предъявляет, как и не содержит отсылки к ст.13 Закона о ГСЭД в понимании вопроса кто же такой эксперт.
Поскольку иного понятия «эксперт» в УПК РФ нет, под этим термином следственные и судебные органы при назначении и производстве судебных экспертиз подразумевают как государственных экспертов, так и, так называемых, «негосударственных экспертов», что подтверждается ежедневной практикой назначения и производства судебных экспертиз указанными органами.
В п.60 ст.5 УПК РФ дается определение понятия «экспертное учреждение», под которым УПК РФ предписывает понимать «государственное судебно-экспертное или иное учреждение, которому поручено производство судебной экспертизы в порядке, установленном УПК РФ». Очевидным является правовая неопределенность этого понятия, т.к. становится неясным акцент законодателя при использовании союза «или».
Идет ли речь об ином «государственном учреждении» или ином и негосударственном учреждении? Непонятно также под «иным учреждением» законодатель понимает любое учреждение или «иное судебно-экспертное учреждение»? Эта правовая неопределенность ежедневно отражается на практике назначения и производства судебных экспертиз по уголовным делам. Отражается она и на специальных исследованиях этих вопросов в литературе, где понятия «негосударственный эксперт» и «негосударственные судебно-экспертные учреждения» стали само собой разумеющимися, в то время как в самом законодательстве России таких правовых понятий нет.
Странным является и тот факт, что не существующее в законодательстве понятие «негосударственное судебно-экспертное учреждение» использует в своем постановлении Пленум Верховного Суда РФ. Издав постановление «О судебной экспертизе по уголовным делам» №28 от 21.12.2010г., Пленум Верховного Суда РФ, как представляется, выходя за пределы своих полномочий, предлагает понимать под «иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями,… экспертов негосударственных судебно-экспертных учреждений, а также лиц, не работающих в судебно-экспертных учреждениях», а под «негосударственными судебно-экспертными учреждениями…- некоммерческие организации (некоммерческие партнерства, частные учреждения или автономные некоммерческие организации), созданные в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и Федеральным законом «О некоммерческих организациях», осуществляющие судебно-экспертную деятельность в соответствии с принятыми уставами».
Ни Верховному Суду РФ, ни тем более его Пленуму действующим законодательством не предоставлено право издавать нормы права. В законодательстве России и, в частности, Законе о ГСЭД №73-ФЗ от 31.05.01г. и УПК РФ нет норм, которые определяли бы какие учреждения России и на основании каких законов страны являются «негосударственными судебно-экспертными учреждениями», как и нет норм законодательства, которые под негосударственными экспертами понимали «лиц, работающих в негосударственных судебно-экспертных учреждениях, а также лиц, не работающих в судебно-экспертных учреждениях».
Ни Гражданский кодекс РФ, ни Федеральный закон «О некоммерческих организациях» не содержат норм регламентирующих создание и деятельность «негосударственных судебно-экспертных учреждений», в связи с чем вольное толкование Пленумом Верховного Суда указанных законодательных актов, по меньшей мере, не понятна. А по существу, это не вольное толкование закона, а попытка создания не существующих норм права, на что Пленум Верховного Суда РФ не уполномочен действующим законодательством России.
Представляется также несуразным использование словосочетания «негосударственное судебно-экспертное учреждение». Раз уж их создает не государство, то о какой приставке «судебное» может идти речь? Как представляется, можно говорить о негосударственном экспертном учреждении», но не «судебно-экспертном». Как уже отмечалось в п.60 ст.5 УПК РФ говорится о «государственном судебно-экспертном учреждении» или «ином учреждении», которому поручена экспертиза, а не об «ином судебно-экспертном учреждении».
Представляется не основанной на действующем законодательстве и приравнивание Пленумом Верховного Суда РФ действующих законодательных норм к нормам Уставов некоммерческих организаций. В связи с этим указание Пленума на то, что «некоммерческие организации….осуществляют судебно-экспертную деятельность в соответствии с принятыми ими уставами» никак не может быть признана юридически корректной.
В правовом государстве, коим конституцией страны объявлена Россия, не может существовать два вида судебно-экспертной деятельности для целей правосудия, одна из которой осуществляется на основе федеральных законов, а другая на основе уставов некоммерческих организаций. Вместо признания факта наличия правового пробела в законодательстве, которое не урегулировало негосударственную экспертную деятельность, Пленум Верховного Суда РФ принялся «латать» дырки в законодательстве введением своих норм в законодательство, на что он не имеет права.
Экспертная деятельность предполагает понятие «компетентный эксперт». В отношении государственных экспертов эта компетентность проверяется и подтверждается экспертно-квалификационными комиссиями в соответствии с нормативными правовыми актами соответствующих органов исполнительной власти, как это закреплено в ст.13 Закона о ГСЭД. В соответствии с законодательством эксперт должен иметь высшее профессиональное образование с дипломом государственного образца, последующую подготовку по конкретной экспертной специальности, не менее чем 4-х летний стаж работы по избранной экспертной специальности, пройти аттестацию в экспертно-квалификационной комиссии сроком на 5 лет и иметь свидетельство о праве самостоятельного производства данного вида экспертизы.
Давая рекомендацию нижестоящим судам о понимании под «негосударственными экспертами» и «негосударственными судебно-экспертными учреждениями» «лиц, обладающих специальными знаниями» не работающих в судебно-экспертных учреждениях», а под последними «некоммерческие партнерства», действующими по своим Уставам, и как мы полагаем, прекрасно зная, что в действующем законодательстве не существует норм предъявляющих к таким лицам, каких либо профессиональных и квалификационных требований, Пленум Верховного Суда РФ, по существу, предлагает допускать к судебно-экспертной деятельности в уголовном судопроизводстве «лиц, обладающих специальными знаниями», компетентность которых проверить невозможно, т.к. в стране не существует обязанности этих лиц быть аттестованными на право самостоятельного производства судебных экспертиз.
Более чем очевидно, что такие рекомендации идут в разрез с конституционными требованиями равенства всех перед законом, справедливого правосудия и положений ст.18 Конституции РФ о том, что «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».
По существу, использование в уголовном судопроизводстве не аттестованных в установленном порядке на право самостоятельно производства экспертизы «лиц, обладающих специальными знаниями», при отсутствии в законодательстве понятий «специальные знания» и «лицо, обладающее специальными знаниями», является дискриминацией лиц привлеченных к уголовной ответственности, т.к. принципы правосудия не допускают использование в процессе судопроизводства в отношении привлеченных к ответственности лиц, экспертов с различной квалификацией и компетентностью. Согласно правовым позициям Конституционного Суда РФ:
«Соблюдение конституционного принципа равенства, гарантирующего защиту от всех форм дискриминации при осуществлении прав и свобод, означает, помимо прочего, запрет вводить такие различия в правах лиц, принадлежащих к одной категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях)».
Допуск к производству судебных экспертиз по уголовным делам «лиц обладающих специальными знаниями» с различным уровнем профессиональной подготовки, образования, аттестованных и не аттестованных на право самостоятельного производства конкретного вида судебной экспертизы, лиц необоснованно именуемых «экспертами» при отсутствии законодательной регламентации признания лица «экспертом», является не чем иным, как дискриминацией привлеченных к рассмотрению лиц (подозреваемых, обвиняемых, подсудимых) в то время, как по Конституции РФ (ст. 19, ст.123) все они имеют равные права на то, чтобы экспертизу по их делам производили высококвалифицированные, прошедшие последующую подготовку по конкретной экспертной специальности, аттестованные на определение уровня профессиональной подготовки лица, обладающие специальными знаниями и имеющие свидетельство на право самостоятельного производства судебной экспертизы конкретного вида.
Для соблюдения требования Конституции РФ о равноправии сторон в процессе вопрос о признании того или иного лица, обладающего специальными знаниями экспертом, имеющим право производить судебные экспертизы по уголовным делам должен быть законодательно регламентирован и предусмотрен правовой механизм присвоения тому или иному специалисту (лицу, обладающему специальными знаниями) статуса (квалификации) «эксперт», независимо от того является ли он работником государственного или негосударственного экспертного учреждения.
