Следственно-судебные ошибки квалификации необходимой обороны

Архивное дело №1-27/2015 Новошахтинского районного суда Ростовской области:

«подсудимая «К» 01.01.2015 года в период времени с 00 часов 50 минут по 05 часов 00 минут находилась в домовладении №13 по <адрес> совместно с ранее знакомым гражданином «Б», с которым у нее на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений произошла ссора.

При этом «Б» в указанный период времени, угрожая «К» физической расправой, схватил последнюю рукой за волосы и потянул ее вниз к полу, в результате чего она упала на пол. «Б», держа «К» за волосы, стал таскать ее по полу и наносить «К» множество ударов руками, ногами и мухобойкой по различным частям тела, а также, держа ее руками за голову, стал бить ее головой о кафельный пол.

Подсудимая «К» в указанный период времени, опасаясь за свою жизнь и здоровье, в целях пресечения противоправных действий «Б», имея умысел на совершение убийства при превышении пределов необходимой обороны, лежа на полу кухонной комнаты вышеуказанного домовладения, правой рукой со средней полки кухонного гарнитура взяла деревянную скалку, которой нанесла удар по ногам «Б», от которого последний упал на колени, после чего «Б» продолжил бить последнюю головой о кафельный пол, в результате чего причинил ей телесные повреждения в виде кровоподтеков поясничной области, на спине (4), на наружной поверхности левого плеча; ссадин в области левого локтевого сустава, которые не расцениваются как причинившие вред здоровью человека; закрытой черепно-мозговой травмы: отека мягких тканей в правой и левой височных областях, в теменно-затылочной области, сотрясения головного мозга, — которая квалифицируется как легкий вред, причиненный здоровью человека, по признаку кратковременного расстройства здоровья не свыше 3-х недель.

Подсудимая «К» в указанный период времени, опасаясь за свою жизнь и здоровье, в целях пресечения противоправных действий «Б», применяя меры необходимой обороны при явном несоответствии защиты характеру и опасности посягательства, продолжая реализовывать свой преступный умысел на совершение убийства при превышении пределов необходимой обороны, правой рукой схватила нож, находившийся на средней полке кухонного гарнитура, расположенного в кухонной комнате вышеуказанного домовладения, и нанесла им «Б» не менее двух ударов в левую подмышечную область и в область груди слева, чем причинила «Б» телесные повреждения в виде колото-резаного ранения мягких тканей в левой подмышечной области — раны, расположенной по задней подмышечной линии у нижнего края подмышечной складки, раневой канал которой слепо заканчивается в мягких тканях, данный комплекс телесных повреждений расценивается как причинивший легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья не свыше трех недель, и не состоит в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти; слепого проникающего ранения груди – раны на груди слева по средней ключичной линии, по ходу раневого канала повреждены мягкие ткани в пятом межреберье, сердечная сорочка и сердце, раневой канал слепо заканчивается в полости сердца, данный комплекс телесных повреждений расценивается как причинивший тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и состоит в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти.

В результате полученного телесного повреждения в виде слепого проникающего колото-резаного ранения груди слева с повреждением мягких тканей, сердечной сорочки и сердца с наличием крови в сердечной сорочке объемом 280 мл и в левой плевральной полости объемом 1500 мл, приведшего к развитию обильной острой кровопотери, смерть «Б» наступила на месте совершения преступления»[1]. «К» была признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 108 УК РФ, назначено ей наказание в виде ограничения свободы на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев".

В приведенном приговоре описан состав преступления, предусмотренного ч.1 ст. 105 УК РФ, а не ч.1 ст. 108 УК РФ. Как было описано выше, состав преступления, предусмотренного ч.1 ст. 108 УК РФ, относится к категории сложного состава преступления, с двойной формой вины, и если умысел лица, направлен непосредственно на убийство своего оппонента, то квалифицировать  его деяния по ст. 108 ч. 1 невозможно.

