— Система воспитания у нас носит печать тоталитарной системы, одним из пороков которой является всеобщая феминизация. Ведь у нас же практически везде детей воспитывают женщины – в детском саду, в школе, в других детских учреждениях. Мужчины же явно устранены от воспитания детей. Их нет в детских садах, очень мало в школах. Поэтому необходимо всячески поддерживать стремление отцом выполнять свои первейшие родительские обязанности. И почему, собственно, если отец хочет участвовать в воспитании детей, мы должны ему в этом отказать? Мать считает, что ее бывший муж – отрезанный ломоть. Наша же цель заключается в том, чтобы родители поняли – ребенок общий. Поэтому они должны думать о том, как сделать так, чтобы ребенку было лучше, а не думать лишь о своих интересах и амбициях.
А если отец сознательно не хочет принимать участие в воспитании своего ребенка?
– Это совсем другая проблема. Я же говорю о том, когда ему не дают этого делать. В силу сложившейся практики споры о детях решаются в судебном порядке, и, как правило, в 99 процентах – в пользу матери. Безусловно, в этом нет ничего плохого. Плохо то, что суды не аргументируют, почему ребенок будет проживать именно с матерью. А делать это необходимо, ибо в законе закреплен принцип равенства родительских прав.
Конечно, если решается судьба грудного ребенка, тут все ясно – он должен жить с матерью. Но когда вопрос стоит о судьбе трехлетнего, семилетнего или тринадцатилетнего ребенка, то тут, согласитесь, нужна убедительная аргументация истца и суда.
Это усугубляется несовершенством законодательства, жестко регламентирующего возможности общения одного из разведенных родителей и его родных с ребенком.