Само образование негосударственных «экспертных» или «судебно-экспертных» учреждений для целей судопроизводства должно быть урегулировано законодателем путем издания соответствующего закона или дополнения действующего Закона о ГСЭД путем издания его новой редакции. В стране должен быть создан реестр экспертов, которые получали бы свой статус (квалификацию) на единых законодательных основах. Кстати это сделано в соседних странах, Казахстане и на Украине и ведают этими реестрами соответствующие управления Министерств Юстиции этих стран.
Как указывалось выше, законодательство о судебной экспертизе должно соответствовать конституционным нормам о равенстве всех перед законом и исключать дискриминацию лиц, привлеченных к рассмотрению. Экспертизой по всем уголовным делам должны заниматься «лица, обладающие специальными знаниями», профессиональные и квалификационные требования к которым должны быть едиными, которые под контролем государственных структур должны быть аттестованы на право самостоятельного производства экспертиз по конкретным экспертным специальностям.
Это в свою очередь предполагает необходимость создания экспертно-квалификационных комиссий, в которых «лица, обладающие специальными знаниями» проходили бы аттестацию на предмет присвоения им квалификации «судебный эксперт» по конкретным экспертным специальностям и получали свидетельство о праве самостоятельного производства конкретных видов экспертиз.
Законодательство о судебно-экспертной деятельности должно гармонично сочетаться, как с конституционными нормами о правах человека, так и с нормами УПК РФ о судебной экспертизе, а также с признанными Россией международно-правовыми нормами. Все это требует всесторонней проработки норм действующего законодательства в этой области и применения надлежащей законодательной техники для единообразного понимания и применения правоприменителями такой важной для уголовного судопроизводства области, как назначение и производство судебных экспертиз.
В действующем законодательстве нет правовой регламентации вопроса о том, как «лица, обладающие специальными знаниями» становятся судебными экспертами, кто и на каких условиях и основаниях присваивает им этот статус (квалификацию)?
Если признать разъяснения Пленума Верховного Суда РФ в упомянутом постановлении правомерными, то получается, что законодатель в нарушение конституционного запрета дискриминационных норм для одних экспертов в уголовном судопроизводстве предусмотрел присвоение им статуса экспертно-квалификационными комиссиями с ограниченным сроком в 5 лет, а для других экспертов в уголовном судопроизводстве – присвоение им статуса эксперта следователями, дознавателями, судьями, путем издания постановления (определения) о назначении экспертизы и эксперта.
Но это нонсенс! Дознаватели, следователи и судьи не могут не выходя за пределы своей компетенции определять квалификацию и компетентность того или иного «лица, обладающего специальными знаниями» для присвоения ему статуса эксперта, путем назначения экспертом по уголовному делу.
Ныне существующая неопределенность правовых норм о негосударственных экспертах, их компетенции и правовом механизме признания их экспертами вообще, никак не может устраивать уголовный процесс.
Деятельность «судебного эксперта», если он не сотрудник государственных судебно-экспертных учреждений, подлежит лицензированию со стороны государства с целью обеспечения гарантий того, что в уголовном судопроизводстве в качестве экспертов используются надлежаще компетентные и квалифицированные «лица, обладающие специальными знаниями». Так, в соответствии с упомянутыми законами Казахстана и Украины, деятельность негосударственных экспертов лицензирована и они, наряду с государственными экспертами, подлежат включению в Единый государственный реестр аттестованных судебных экспертов, который ведется Министерствами юстиции этих республик.
Так, например, при Министерстве юстиции Украины образовано и действует Управление экспертного обеспечения правосудия, которое по закону о судебной экспертизе, является держателем государственного Реестра аттестованных судебных экспертов. В этот Реестр включаются сведения о всех судебных экспертах, всех ведомств при которых имеются экспертные подразделения (Министерства юстиции Украины, Министерства здравоохранения Украины, Министерства внутренних дел Украины, Министерства обороны Украины, Службы безопасности Украины и Администрации Государственной пограничной службы Украины), а также эксперты, имеющие лицензию на право производства судебных экспертиз, прошедшие аттестацию в Центральной экспертно-квалификационной комиссии при Министерстве юстиции Украины.
Пленуму Верховного Суда РФ потребовалось 10 лет ежедневных нарушений следственными и судебными органами требований ст.198 УПК РФ для того, чтобы дать разъяснения по этому вопросу. В п.9 постановления Пленума Верховного Суда РФ №28 от 21 декабря 2010г. дано следующее разъяснение по этому вопросу:
«…подозреваемый, обвиняемый и их защитники, а также потерпевший должны быть ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы до ее производства. В том случае, если лицо признано подозреваемым, обвиняемым или потерпевшим после назначения судебной экспертизы, оно должно быть ознакомлено с этим постановлением одновременно с признанием его таковым, о чем составляется соответствующий протокол» (курсив мой – А.Р.).
Как уже упоминалось ранее, Пленум Верховного Суда РФ, как и сам Верховный Суд РФ не являются законодательными органами и не вправе устанавливать нормы права, а могут лишь в соответствии с действующим законодательством «давать разъяснения по вопросам применения законодательства Российской Федерации…в целях обеспечения единства судебной практики» (ст.ст.9 и 14 №1-ФКЗ «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации»). Следовательно, изменять действующий закон в ходе «разъяснения его применения» ни Верховному Суду РФ, ни тем более его Пленуму не дано.
Между тем, как представляется, Пленум Верховного Суда РФ в п.9 упомянутого постановления необоснованно отсрочил момент ознакомления подозреваемого, обвиняемого и их защитника с постановлением о назначении экспертизы по сравнению с моментом определенным самим законодателем в ст.198 УПК РФ. Представляется неадекватным и не соответствующим практике приравнивание Пленумом Верховного Суда РФ законодательного определения момента ознакомления с постановлением о назначении экспертизы «при назначении» с моментом определенным Пленумом Верховного Суда РФ — «до производства».
Общеизвестно, что с «момента назначения» судебной экспертизы до «момента ее производства» проходит достаточно длительное время и, во всяком случае, понятие «производство экспертизы», как представляется, означает, что материалы для экспертизы и само постановление о ее назначении уже находятся в экспертном учреждении.
Такое вольное толкование (разъяснение) действующего законодательства, связанное с превращением законодательно определенного момента «при назначении» экспертизы, с неопределенным Пленумом Верховного Суда РФ моментом «до производства» экспертизы, представляется необоснованным и нарушающим права подозреваемого, обвиняемого и их защитника на своевременное ознакомление с постановлением о назначении экспертизы и реализации их прав, предусмотренных ст.198 УПК РФ.
Представляется также, что искусственно меняя момент, в который сторона защиты должна быть ознакомлена с постановлением о назначении экспертизы, Пленум Верховного Суда РФ выходит за пределы своих полномочий, т.к. словосочетания «при назначении» и «до производства» имеют, во-первых, разновременное смысловое значение, во-вторых, умаляют гарантированные самим законом права стороны защиты по своевременному ознакомлению с постановлением о назначении экспертизы и реализации, гарантированных при этом, многочисленных прав, предусмотренных ст.198 УПК РФ.
Предусмотренный законом (ст.198 УПК РФ) момент ознакомления – «при назначении» намного ближе, чем разъясненный Пленумом момент «до производства». Вызывает серьезные опасения и тот факт, что издав взамен действовавшего почти 40 лет Постановления Пленума Верховного Суда СССР «О судебной экспертизе по уголовным делам» от 16 марта 1971г. новое постановление №28 от 21.12.2010г. Пленум Верховного Суда РФ -
Адвокат Адвокатской консультации №63
МРКА Р.Г.Амбарцумов
Единственная статья действующего законодательства, касающаяся их деятельности – это ст.41 Закона о ГСЭД, которая звучит следующим образом:
«В соответствии с нормами процессуального законодательства Российской Федерации судебная экспертиза может производиться вне государственных судебно-экспертных учреждений лицами, обладающими специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющимися государственными экспертами».