В описательной части приговора, при данной квалификации, «К» не имела умысел на «совершение убийства при превышении пределов необходимой обороны», она имела умысел на причинение телесных повреждений гражданину «Б», в целях защиты своей жизни и здоровья, так как «Б» бил ее головой о кафельный пол. «К» реализовала свое право на необходимую оборону, в свою очередь, ее действия все равно были квалифицированны как превышение пределов необходимой обороны, лишь потому, что результатом выступила смерть гражданина «Б».

Разберем ситуацию по частям, для начала, дав квалификацию действиям гражданина «Б». В его действиях объективно усматриваются признаки состава преступления, предусмотренные ст. 115 УК РФ, умышленное причинение легкого вреда здоровью, и ст. 119 УК РФ, угроза убийством.

Действия гражданки «К». Описанная в приговоре ситуация, явно свидетельствует о том, что «К» находилась в состоянии необходимой обороны, на ее жизнь и здоровья было совершено посягательство, пресекая которое она стала наносит подручным предметом – скалкой, удары в область ног гражданина «Б», однако последний продолжил посягательство, и «К», реально опасаясь за свою жизнь, нанесла «Б» два, не прицельный, удара в область туловища ножом, который обнаружила на кухне, причем после второго удара, который и оказался смертельным, «Б» прекратил преступное посягательство на «К», и последняя в свою очередь перестала наносить ему ножевые ранения.

На лицо «К», в чистом виде реализовала свое право на необходимую оборону, не допустив превышения ее пределов, но тем не менее была осуждена, только лишь из за наступивших общественно опасных последствиях в виде смерти потерпевшего.

Пример из практики Орловского районного суда, где правозащитник, используя дискуссионные вопросы применения положений о необходимой обороне, добился в суде переквалификации деяния своего подзащитного, с ч. 3 ст. 30, ч.1 ст. 105 УК РФ, на ч.2 ст. 111 УК РФ.

Обстоятельства преступления, установленные в ходе предварительного следствия:

«Гражданин «Г», 09.06.2015 в период времени с 07:50 до 08:38, более точное время следствием не установлено, находясь по месту жительства гражданина «С», в ходе распития спиртных напитков с последним, на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, возникших в ходе ссоры, взял с кухонного стола, за которым они распивали спиртные напитки, кухонный нож, для клинка которого составляет 33,4 см, после чего нанес гражданину «С» не менее 6 ножевых ранений в область груди и живота, 2 ножевых ранения в область спины и 1 резанную рану шеи.

Гражданин «С» оказал сопротивление, покинул вышеуказанную квартиру и пытался скрыться. Гражданин «Г» в свою очередь, вооружившись ножом, стал преследовать гражданина «С», выкрикивая угрозы физической расправы, однако его действия были пресечены сотрудниками полиции, прибывшими на месте по вызову соседей.

Гражданин «Г», на момент совершения преступления, обладал статусом адвоката, в связи с чем обладал специальными познаниями в области юриспруденции и пользуясь указанными знаниями, с целью искажения обстоятельств происшествия, нанес себе резанную рану ладони правой руки ножом, с которым преследовал гражданина «С».

Позиция защиты в ходе предварительного следствия, строилась на том, что гражданин «С» в ходе ссоры с гражданином «Г», держал в руке тот самый кухонный нож, которым нарезал продукты питания. Гражданин «Г», увидев, что острие клинка направлено в его сторону, воспринял этот факт как угрозу своей жизни, и находился в состоянии обороны, в связи с чем выхватил нож из рук гражданина «С», в процессе чего и получил резанную рану, после чего стал наносить потерпевшему ножевые ранения, находясь при этом в состоянии необходимой обороны.

Приговор Орловского районного суда Ростовской области:

«Г» 9 июня 2015 г. в период времени с 7 часов 50 минут до 8 часов 38 минут, более точное время не установлено, и «С» в состоянии алкогольного опьянения находились в квартире «С», по адресу: «данные обезличены». «Г» и «С» за кухонным столом, в кухне квартиры «С», распивали спиртное.

