Подозрение в хищении денег, на рабочем месте.
Ко мне обратилась за юридической помощью гражданка М., которую работодатель обвинил в хищении денежных средств, поступающих в кассу от клиентов пункта общественного питания – столовой.
Директором столовой, было подано заявление в ОМВД, с указанием на то, что М. являясь кассиром, похищала часть денежных средств, поступающих от клиентов, не внеся их в кассу и не включая в отчеты, в течение 6 последних месяцев.
Оперуполномоченные УУР, эффектно явились, на рабочее место М., ошеломив ее коллег и клиентов столовой, стандартными вопросами и фразами: «Вы гражданка М.?.. Пройдемте пожалуйста…Там разберутся..» увезли М. в отдел полиции.
Переговорив с М., и выяснив все тонкости и обстоятельства, было решено, не дожидаться вынесения решения по результатам проверки, а обратиться с заявлением на имя прокурора и начальника органа дознания.
Ходатайство о проверке обстоятельств, имеющих значение для дела.
В ходатайстве я решил обозначить, те мероприятия и следственно-процессуальные действия, которые в перспективе необходимо будет произвести, для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, и соответственно, самого события преступления.
Поставлены две цели:
-во-первых, отбить радужные представления проверяющих о готовом и доказанном деле, указав им непростой круг обстоятельств, подлежащих доказыванию, для установления события преступления;
-во-вторых, подвести их и прокурора, к выводу о недоказуемости наличия состава преступления, и того, что субъектом преступления является именно М..
Задумка была в том, чтобы заранее предупредить орган дознания (следствие) и прокуратуру, о том, что без боя, мы не сдадимся, а бой может вполне перейти в сражение и даже войну, с немалыми потерями, лишениями и тяготами, по всем законам жанра.
Были заявлены следующие доводы, подлежащие проверке:
М. работала в ООО «Столовая», выполняя обязанности продавца-кассира и иные трудовые функции, порученные ей руководством, с мая 2018 года.
1. Как известно, трудовой договор между ООО и М. не заключался, с перечнем ее должностных обязанностей и инструкцией, никто ее не ознакомил, какие-либо договоры о назначении материально ответственным лицом, или о вручении в пользование материально ценных вещей, также, с ней не заключались, и вышеназванные документы, она не подписывала.
Управляющим директором Б. ей поручались различные трудовые функции в устной форме, в том числе: обслуживание на кассе, заполнение холодильников напитками молочными продуктами и другими изделиями.
2. «Столовая» использовала маркетинговую программу «Лояльность» и при оплате заказа клиентом, денежные средства вносятся, и в кассу, и на личные счета клиентов, в программе «Лояльность», через рабочие планшеты.
Принимались наличные и безналичные расчеты.
Планшеты, на которых установлена программа «Лояльность», не были закреплены, как, за каждой кассой (кассиром) в отдельности, так и, конкретно за М.
3. М. не получала персональный планшет под роспись, на который были бы установлены, известные лишь ей ключи и пароль.
Она, при необходимости, пользовалась планшетом не под своим логином и паролем, и входила в программу под именем предыдущего кассира А., на кого и была учетная запись на планшете.
Соответственно, какой-либо пароль и логин не вводились при входе, так как, доступ к программе на планшете был открыт, и в программу мог заходить кто угодно из сотрудников, в том числе и директор.
4. После доставления М. в отдел полиции 15.11.2018 г. учетная запись на планшете в тот же день, кем-то была заменена на имя М., для создания видимости того, что этот планшет был персонально закреплен за ней.
Однако, эти изменения можно и даже необходимо установить путем производства технической экспертизы планшета, на чем мы и настаивали.
Так же, доступа к кассе, за которой якобы стояла М., и ключа от ящика, она не имела, в отличие от других касс.
Более того, касса не была закреплена в качестве постоянного рабочего места за М., так как, кассиров периодически меняли.
5. В начале октября 2018 г., в период 2 недели М. работала вообще за другой кассой, а так же, 24 или 25 октября ее отправили работать на другую точку ООО, находящуюся в Бизнес Центре по другому адресу.
Более того М., весь июнь месяц (до 03 июля) 2018 г. находилась в трудовом отпуске.
6. Руководство обвиняет М. в том, что якобы, она на протяжении 6 месяцев совершала хищение денежных средств, оплачиваемых клиентами, так как, с их слов, за этот период времени и образовалась недостача денег, в размере более чем 600 тысяч рублей.
Однако, учитывая, что кассы периодически менялись по указанию руководства, и, учитывая периоды времени, когда, М. находилась в отпуске, каким образом руководство, или орган дознания, может объективно и однозначно установить, в какие периоды времени, в каких именно размерах, в расчете на каждый день и кем конкретно из работников похищались денежные средства?