Эта же норма распространяет на экспертную деятельность указанных лиц нормы ст.ст.2,4,6-8, 16 и 17, части второй ст.18, статей 24 и 25 Закона о ГСЭД.
Таким образом, из диспозиции этой нормы, очевидно, что она отсылочная и для обнаружения правового регулирования экспертной деятельности таких лиц, правоприменитель должен обратиться к нормам процессуального законодательства, а исходя из темы данной статьи, к нормам уголовно-процессуального законодательства.
Ни в ст.5 УПК РФ регулирующей основные понятия используемые в кодексе, ни в других нормах УПК РФ правоприменитель не найдет понятия «негосударственный эксперт» или «негосударственное судебно-экспертное учреждение». Известно, что ни в Законе о ГСЭД, ни в УПК РФ нет также понятий «специальные знания» и «лицо, обладающее специальными знаниями».
Исходя из диспозиции ст.41 Закона о ГСЭД на «лиц, обладающих специальными знаниями…, но не являющимися государственными экспертами» не распространено действие ст.13 Закона о ГСЭД, регулирующей вопрос о профессиональных и квалификационных требованиях, предъявляемых к эксперту.
Единственная статья УПК РФ позволяющая понять кто такой эксперт — это ст.57 УПК РФ, которая определяет эксперта, как «лицо, обладающее специальными знаниями и назначенное в порядке, установленном УПК РФ, для производства судебной экспертизы и дачи заключения». Как видим, эта норма никаких профессиональных и квалификационных требований к эксперту не предъявляет, как и не содержит отсылки к ст.13 Закона о ГСЭД в понимании вопроса кто же такой эксперт.
Поскольку иного понятия «эксперт» в УПК РФ нет, под этим термином следственные и судебные органы при назначении и производстве судебных экспертиз подразумевают как государственных экспертов, так и, так называемых, «негосударственных экспертов», что подтверждается ежедневной практикой назначения и производства судебных экспертиз указанными органами.
В п.60 ст.5 УПК РФ дается определение понятия «экспертное учреждение», под которым УПК РФ предписывает понимать «государственное судебно-экспертное или иное учреждение, которому поручено производство судебной экспертизы в порядке, установленном УПК РФ». Очевидным является правовая неопределенность этого понятия, т.к. становится неясным акцент законодателя при использовании союза «или».
Идет ли речь об ином «государственном учреждении» или ином и негосударственном учреждении? Непонятно также под «иным учреждением» законодатель понимает любое учреждение или «иное судебно-экспертное учреждение»? Эта правовая неопределенность ежедневно отражается на практике назначения и производства судебных экспертиз по уголовным делам. Отражается она и на специальных исследованиях этих вопросов в литературе, где понятия «негосударственный эксперт» и «негосударственные судебно-экспертные учреждения» стали само собой разумеющимися, в то время как в самом законодательстве России таких правовых понятий нет.
Странным является и тот факт, что не существующее в законодательстве понятие «негосударственное судебно-экспертное учреждение» использует в своем постановлении Пленум Верховного Суда РФ. Издав постановление «О судебной экспертизе по уголовным делам» №28 от 21.12.2010г., Пленум Верховного Суда РФ, как представляется, выходя за пределы своих полномочий, предлагает понимать под «иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями,… экспертов негосударственных судебно-экспертных учреждений, а также лиц, не работающих в судебно-экспертных учреждениях», а под «негосударственными судебно-экспертными учреждениями…- некоммерческие организации (некоммерческие партнерства, частные учреждения или автономные некоммерческие организации), созданные в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и Федеральным законом «О некоммерческих организациях», осуществляющие судебно-экспертную деятельность в соответствии с принятыми уставами».
Ни Верховному Суду РФ, ни тем более его Пленуму действующим законодательством не предоставлено право издавать нормы права. В законодательстве России и, в частности, Законе о ГСЭД №73-ФЗ от 31.05.01г. и УПК РФ нет норм, которые определяли бы какие учреждения России и на основании каких законов страны являются «негосударственными судебно-экспертными учреждениями», как и нет норм законодательства, которые под негосударственными экспертами понимали «лиц, работающих в негосударственных судебно-экспертных учреждениях, а также лиц, не работающих в судебно-экспертных учреждениях».
Ни Гражданский кодекс РФ, ни Федеральный закон «О некоммерческих организациях» не содержат норм регламентирующих создание и деятельность «негосударственных судебно-экспертных учреждений», в связи с чем вольное толкование Пленумом Верховного Суда указанных законодательных актов, по меньшей мере, не понятна. А по существу, это не вольное толкование закона, а попытка создания не существующих норм права, на что Пленум Верховного Суда РФ не уполномочен действующим законодательством России.
Представляется также несуразным использование словосочетания «негосударственное судебно-экспертное учреждение». Раз уж их создает не государство, то о какой приставке «судебное» может идти речь? Как представляется, можно говорить о негосударственном экспертном учреждении», но не «судебно-экспертном». Как уже отмечалось в п.60 ст.5 УПК РФ говорится о «государственном судебно-экспертном учреждении» или «ином учреждении», которому поручена экспертиза, а не об «ином судебно-экспертном учреждении».
Представляется не основанной на действующем законодательстве и приравнивание Пленумом Верховного Суда РФ действующих законодательных норм к нормам Уставов некоммерческих организаций. В связи с этим указание Пленума на то, что «некоммерческие организации….осуществляют судебно-экспертную деятельность в соответствии с принятыми ими уставами» никак не может быть признана юридически корректной.
В правовом государстве, коим конституцией страны объявлена Россия, не может существовать два вида судебно-экспертной деятельности для целей правосудия, одна из которой осуществляется на основе федеральных законов, а другая на основе уставов некоммерческих организаций. Вместо признания факта наличия правового пробела в законодательстве, которое не урегулировало негосударственную экспертную деятельность, Пленум Верховного Суда РФ принялся «латать» дырки в законодательстве введением своих норм в законодательство, на что он не имеет права.
Экспертная деятельность предполагает понятие «компетентный эксперт». В отношении государственных экспертов эта компетентность проверяется и подтверждается экспертно-квалификационными комиссиями в соответствии с нормативными правовыми актами соответствующих органов исполнительной власти, как это закреплено в ст.13 Закона о ГСЭД. В соответствии с законодательством эксперт должен иметь высшее профессиональное образование с дипломом государственного образца, последующую подготовку по конкретной экспертной специальности, не менее чем 4-х летний стаж работы по избранной экспертной специальности, пройти аттестацию в экспертно-квалификационной комиссии сроком на 5 лет и иметь свидетельство о праве самостоятельного производства данного вида экспертизы.
Давая рекомендацию нижестоящим судам о понимании под «негосударственными экспертами» и «негосударственными судебно-экспертными учреждениями» «лиц, обладающих специальными знаниями» не работающих в судебно-экспертных учреждениях», а под последними «некоммерческие партнерства», действующими по своим Уставам, и как мы полагаем, прекрасно зная, что в действующем законодательстве не существует норм предъявляющих к таким лицам, каких либо профессиональных и квалификационных требований, Пленум Верховного Суда РФ, по существу, предлагает допускать к судебно-экспертной деятельности в уголовном судопроизводстве «лиц, обладающих специальными знаниями», компетентность которых проверить невозможно, т.к. в стране не существует обязанности этих лиц быть аттестованными на право самостоятельного производства судебных экспертиз.
Более чем очевидно, что такие рекомендации идут в разрез с конституционными требованиями равенства всех перед законом, справедливого правосудия и положений ст.18 Конституции РФ о том, что «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».