Во время распития спиртного, между «Г» и «С» возникли личные неприязненные отношения. «С» взял правой рукой кухонный нож для резки мяса, длиной 33, 3 см., с целью нарезать закуску. «Г» увидел в руке «С» кухонный нож, направленный острием в его сторону, и воспринял это, как мнимую угрозу своей жизни. «Г» решил выхватить кухонный нож из руки «С». «Г» правой рукой взялся за лезвие ножа, находящегося в правой руке «С», а левой рукой взяв «С» за кисть правой руки, выхватил из руки «С» нож.

При этом, «Г» разрезал себе ладонную поверхность кисти правой руки. После этого, у «Г» возник умысел на причинение «С» телесных повреждений, тяжкого вреда его здоровью. «Г» перехватил выхваченный из руки «С» кухонный нож за рукоять и этим ножом используемым в качестве оружия, нанес «С» колото-резаные ножевые ранения, в том числе повлекшее тяжкий вред его здоровью по признаку опасности для жизни.

Во время нанесения ножевых ранений, «С», нанес «Г» один удар кулаком левой руки в область лица «Г», от чего «Г» упал. «С» из кухни побежал к входной двери квартиры. «Г» подбежал к «С» и нанес ему еще колото-резаные ранения кухонным ножом используемым в качестве оружия, в том числе повлекшие тяжкий вред его здоровью по признаку опасности для жизни. «С» открыв входную дверь квартиры выбежал на улицу. «Г» выбежал на улицу за «С», однако не преследовал его, прекратив свои преступные действия.»

Гражданин «Г» признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «з» ч.2 ст. 111 УК РФ и приговорен к 2 годам лишения свободы[2]. В данном случае, на лицо неправильная квалификация деяния «Г», которая квалифицированна предварительным следствием как ч. 3 ст. 30 ч.1 ст. 105 УК РФ и переквалифицирована судом на п. «з» ч.2 ст. 111 УК РФ, при этом обстоятельства, бесспорно указывающие на умысел «Г», направленный непосредственно на убийство гражданина «С», описан в приговоре как мнимая оборона.

Если гражданин «Г» находился в состоянии мнимой обороны, при этом никаких угроз или активных действий по отношении к нему со стороны «С» не было, то в чем же превышение пределов необходимой обороны в действиях «К» из предыдущего примера, которая нанесла ножевые ранения гражданину «Б», защищаясь от него, с целью пресечь его преступные действия (бил головой о кафельный пол).

Хорошая поговорка: «Два юриста – три мнения», особенно применима, в следственно-судебной практике института необходимой обороны.

Ошибки квалификации и впоследствии правоприменения при осуществлении предварительного расследования и отправления правосудия по данным категориям дел, вызвано многими факторами, в том числе и коррупционной составляющей.

По приведенным примерам, неправильная квалификация и оценка действий участников событий, вызвана лишь тем, что органами предварительного следствия и судом, не дана надлежащая квалификации действиям непосредственно потерпевшего, то есть посягающего лица.

Рассмотрим еще один пример.

Так, Голованов был признан виновным в причинении тяжких телесных повреждений, повлекших смерть Шмелева. Указанные действия Головановым были совершены при следующих обстоятельствах:

По пути домой Голованов встретился со Шмелевым, который затащил его в подъезд дома и избил. Спустя некоторое время Голованов подошел к Шмелеву и спросил, за что он его избил. В ответ Шмелев отвел Голованова к находившемуся вблизи сараю и ударил кулаком в лицо. Когда Голованов стал поднимать упавшую с его головы шапку, Шмелев нанес второй удар ногой в лицо, от которого Голованов упал. Поднимаясь, Голованов нащупал рукой металлическую пластинку. При последующем нападении Шмелева Голованов, защищаясь, ударил его пластинкой в шею. От полученного ранения Шмелев скончался.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР признала действия Голованова непреступными, поскольку, «избивая Голованова, Шмелев наносил ему сильные удары в различные части тела, в том числе и в голову, от которых Голованов падал, бил его ногой, не давая возможности подняться и встать на ноги. Насилие, примененное Шмелевым к Голованову, создавало, таким образом, реальную опасность для жизни и здоровья последнего, действия совершались в месте, значительно удаленном от нахождения других лиц, куда Шмелев предусмотрительно отвел Голованова и где последний не мог рассчитывать на оказание помощи»[3].