Кто и какие операции проводил на данной кассе в периоды отсутствия М., не известно.
Ненадлежащее ведение бухгалтерской документации и отчетности в компании:
Около 90 % клиентов, питавшихся в столовой, расплачивались и пополняли свои карты «Лояльности» путем безналичного расчета, т.е. с использованием банковских карт.
Соответственно, выручки к концу рабочего дня, в виде наличных денежных средств, были небольших размеров.
1. Расхождения и недостачи денежных сумм, указанных на распечатке из кассы, которая передана органу дознания, является недостоверной, поскольку, эти сумы не были указаны в итоговых отчетах при закрытии смены (можно проверить финансовые Z-отчеты).
Систематически, к моменту закрытия вечером, Х-отчет и Z-отчет не совпадали.
2. Эти сведения отчетов должны сохраняться, согласно требованиям налогового законодательства на, так называемой, фискальной памяти кассового аппарата.
Данные доводы должны быть проверены, и надлежит выяснить: имелись ли на Z-отчетах на фискальной памяти кассы, те суммы расхождения, которые представлены органу дознания.
3. Тогда возникает другой вопрос: почему директор, в случае если имелись расхождения отчетов и денежных сумм, после каждого рабочего дня, при закрытии смены, не требовала объяснений в этой части от М., и никаких вопросов о недостаче и расхождении не возникало, протяжении 6 месяцев?
4. Вечером каждого рабочего дня выручка сдавалась директору по Х-отчету, которая принимала деньги, пересчитывала, говорила, что все нормально и благодарила за работу.
Имеются основания полагать, что делалось это возможно преднамеренно, поскольку, после ухода с работы М. вечером, с 17:00 часов, планшет и касса находились в свободном доступе для посторонних.
После 17:00 до 18:00 часов, любой желающий имел возможность проводить и на кассе, и на планшете любые операции.
5. В конце рабочего дня выручка должна была сдаваться директору под роспись в журнале, с записью о сдаче выручки, однако, журнал директор не показывала, поскольку, как теперь известно, размеры выручки не совпадали, и она не хотела, чтобы кассиры это видели.
Считаем необходимым истребовать журнал и проверить эти сведения.
6. В течение дня, директор часто периодически пересчитывала кассу, иногда забирала выручку наличными денежными средствами из кассы, до ее закрытия, не фиксируя нигде операцию.
При желании, обоснованность и достоверность сообщенных сведений можно проверить, сверив с записью с видеокамер, установленных у кассы, что и необходимо сделать.
7. Имелись ли, такого размера суммы выручки, указанные в распечатке, в виде недостачи за один рабочий день, на протяжении 6 месяцев, в том числе и на других кассах, и фиксировались ли такие обороты в бухгалтерских документах в качестве доходов и налогооблагаемой базы?
Полагаем, что выяснится отсутствие таких оборотов и прибылей у компании в данной столовой, либо выяснится уклонение компании от уплаты налогов и сборов, что влечет ответственность по закону.
Заключение: отсутствие оснований для возбуждения уголовного дела.
Без приведения точных и конкретных доказательств, свидетельствующих об установлении этих обстоятельств, подлежащих доказыванию, и без устранения имеющихся сомнений в виновности М., все обвинения являются голословными и необоснованными.
При отсутствии достаточных данных и доказательств, опровергающих наши доводы и изложенные обстоятельства, возбуждение уголовного дела в отношении М. является преждевременным, необоснованным и соответственно незаконным.
Обратившись к оперуполномоченному К.С. и в орган следствия, с вопросом о решении, принятом по результатам рассмотрения заявления о преступлении и нашего ходатайства, неожиданно, получил уважительную оценку своей работы.
Конечно же, было видно, что о/у К.С. с трудом смирился моим с перехватом роли сценариста и режиссера по делу, и буквально было сказано следующее:
«Меня вызывал прокурор, обсуждали ваше ходатайство, согласились с вашими доводами, что надо все это проверить и установить. Пока отказали в возбуждении уголовного дела. Но постановление об отказе будет отменено, и мы все проверим и установим.
Признаюсь честно, Ваше ходатайство мне понравилось, давно таких не получал».
В выдаче мне постановления о возбуждении уголовного дела было отказано, по тем основаниям, что оно согласно положениям ч.2 ст. 145 УПК РФ, о принятом решении сообщается, только лишь, заявителю.
Решил не заморачиваться на жалобах прокурору и в суд, в порядке ст. 124, 125 УПК РФ, по поводу отказа в выдаче постановления, поскольку, задумка удалась, и задача максимум была выполнена.