По существу, использование в уголовном судопроизводстве не аттестованных в установленном порядке на право самостоятельно производства экспертизы «лиц, обладающих специальными знаниями», при отсутствии в законодательстве понятий «специальные знания» и «лицо, обладающее специальными знаниями», является дискриминацией лиц привлеченных к уголовной ответственности, т.к. принципы правосудия не допускают использование в процессе судопроизводства в отношении привлеченных к ответственности лиц, экспертов с различной квалификацией и компетентностью. Согласно правовым позициям Конституционного Суда РФ:
«Соблюдение конституционного принципа равенства, гарантирующего защиту от всех форм дискриминации при осуществлении прав и свобод, означает, помимо прочего, запрет вводить такие различия в правах лиц, принадлежащих к одной категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях)».
Допуск к производству судебных экспертиз по уголовным делам «лиц обладающих специальными знаниями» с различным уровнем профессиональной подготовки, образования, аттестованных и не аттестованных на право самостоятельного производства конкретного вида судебной экспертизы, лиц необоснованно именуемых «экспертами» при отсутствии законодательной регламентации признания лица «экспертом», является не чем иным, как дискриминацией привлеченных к рассмотрению лиц (подозреваемых, обвиняемых, подсудимых) в то время, как по Конституции РФ (ст. 19, ст.123) все они имеют равные права на то, чтобы экспертизу по их делам производили высококвалифицированные, прошедшие последующую подготовку по конкретной экспертной специальности, аттестованные на определение уровня профессиональной подготовки лица, обладающие специальными знаниями и имеющие свидетельство на право самостоятельного производства судебной экспертизы конкретного вида.
Для соблюдения требования Конституции РФ о равноправии сторон в процессе вопрос о признании того или иного лица, обладающего специальными знаниями экспертом, имеющим право производить судебные экспертизы по уголовным делам должен быть законодательно регламентирован и предусмотрен правовой механизм присвоения тому или иному специалисту (лицу, обладающему специальными знаниями) статуса (квалификации) «эксперт», независимо от того является ли он работником государственного или негосударственного экспертного учреждения.
Само образование негосударственных «экспертных» или «судебно-экспертных» учреждений для целей судопроизводства должно быть урегулировано законодателем путем издания соответствующего закона или дополнения действующего Закона о ГСЭД путем издания его новой редакции. В стране должен быть создан реестр экспертов, которые получали бы свой статус (квалификацию) на единых законодательных основах. Кстати это сделано в соседних странах, Казахстане и на Украине и ведают этими реестрами соответствующие управления Министерств Юстиции этих стран.
Как указывалось выше, законодательство о судебной экспертизе должно соответствовать конституционным нормам о равенстве всех перед законом и исключать дискриминацию лиц, привлеченных к рассмотрению. Экспертизой по всем уголовным делам должны заниматься «лица, обладающие специальными знаниями», профессиональные и квалификационные требования к которым должны быть едиными, которые под контролем государственных структур должны быть аттестованы на право самостоятельного производства экспертиз по конкретным экспертным специальностям.
Это в свою очередь предполагает необходимость создания экспертно-квалификационных комиссий, в которых «лица, обладающие специальными знаниями» проходили бы аттестацию на предмет присвоения им квалификации «судебный эксперт» по конкретным экспертным специальностям и получали свидетельство о праве самостоятельного производства конкретных видов экспертиз.
Законодательство о судебно-экспертной деятельности должно гармонично сочетаться, как с конституционными нормами о правах человека, так и с нормами УПК РФ о судебной экспертизе, а также с признанными Россией международно-правовыми нормами. Все это требует всесторонней проработки норм действующего законодательства в этой области и применения надлежащей законодательной техники для единообразного понимания и применения правоприменителями такой важной для уголовного судопроизводства области, как назначение и производство судебных экспертиз.
В действующем законодательстве нет правовой регламентации вопроса о том, как «лица, обладающие специальными знаниями» становятся судебными экспертами, кто и на каких условиях и основаниях присваивает им этот статус (квалификацию)?
Если признать разъяснения Пленума Верховного Суда РФ в упомянутом постановлении правомерными, то получается, что законодатель в нарушение конституционного запрета дискриминационных норм для одних экспертов в уголовном судопроизводстве предусмотрел присвоение им статуса экспертно-квалификационными комиссиями с ограниченным сроком в 5 лет, а для других экспертов в уголовном судопроизводстве – присвоение им статуса эксперта следователями, дознавателями, судьями, путем издания постановления (определения) о назначении экспертизы и эксперта.
Но это нонсенс! Дознаватели, следователи и судьи не могут не выходя за пределы своей компетенции определять квалификацию и компетентность того или иного «лица, обладающего специальными знаниями» для присвоения ему статуса эксперта, путем назначения экспертом по уголовному делу.
Ныне существующая неопределенность правовых норм о негосударственных экспертах, их компетенции и правовом механизме признания их экспертами вообще, никак не может устраивать уголовный процесс.
Деятельность «судебного эксперта», если он не сотрудник государственных судебно-экспертных учреждений, подлежит лицензированию со стороны государства с целью обеспечения гарантий того, что в уголовном судопроизводстве в качестве экспертов используются надлежаще компетентные и квалифицированные «лица, обладающие специальными знаниями». Так, в соответствии с упомянутыми законами Казахстана и Украины, деятельность негосударственных экспертов лицензирована и они, наряду с государственными экспертами, подлежат включению в Единый государственный реестр аттестованных судебных экспертов, который ведется Министерствами юстиции этих республик.
Так, например, при Министерстве юстиции Украины образовано и действует Управление экспертного обеспечения правосудия, которое по закону о судебной экспертизе, является держателем государственного Реестра аттестованных судебных экспертов. В этот Реестр включаются сведения о всех судебных экспертах, всех ведомств при которых имеются экспертные подразделения (Министерства юстиции Украины, Министерства здравоохранения Украины, Министерства внутренних дел Украины, Министерства обороны Украины, Службы безопасности Украины и Администрации Государственной пограничной службы Украины), а также эксперты, имеющие лицензию на право производства судебных экспертиз, прошедшие аттестацию в Центральной экспертно-квалификационной комиссии при Министерстве юстиции Украины.
Пленуму Верховного Суда РФ потребовалось 10 лет ежедневных нарушений следственными и судебными органами требований ст.198 УПК РФ для того, чтобы дать разъяснения по этому вопросу. В п.9 постановления Пленума Верховного Суда РФ №28 от 21 декабря 2010г. дано следующее разъяснение по этому вопросу:
«…подозреваемый, обвиняемый и их защитники, а также потерпевший должны быть ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы до ее производства. В том случае, если лицо признано подозреваемым, обвиняемым или потерпевшим после назначения судебной экспертизы, оно должно быть ознакомлено с этим постановлением одновременно с признанием его таковым, о чем составляется соответствующий протокол» (курсив мой – А.Р.).
Как уже упоминалось ранее, Пленум Верховного Суда РФ, как и сам Верховный Суд РФ не являются законодательными органами и не вправе устанавливать нормы права, а могут лишь в соответствии с действующим законодательством «давать разъяснения по вопросам применения законодательства Российской Федерации…в целях обеспечения единства судебной практики» (ст.ст.9 и 14 №1-ФКЗ «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации»). Следовательно, изменять действующий закон в ходе «разъяснения его применения» ни Верховному Суду РФ, ни тем более его Пленуму не дано.
Между тем, как представляется, Пленум Верховного Суда РФ в п.9 упомянутого постановления необоснованно отсрочил момент ознакомления подозреваемого, обвиняемого и их защитника с постановлением о назначении экспертизы по сравнению с моментом определенным самим законодателем в ст.198 УПК РФ. Представляется неадекватным и не соответствующим практике приравнивание Пленумом Верховного Суда РФ законодательного определения момента ознакомления с постановлением о назначении экспертизы «при назначении» с моментом определенным Пленумом Верховного Суда РФ — «до производства».
