О сущности прав пользователей социальных сетей и других интернет-ресурсов на примере спора Наумова С.Г. с министерством обороны РФ по поводу блокировки аккаунта пользователя администратором паблика МО РФ

Ознакомившись с материалами дела по иску коллеги Наумова С.Г. к министерству обороны России, я хотел уж было написать свой комментарий к публикации Сергея Геннадьевича, но поскольку взял себе за правило не комментировать публикации авторов «без лица» на аватарке, даже несмотря на личное знакомство с ним, и полное к нему уважение, а так же в силу того, что комментарий получился слишком большим, решил изложить своё мнение в отдельной статье, которую и предлагаю вниманию коллег-праворубцев.

Скажу сразу: решение Пресненского районного суда г. Москвы от 5 февраля 2020 года (УИД 77RS0021-01-2019-013895-44) лично я считаю совершенно правильным, хотя и довольно скромно мотивированным.

Не вдаваясь в анализ повода для обращения Наумова С.Г. в суд, полагаю, что коллегой неправильно определена сама суть правоотношений, возникших между ним (пользователем) и администратором сообщества (группы, паблика) министерства обороны.

Уважаемый Сергей Геннадьевич посчитал, что он, как гражданин, был ограничен в своих правах «свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом» (ч. 4 ст. 29 Конституции РФ), и по мнению истца, его конституционное право было нарушено государственным (властным) органом — министерством обороны РФ, вследствие чего первоначально он обращался в суд с административным иском в порядке КАС РФ.

Однако, по моему личному мнению, в данном случае истец «за деревьями леса не видит», то есть ограничившись констатацией факта принадлежности МО РФ к властным государственным структурам, Сергей Геннадьевич посчитал, что его действия в паблике МО РФ в социальной сети «В контакте», являются его непосредственным взаимодействием с самим военным ведомством, что, на мой взгляд, не соответствует действительности, из чего и проистекает ошибка в квалификации самих этих правоотношений.

Давайте представим себе две очень похожие ситуации:

Первая: Офицер ВС РФ, находясь при исполнении служебных обязанностей, применил физическую силу и выдворил гражданина из бара, в котором тот «культурно отдыхал», для оборудования в этом помещении огневой позиции комплекса ПТУР.

Вторая: Тот же офицер ВС РФ, находясь на отдыхе, причинил побои тому же гражданину во время совместной пьянки в баре, и выбросил его из бара на улицу.

Согласитесь — действия военнослужащего в обоих случаях почти идентичны, но суть правоотношений абсолютно разная, и последствия тоже абсолютно разные.

Полагаю, что в комментируем деле (УИД 77RS0021-01-2019-013895-44), правоотношения сторона совершенно правильно правильно квалифицированы как гражданско-правовые на основании ч.3 ст. 2 ГК РФ, поскольку только к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством, а в данном случае никакого подчинения или властных полномочий ни у одной из сторон нет и в помине, и вот почему:

Обе стороны возникшего спора являются ПОЛЬЗОВАТЕЛЯМИ той самой социальной сети «В контакте», которая в свою очередь является интернет-площадкой (ресурсом, сервисом) частной компании — ООО «В контакте» (ОГРН: 1079847035179), то есть всё действо происходит на частной территории, по правилам, установленным владельцем этой самой территории, и государство не имеет к этому никакого отношения, за исключением того, что получает налоги с владельца этого интернет-сайта.

При этом, тот факт, что каждый пользователь этой социальной сети может создавать внутри неё различные «паблики» (сообщества, группы), никак не влияет на их статус вне этой социальной сети — они как были, так и остаются именно ПОЛЬЗОВАТЕЛЯМИ, пусть даже и имеют некие внутренние полномочия, по отношению к другим пользователям.

Для наглядности приведу простой пример: любой человек может иметь друзей и знакомых, с которыми он вправе общаться так, как они сами между собой решат. Они могут ходить друг к другу в гости, совместно выезжать на природу, и вообще делать всё, что им самим угодно, но только до той поры, когда такое общение происходит по взаимному согласию.

Однако, никто не вправе заставлять (обязывать) кого-то дружить с кем бы то ни было, принимать его у себя в гостях, и даже отвечать на его звонки или иные сообщения. И никакие законы в этом случае попросту не действуют, поскольку это частное дело каждого, и для выбора варианта собственного поведения достаточно простого «хочу /не хочу».

В данном случае, отношения (весь комплекс взаимных прав и обязанностей) между «друзьями» определяется ст. 1 ГК РФ, устанавливающей равенство участников гражданского оборота, автономность их воли и все прочие основные начала гражданского законодательства, и ч. 3 ст. 17 Конституции РФ, устанавливающей простое правило: «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц».

Любой собственник, любого интернет-ресурса, сам устанавливает правила его использования, и сам же вправе наделять других пользователей любыми правами и инструментами, вводить ограничения и даже делегировать свои полномочия (полностью или частично) другим лицам, что является прямым следствием его собственных правомочий собственника (ст. 209 ГК РФ).

Безусловно, собственником интернет-сайтов может быть и само государство, и его органы, но от этого суть и содержание права собственности и правомочий собственника не меняются, и в отношении собственных сайтов, возможности установления собственных, внутренних правил, они совершенно одинаковы что у МО РФ, что у истца, что у любого другого лица, и ни «масштаб» (размер, известность, общественная значимость etc) сайта, ни его стоимость, ни статус его владельца, объективно на это не влияет.

Точно так же, объективно, никто и ничто, кроме соображений морали, не может помешать собственнику любого интернет-ресурса устанавливать на своём сайте собственные правила, и поступать с самим этим сайтом, так же как и с его пользователями так, как ему заблагорассудится.

К примеру, на Праворубе установлены весьма жесткие правила поведения и подтверждения профессиональной категории всеми пользователями, а так же различные ограничения для разных категорий пользователей, а так же весьма широкие права администрации сайта по отношению к пользователям, вплоть до запрета авторизации без объяснения причин (п. 3.7 ПС) или требовать для идентификации предоставления ЛЮБЫХ дополнительных документов и сведений (п. 2.1 ПС).

Однако, никто из модераторов портала не требует от пользователей предоставления своих «пикантных» фотографий (хотя некоторые и делают это по своей инициативе) или сведений о семейном положении, и никто не «машет шашкой» просто для самоутверждения, однако, это не имеет никакого отношения к законодательному регулированию, и никакой суд не вправе обязать владельца частного сайта ни зарегистрировать кого-либо, ни заблокировать, ни разблокировать его аккаунт, ни предоставить ему какие-либо полномочия и преференции, поскольку это частное дело самого владельца, но никак не суда.

Поэтому, любые права пользователей, любых интернет-ресурсов, по отношению к другим пользователям того же сайта, всегда являются весьма эфемерными и производными от воли собственников этих сайтов, и регулируются самим владельцами, а вовсе не судами.

Естественно, это никак не влияет на защиту иных прав, даже если осуществление этих прав происходит в цифровой среде, в том числе в сети интернет.