В практике описан подобный случай. Один из районных судов Псковской области осудил П. за убийство К. Последний, после совместного распития спиртного сделал П. предложение совершить с ним половой акт. Получив отказ, К. затащил ее в спальню, где, угрожая ножом, заставил совершить действия сексуального характера. В момент осуществления полового акта П. схватила лежащий на столе нож и нанесла несколько ударов потерпевшему. П. была осуждена за простое убийство. Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ действия П. были переквалифицированы на ч.1 ст. 107 УК РФ[4].

В данной ситуации не было принято во внимание, что в действиях П. содержались признаки необходимой обороны, и она вообще не должна была нести уголовной ответственности, так как защищалась от преступного посягательства.

По мнению автора работы, представляется правильным на стадии следствия уделять больше внимания действиям потерпевшего, предшествующим наступлению его смерти, и в случае наличия в его действиях состава преступления в порядке ст. 144-145 УПК РФ, впоследствии отказывать в возбуждении уголовного дела или прекращать возбужденное уголовное дело в соответствии со ст. 24 ч.1 п.4 УПК РФ в связи со смертью потерпевшего.

В настоящее время, в производстве Зимовниковского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Ростовской области находится уголовное дело, возбужденное по признакам состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 105 УК РФ, в отношении гражданина «З».

Обстоятельства дела: «12.04.2016 гражданин «З» в период времени с 22:00 до 22:30 находился в кафе, где беседовал на отвлеченные темы с друзьями. В указанный период времени в кафе произошла драка, зачинщиком которой выступил гражданин «Е». Гражданин «З», предотвратил драку, вывел гражданина «Е» на улицу и сделал замечание по поводу поведения. Гражданин «Е», будучи в состоянии алкогольного опьянения, испытывая личные неприязненные отношения к гражданину «З» за сделанное им замечание, достал и внутреннего кармана куртки охотничий нож, которым попытался нанести удар в область шеи гражданина «З», последний оказал сопротивление, повалил гражданина «Е» на землю, и при попытки выхватить нож, нанес указанным ножом ранение в подмышечную область туловища гражданина «Е», от которого последний скончался на месте происшествия[5]. Действия гражданина «З» квалифицированны как убийство.

Это вызвано тем, что оценка действиям «Е», в чьих действиях усматривается как минимум состав преступления – хулиганство (устроил драку в кафе) и покушение на убийство (попытался нанести удар ножом в область шеи гражданина «З»), в ходе доследственной проверки не дана, во внимание приняты только общественно опасное последствие в виде смерти человека.

Все вышеприведенные примеры демонстрируют вопиющее нарушение прав граждан и выступают в качестве подавляющей силы на реализацию гражданами своего права на необходимую оборону.

Принимая во внимание многонациональный состав населения и различия по менталитету разных частей Российской Федерации, полагаю необходимым установить единую правоприменительную практику, которую передать на место областям и республикам, например республиканским, областным судам – в виде обобщений, на основании Постановления Пленума Верховного Суда РФ с приведением реальных примеров по уголовным делам, что приведет к большей степени в глазах населения «справедливости» при вынесении приговоров по указанному составу преступления, как впрочем и по некоторым иным составам преступления и реализации принципов уголовного права.

В настоящее время наблюдается различное отношение к правоприменительной практике в данной области в разных частях Российской Федерации, среди разных социальных и национальных групп населения, что ни в коей мере не способствует объединению общества и формированию единого правосознания.

[1] Архивное дело №1-27/2015 г. Новошахтинского районного суда Ростовской области.

[2] Архивное дело № 1-96/2015 г. Орловского районного суда Ростовской области.

[3] Постановления и определения по уголовным делам Верховного Суда РСФСР (1981 — 1988 гг.) / Под ред. Смоленцева Е.А. М.: Юрид. лит., 1989. С. 25 — 26.

[4] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. № 9. С. 13.

[5] Уголовное дело №2016757 Зимовниковского МСО СУ СК РФ по Ростовской области.