Общеизвестно, что с «момента назначения» судебной экспертизы до «момента ее производства» проходит достаточно длительное время и, во всяком случае, понятие «производство экспертизы», как представляется, означает, что материалы для экспертизы и само постановление о ее назначении уже находятся в экспертном учреждении.
Такое вольное толкование (разъяснение) действующего законодательства, связанное с превращением законодательно определенного момента «при назначении» экспертизы, с неопределенным Пленумом Верховного Суда РФ моментом «до производства» экспертизы, представляется необоснованным и нарушающим права подозреваемого, обвиняемого и их защитника на своевременное ознакомление с постановлением о назначении экспертизы и реализации их прав, предусмотренных ст.198 УПК РФ.
Представляется также, что искусственно меняя момент, в который сторона защиты должна быть ознакомлена с постановлением о назначении экспертизы, Пленум Верховного Суда РФ выходит за пределы своих полномочий, т.к. словосочетания «при назначении» и «до производства» имеют, во-первых, разновременное смысловое значение, во-вторых, умаляют гарантированные самим законом права стороны защиты по своевременному ознакомлению с постановлением о назначении экспертизы и реализации, гарантированных при этом, многочисленных прав, предусмотренных ст.198 УПК РФ.
Предусмотренный законом (ст.198 УПК РФ) момент ознакомления – «при назначении» намного ближе, чем разъясненный Пленумом момент «до производства». Вызывает серьезные опасения и тот факт, что издав взамен действовавшего почти 40 лет Постановления Пленума Верховного Суда СССР «О судебной экспертизе по уголовным делам» от 16 марта 1971г. новое постановление №28 от 21.12.2010г. Пленум Верховного Суда РФ -
- во-первых, не разъясняет, как же относиться к заключениям экспертов, которые получены с нарушением требований УПК РФ и, в частности, когда с постановлением о назначении экспертизы подозреваемый, обвиняемый и его защитник ознакомлены после производства экспертизы,
- во-вторых, необоснованно не воспроизвел пункт ранее существовавшего 40 лет Постановления Пленума Верховного Суда СССР, в котором говорится о юридической оценке вероятностных заключений судебной экспертизы, которые суд не вправе положить в основу обвинительного приговора.
Адвокат Адвокатской консультации №63
МРКА Р.Г.Амбарцумов
Рейтинг публикации:
«
Прочитал на одном дыхании. Очень интересная, а главное злободневная проблема, поднята Вами Рудольф Грантович. Действительно, с экспертизами в нашем законодательстве ( я имею ввиду производство, назанчение) — полная неразбериха. И я думаю порядок наводиться не будет. Не выгодно это ни государству и его «органам».
Дорогой друг!
Пожалуйста не сужайте, общий смысл, статьи и поднятой в ней проблемы.
Статья безусловно о НЕУВАЖЕНИИ КОНСТИТУЦИИ РФ, даже столь высокими органами Власти России.
Когда председатель ВС РФ на пару с «ГАРАНТОМ» Медведевым, не гнушались Моргасова М.М., в мантию одевать! О чем говорить?
Моргасов и сейчас подлежит проверке, на предмет уголовного преследования.
Конечно, Вы правы. Но основу, практически любого уголовного дела, его так скажем, костяк составляют заключения экспертов. Судом они бесприкословно ложатся в основу обвинения. А если выбить этот кирпичик из стены, хотя бы просто подвергнуть сомнению, то рухнут очень многие приговоры.
Костяк уголовного дела составляют доказательства, при этом заключение эксперта является доказательством оцениваемым судом, а не абсолютом.
Как оцениваются доказательства по УПК я знаю. Но суды сташно далеки от осуществления правосудия по закону. У них свое трактование закона. И если к показаниям неугодных свидетелей суд может отнестись критически, то что-то не встречал что бы к заключению эксперта суд походил критически. Порой даже когда прокурора и суд носом тыкаешь в явные нестыковки и нарушения при производстве экспертизы, то в упор не видят нарушения.
Тут можно и согласиться и не согласиться. Есть судебные акты, в которых опровергают заключения эксперта (Тот же Никонов В.Н. приводил примеры, и до него тут размещали такие, особенно много это делается по экономическим делам). Тыкать носом в нестыковки одно, а опровергать доказательство — совсем другое. Однако, действительно, суду проще сослаться на мнение эксперта, поскольку у этого лица самостоятельная ответственность. Вот если бы суд нёс солидарную ответственность, если заключение эксперта было ложное, а суд таковое пропустил, то да.
Ст.68 п.1 Конституции Рфприводит к пониманию,-то что рухнет, приговорами не является.Это неправосудные решения, вынесенные извращенцами Конституции в мантиях.
Язык поможет отделить судей от извращенцев.И т.д.
Читайте Пушкина. Мне с ним, в этом вопросе, явно не тягаться!!!
Игорь Александрович, вы что нибудь слышали о языке племени «пираха»?
Владислав Александрович!
После того, как я, благодаря, Вам, узнал, что я довольно сносно владею латынью, не удивлюсь, если, Вы и тут у меня способности обнаружите.
А если честно, то нет.
Уважаемый Рудольф Грантович, почему так редко пишите на Праворубе, раз в 3 года это совсем мало.
Между тем такие подробные статьи заслуживают всеобщего внимания и подробного изучения.
Очень хотелось бы узнать ваше мнение по сути ранее опубликованных мною двух статей о праве на защиту при назначении и производстве экспертизы (первая, вторая).
необходимость создания экспертно-квалификационных комиссий, в которых «лица, обладающие специальными знаниями» проходили бы аттестацию на предмет присвоения им квалификации «судебный эксперт» по конкретным экспертным специальностям и получали свидетельство о праве самостоятельного производства конкретных видов экспертиз
Уважаемый Рудольф Грантович, Вашими благими намерениями всё заорганизовать выстлана дорога в ад!
С Вашими предложениями объем применяемых в судебной экспертизе знаний сразу резко сузится, уровень квалификации экспертов окажется ограниченным не только снизу, но и сверху (не сметь применять, если все остальные не могут!).
(N)
Так и представил себе: эксперт с квалификацией «часы 17 века»))) или эксперт с квалификацией «трикотажные ткани американского производства»)))
Уважаемый Алексей Анатольевич, мы это совсем недавно обсуждали здесь. Возможно, уважаемый Рудольф Грантович просто этого не видел. Повторюсь тезисно — цивилизованный мир пришел к простому — к состязательности экспертов в суде, а юридическим законом нельзя ограничить знания.
Уважаемый Алексей Анатольевич! Конечно же я читал Ваши статьи и во многом поддерживаю Вашу точку зрения на существующие проблемы в области назначения и производства судебных экспертиз. Читал и иные Ваши публикации, которые мне нравятся. Замечу лишь, что в предложенном Вами алгоритме действий следователя после издания постановления о назначении экспертизы отсутствует постановка вопроса о том, как стороне защиты реализовать предусмотренное ст.198 УПК РФ право на заявление отвода эксперту. Для уяснения этой ситуации рискну опубликовать одну из глав моего пособия. С уважением, адвокат Амбарцумов Р.Г.
Спасибо коллега. Полагаю, что реализовать право на отвод эксперта возможно только в том случае если следователь предоставил данные об эксперте либо если разрешил защитнику участие при производстве экспертизы.
Любым публикациям на профессиональные темы я всегда рад и готов осуждать.
Алексей Анатольевич!
… ткани Китайского… Простите великодушно, за поправку.
Согласен. Наука постоянно развивается.
Соглашусь с ВНН: оцередной проект закона о ГСЭД как раз и подразумевает максимально заорганизровать всех «негосударственных» экспертов, что, практически, ликвидирует всякую возможность применения прогрессивных но «не утверждённых» методов проведения исследования :(
Уважаемый Рудольф Грантович, то, что предлагаете Вы можно себе представить только в страшном сне — нечто подобное предлагалось сделать с полиграфологами, автотехниками, специалистами и экспертами в области СМР. Знаете, чем это закончится? Созданием новых СРО, которые, не отвечая за качество подготовки экспертов, деньги будут собирать исправно, а вот экспертиза станет еще менее доступна с прогнозируемым падением качества экспертиз. Ну, и страховщики подсуетяться — куда ж без них? Страховать риск профессиональной ответственности — их любимое занятие.
Уважаемый Андрей Юрьевич, как не вспомнить Черномырдинское «хотели как лучше, а получилось как всегда»!
Негосударственный не означает антигосударственный. В конце-концов, адвокат — тоже негосударственный. В Великобритании судебные эксперты проходят сертификацию в негосударственных сертификационных комиссиях. Требования — минимальная планка знаний. Сверху никто не ограничивает. Разве не поэтому, когда задачу не могут решить инженеры, зовут ученых?
А как будет у нас, если предложения автора будут реализованы, мы себе ясно представляем ;)
Сертификация — согласен, соответственно, введение неких общих стандартов (ни разу не методик, которые могут носить только рекомендательный характер).
Так наши, уважаемый Андрей Юрьевич, в Палате судебных экспертов уже ревизионную комиссию создали, чтобы отлавливать и карать смертью тех, кто выходит за рамки методик, имеющих «рекомендательный» характер. И в закон это пытаются протащить. :(
М-да — воистину — палата… Т.е., те самые древние методики, на основе цифирь, когда про АВС и ESP только во вражьих журналах можно было прочитать, требуют брать за основу?!
Владимир Николаевич!
И ведь протащат, если хватит РЕСУРСА.
Кто бы знал, как меня бесят РЕСУРСЫ(не природные, хотя и те развращают.)
Всё это есть уже: я себя и своих сотрудников сертифицировал в трёх различных «системах добровольной сертификации» «для экспертов судебной экспертизы». Лучшая из них (не реклама? или реклама?) и самая доступная по деньгам при прочих равных — при Котовской МЦСЭ;)
«Негосударственный» вообще ничего не означает. Прям такое ощущение, что я негосударственный, мои дети негосударственные, да все негосударственные.
Уважаемые коллеги! Во-первых, спасибо, что публикация не оставила Вас равнодушными. Это выдержка из подготавливаемого мною к изданию методического пособия «Обжалование заключений судебных экспертиз». Как Вы все прекрасно знаете, если заключение эксперта даже с вероятными выводами подтверждает версию обвинения, оно и для следственных и для судебных органов становится Царицей доказательств. Между тем, в стране, где дипломы можно приобрести в переходах метро, а занять должность эксперта можно используя имеющийся административный (или иной) ресурс появление так называемых «экспертов», не ведающих предметом экспертизы стало нормой. Претензия уважаемого эксперта Никонова В.Н. о том, что «адвокат тоже негосударственный» не совсем понятна. И слава богу, что адвокат негосударственный, иначе нашему народу пришлось бы совсем туго. Речь в моей статье не направлена против негосударственных экспертов. Речь идет об отсутствии такого понятия вообще в действующем законодательстве, как и об отсутствии правового механизма присвоения тому или иному специалисту квалификации «судебный эксперт». А такую квалификацию по ныне действующему законодательству им присваивают следственные органы путем издания постановления о назначении экспертизы, что не может быть признанно законным, т.к. судебно-следственные органы сами некомпетентны (в т.ч. по мысли законодателя) в области специальных знаний. Основная идея проводимых исследований заключается в том, что негосударственная судебно-экспертная деятельность должна быть урегулирована действующим законодательством и присвоением квалификации «судебный эксперт» должны заниматься не судебно-следственные органы, а высококвалифицированные представители соответствующих областей специальных знаний.
Уважаемый Рудольф Грантович, Вашими бы устами… Но кто назначит «высококвалифицированных представителей соответствующих областей специальных знаний», которые будут сертифицировать экспертов? Минюст, РАН, Минобрнауки?
Понятно, что Вы призываете к тому, что надо убедиться в знаниях эксперта. Но тогда надо прописать и процедуру. Причем, такую, которая не создаст препятствий для экспертов, занимающихся научными разработками и владеющих передовыми технологиями. А здесь, по моему убеждению, болото.
Опыт Европы показывает, что судебная экспертиза развивается там, где состязательность и конкуренция. Экспертные организации там вынуждены вкладывать деньги в новые разработки, создавать собственные научные подразделения. Иначе — крах. А любой бюрократический механизм — это тормоз прогресса. И Вы рекомендуете его усилить?!
Действительно, судьи и следователи, а так же адвокаты, выбирают и должны выбирать эксперта, способного решить поставленную задачу. Именно решить, а не «нарисовать». А не проще ли тоже дать адвокату право самому назначать экспертизы?
Возможно Вам ситуация в судебной экспертизе представляется в «розовом» свете. Или Вы не сталкивались с областями, в которых отечественная экспертиза отстала от запада лет на 40. Но все сложнее, чем Вам кажется, поверьте.
Уважаемый Владимир Николаевич! В юриспруденции существует понятие «правовая неопределенность нормы». Конституционный Суд РФ в своих неоднократных постановлениях выработал правовую позицию, которая является обязательной для всех, о том, что правовая неопределенность нормы ведет к произволу. Цель моей позиции и моих исследований в том и заключается, чтобы высветить эту правовую неопределенность законодательства в области экспертной деятельности (любой: как государственной так и негосударственной) для того чтобы нормы права, регулирующие данную область судопроизводства обеспечивали, чтобы экспертизой занимались компетентные специалисты этой области, а эту компетентность подтверждали не следователи, прокуроры и судьи, как это делается сейчас, а люди могущие определить эту компетентность. Без правового механизма, обеспечивающего появление в уголовном судопроизводстве только компетентных специалистов мы с места не сдвинемся.
Уважаемый Рудольф Грантович, я нисколько не лезу в юридические проблемы. Вы здесь — крупный специалист. Я констатирую факт.
Но если завтра суду понадобятся специальные знания, носителем которых является человек, не имеющий сертификата (лиценции, допуска, ...), то эта определенность приведет либо к осуждению невиновного, либо к оправданию виновника. Такова, увы, реальность.
Если понадобится «не стандартный» эксперт, то его обзовут специалистом.
Ага, который не вправе исследовать — см. ПВС №28 п. 20
«При этом следует иметь в виду, что специалист не проводит исследование вещественных доказательств и не формулирует выводы, а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами. Поэтому в случае необходимости проведения исследования должна быть произведена судебная экспертиза».
Круг замыкается, «основоположники» смеются! :)
Все ППВС в помойку, их суды все равно игнорят в угоду конкретным обстоятельсьвам, и никто не в силах это изменить.
А потом, исследование заменяем осмотром, выводы суждениями и все! Ловкость словоблудия и никакого нарушения.
Их игнорит прежде всего сам ППВС, чем и дает пример нижестоящим судам.
Уважаемый Владимир Николаевич! Для исключения приводимой Вами ситуации также нужно правовое регулирование и исключение правовой неопределенности норм.
Абсолютно не возражаю, уважаемый Рудольф Грантович! Главное для вас, юристов, не создать условий для монополии отдельной группы экспертов. Тогда будет беда, как в Украине.
Уважаемые господа!
Рудольф Грантович и Владимир Николаевич!
Простите, я своим непросвещенным мнением обывателя, попробую сблизить Ваши позиции.
Вы оба стремитесь к одному. Честному правоприменению в судебно экспертной области.
С такой формулой, ВЫ оба согласитесь, я уверен.
Камень преткновения, Российские судебные реалии.
-Вы, что, думаете мы не знаем, что судьи взятки берут?-Д.А.Медведев, в бытность....
Бороться нужно начинать с изврщениями Конституции в судах.Остальное вторично, в нынешних условиях.К сожалению.
У меня в отделе работают выпускники «юрфака» Бауманки :? В дипломах о высшем (втором высшем) образовании написано ясно и просто: «Судебный эксперт, специалист по инженерно-техническим видам экспертиз» ;)
действительно добротный материал для размышления и применения в правоприменительной практике. Но полагаю еще больший интерес представляет Ваше методическое пособие. Рудольф Грантович по возможности дайте знать или ознакомте нас с Вашим трудом.
Полагаю, что как раз равенство и право свободно распорядится своей способностью к труду вкупе с необходимостью объективности заложены в критикуемом ППВС. Подобное уже было с нами, адвокатами, когда АПК установил монополию адвокатов, а КС РФ взял и отменил это дело на основе Конституции РФ.
Я, всегда подозревал, что, Вы, неравнодушны к Конституции России.
А как быть правоприменителем без учета Конституции РФ?
Ну да, только видится она мне иначе. Почему-то все её каменной бабой полагают, а по мне она живая.
Печальная действительность такова, что государственная экспертиза гибнет вместе со всем остальным — с наукой, НИИ, промышленностью (кроме добывающей) и пр.
Многие среди тут, верю, догадываются — почему. Не удивительно, в этой связи, что подавляющее большинство судебных экспертиз по гражданским делам и многие по уголовным назначаются в «негосударственных» экспертных, даже не УЧРЕЖДЕНИЯХ, а организациях, часть из которых вовсе ИП (это — вообще отдельная интересная процессуально значимая тема — как реализовать требования закона о ГСЭД и кодексов в отношении ИП, если он не поименован лично в Определении/Постановлении о назначении экспертизы?).
Вспоминается старый анекдот в тему: В Гражданскую к селу подошёл отряд красных. Селяне, недеясь избежать постоя, плеснули керосину в местный самогон, пока готовились выносить хлеб-соль. Вот, когда староста со стариками вынесли каравай с солонкою на рушнике и, традиционно, бутыль местного самогона со стопкой на пробу, командир красных (типичный такой — в кожанке и с шашкой/маузером) сошёл с коня, принял стопку и влил в себя. Все замерли в трепетном ожидании.Селяне вздохнули с надеждою: «Бог даст, не пондравится первач, уйдут красные!» Красный командир скривился и сильно передёрнулся. Потом выдохнул, сплюнул и сказал: «Что погано, то погано! Но привыкнуть можно. Заходи, ребята!».
Это я к тому, что практикующие юристы вполне привычно лавируют среди мелей и омутов Законодательства, находя способы и ознакомиться с квалификацией экспертов и отвести эксперта и даже экспертизу отвести. Увы, за неимением туалетной бумаги, приходится пользоваться простой (blush)
Уважаемый Игорь Юрьевич, остается надеяться, что Рудольф Грантович прислушается к нам. Ликвидировать неопределенность в законе — это одно, но не навредить людям в условиях наших реалий — это другое и самое важное. В конце-концов, специальные знания подтверждаются многими другими способами, кроме комиссии МЮ.
Уважаемые коллеги! Реестр экспертов возможно нужен тем судьям, которые в приговорах указывают: «Оснований сомневаться в выводах эксперта нет, поскольку экспертиза выполнена в государственном судебно-экспертном учреждении экспертом, предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст.307 УК РФ». Такие формулировки встречаются сплошь и рядом, как в решениях районных судов, так и в решениях судей Верховного Суда РФ. Будут такие же ссылки на мнение (заключение) эксперта, включенного в государственный (единый) реестр. А как же быть с оценкой доказательств, которыми являются те же Заключения эксперта? Сколько можно писать о подходах к оценке этих доказательств ?! Вот и попробуйте, Рудольф Грантович, создать такую юридическую конструкцию, которая смогла бы заинтересовать судей хотя бы выполнять требования ст.88 УПК РФ! А с реестрами можно далеко зайти: реестр экспертов, реестр специалистов, реестр переводчиков..., реестр свидетелей и понятых… Мнение о необходимости реестра научных методик, предложенное экспертами Минюста, полностью разделяю. Методики необходимы субъектам оценки доказательств именно для выработки мнения о качестве выполненного экспертного исследования.
Мнение о необходимости реестра научных методик, предложенное экспертами Минюста, полностью разделяю
Уважаемый Александр Владимирович, а кто будет решать по конкретной методике, научна она или нет, достойна быть в реестре или недостойна? Минюст со своими экспертами? (giggle)
Только и исключительно — Минюст!
Интересно какую классификацию, например, психических заболеваний положат в основу экспертной методики специалисты Минюста? Западную, Отечественную или Островов зелёного мыса?
Реестровые казаки панов не рубали!
Без регулирования негосударственные СЭ все равно не останутся, многие уже рвутся регулировать. Вот, например, из той же оперы:
http://asozd2.duma.gov.ru/...ew)?OpenAgent&RN=142180-6&02;
Не дай бог такое саморегулирование. По мне, так лучше Минюст в роли регулятора.
Объяснить суду, почему в КОНКРЕТНОМ случае необходимо использовать иные методы исследования, кроме «валидированных», я бы смог. А в остальных 95% случаев эти самых методов будет достаточно.
Вот ведь и Никонов В.Н. — ругается, но дело делает, и успешно, и суды его слушают, и дальше будут слушать. Потому что «никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы». Это будет посильнее любых «валидаций» и «сертификаций».
Ну да, «официальная» теория САТЭ — на уровне физики средней школы. А многие из экспертов (что «гос», что «негос») сдали бы экзамен по физике? Первые хотя бы обязаны это знать, а вторым — и вовсе не обязательно.
Таких, как Никонов В.Н., единицы. А СЭ в год делается — сотни тысяч только АТ.
И главное. В случае спора по поводу применения той или иной методики, вопрос должен решаться предметно. В СРО это невозможно в принципе. Исключительная задача СРО — распил доходов; это уже сложившаяся практика, не стоит строить иллюзий, что здесь будет иначе. «Эксперту СРО» не интересны методики; Вы, такой вот умный, просто мешаете ему (его фирме, его свату и т.д.) зарабатывать на том же поле. Это мотив посильнее методических споров.
Резюме.
Грамотный специалист найдет способ самореализации в любой системе. Регулирование нужно для исключения профанации. Система Минюста, хотя бы в силу традиции, с этим худо-бедно справится. И уж точно это лучше, чем возможная альтернатива — СРО.
Уважаемый Александр Вячеславович, Гайдар в свое время уверял нас, что отпустим цены, и рынок сам все отрегулирует. Оказалось, что немного надо регулировать, но не как при Госплане.
Я про то, что только на почве конкуренции начнется продвижение вперед. Пока куча экспертных организаций толкается у корыта госметодик, ничего хорошего не будет.
Подробнее я писал здесь.
Уважаемый Владимир Николаевич!
↓ Читать полностью ↓
Позвольте уточнить:
1. Конкуренция приводит к развитию только на рынках с эластичным спросом. «Рынок» судебно-экспертных исследований таковым не является:
1.1. Учитывая задачи судебно-экспертной деятельности, потребителем ее результатов является суд, а оплата, по преимуществу, возложена на стороны. Эта особенность не позволяет задействовать рыночные механизмы в чистом виде.
1.2. Экспертиза – штучный товар, качество которого невозможно оценить до ее производства. Значит, качество экспертизы не может являться критерием выбора потребителя; нужны иные.
1.3. Непосредственное проведение СЭ может обеспечить достойный доход компетентному специалисту, но не может быть основой бизнеса. К чему такой бизнес приводит на практике, известно. Пример: http://www.mk.ru/...-otemu-deneg-u-naseleniya.html (дело не в конкретной статье, подобных примеров каждый из практикующих юристов и экспертов видел немало).
2. Конкуренция (бизнес, развитие) возможны на уровне разработки научно-методической и информационно-технической базы. Но кто является потребителем на этом рынке? Это собственно специалисты (эксперты) и соответствующие учреждения. Конкурентоспособность товара на этом рынке напрямую связана с уровнем требований потребителей (чем потребители более компетентные, тем их требования выше, тем больше они готовы заплатить за качественный товар). Отсутствие внятных общепризнанных требований к квалификации экспертов не могло не привести к снижению уровня этой квалификации, в общей массе – что мы имеем. Создать основы для конкуренции там, где она должна быть, без регулирования на уровне квалификации экспертов – не получится.
В этой связи к проекту закона «О СЭД» от Минюста у меня, по большому счету, было только одно замечание: переместить текст про валидированные и сертификацированные методики из ст.10 в ст.22 — то есть «эксперт обязан знать и применять методики…», а не «методика допускается к применению если…».
Уважаемый Александр Вячеславович, Ваша ссылка на статью в МК мне очень понравилась, спасибо. С нее и начнем.
Распоряжением МЮ РФ №1250-Р от 06 мая 2009г. установлена стоимость экспертного часа для Московской ЛСЭ 197.5 рубля, для РФЦСЭ — 910.5 рубля. Приказом МЮ РФ №241 от 22 июня 2006 года установлены нормы затрат времени на производство экспертиз, согласно которым экспертиза, упомянутая в статье, относится к 1 категории сложности с нормой времени 22 часа.
Умножаем и получаем ее стоимость 4345-20031 рублей. Те 35, в потом и 70 тыс. руб., которые упоминаются в статье, кроме как обдираловкой не назовешь. Тем более, похоже, что эксперт дал сообщение о невозможности произвести экспертизу.
Случай из статьи явно не является поводом введения ограничений. Более того, это повод законодательно дать сторонам возможность выбирать эксперта или учреждение.
А Ваши рассуждения о конкуренции с выводом
Создать основы для конкуренции там, где она должна быть, без регулирования на уровне квалификации экспертов – не получится.
явно уводят читателей в сторону. Квалификация эксперта как основа конкуренции – да, согласен. Но уровень конкретного экспертного учреждения зависит не только от того, сколько и какой сложности экзаменов сдали его сотрудники. А Вы, как мне кажется, только эту сторону видите. Уровень конкретного экспертного учреждения – это, прежде всего, уровень собственных научных разработок и исследований, наличия как ноу-хау, так и патентов, научных трудов. Получится у нас, что в этом экспертном учреждении могут что-то, а другом, даже с более квалифицированными сотрудниками – не могут, вот и будет конкуренция и стимул к развитию. И всем будет лучше.
А вместо «эксперт обязан знать и применять методики…» надо проще — «эксперт обязан знать методики…». Пусть хоть это будет :)
Напротив, гляжу в ту же сторону:), просто я говорил об экономике. Кратко:
СЭ не может стоить дешево, потому что должна выполняться с использованием современных (не дешевых) НИОКР и на высоком уровне, НО не потому, что должна приносить прибыль. Конкуренция и прибыль должны быть на уровне разработки и распространения этих НИОКР — т.е. на уровне СЭУ. Регулирование — на уровне квалификации экспертов — для создания спроса на эти разработки.
В этом смысле уровень СЭУ зависит от квалификации его экспертов, поскольку прежде всего спрос на современные методики и тех.средства реализуется внутри самого СЭУ.
Подчеркну: потребители НИОКР в сфере СЭ — именно эксперты, а уже продукты их деятельности (заключения) используют суды, юристы и т.д. В отношениях «эксперт-суд» конкуренции и прибыли не место, тут нужно регулирование.
Уважаемый Александр Вячеславович, значит мы, практически, говорим об одном и том же, но разными словами. Конкуренция СЭУ по продвинутости и регулирование отношений «эксперт-суд».
Юристы нас слушают, но, к сожалению, некоторые плохо слышат, стремясь к единообразию, как в армии.
Уважаемый Владимир Николаевич,
остается только отметить, что лицензирование (как предлагает автор статьи) есть способ регулирования деятельности юр.лиц и ИП, что в данном случае не приемлемо (СЭ — не бизнес). Напротив, гос.реестр экспертов (физ.лиц), обеспечивающий соблюдение минимально необходимого набора требований (в том числе знания гос.методик по специальности) — нужен. И еще необходима легитимизация понятия «негосударственное СЭУ». А ведь именно это в проекте закона от МЮ и было…
Нет, Владимир Николавевич, к единообразию никто не стремится. Просто хочется чтобы экспертизу проводил грамотный професионал, действительно понимающий суть вопросов. А не шарлатанская контора, которой лишь бы денег срубить. Ведь от заключения эксперта, во многом зависит судьба конкретных людей, а порой и жизнь. И не хочется поэтому, такую важную отрасль как СМЭ, отдавать в случайные руки.
Еще раз скажу, что благими намерениями выстлана дорога а ад. С водой выплеснут ребенка — как раз шарлатаны-то и будут во всех реестрах. Вы не ошиблись, может Вам кажется, что Вы в Англии живете?
Это неизбежно. Во всех отраслях нашей деятельности есть случайные люди. Но я думаю, Вы сами в вашей отрасли наведете порядок и избавитесь от проходимцев. А мы Вам поможем, при необходимости.
Спасибо за надежду. :)
Добрый день. Спасибо Вам адвокатское сообщество за участие в обсуждении этой важной темы, не буду многого писать,… уже много обсуждалось нами в том числе и при участии на Конференции и семинарах по этой тематике вкратце ответ Вам здесь:
http://www.fec-rf.ru/...e54cc3d2394dbb8c75e791384dabf8
С Уважением, О.Дмитриев — Председатель правления АНО «Федеральный экспертный центр»
Олег Федорович, один вопрос: а зачем голосовалка в начале обсуждения прикреплена? Неужели Вы полагаете что мнение большинства есть правильный путь реформ? Т.е. голованием всего общества решаются сугубо профессиональные реформы?
Для нас очень важно мнение именно всех посетителей Форума не только подготовленных экспертов, юристов и т.д., но и простых граждан, кто когда-нибудь сталкивалсяс данной проблемой. Ведь поймите, (по-своему опыту могу сказать), что экспертиза 5 лет назад и сейчас — это большое отличие, народ становиться грамотнее и разбирается уже довольно хорошо в процессе организации и порядке проведения исследований. Именно поэтому важно и их мнение, как сделать лучше.
Согласен, мнение любое ценно, особенно если конструктивное, но не голосовалка же?
У нас в селе было когда-то три коновала, а сейчас, говорят, один остался, да и тот никакой. Раз соседи из дома напротив свинью резали. Я видел ту свинью, здоровая свиноматка, больше меня была (мне тогда 12 лет было). Визг стоял на всё село, свинья все заборы посносила, наружний-то остался, крепкий был, высокий, так как она и раньше шалила, а вот внутренние — беда. Огород срыла между делом. Ничего себе, зарезали свинью — без заготовок на зиму остались! Пригласили одного коновала, тот через забор улетел. Другой был изначально пьяница, сперва на свинью кинулся, а когда она его бурухнула, поговорил с ней, махнул рукой, дохнул перегаром и пошёл домой… Третий коновал просто не пришёл, больным сказался, но через нарочного предложил привязать свинью к дереву, тогда, мол, приду. Делать нечего, вызвали охотника, чтобы пристрелил. Пришёл охотник и привёл друга, тот вообще дед был старой, худой такой, говорит: «Накой ляд вам мясо с дробью? Вот пусть дед свинью прирежет». Спорить тут уже чего? Решили — пусть пробует. Дед достал ножик и попросил бадью со свиным пойлом. Насыпал в пойло слабительного и пока то расходилось плевал на оселок и точил ножик. Потом понёс пойло и вылил его в корыто. Свинья кинулась жрать, а потом стала рыть яму для себя, отхожую. Залезла в яму, только уши торчат. Дед спокойно подошёл и перерезал свинье горло, потом поплевал на ножик, вытер его и говорит: «Не беда, что она в дерьме, откопайте, да воды плесните на неё».
Можно хоть сто раз быть спецом в своём деле, а простой мужик тебе сто очков даст. Видел я как обычный автослесарь разложил в суде эксперта из лаборатории судебной экспертизы с его экспертизой как бог черепаху. А я на ту экспертизу так надеялся!